В настоящем проходило несколько секунд или минут, в прошлом - дни, иногда недели. Но в этот раз месяц шел за месяцем, промелькнуло лето, началась осень. Просыпаясь, я каждый раз надеялась увидеть палату лондонской клиники, Тони, маленькую Мэгги, но, открывая глаза, снова и снова обнаруживала себя в комнате проклятого замка. Гобелен на стене, пыльный полог кровати, камин, стол и кресло у окна, большой резной сундук с одеждой, еще одинс бельем. Во второй комнате, точнее, «дневной» половине спальни, мебели почти не было, только стол и широкие скамьи у стен. Из нее можно было выйти в последнюю комнату, где на лежанке спала Бесси, и дальшев большой холл. Оттуда узкая винтовая лестница внутри башни спускалась вниз, в комнату с дверью под арку ворот.
Даже не знаю, сколько прошло времени, прежде чем мне стало по-настоящему страшно. До этого меня не покидала привычная досада и раздражение. Когда со мной была Маргарет, я, как и она когда-то, проживала эту жизнь впервые, испытывая все ее эмоции и ощущения. Но теперь все было иначе.
Во-первых, я заранее знала, что произойдет. Разумеется, не каждую мелочь помнила отчетливо, но, по крайней мере, все более или менее значимые события. Ощущение постоянного дежавю, усиленное в сотни раз. Во-вторых, я не могла ничего изменить. Абсолютно ничего. Как будто в тело была заложена программа: говорить то-то, делать так-то. И только думать я могла по-своему. Но что толку, если мне хотелось, к примеру, врезать говорящему очередную гадость Роджеру ногой по яйцам и разодрать когтями физиономию, а сестрица Маргарет поворачивалась и в слезах уходила к себе.
В общем, день сурка. Только еще хуже, потому что Фил Коннорс пусть в рамках одного дня, но все же мог изменить хоть что-то. Янет.
Поскольку бороться с этим я не могла, оставалось только поискать плюсы. Конечно, Маргарет превратила мою жизнь в кошмар, но, с другой стороны, она дала мне столько положительного, что грех жаловаться. К тому же я могла досконально изучить доступный мне кусочек тюдоровской Англии и собственной семейной истории. Кто еще мог таким похвастаться? Да никто. А когда становилось особо тошно, я убеждала себя, что совсем скоро все закончится, и я снова вернусь туда, где со мной любимый муж, ребенок, друзья. Не в первый раз. И, наверно, не в последний.
Но визит слишком затянулся. Впервые я подумала об этом, проснувшись дождливым августовским утром. Ветер швырял в стекло пригоршни капель, от окна ощутимо тянуло холодом. Еще ни разу я не оставалась в прошлом так долгобез Маргарет, конечно. Наверно, тогда мне и пришла в голову жуткая мысль: что, если я не смогу вернуться?! Каждый раз я оказывалась дома так же внезапно, как и проваливалась в эту кроличью нору. Но может, мне удастся сделать это усилием воли?
Как ни пыталась я заставить себя перенестись в настоящее, как ни представляла дом, ничего не получалось. И все-таки прошло, наверно, не меньше недели, прежде чем у меня началась настоящая паника. Причемсамое ужасное!паника мысленная. Света орала и рыдала, а Маргарет в это время невозмутимо вышивала у окошка. Наверно, если бы я могла закатить настоящую истерику, было бы легче.
Через несколько дней бесконечных внутренних воплей и слез я смирилась и стала ждать смерти. Не своей, конечно, - Маргарет. До которой, кстати, оставалось чуть больше двух месяцев. Что-то ведь должно было после этого произойти. Я надеялась на лучшеена возвращение домой. Но что, если я умру вместе с нейи в прошлом, и в настоящем? Нет, об этом лучше было не думать.
Теперь я четко разделяла то, что делала и говорила Маргарет, и то, что чувствовала и думала я. Если позволяла погода, Маргарет часами гуляла в саду. Когда-то она при этом тосковала по Мартину, размышляла о том, что стало с ее ребенком, пыталась представить, что с ней будет дальше. Я, разумеется, думала совсем о другом. А ещенаблюдала за всем, что происходило вокруг. И за всеми.
Я обращала внимание на те вещи, которые когда-то не заметила Маргарет. Например, что Роджер все лето частенько уезжал из дома один и возвращался с ухмылкой сытого довольного кота. При этом от него пахло не духами, конечно, но и не так, как обычно. К запаху мужчины, который сильно потеет, но не слишком часто моется и меняет белье, примешивался резкий аромат какого-то женского притираниямасло, цветы, пряности. Я не сомневалась, что он навещает леди Грайтон. Неужели Миртл не замечала этого, когда Роджер снова стал спать с ней каждую ночь? А впрочем, даже если и заметилачто она могла сказать?
