Надо вставать. Уже шесть.
Да, пораоткликнулся Линар, но они продолжали лежать в тесном теплом объятии.
Софи погладила его руку.
Еще пять минут
Да
Их спасательная операция двигалась скверно. Они собрались и покинули Верхний, вернулись в Кайрин. Линар пытался оставить ее там, с Меланой в безопасности, но Софи категорически отказалась разлучаться. Она сошла бы с ума, если бы ей месяцами пришлось ждать его и каждый день бояться, что придут вести о его смерти. Так что она поехала. Нилан и Шедар уехали первыми. Они с Линаром и Сциной следом. Им нужен был хороший опытный водитель, а ни Линар ни Софи с машиной были не в ладах. По пути Линар тренировался, но чувствовал себя за рулем все еще недостаточно свободно. Сцина, что водила уже почти полвека, конечно, была ему не чета.
В Кайрине они разделились. Линар вселил Софи в эту квартиру, что была, как и прочие эльфийские базы, куплена на чье-то подставное имя. Квартира была страшная, ремонту полвека, мебель вся разваливалась, а прямо за окном дома проходила ветка надземного метро, так что все в доме громыхало и тряслось каждые десять минут. Но выбирать не приходилось.
Линар приходил только ночевать да и то не каждый день. Софи понимала, что он старается быть с ней чаще, но ей все равно было мало. А еще страшно. Что в Верхнем, что здесь ее мучил постоянный страх. И каждый раз как Линар выходил за дверь, она боялась, что больше он не вернется.
В собранной сумке в спальне лежали документы и деньги, на кухне был спрятан заряженный, смазанный и готовый к бою пистолет. Софи иногда натыкалась на него, залезая под раковину в поисках чистящего средства. В первые разы застывала и пялилась, а сейчас уже не замечала.
На их рабочую базу, где они обсуждали свой план, Линар Софи не возил. Сказал, что безопаснее ей было не знать, хотя она смеялась, что ничего безопасного в ее жизни не осталось. Она знала, что где-то они собираются. И Сцина, которой поручили найти подходящего врача, и Шедар, что следил за башней консулов пытался выяснить про нее побольше. Линар и Нилан занялись отслеживанием самих консулов. Где живут, какой распорядок дня, какая охранаони пытались незаметно выяснить про них больше.
Это все, что он ей говорил.
Линар
М?
Я люблю тебя, мой господиншепотом сказала Софи по-эльфийски.
Господи-ин, поправил он ее нечеткое произношение. Ты знаешь правила. Никакого эльфийского.
Ну тогда, я тащусь от тебя, детка.
Фу! Джон со стоном зарылся ей в волосы еще сильнее, словно в комнате повис неприятный запах.
О, да, мой сладкий пирожок. Так бы и съела тебя, секси-котик.
Линар быстро перевернул ее на спину и заткнул поцелуем. Софи сперва рассмеялась, а потом со стоном вытянула руки и отдалась его губам, провела пальцами по коротким светлым волосам на затылке.
Задержись на час, прошептала она, жадно прижимаясь к нему всем телом. Пошло оно все. Один час.
Линар колебался секунду. Софи радовалась, что хотя бы этой секундой колебаний она уже могла похвастаться.
Они будут волноваться. Я не могу.
Хотя бы скажи, что хочешь этого, Софи надула губы.
Я бы остался с тобой на всю вечность, а не на жалкий час.
И что бы ты со мной делал эту вечность?
Любил, серьезно ответил он, наклонился и быстро ухватил губами ее сосок прямо через футболку. Софи сладко выдохнула и выгнулась, подставляясь, но Джон уже отстранился и встал с постели. Она гневно схватила подушку и швырнула ему в спину.
Динамо!
Он кинул ей подушку обратно и Софи посмеялась, но тоже встала. Шесть утра. Ему пора. И никаких исключений.
Я приготовлю завтрак. Иди мойся, я потом.
Хорошо. он кивнул, собрал валяющуюся на потертом кресле одежду и пошел в душ.
Софи пожарила яичницу, сделала пару бутербродов. Кофе Джон не жаловал, так что она заварила чаю ему и сделала кофе себе.
