Убрав руки с его шеи, я переместила их на его грудь, поддавшись лишь на мгновенье удовольствию от того, как же приятно это чувствовалось и подняла голову, ловя его взгляд, попыталась отстраниться.
- Мне нужно
- Я знаю, что тебе нужно, - прервал он меня и стремительно захватил мои приоткрытые губы своими, одновременно настойчиво фиксируя затылок, пресекая любые попытки ускользнуть в зародыше.
Его сильные, уверенные пальцы проскользнули сквозь мои короткие волосы, добираясь до кожи и их настойчивое прикосновение там показалось до невозможности приятным, будто посылающим какие-то немыслимо расслабляющие токи напрямую в мою голову, что тут же смыли признаки надвигающегося приступа, будто они были глупой мыльной пеной под мощными струями тропического ливня. Я судорожно выдохнула, изумленная и совершенно сраженная чувством хоть и крошечного, но такого настоящего счастья внезапного избавления от худшего и только тогда стала осознавать, что делает рот этого незнакомца с моим. Прикосновения его губ были мягкими, не нахальными, но захватывающими все внимание, вроде бы деликатно предлагающими открыться, хоть и прозрачно намекающими, что отказа быть не должно. Просто потому, что сама же стану той, кто будет обворован и лишен в результате такой глупости, так никогда и познав все нюансы выманивающего мою чувственность вкуса и ласки. И я разжала зубы, встретив его язык своим и сразу же в разуме вспыхнуло-взревело «Почему нет?!! Хоть раз! Немного. Самую малость. Сейчас!!!»
Не сдерживаясь и закрыв глаза, чтобы отгородиться от вопящего «Это перебор!» взгляда Кокса, я ответила на поцелуй человека, которого предам и продам совсем скоро со всей страстью, на которую оказалось способна, обвивая его шею снова, сжав в кулаках его волосы, вжимаясь в него всем телом, приветствуя торжествующий стон, что родившись в его груди, но прокатился по нам обоим и скольжение рук, теперь забывших о том, что такое стыд.
- Мы едем ко мне!приказала, оторвавшись от его губ и рвано дыша, - Немедленно!
Освободившись из его объятий, пошла сквозь толпу к выходу, с какой-то стати совершенно уверенная, что он последует за мной непременно. Широкая горячая ладонь, опустившаяся на мою ягодицу и сжавшая её, вынуждая прибавить шагу, убедили меня в правоте, и внутренне я мрачно ухмыльнулась. Плевать как все погано пойдет потом, но я откушу кусочек от этого мужика прямо сейчас. Поимею, получу все, что он так опрометчиво предложил мне, а послеНе мои проблемы.
ГЛАВА 12
Надо же, а моя драгоценная неожиданная находка, выходит, не так уж и случайна. Не для самой моей белоснежной красавицы уж точно. Похоть, какой бы сильной она не была, не способна полностью заглушить мою интуицию, и она настойчиво нашептывала, что вокруг меня нечто происходит, а чуть более внимательное наблюдение за ка-хог это подтвердило. То и дело, взгляд моей жемчужины кратко метался куда-то мне за спину и проследить куда она поглядывает не составило труда. Смазливый брюнет с самодовольным взглядом самца, знающего какое впечатление оказывает на женщин, скрытно бросал на нее ответные взгляды, хотя вовсю окучивал в это время едва одетую и сильно выпившую блондинку, которая явно готова была уже взобраться на его член прямо не сходя с места. И что же это значит? Все же версия с противостоянием и желанием досадить друг другу бывших любовников недалека от истины? Если так, то все складывается в мою пользу. Нет ничего проще, чем уложить на спину женщину, подогреваемую злостью, ревностью и жаждой мщения. И оглянуться не успеет, как станет извиваться подо мной, до самого грандиозного оргазма ни разу не вспомнив о том, почему же столь скоропалительно раздвинула ноги. А после, уже глядя на этого своего неудачника бывшего, будет вздыхать по мне! Ой, и не упоминайте даже о такой ничтожной ерунде, как нечестная игра или там уязвленное мужское достоинство, из-за того, что я послужу лишь неким орудием в трении чужих страстей. Да плевал я! Главная суть тут, собственно, в самом процессе трения разной степени интенсивности, как таковом и сопровождающем его удовольствии для меня, а страсти побоку. Когда поставленная цель, она же мой член в ка-хог, будет достигнута, кого, к дварфовой матери, интересует какими методами.