А еще я как-то застала Бесси за разговором с парнем лет двадцати, которого и до этого видела среди слуг. Худой, сутулый, с тонким птичьим носом и мелко вьющимися светлыми волосами. Рассказывая что-то, Бесси машинально поправила его замявшийся рукав. Таким привычным материнским жестом.
- Роберт, - крикнул кто-то с хозяйственного двора, - тебя на кухне ищут.
Так вот ты какой, Роберт Стоун. Не могу сказать, что приятно познакомиться.
Обернувшись на зов, Роберт увидел Маргарет. Тогда она просто скользнула по нему взглядом, даже не заметив. Подумаешь, какой-то слуга. Но сейчас ее глазами смотрела язнавшая то, о чем он еще и не подозревал. Что-то дрогнуло в его лице в то короткое мгновение, когда наши взгляды встретились. Он резко отвернулся, но я заметила это выражениеэто была самая настоящая ненависть.
Мальчик, да ты прекрасно знаешь, чьего ребенка воспитываешь! Похоже, тебя не надо будет долго уговаривать подсыпать яду в мой ужин.
Однажды Маргарет пошла к Миртл попросить шелка для вышивки. Комнаты невестки находились там, где в настоящем была спальня Люськи и Питера. Эта часть замка раньше выглядела иначе. Например, холл был пиршественным залом без выхода наружу, намного шире нынешнего. Маргарет, не останавливаясь, прошла мимо того места на галерее, где когда-то будет висеть ее портрет. Так странно было видеть вместо него и других портретов Скайвортов шпалеры с библейскими сюжетами.
Кстати, все три портрета, которые написал Мартин, отправились в кладовые.
- Еще только не хватало вешать на стены мазню мерзавца, который сделал тебе ублюдка, - заявил лорд Хьюго. Это для Маргарет он был отцом, а для меняпросто отвратительным стариком, не менее подлым, чем сын.Ему повезло, что его убили. Я ведь мог предъявить обвинение в насилиии его бы повесили.
Маргарет, как обычно, ушла в слезах. Ну-ну, папаша, минус в карму тебе за эти слова, подумала я, через пару месяцев придется скрывать целых два убийства, одно из нихсобственной дочери, лишь бы выгородить сынка, которому могли бы предъявить точно такое же обвинение.
Наконец подошел к концу октябрь. Лорд Хьюго приказал Бесси собрать вещи Маргарет для королевской охоты. Я ждала этого момента с нетерпением и страхом. Ведь всего несколько дней, и что будет со мной?
И вот мы снова оказались в Рэтби. Дул холодный ветер, с серого неба срывались редкие снежинки. Меховая оторочка на капюшоне теплого плаща пока еще согревала, но скоро должна была превратиться в мокрую холодную пакость. Маргарет с Роджером подъехали к Генрихубезобразно толстому, с бычьей шеей и заплывшими светлыми глазами. Коренастая лошадь под ним выглядела глубоко несчастной. Рядом на белом коне грациозно восседала леди Латимер. Как только Маргарет с Грейс Тилни окажутся одни, Грейс сразу начнет сплетничать о ней и Генрихе. Придворные дамы в XVI веке ничем не отличались от девчонок-подростков века XXI.
Генрих равнодушно скользнул по Маргарет сонным взглядом, вяло кивнул в ответ на ее приветствие, пробормотал невнятно: «леди Маргарет». Брр, если б не кольцо, нам с Маргарет пришлось бы спать еще и с ним. Хотя нет, если б кольца не было, мне бы уж точно не пришлось. Просто уже потому, что после смерти она спокойно предавалась бы вечной небесной любви со своими двумя красавчиками, вместо того чтобы гипнотизировать меня с портрета и заставлять жить ее жизнью.
Все шло по сценарию, эпизод за эпизодом. Маргарет и Грейс ехали потихонечку и болтали, вот сейчас птица слетит, напугает лошадьслетела, напугала. Ярко-зеленая накидка Грейс скрылась за голыми деревьями. Кусты, голоса, Маргарет спешилась. Роджер, Хьюго, сэр Генри Грайтон, ссора, драка, глухой удар головы о камень, запах крови
- Это Мардж!голос Хьюго.