Джон вышел из душа свежим и бодрым, оделся в джинсы и поло. Парень как парень. Ни острых ушей ни длинных волос. Ничего эльфийского в нем не осталось. Глядя на такого Джона Софи частенько думала, как ей было бы счастливо с ним, будь он просто парнем с соседней улицы. Кем он мог бы быть? Программистом? Бухгалтером? Юристом? Иногда такая жизнь, где они просто были бы парой в ее привычном людском мире, вставала перед глазами даже слишком четко, так что Софи казалось, что она бредит наяву. Она пыталась вспомнить его с косами в черном жакете с изумрудной перевязью и мечом. Но это был Шахране Сиршаллена, а сейчас перед ней был просто Джон и он нравился ей таким. Как сладко было представить ту спокойную мирную жизнь что могла бы у них быть, и плевать, что она была бы всего лишь на жалкие лет пятьдесят. Нужна ей эта эльфийская вечность, если она проходит вот так! Как хотелось на один миг забыть что онне человек. И про его нечеловеческие проблемы тоже хотелось забыть.
Но она не могла забыть. Где-то там в центре этого города лежал обескровленный Эльтан и Софи ничего не могла поделать, но ее сердце сжималось каждый раз, как она думала об этом.
Не то чтобы она прониклась к нему какой-то нежностью и привязалась, но по ее жилам текла его кровь и Софи это чувствовала. Черт разбери почему, но это незримой нитью связало их. Странно это было. Линар говорил, что это «эльфийское». Эльтан спас ей жизнь и Софи хотела спасти его не меньше Линара. Чувствовала физическую необходимость в этом, словно неподходящий зуд, что не давал покоя.
Линар сел за стол стал есть.
Софи просто пила кофе. Сейчас проводит его и может быть еще поваляется. Спешить-то ей некуда.
Очень вкусно. похвалил Джон. Благодарю.
Это яичница, Джон. Не смеши меня.
С твоей руки любая пища для меня сладка.
Сладкая яичница? Беее! передразнила Софи.
Он уже не обижался на такое. Только покачал головой и закатил глаза.
Говорить тебе комплименты все так же сложно.
Ты просто неизобретателен.
Нет, это ты просто хочешь слышать одночто ты желанна.
Вот и сказал бы хоть раз.
Я говорю тебе то, что чувствую.
Но ты же чувствуешь
И то, что следует облекать в слова. Я говорю про те чувства, что достойны быть воспеты и произнесены. А не про всякое там
Софи застонала и закатила глаза. Это была правда. Джон никогда не говорил ей что-нибудь этакое: что у нее красивые губы, например, или что он сходит с ума от ее вида в неглиже. Такие комплименты для него были табу. То есть он, конечно, сходил с ума от ее вида в неглиже, но говорить об этом было непростительной вульгарностью. А Софи так порой хотелось услышать что-то такоепростое, земное, томное. Что ему нравятся ее ноги. Или волосы. Да, быть «усладой глаз и радостью сердца» было приятно, но Еще ей хотелось слышать дурацкие человеческие слова. Что у нее классная задница, например. Неужели так сложно это сказать? Но нет! Линар скорее удавится, чем произнесет «задница».
Я вчера мог убить консула, сказал Линар неожиданно. Софи чуть не поперхнулась кофе.
Кого?
Сари Долмаха.
Софи похлопала глазами.
Того самого? Он же у них главный, она удивилась, что первым, кто попался был сам глава совета. Имена и фотографии у Линара были. Эльтан озаботился собрать немного информации про совет. Их маленький отряд знал врагов в лицо, а толку? Это были самые влиятельные люди страны и охраняли их очень тщательно. Да и потом убить одного консула был не варианттолько разозлятся и устроят карательную чистку в Сиршаллене или в другом городе. Действовать нужно было разом и быстро. Но первое, что хотел сделать Линарзабрать брата. В первую очередь он пришел за ним. Но добраться до Эльтана пока не было ни единой возможности. Небоскреб консулов в самом центре города был неприступной крепостью.
Первые этажи не имели входов. Все попадали внутрь через подземную парковку или вертолетную площадку на крыше. На случайной машине туда было не заехать, все перегорожено и охраняется. Но самое главноев здании было восемьдесят этажей. Где искать Эльтана? Как узнать как его охраняют? Их было слишком мало, чтобы штурмовать такую крепость.
Линар это понимал и с каждым проведенным в Кайрине днем все больше хмурился и мрачнел. Он решил спасти Эльтана, нарушив lin'ya, но решить и сделатьоказалось совсем разными вещами.
Он просто сидел в парке. Ходит туда каждый день в одно и тоже время. сказал Линар и складка между его бровей обозначилась еще глубже. Сидит на скамейке как будто ждет.
Чего ждет?
Линар сглотнул.