Но дальнейшее наблюдение с непрерывным наглым соблазнением вкупе позволило сделать мне парочку новых открытий. Ка-хог реально завелась и исключительно из-за меня, её тело, глаза, дыхание открыто говорили «да и прямо сейчас» нашей общей похоти, но при этом в её голосе появились фальшивые нотки. Мне ли не знать, как звучат и выглядят женщины, что просто ломаются для виду, наивно полагая, что некоторый период времени от момента знакомства до того, как она окажется голой, заставит мужчину не считать её легкодоступной (то же мне достоинство!). Моя белоснежность же делала нечто совершенно иное. её притворная несговорчивость была совсем другого рода. Словно она разрывалась между стремлением поддаться мне сразу, без всяких дурацких человеческих никчемных брачных танцев и одновременно мучилась желанием никогда не приближаться ко мне, не видеть. Не взирая на вожделение, исходящее от нее волнами и пагубно влиявшее и на мое самообладание, её разум продолжал напряженно и непрерывно работать, как и мой собственный и провалиться мне в нору накки, это сворачивало мне мозг окончательно, что, естественно, повлияло на остроту моего мышления, потому что понадобилась аж пара минут, чтобы выстроить новую версию. Красавчик, трущийся неподалеку, вовсе не облажавшийся или неверный любовник (или не только любовник, обеспечить которого приставкой «бывший» у меня появилась внезапная и иррациональная прихоть и с какой стати мне себе отказывать в милых капризах?), а подельник! Моя великолепная ка-хог появилась в клубе совсем не в поисках любви или бесшабашного веселья, она здесь на охоте и сейчас объект её преследования я! Проклятье, если у меня и до этого стоял, то после этого вывода на полном серьезе озверел, начисто забывая об остатках цивилизованности или нормах поведения в общественных местах. Настоящим чудом было то, что я её всего лишь поцеловал, пресекая легко читаемые сомнения по зубам ли она отхватила добычу, а не трахнул у ближайшей стены. Богиня, её рот это нечто! Мое любимое изысканное лакомствоягоды арюн, что едва попав на язык взрываются фейерверком обжигающих и обволакивающих нюансов горечи, сладости, терпкости и скользящего по горлу сока, ничто по сравнению с её вкусом. А я ведь только снял верхнюю пробу, аж сводит все внутри от необходимости продегустировать мою ка-хог везде и всюду.
Давай, вонзи в меня свои зубки и коготки, моя ослепительная прелесть и я тебе это позволю, но в ответ возьму намного больше. У фейри нет рабства и владеть другими не принято, но преступники и военнопленные лишены равных с остальными детьми Дану и даже людьми прав. Так что у меня замаячила чрезвычайно воодушевляющая перспективка обзавестись личной постоянной живой игрушкой, осталось только дать ей свободу действий заманивая меня самой добровольно войти в ловушку. Веди меня, моя ка-хог!
- У меня машина тут, - кивнул я в сторону плохо освещенной безлюдной стоянки, давая сразу первый шанс «прихватить лоха тепленьким», не отходя, как говорят в мире Младших, от кассы, но моя прелесть только покачала головой.
- Ты пил, нельзя за руль, - ответила она, охотно позволив сорвать мне краткий поцелуй, который должен был показать ей, что у меня совершенно мозги от похоти отключились (что совсем недалеко от истины) и я пластилин в её руках, - Поймаем такси.
Интересно, немедленно остановившийся бомбила тоже их соучастник или просто всем, кому приспичило так везет?
Ка-хог наклонилась, чтобы назвать водиле адрес и мне внезапно перестало нравится её дурацкое платье. Зачем женщины надевают нечто, что при малейшем изменении положения дает всем желающим прекрасный обзор на их белье или его отсутствие? Как насчет утверждения, что в них должна быть хоть какая-то загадка, не для меня, само собой, но так, в плане обобщения! Слава тебе Богиня, моя красавица не была поклонницей частичного нудизма, но это никак не помешало многим мужским особям у клуба рассмотреть великолепные округлости цвета свежевыпавшего снега, едва прикрытые золотистым шелком и кружевами. Знаешь, милая, вот за одно это я заставлю эти твои нижние щечки запылать ярким розовым очень скоро и это не считая будущих прегрешений. Стоило лишь подумать о мой ладони, наказывающей не всерьез и ласкающей очень обстоятельно на нее коже и внизу ощутимо припекло, так что и стоять прямо стало нелегко. Поэтому я быстро отвлек себя торопливым, но незаметным осмотром окрестностей, одновременно переместившись так, чтобы перекрыть обзор на то, что сегодня исключительно мое, всяким похотливым неудачникам.