Наконец-то Полли выбралась на широкую тропу. Эх, Полли, знала бы ты, как я скучаю по твоей рыжей тезке, до которой почти пять веков. Увижу ли я ее когда-нибудь еще?
Где-то впереди должен был находиться портал в параллельный мир. Во всяком случае, мы с Тони остановились на этой версии, приняв на веру слова его приятеля Барта. Почему бы и нет? Интересно, насколько сильно тот мир отличается от нашего? Во всяком случае, в нем был и Иерусалим, и крестовые походы, и Генрих VIII с его религиозными реформами. И деревня Рэтби тоже. Но и различия, разумеется, были. Один дракон чего стоил! А сестры-рыцари!
Интересно, а что, если бы Маргарет осталась у сестры Констанс? Возможно, та не отказала бы в приюте. Впрочем, что толку, если кольцо все равно уже отмерило ей срок. Ну, умерла бы она как-нибудь в параллельном мире. Вот еще любопытно, а была ли в этом параллельном мире своя Маргарет? Или совпадали только какие-то ключевые фигуры? Если бы вдруг Генрих прошел через портала ведь охота как раз была рядом, - мог бы он встретиться с альтернативным собой?
А может, в этот параллельный мир могли попасть только те, кто как-то связан с кольцом или с МаргаретТони, лорд Колин? Хотя нет. Вместе с Тони там был Пол. И даже если предположить, что Тони открыл дверь, а Пол прошел через нее вместе с ним, то как быть со словами отца Присциллы: столько людей приходит посмотреть на дракона, обещают сообщить в газеты и на телевидение, но ни одного корреспондента так и не появилось. Возможно, когда портал открывается, через него может пройти любой, откуда мне знать.
Редкий снег сменился дождем, меховая оторочка, разумеется, сразу намокла. Пожалуй, как раз сейчас Маргарет и должна перейти границу между мирами. Словно в ответ на мои мысли вдали показался холм и хижина у его подножья. Полли почуяла запах дыма из трубы, подняла голову и тихо заржала. Порыв ветра пробрал до костей.
Я помнила то лихорадочное состояние, которое испытывала Маргарет, подъезжая к низенькому бревенчатому дому, крытому камышом. Ее знобило, все происходящее казалось сном, но это было следствием страха. Тогда почему все то же самое чувствовала я? Да, я ждала того дня, когда Маргарет должна была умереть, но с чего вдруг меня стало трясти именно сейчас?
Темный силуэт мелькнул за подслеповатым окошком, затянутым какой-то мутной дрянью вроде бычьего пузыря. Маргарет подъехала к крылечку из одной рассохшейся ступеньки. Открылась дверь, в темном проеме показалась сгорбленная фигура. Надо думать, когда-то сестра Констанс была высокой статной женщиной, наверняка с широкими плечами и царственной осанкой, но годы и заботы высушили ее, согнули спину. Я заметила, что ее голова и руки мелко подрагивают. Черная с белым иоаннитским крестом мантия настоятельницы монастыря потерлась и выцвела.
Вежливо поздоровавшись, Маргарет расспросила ее о дороге в город, узнала о том, что другого пути, кроме как через Рэтби, нет. Озноб становился все сильнее, и старуха это заметила.
- Вы продрогли, леди, - сказала она, - зайдите, согрейтесь у очага, выпейте горячего вина.
Маргарет привязала Полли у крыльца, сняла перчатки.
Что-то было не так. Определенно. В этот момент сестра Констанс должна была удивленно то ли вздохнуть, то ли ахнуть, увидев кольцо на руке Маргарет. А та должна была обернуться и увидеть такое же у нее. Но аббатиса молчалаи я поняла, что Маргарет не может пошевелиться.
Прошло несколько секунд, наконец сестра Констанс вздохнула, и Маргаретсловно в детской игре сказали «отомри» - обернулась. Да, вот оно, кольцо с лиловым сапфиром в золотой оправе. Как сказал мистер Яхо, зеленое золото, но без каких-то там примесей, поэтому не зеленое. Орнамент оправы, напоминающий арабскую вязь. Шестилучевая звезда играет на поверхности кабошона.
Сестра Констанс подошла к Маргарет, взяла за руку, поднесла кольцо поближе к глазам, внимательно рассмотрела, потом, не отпуская ее руку, повела в дом. Там она усадила Маргарет на скрипучую скамью у стены, пристроила ее плащ у очага. Налив в котелок вина, бросила туда горсть пряностей, повесила над огнем. Сейчас вино согреется, она разольет его по большим оловянным кружкам и начнет разговор.