Вчера мне показалось что меня. Что он ждет кого-то из нас. Это очень глупо, правда же? Но он просто сидит на таком месте, где его может подстрелить даже ребенок. Я смотрел на него сквозь прицел и не знаю. Странная мысль пришла мне в голову, что я должен с ним поговорить.
Это же консул. Глава совета! Софи не на шутку испугалась. Какие еще разговоры с этими людьми?!
Скорее всего он ушел из совета. По нему видно, что он состарился. Он явно не переливает себе кровь уже многие годы. И его не охраняют. Он просто старик, что ждет смерти. И я не смог выстрелить, хотя мог. Просто нажал бы на курок и все. Раньше я бы не дрогнул, а вчера Не знаю. Я не смог сделать этого. Не только потому, что это неразумно. Просто не смог. Почувствовал, что это неправильно.
Ты не можешь так рисковать! Это может быть ловушка.
Да, может. Мы следим за ним уже несколько дней. Издали, не волнуйся, торопливо добавил он, видя как вытянулось ее лицо. Кажется, что никого нет с ним рядом. Он приезжает без охраны. Только водитель и все, и тот остается в машине.
В машине может быть еще кто-то, а люди в парке могут быть с ним заодно.
И все же он рискует жизнью куда больше чем тот, кто придет к нему.
Линар! Не вздумай! Софи тревожно отставила чашку. Не вздумай! Это слишком опасно.
Нилан скажет мне то же самое. Но я так чувствую. Он словно зовет меня. Это эльфийское. Мне сложно это объяснить. У нас верят, что время иногда заворачивается в вихри, в водовороты, где вся жизнь меняется от одного твоего решения. Я не понимал раньше, а вчера мой палец лежал на курке и я почувствовал, что это он. Тот самый водоворот. Что от моего решения зависит так много. он закрыл глаза, словно пытался подобрать слова поточнее. Люди не чувствуют этого так, как мы. А я чувствовал. Словно духи были рядом, словно кто-то положил ладонь на плечо и сказал мне «нет». он открыл глаза и смущенно посмотрел на нее. Ты, наверное, не понимаешь.
Я не знаю, Джон. Наверное, нет. Может это просто интуиция?
Это не было «просто», Линар сказал это немного обиженно. Словно она принизила его чувства.
Я не это имела в виду.
Мне пора. он отодвинул тарелку. Встал и подошел к ней. Будь осторожна.
Буду.
Он мягко поцеловал ее в губы.
Я приду завтра вечером.
Обещаешь?
Обещаю.
Тогда пока.
Линар вышел из кухни, и Софи слышала как он одевается в прихожей. Провожать она его не ходила. Никогда. Ей казалось что если сделать этот момент прощания простым, обыденным не придавать ему каждый раз какого-то сакрального смысла, то ее тревога станет меньше. Но вот вжикнула молния на куртке, щелкнул замок, скрипнули петли и раздался мягкий щелчок. Дверь за Джоном захлопнулась.
Софи стояла в кухне и слушала тишину квартиры. За стенкой ругались соседи. В подъезде что-то прогрохотало по мусоропроводу. Софи стояла онемев и окаменев. Он ушел. Снова ушел. И как бы она не старалась не делать из каждого расставания трагедию это тоже не было «просто».
За окном прогрохотал поезд метро и Софи встряхнулась. Ей нужно было продержаться два дня, а потом он придет снова. И снова она на целую ночь сможет притвориться, что все хорошо. Что они просто вместе, что нет никаких консулов, вируса бесплодия, страшного неясного будущего. Что в десятке километров от нее не выкачивают кровь из его брата.
Она допила кофе и стала мыть посуду.
****
Линар надел бейсболку, поглубже натянув на лоб козырек и вышел из подъезда. На ступеньках увидел местного пьяницу и обходя его, услышал уже привычное:
Эй, парень, закурить будет?
Нет! бросил Линар презрительно и поспешил уйти.
И этот человек жил в доме его госпожи! В уродливой панельной многоэтажке, около которой стояли запаркованные пыльные, ржавые машины, в подворотнях воняло мочой, а мусорные баки были вечно переполнены и в темных уголках днем и ночью копошились крысы.
Вот куда он привез ее. Вот где оставил. В этой грязной, вонючей людской дыре!
Кайрин просыпался. Спешили на остановку автобуса мелкие клерки, матери вели детей в детские сады, школьники с огромным рюкзаками перебегали дорогу, показывая друг другу что-то на телефонах.