- Поехали!сверкнула на меня призывно глазами ка-хог и нырнула на заднее сиденье. её смазливого подельника нигде не было видно. У них четко оговорено место, и он отправится сразу туда? Если они мошенники, на постоянной основе обирающие наивных и озабоченных, то это как-то немного рискованно иметь для подобного постоянное место. И даже снимать для каждого раза новое жилье, на мой взгляд, не умно. Всегда есть вероятность, что жертва запомнит больше, чем им хотелось бы, да и владельцы таких вот квартир зачастую обладают прекрасной памятью и далеко не идиоты. Разве что выбранный ими объект охоты живым их не покидает. Хм, становиться все интереснее.
Только я умостил свой зад на продавленное сиденье легковушки, сразу потянул девушку к себе, и она без малейшего возражения оседлала мои колени, запуская пальцы в волосы, и сама уже захватила мой рот в напористом поцелуе. Дану-у-у, ну что за волшебство этот вкус, гладкость, теплота её настойчивых губ! Ими хотелось насыщаться бесконечно, изучая нюансы и смакуя оттенки. Одарив меня стремительным контактом, словно сделав несколько жадных глотков, ка-хог отстранилась, опустила веки, чуть запрокинула голову, давая мне потрясающий обзор на свое нежное горло, облизала губы и даже чуть пососала нижнюю, будто ощущала себя такой же ошеломленной моим вкусом, как я её и не могла сопротивляться потребности постигнуть все его вариации. И именно от этого меня прострелило яростной похотью от паха до самых глубин разума, мышцы поясницы, задницы, бедер свело и залило жаром, как перед оглушительным оргазмом, приближением которого я был совсем не властен управлять, чего и в юности не случалось.
- Эй, дарагой, никакого шпили-вили в маем машине!коверкающий слова голос таксиста был равносилен ведру воды с ледяными осколками, вылитому между нами и ка-хог распахнула глаза, будто не понимая, о чем это он, да и до меня только в этот момент дошло, что уже в полную силу толкаюсь ей между ног, пока она раскачивается и трется об мой член, и никто не сдерживает стонов, начисто забыв о том где мы находимся. Ух ты, что-то не припоминаю, когда меня так последний раз накрывало!
- Черт, тут то проехать всего ничего, - замотала головой моя прелесть и вдруг рассмеялась хрипло и открыто, - Господи, никогда такого со мной не было!
- Здесь ты не одинока, дорогая, - вот и сам не пойму с чего признался честно. Как-то не в моем стиле. Петь даме дифирамбы, убеждая что именно она та самая, что возбуждает тебя как никто до нее, подталкивая проявить максимальный класс в постелиодно, но вот ляпнуть нечто настолько правдивое и откровенное, когда заведомо знаешь, что партнерша ведет игру против тебянечто новенькое для меня.
- Как тебя зовут?пусть солжет мне вслух и это вернет мои раскисшие мозги на место.
- Не люблю свое имя, - мотнула она головой, хмурясь, как от чего-то неприятного или болезненного ине солгала. На этот раз, - Зови меня Снежкой. Это прозвище мне больше по душе, - и вот засада, снова правда и новый поток желания по моему пылающему кровотоку от нее. Что за поразительная способность у этой женщины показывать мне крохи себя настоящей сквозь роль, что она играет и сводить меня этим с ума?А тебя как мне называть?
Зови меня «мгновенно обнажающий», «господин твоих оргазмов», «лишающий разума и владеющий телом», «незабываемый творец наслаждения», детка!
- Алево, мое имя Алево, моя красавица!ответил, расплываясь в облегченной улыбке, когда такси остановилось перед глухим забором на какой-то темной улочке в частном секторе города. Ну вот сейчас, похоже, и начнется финальный раунд.
