Родная кровь. ВыборЕлена Золотарева
ГЛАВА 1
Вечерний чай без меня? голос Маргла прозвучал внутри головы, и тут же мои бедра разъехались в стороны.
Маргл! я, смеясь, пыталась удержать полы длинного платья, чтобы невидимый Маргл, а точнее, фантом, который он отправил вместо себя, не задрал его повыше, прекрати сейчас же!
Ты наказана! платье все же взлетело, оголяя мои бедра!
Это еще за что? я прикрылась, зная, что это все равно бесполезно, но кто из девушек не любит повыламываться!
О, дорогая! Ты сегодня провинилась мно-о-о-го раз! Во-первых, теплый воздух коснулся внутренней части моих бедер, как будто передо мной сидел сам Маргл и дышал в сантиметре от кожи, ты обещала просмотреть эскизы монумента в честь возрождения Тарры.
Маргл! Ты знаешь, я не страдаю манией величия! Тем более, я не хочу, чтобы скульптура в виде меня стояла на площади как дедушка Ленин, а птицы на моей голове предавались разврату!
Тс! Я не закончил! и жаркий влажный язык провел по коже вдоль бедра.
Боже! Тут хочешь-не хочешь замолчишь!
Сколько раз он проделывал такие трюки, а я никак не могла привыкнуть к реальности возникающих ощущений.
Спина непроизвольно выгнулась, предвкушая удовольствие. Маргл часто присылал свой фантом, если мы не виделись несколько часов, поэтому я уже знала, чего ждать от его визитов.
Во-вторых, зубы легко прикусили мою кожу сбоку от колена, от чего по ногам пробежался холодок, рождая сотни мурашек, ты бессовестно спала, пока я пытался разбудить тебя, чтобы получить свой поцелуй перед уходом.
Потому что за ночь ты вымотал меня так, что глаза сами закрывались. Я не виновата!
Моя заря всегда найдет оправдание! голос любимого послышался из-за пока еще закрытой двери, но вскоре, сквозь прозрачную вставку показался и сам Маргл.
Внутри меня все сжалось от ожидания. Через секунду он появится. Реальный, настоящий!
Я прекрасно знала, что сначала мы перебьем гору посуды, сломаем очередной стол, сорвем занавески с окна, а может, и снесем стену. И лишь только потом, счастливые и удовлетворенные, поздороваемся и сядем ужинать.
И, в-третьих, Маргл распахнул створки дверей и большими шагами вошел в нашу столовую, ты снова не выполнила обещание!
Стоило мне увидеть исполинский силуэт, волосы, развевающиеся при каждом шаге, ощутить родной аромат его тела, как я перестала дышать. Так происходило каждый раз, когда он представал передо мной. Я уже не говорю о том звенящем легком облаке, кутающем в мягкий кокон, и о плавящемся от его прикосновений сердце.
Он склонился надо мной, опираясь на подлокотники кресла, и поцеловал в макушку.
Опять плакала
Он не спрашивал. Он знал. Чувствовал, видел, благодаря нашей чудесной связи. Поэтому, отрицать было бесполезно.
И ничего не ела.
Я пью чай. Вот. Хочешь? я попыталась нырнуть в его подмышку, чтобы дотянуться до чашки, но Маргл зажал меня между туловищем и рукой и стал щекотать.
Он знал, что я не могу устоять против щекотки, и тут же зальюсь хохотом, забывая обо всех проблемах.
Сама не поняла, как оказалась на столе, а Маргл уже устроился между моих разведенных ног, упираясь в мое лоно своим готовым прибором.
Я соскучился! прошептал он мне на ухо и потерся кончиком носа о щеку.
Я чувствую! помурлыкала ему в ответ и положила ладонь на Эверест, бесстыже рвущийся из штанов.
Наверное, я никогда не привыкну, что ЭТО принадлежит мне! В любое время дня и ночи, всегда готовое выполнить все мои желания, лишить чувств и воскресить, унося в запредельное.
Я не об этом, неугомонная ты моя! улыбнулся Маргл, но все же толкнулся в мою ладошку своим пахом.
А я именно об этом!
В одно движение я расстегнула ширинку и дернула штаны вниз. Налившийся член обтягивала тонкая ткань нижнего белья, сквозь которую проступал его силуэт. Были заметны даже вены, и складки, обрамляющие головку.
Я облизала губы в предвкушении, точно меня ждало огромное подтаявшее мороженое, которое я с удовольствием буду есть, и, не медля, принялась за дело.