Линар перешел дорогу по переходу и встал рядом со всеми на остановке. Водить в Кайрине он опасался. Любая авария привлекла бы внимание полиции, а водителем он был отвратительным. Вот и таскался как все прочиена городском транспорте, в толчее и смраде. Иногда он позволял себе такси, но всегда ловил его не меньше чем в трех кварталах от дома Софии. Боялся, что если он попадется, его неосторожность приведет к ней. Сегодня он провел лишние пятнадцать минут в постели с госпожой сердца, так что времени на прогулку не осталось.
Вечный страх поселился в нем, и причиной тому он видел в нихв этих безразличных, бесконечных, назойливых людях, что окружали его в столице. Скорей бы они уже сгинули, все до единого. Сгинули и освободили его и Софию.
Подошел автобус, и Линар нашарил в кармане проездной. Приложил к турникету.
Пик.
Он протолкнулся вглубь салона.
Пик. Пик. Пик.
В салон продолжали заходить люди, и его все плотнее обступала толпа. Какая-то женщина средних лет нахально прижалась к боку.
Пододвинься, ну? заявила она. Линар пододвинулся насколько мог.
Лоси молодые, нет бы место уступить старой женщине. У меня, между прочим, инвалидность. Да-да, инвалидность!
Садитесь, пожалуйста, молодая девушка встала и поменялась с женщиной местами, смущенно посмотрела на Линара, так как ей пришлось прижаться к нему в непозволительной по его мнению близости. Люди! И как они могут отпускать своих дочерей туда, где любой может вот так к ним прижиматься? Отвратительно.
Доброе утро. сказал ему девушка. Линар посмотрел на нее сверху вниз. Хоть это в людском мире было для него приятным новшеством. Тут он не был недоростком и никто не возвышался над ним на целую голову, разве что изредка.
Доброе утро. отозвался он смущенно. Он помнил эту девушку. Автобус уходил каждое утро в одно и то же время и за месяц, когда он ездил на нем, обыватели ему примелькались. Он помнил все, особенность эльфийской памяти. Он даже имя этой девушки знал. Рейчел. Потому что однажды она ехала с подругой и та ее назвала так.
Ну и холод. сказал ему девушка.
Он промолчал и отвел взгляд. Девушка потупилась и тоже умолкла.
Тридцать минут Линар слушал объявление остановок, брань и телефонные разговоры. Потом наконец вылез с большинством пассажиров на остановке, у которой было метро.
Он спустился на эскалаторе, это каждый раз было для него испытанием. Он ненавидел эскалаторы. Слово это он узнал не так давно. Подходящее название для какого-нибудь чудища.
Эскалатор.
Каждый раз как ступал на едущую вниз лестницу, отголоски его привычного кошмара продирали дрожью. Вот он едет, и люди кругом стоят стеной. Если бы на противоположной лестнице он однажды увидел Софи, то наверное забился бы в нервном припадке.
Сон не снился ему уже давно, но отголоски ужаса всегда были с ним. Что он говорил ему? О чем предупреждал?
Линар видел в нем одноон разлучается со своей госпожой. Навсегда теряет ее. Она уходит туда, к людям, такой делает выбор и разве он мог ее винить? Что он дал ей? Она стала изгоем, преступником. В нее стреляли и нигде теперь ей, как и проклятому эльфийскому полукровке-убийце не было места. Такую заботу он принес ей. Такой почет.
Он видел только один путь исправить это раз и навсегда. Изменить мир. Очистить его.
«Убей наших врагов» сказала она ему в Верхнем и он сделал это своей целью. Но как он мог это сделать? Он был всего лишь эльф с несколькими верными друзьями в центре огромного, многомиллионного Кайрина. Его врагисильные, властные, прятались за сотнями спин. Охрана, военные, шпионы. Он не мог даже купить оружия, не рискуя попасться на глаза соглядатаем консулов. Каждый шаг эльфов обычно выверялся месяцами. Одна ошибка могла стоить им всего.
Каждый дом и квартира, где они могли укрыться в людском мире, создавался скрупулезно, осторожно, с великой опаской.
Везде были глаза консулов. У них были сотни тысяч полицейских, в их руках был бюрократический аппарат. Военные, границы, законы.
Линар был на вражеской территории и как в прошлый раз, он чувствовал себя здесь уязвимо. От смога, выхлопных газов бесконечного шума хотелось помыться. Стоя в переполненном вагоне метро, сжатый плечами и спинами людей, спешащих на работу, ему казалось, что Сиршалленэто просто бред его разгоряченного сознания. Что нет никакого другого мира на этой земле, что везде живут так, как здесь, и что онпросто больной фанатик, сумасшедший.