Дом сестры Констанс состоял всего из одной комнаты. Из мебели, кроме широких скамей вдоль двух стен, в ней был только стол из грубо оструганных досок и полка с посудой, да еще в углу стоял большой сундук, который, похоже, использовался в качестве лежанки. В центре комнаты находился очаг, сложенный из камня. Дым уходил через отверстие в потолке. С закопченной балки свешивался железный крюк, на который можно было повесить котел. В углях я заметила глиняный комокв нем что-то запекалось. Судя по торчащим из глины иголкам, это был еж.
Помешивая вино в котелке деревянной ложкой, она сказала, не оборачиваясь:
- Когда ты появилась здесь вместе с Маргарет, я очень удивилась. Но мне и в голову не могло прийти, что ты вернешься снова, да еще одна. Ведь ты же не Маргарет, правда?..
=============================================
Тони решил устроить себе две недели отпуска и побыть с семьей в Скайхилле. Сначала он планировал отвезти туда Свету, Мэгги и сиделку Веру в пятницу вечером, но в последний день пришлось задержаться на работе, и он перенес отъезд на утро.
Ночью, ворочаясь на своем диване, Тони опять не мог уснуть. Всю неделю из головы не шел разговор с Питером и Люси. Что-то было тогда сказано такое, что не давало покоя. Словно репейник на спинене видишь, но знаешь, что он там. Как ни напрягал он память, вспомнить не удавалось.
И вот теперь Тони снова и снова перебирал в уме все, что говорили Питер, Люси и он сам. И вдруг, когда мысли начало затягивать дремотой, его словно подбросило.
«Ну и кто там будет за ней смотреть?спросил он.Энни и Салли?»
Энни! Вот оно!
У Тони были свои собственные причины относиться к ней, мягко говоря, не слишком хорошо. Но это была совсем другая история. А вот все, что Света рассказала ему о ней и Маргарет Нет, он не забыл. Просто не думал об этом. Никак не связал с тем, что происходило сейчас. Может, оно и не было связано. А может, было.
Он вспомнил, как Энни посмотрела на них зимой, когда они приехали в Скайхилл и вошли в холл. Света вздрогнула, наткнувшись на ее ненавидящий взгляд, и даже живот рукой прикрыла. Но почему? Неужели она до сих пор так зла на него, что перенесла это чувство на Свету?
Анна Луиза Холлистак ее зовут. Двадцать шесть лет, родилась в Скайворте. Школу закончила в Стэмфорде, где жил ее отец. Работала там в цветочном магазине. Потом лорд Роберт взял ее горничной в Скайхилл. Не замужем и, насколько ему известно, ни с кем не встречается.
Ладно, еще раз по пунктам. Света говорила, что Энни якобы обладает некой темной силой, поскольку находится в прямом родстве с теми, кто убил Маргарет. Кстати, девичья фамилия ее материдействительно Стоун, он выяснил. Но если следовать логике, эта самая темная сила должна была иметь отношение только к призраку Маргарет. Или нет?
Как говорила Маргарет, чтобы стать видимой, она должна была позаимствовать у Светы часть жизненной силы. Энергии, то есть. Но когда Маргарет в первый раз вошла в тело Светы, и они перенеслись в прошлое, рядом оказалась Энни. Которая могла их обеих этой энергии лишить.
Тони встал с дивана и начал ходить по комнате взад-вперед. Обычно так ему лучше думалось, но сейчас мысли словно разбегались.
Какая-то ерунда получается. Как Маргарет могла узнать, что Энни рядом? Ведь ее призрак в тот момент был в прошлом. Вместе с сознанием Светы. Или не весь призрак? Может быть, какая-то часть Маргарет все же оставалась в настоящем? Ведь и Света сейчас в состоянии заботиться о Мэгги и по минимуму о себе самой. Значит, какая-то ее часть все же сознает, что происходит вокруг, пусть даже очень ограниченно.
Хорошо, допустим. Если он правильно понял, не успей Маргарет выйти, Света оставалась бы в прошлом до тех пор, пока в настоящем было бы живо ее тело. А сама Маргарет вернулась бы в настоящее и бродила рядом с этим несчастным телом, и никто больше не смог бы ни увидеть ее, ни помочь ей.
Тони чувствовал себя так, как будто сам бродит по зеленому лабиринту в Хэмптон-кортев настоящем Хэмптон-корте, каждый раз сворачивая куда-то не туда и упираясь в тупик. Он почти не сомневался, что между кольцом Маргарет, Энни и тем, что происходит со Светой, есть какая-то связь.