Подняв взгляд на Маргла, желая видеть его лицо, я медленно раскрыла рот, и легонько, едва коснувшись зубами, прикусила его ствол. Маргл тяжело сглотнул и прикрыл глаза.
Даже не знаю, что ему нравилось больше: то, что я делаю, или как я смотрю в его глаза, когда это делаю.
Не выдержав, Маргл зарычал, одним размашистым движением сгреб со стола всю посуду, роняя на пол, и пока металлические фужеры мелодично катились по полу, мое почти расплавленное тело уже сидело на столе.
Я тоже хочу тебя целовать! и Маргл легко развернул меня по скользящей полированной поверхности стола и уложил так, чтобы моя голова свисала, эдакая модифицированная поза 69,раздвинь ножки, моя королева, дай увидеть мой любимый цветок!
Не дожидаясь, пока я выполню его просьбу, Маргл сам развел мои ноги в стороны, и припал губами к
Ты опять надела эту дрянь! Детка, четвертый промах меньше, чем за сутки!
А может, я специально! хихикнула я, высвобождая из ткани белья его член.
Да ладно? Маргл провел пальцами по влажной ткани моих трусиков, очерчивая складки.
Мне нравится, как ты меня наказываешь! Поэтому, я веду себя как плохая девочка! я лизнула розовую головку, упирающуюся в мои губы и почувствовала, как Маргл сжал пальцы на моем клиторе.
Плохая девочка слишком много разговаривает! А следовало бы занять свой ротик чем-то более полезным, горячее дыхание обожгло через ткань насквозь промокших трусиков.
Слушаюсь, сэр! я сжала пальцами не помещающийся в моей ладони член и направила его в рот.
Прикосновения Маргла постоянно отвлекали и не давали сосредоточиться. Он сдвинул такие ненавистные ему трусики в бок, и то нежно ласкал, играя с моим клитором языком, теребя его и всасывая пухлыми губами в пышущий жаром рот, то резко, грубо врывался внутрь меня пальцами и трахал меня, одновременно в две дырочки.
Погружая свои палец полностью в меня, он вторил движениям своих бедер, и его член проникал глубоко, до самого конца, но не помещался в мой рот полностьюслишком длинным и толстым он был.
И мне нравилось это! Я любила ощущать его внутри себя, любила быть заполненной до конца, и даже научилась подавлять неприятные рефлексы.
Маргл всегда был осторожен, и, бывало, я сама просила быть пожестче, тогда его тормоза окончательно отказывали, и он кончал быстро и бурно.
Сегодня контраст между бархатом его губ и дерзостью пальцев, массирующих самые сладкие точки внутри меня, был особенно взрывным, и я кончила через пару минут, снова забрызгав все вокруг.
Моя девочка! Обожаю! Ты прекрасна! Маргл продолжал поглаживать мои влажные губы, но внутрь уже не проникал. И я видела, что он дуреет от вида того, как сокращаются мои мышцы после оргазма.
Сама же я, кажется, слишком увлеклась собой, позабыв о своем любимом леденце! Но, наверное, это и хорошо, иначе, в порыве страсти, прикусила бы.
Зато теперь, когда меня почти ничто не отвлекало, я могла заняться им в полной мере.
Я обхватила губами блестящую розовую головку, поиграла с уздечкой, наслаждаясь глухим низким стоном, и снова вобрала в себя, создавая вакуум.
Маргл шумно выдохнул, ударил раскрытыми ладонями по столу, и резко вынул член, обхватив его пальцами. Горячая сперма выстрелила вверх, и капли упали на мою грудь, украшая ее, как жемчужное ожерелье.
Детка, ты бессовестная! довольно прикрыв глаза, он тяжело дышал.
Почему же? я перевернулась на живот и подперла щеку ладошкой, а Маргл присел на корточки перед столом, чтобы наши лица были на одном ровне.
Выжала из меня все соки, а ужином так и не накормила. Где мои любимые сырники, жена? он потянулся к моим губам, и я почувствовала на нем свой аромат.
Вот так всегда! Я бы могла ограничиться йогуртом состроив невинный взгляд, я захлопала ресничками, глядя на его ничуть не поникший член, снова нацелившийся на меня.
Вот как можно иметь глаза невинной девы и быть такой пошлячкой?
Получив легкий, но звонкий шлепок по обнаженной попе, я тут же оказалась переброшенной через плечо.