ГЛАВА 13
Было ли мне когда-нибудь так восхитительно жарко и потрясающе легко? Не могу вспомнить подобного, да и не собираюсь тратить время на воспоминания, для этого вся оставшаяся жизнь еще будет. В разуме кипела и гудела безотлагательность, тело в один и тот же миг было легким, как восходящие потоки горячего воздуха и отяжелевшим от желания, переполненным им настолько, что оно бесстыдно прорывалось в моем сиплом дыхании и проливалось между ног. И Боже мой, как же мне это нравилось прямо сейчас! Главное успеть, успеть не пригубить, а напиться, пусть в спешке и жадно давясь, но допьяна, этим странным мужчиной, превратившим меня только поцелуямиа-а-а да что там, только взглядами и хриплым дразнящим шепотом, в просто женщину. Обычную, слабую, бездумно дрожащую, плавящуюся в его руках от страсти, помнящую лишь о существовании этого конкретного момента и ни о чем в этом мире больше, об обещании такого наслаждения в каждом его движении, что любые осложнения потом будут того стоить и сожаление не наступит никогда, как бы там дальше не пошло. Да, похоже, я наконец-то поняла всех одноразовых подружек Кокса, что бесконечной чередой проходили через нашу жизнь и которых я до сих пор, в глубине души, все же, как натуральная ханжа, считала озабоченными, не уважающими себя дешевками, раз они точно всегда знали, что не являются для него ничем большим, кроме сиюминутного траха, но с готовностью бросались на его член. Посмотрите сейчас на меня! Все эти девушки были проницательней и, пожалуй, умнее дуры Снежки, видели Кокса насквозь, не обольщались, понимая, что перед ними истинная шлюха в штанах, как и тот, кого я сейчас тащу за собой в снятый на одну ночь и совсем для другой цели дом мужчина, но еще они и осознавали, что это шлюха высшей пробы и прегрешение с ним ты станешь вспоминать раз за разом, до чертова конца. Вот, кстати о Коксе, что появиться, скорее всего с минуты на минуту
- Шевелись быстрее, Алево!сипло прошептала я, как будто он нуждался в этом. С момента, как мы покинули клуб моя жертва и мой флеш-любовник в одном лице не отлипал ни на мгновенье.
И теперь, когда я трясущейся рукой пыталась найти проклятую замочную скважину в едва знакомой двери, он бесстыдно втирался в меня сзади уже абсолютно твердым членом, просунув одну ладонь по под короткий подол и оглаживая бедра, второй сжимал мою грудь, без остановки целуя и прихватывая губами покорно склоненную шею.
- Дай я, милая, - его ладонь покинула обласканный холмик с торчащим в нетерпеливом предвкушении соском, и я чуть не заскулила, мгновенно возненавидев свою внезапную неуклюжесть и проклятый замок. Я хочу его руки назад, сию же секунду!
Слава небесам, дверь распахнулась, и мы буквально ввалились в тускло освещенную прихожую и неожиданно запах здешнего цитрусового освежителя воздуха сработал как отрезвляющая пригоршня снега в лицо.
Завести его в гостиную, усадить, предложить вина, чаю, водки, да чего, блин, угодно, во что нужно плеснуть уже приготовленную наркоту и после только тискаться, дожидаясь, когда объект начнет рубить и появления подельника, что, между прочим, наблюдает за всем домом по заранее натыканным кругом скрытым камерам. Зараза, я о чем думала? Да ни о чем! Уж не о деле точно и иииииинамерена не думать о нем еще какое-то время! Не обломается Кокс посидеть в машине, пока я урву свой кусочек радости, небось, а насчет того, что все увидитда я его в таком виде и позах лицезрела, что и сказать стыдно, так что пусть просто почаще моргает, это ненадолго, учитывая то, как трясет и меня и Алево. И никакой наркоты пока, он мне в относительно здравом уме и полной готовности пока нужен.
- Прости, угощать буду позже, - пробормотала я, утягивая мужчину в сторону спальниЧерт, не туда же!
Шарахнувшись к другой двери, толкнула её, лишь где-то на краю сознания отмечая, что подобной бестолковости за мной прежде не водилось.
- Скорее!развернувшись, взялась за пуговицы дорогущей рубашки, на самом деле, внутренне рыча от необходимости просто содрать все тряпки, вставшие на моем пути к его телу, но Алево вдруг схватил меня за запястья и отстранил от себя.
- Никакой спешки, жемчужинка моя, - промурлыкал он, снова будто облизывая мои самые чувствительные места дразнящим тоном и похотливым сиянием зеленых глаз и воздействуя на разум этим своим непонятным акцентом.
Наклонившись ко мне, он обхватил мое лицо ладонями, жестом, что мог бы показаться трепетным или нежным, если бы не повелительное надавливание, заставившее запрокинуть голову и оба его больших пальца нажавшие на нижнюю губу, не больно, но с однозначным подтекстом, заставляя приоткрыть рот. Грешный взгляд, которым он уставился на мои губы потемнел, становясь из голодного по-настоящему плотоядным, пожирающим, почти пугающим и возбуждающим до полного одурманивания.