Вспомнив о том, что в вареве плавало и булькало сухонькое крылышко, не позавидовала Кащею. Ему это придется пить!
Вооружившись прихватками и зельем, которое домовиха предварительно процедила через марлю, мы важно выплыли в гостиную и застыли. Обе. Стоило услышать громкий и унылый храп того, кто зовется Кащеем Бессмертным.
- Ах ты ж - вырвалось у меня невольное. Приперся посреди ночи со своим запором, разбудил, напугал, напряг нас обеих готовкой зелья, а сам.спит! Нет, вы на него только посмотрите!
Внутри у меня клокотала обида. Хотелось подойти и ухватить нечисть за нос, перекрыв доступ к кислороду. Все равно, бессмертный. Что ему сделается!
Удержалась.
Маруся оказалась более доброжелательной.
- Умаялси!выдала она.Ну дык, пущай спит, горемышный. Все равно ждать придетси.
- Это нам придетси, - передразнивая домовиху, выдала я.А он спит себе и в ус не дует.
- Подождем. Он жеж как выпьет, так и пойдет лесочками, - шепнула мне Маруся.
- Надо бы узнать, какими он лесочками пойдет, чтобы там не погулять после случайно, - буркнула я, отвечая не сколько себе, сколько собственному, разыгравшемуся воображению.
Мы сели. Маруся притащила два табурета с кухни, так как диван был занят страдальцем. И, держа в руках остывающий напиток, ждали назначенный час, чтобы разбудить этогочуду-юду, разводившего такие рулады, что койоты бы позавидовали силе и высоте звука.
Какое-то время я злилась, потом стало смешно. Ей Богу! Кто бы сказал, что я в своей жизни увижу такое, ни за что бы не поверила. А тут и колдун тебе, и домовиха, и Кащей, который Бессмертный, и какая-то тайна, связанная с моим родом, то бишь, проклятье.
Конечно, все это упало слишком внезапно на мою бренную головушку, но в итоге оказалось не так страшно, как на первый взгляд.
Эх, где наша не пропадала!
Мы просидели с Марусей минут пятнадцать, пока она не сказала:
- Все. Буди гостюшку!
Я с готовностью передала ей зелье и подошла к дивану. Наклонилась над спящим-храпящим сказочным персонажем. Во сне он был чисто парень. Симпатичный, даже я сказала бы, очень. В моем большом городе он бы пользовался популярностью у девушек. Да и тут, думаю, отбоя от лешачек и русалок нет.
Ох, ты ж!
Поймала себя на мысли, что уже без дрожи в коленях и икоты воспринимаю новый мир. Но это я отвлеклась.
- Эй! Кащеюшка, - подражая домовихе, позвала бессмертного.Подъем!
- Хррр!послышалось в ответ. Кащей причмокнул губами и, игнорируя меня, завалился набок, всерьез решив, видимо, обустроиться на нашем маленьком диванчике.
- Вставай, кому говорю!я набралась храбрости и, ухватив парня за плечо, потрясла.
- А? Что?ну совсем по-человечески проговорил он, открывая сонные глаза. Блин, ну и что это за Кащей такой вяленький?
- Подъем, говорю! Время пить зелье и выпустить на волю "жабий камень"!
Парень сел, потер глаза кулачищами. Зевнул, явив нам с Марусей полный рот зубищ. Домовиха проворно подскочила, спрыгнув с табуретки. Сунула в руки клиенту зелье и скомандовала:
- Пей. А потом плати и домой ворочайся!
Кащей кивнул. Быстро осушил кружку и вернул ее домовихе, после чего уточнил, запустив руку в просторный карман своего одеяния:
- И как быстро подействует?
- Домой добраться не успеешь, - хихикнула домовиха.Ты леском иди. Ага, значится. Не пужайся, когда чуток прихватит живот. Оно быстро выйдет.
- Благодарствую, Маруся Игнатьевна, и вы, Василисушка, - он достал кошель старого образца, ну тугой такой, затянутый на веревочку, раскрыл, поинтересовавшись: - Сколько с меня за доброту вашу?
Я промолчала. Да и что бы я сказала? Цен не знаю. И варила зелье не я. Значит, Марусе и спрос вести.
- Два медяка за травы и серебрушку за работу, - с важным видом произнесла домовиха.
Кащей, вот уж щедрый парень, выудил золотой и протянул Марусе. Видимо, плата была более чем достойная, так как моя, так называемая, кошка, замурчала от радости, забыв, что она сейчас домовиха.