Куда? и шлепнула в ответ по упругой заднице мужа.
На кухню! Приготовлю нам поесть! А ты будешь смотреть и пусть тебе будет стыдно!
Мы проходили по светлым коридорам нашего дома, а в панорамные окна заглядывали красные лучи заката.
Я любовалась нашим отражением в огромных зеркалах, а Маргл нежно щекотал меня под коленками, и поворачивал голову, чтобы прикусить попку, находившуюся прямо перед его лицом.
Но внезапно, Маргл стал, как вкопанный, и я почувствовала его тревогу. Я пыталась обернуться, чтобы увидеть, что стало причиной его беспокойства, но он уже спускал меня с плеча, и крепко прижал к своей груди мою щеку, не давая пошевелиться.
Время пришло
Этот голос я узнала бы из миллиарда других. Он стал символом печали и страха с того самого вечера, как его обладатель, слепой Жрец, пришел к нам так же, как и сейчас, на закате, чтобы передать волю богов.
ГЛАВА 2
Нет. Я до сих пор не верю в тот мир, в котором живу. Все, что со мной происходило, казалось сном или занимательным фильмом, но никак не правдой. Ведь в реальной жизни так не бывает!
Но это есть. И то, что видят мои глаза в эту секунду являются тому подтверждением.
Наш малыш, будущий правитель Тарры, лежал в прозрачной капсуле, заполненной жидкостью с изумрудными воронками. Он ловко хватал свой розовый пальчик губами, а потом, смешно причмокивая, посасывал.
Поначалу было странно наблюдать за тем, как твоя кроха растет не у тебя под сердцем, а в специальном кувезе. Но только выхода другого не было. Малыши-дарийцы росли слишком быстро, и организм матери, не являющейся дарийкой по рождению, не выдерживал присутствия такого крупного и быстрорастущего плода. Поэтому были придуманы специальные вынашивающие устройства, а женщины оставались здоровы и живы, и могли рожать много детей своим мужчинам.
Маргл, мне страшно с трудом отрывая глаза от ребенка, я взглянула на мужа.
Это была последняя ночь, которую я могла провести рядом с малышом. И хоть прикоснуться к этим сладким щечкам мешала толща жидкости и стеклянный купол кувеза, мое воображение живо рисовало картины того, как я целую их, мягкие, нежные, теплые
Маленькая моя, не надо бояться! Онбудущий правитель Тарры, там ему будет лучше. Сама Вселенная защитит его, Маргл легко поднял меня на руки, и сел сам, удобно устраивая меня на своих коленях перед инкубатором.
За то небольшое время, что мы прожили вместе, я уже привыкла чувствовать себя любимой маленькой женщиной, хотя успела изрядно подрасти, и не выглядеть мини-куклой в его руках.
Он ведь даже еще не родился по-настоящему. Почему мы должны отдать его на пустую планету? Как он выживет без нас? Ведь жрец мог ошибиться!
Выживет! Даже не смей думать о плохом! Маргл пощекотал кончиком носа мою щеку, пытаясь отвлечь от дурных мыслей.
Я не винила его в равнодушии и безразличии. Хоть внешне он и был спокоен, благодаря нашей особенной связи, я чувствовала, что внутри него кипит волнение. Да и, наверное, такое поведение было правильным. В семье кто-то должен оставаться разумным и трезвомыслящим. Ведь истеричка у нас уже есть.
Может быть, есть какой-то способ проникнуть на Тарру вместе с ним? Я же его мать!
Аврора, душа моя, планета пока примет только его. Но стоит ему родиться, как защитное поле Тарры рассеется, и мы будем вместе: ты, я и наш сын.
С того вечера, когда жрец пришел в наш дом и поведал о своем видении, мои ночи стали бессонными, а дни пролетали со скоростью света.
Я считала каждый час, вела учет каждой минуте, и время неумолимо приближалось к тому, что я должна была отдать своего ребенка Зеленому СолнцуТарре. Солнцу, которое однажды лишило меня жизни для того, чтобы воскреснуть самому.
Что же ждет моего маленького сыночка? Неужели она так же беспощадно высосет из него жизнь?
И вернет ли ее обратно?
От дурных мыслей меня спасала лишь любовь моего мужа и сотни дел, которыми я была завалена после того, как стала спасительницей Дара и Тарры.
В день, когда «Хайликси» в сопровождении боевых кораблей Дара и сотен соляров приняла на борт будущего правителя Тарры, чтобы доставить его на планету, на которой он родится, мое сердце сжималось особенно больно.
Маленькая моя, я не могу смотреть, как ты убиваешься, Маргл обнял меня крепко-крепко, и широкой ладонью прижал мою голову к своей груди, ты же видишь, сколько людей стали на его защиту! Каждый из них готов пожертвовать собой ради нашего сына. К Тарре не сможет подобраться ни один враг, да и на планету сможет проникнуть лишь он.
Я понимаю. Но это же мой ребенок.
Наш. И я буду с ним. Ты сможешь прилетать на орбиту, когда захочешь, но пока тебе лучше оставаться дома.
Женева и Герд преградили мне путь, когда я бросилась к моему крохе, чтобы последний раз взглянуть на него. Но сил прорваться сквозь их сцепленные вокруг меня руки не было. Не было сил даже кричать. Только слезы лились нескончаемым потоком, говоря о той боли, что как кислота разъедала меня изнутри.
Маргл, бережно взяв на руки бесценную капсулу с сыном, быстрыми шагами вышел из комнаты, даже не взглянув на меня.
До его рождения осталось два месяца. Нужно совсем немного подождать, Герд, отмахиваясь от врачей и служанок, сам повел меня в мою комнату, а Женева на ходу отсчитывала успокоительные капли.
Около часа я сидела на широком подоконнике распахнутого окна и наблюдала за Таррой. Она, как обычно, сияла изумрудно золотым светом, даря жизнь всем существам Дара. Вот только для того, чтобы жить теперь ей требовалась не только я, но и мой сын.
Яркая вспышка озарила небо, раскрашивая его зелеными искрами. А планета завибрировала от всеобщей радости. Народ скандировал ее имя, радуясь тому, что жертва маленького, еще не родившегося человечка является гарантией ее вечной жизни.
Но, внезапно, обычное «Тарра» сменилось на непривычное слуху «Таррус». Так мой еще не рожденный ребенок получил свое имя, данное спасенным им народом.
Таррус. Мой малыш Таррус.
ГЛАВА 3
Герд был рядом со мной все свободное от дел время. Его поддержка была нужна, и благодаря ему я чувствовала себя немного спокойнее. Он рассказывал древние, как сама Вселенная легенды, где добро всегда побеждало зло, а истинные пары, проходя испытания, жили счастливыми и полными любви, пока сами не решали покинуть этот мир, чтобы уже навечно остаться рядом друг с другом в Эйтере.
Знаешь, когда погибла моя пара его глаза внезапно покрылись пеленой, застилающей их яркий серебристый цвет, но сморгнув печаль, Герд продолжил, ее звали Малия, я думал, что жизнь кончена. Я не понимал, как Создатель может дать тебе жизнь и тут же так жестоко ее отнять. Наша любовь друг к другу и была жизнью Но я совершил ошибку. Самую главную и дорогую ошибку в своей жизни. Можно обвинять себя в молодости, излишней глупости и невоздержанности, но зачем? Малию не вернуть
Я знала, что у Герда случилось несчастье, но Маргл особо не распространялся об этом, считая, что не в праве обсуждать чужие жизни, а Герд решил поведать мне эту историю только сейчас.
Я была даже рада, ведь это означало, что доверие между нами растет, что он считает меня близким человеком, с которым можно поделиться сокровенным.
Последние события нас еще больше сблизили. Мы стали настоящей семьей, готовой помочь и поддержать друг друга всегда. После моей непредвиденной смерти и волшебного воскрешения, я не держала обиды на Герда. Что такое одна жизнь против миллиардов? Капля песчинка
Но пожертвовать жизнью своего малыша все равно было трудно.
Хоть жрец и сообщил о своих видениях, все же мое сердце тревожно колыхалось. Я должна видеть, что с моим крохой все в порядке. Я должна слышать, как бьется его сердечко. Я должна быть рядом!
Жрец еще ни разу не ошибался грустно, но все же улыбнулся Герд.
Только вот пророчества у него не очень радостные
Почему же! Когда он сообщил Марглу о том, что его пара на Земле, тот чуть ли не взлетел.
От упоминания о Маргле стало тепло, и сердце сжалось от тоски по нему. Всего несколько часов его нет рядом, а я безумно скучаю.
А что предсказал Жрец тебе?
Я прямо взглянула на Правителя, не давая слукавить, уверенная в том, что он знает больше, чем все мы.