- А это вам, красавица. От меня. Бонус!Кащей достал из того же кошеля какие-то бумажки. Протянул мне.
Первой мыслью было, откуда бессмертный знает слово «бонус», второй: «Ура! Баксы!», но я ошиблась.
Да, бумажки были немного похожи на валюту, но на деле оказались тремя пригласительными билетами на летнюю олимпиаду между командами нечисти.
Я приняла, поблагодарила.
- Надеюсь, придете поддержать!он поднялся с дивана и даже, о дела!подмигнул мне.Это вам с Марусей. Ну и пригласить кого-то можете из друзей.
Я представила себе, как звоню Светке, моей закадычной подруге, которая не такая уж на деле и подруга, и говорю: «Слышь, Светуль, не хочешь со мной на олимпиаду нечисти, а? Сам Кащей Бессмертный пригласил!».
Подумала и выдохнула. Нет. Да и не уверена, что сама пойду.
- Спасибо вам за - Кащей хотел сказать как минимум пылкую речьэто было видно по его глазам, да тут схватился за живот и вытаращился на нас круглыми, словно у филина, глазищами.
- Скоро начнется, - предупредила нечисть домовиха.Ступай. Да помни про лесок!
- Ох, - только и проговорил парень и был таков. Лишь дверь входная хлопнула.
- Убег!констатировала Маруся.Ну, - она протянула мне деньги, - владей, хозяюшка.
Приняв золотой, чисто с целью полюбоваться на денежку, спросила, интересуясь больше судьбинушкой Кащея:
- Успеет хоть?
- Канешна!кивнула Маруся.
- Может, надо было его к нам пустить?уточнила я.
- Вот уж нет! Этак нам потом и золотого не хватит, канализацию прочистить, - серьезно ответила моя помощница. А я повертела в руках монету. Интересную, кстати. Тяжелую. Сразу понятнозолото, а не какой-то там дешевый сплав. Да, такую если сдать коллекционеру, то можно прилично заработать. Но для этого надо в город. А я пока привязана к дому. Разве что до соседней деревни могу добраться без головной боли и прочих неприятных последствий. Только сильно сомневаюсь, что там есть ломбард, или оценщик древностей.
- Держи, Марусь. Твоя будет награда. Ты же все готовила и варила, - решила я и вернула домовихе денежку.
- Моя?она даже брови приподняла. Явно удивилась. Видимо, баба Сима Марусю не сильно баловала. Или просто деньги ей не давала никогда?
- Твоя.
- Ну - она помялась, а потом проворно сунула Кащееву плату в передник.Благодарствую, хозяюшка! А теперича спать пойдем. Завтра утром, как просохнет роса, в лес соберемся. Буду учить тебя травки распознавать.
Тут я даже удивилась. В лес, да после Кащеевой пробежки, как-то совсем не тянуло. Домовиха по моему взгляду все поняла и рассмеялась.
- Не, Вась, мы пойдем в другое место. Не боись. Не найдем «жабий камень».
И мы, переглянувшись, вдруг вместе рассмеялись. А потом, успокоившись, разошлись досыпать и досматривать сны. Так как утро обещало быть не менее интересным.
Глава 6.
Утро началось с завтрака и звонка родителям. Да, каюсь. Давно пора было это сделать. Отзвониться и сказать, что все хорошо. Как оказалось, на телефоне было несколько пропущенных звонков. То ли я не услышала, то ли связь здесь, в Ложечках, оставляла желать лучшего. Так или иначе, но голос мамы на другом конце телефона, зазвучал сначала с явным облегчением, а потом с укором.
Да. Виновата. Каюсь. Со всеми этими приятностями, обрушившимися на мою голову, совсем забыла о семье. Так что почти десять минут слушала нравоучения и рассказ о том, что папа уже собирался звонить в полицию, если я не объявлюсь в течение дня.
- Мам, да тут связь просто кошмар!рассказала я и чуть погодя, смирившись, мама порадовала новостьюприходил Ден, искал меня, хотел поговорить.
- Ну я ему сказала все так, как ты велела, - проговорила мама, она же Ольга Федоровна в миру.Но знаешь что, Лисса!
- Ммм?протянула я, стараясь, чтоб мычание прозвучало как можно равнодушнее.
- Мне кажется, он всерьез раскаялся и хочет наладить ваши отношения.
Так или иначе, услышать о таком было приятно. Но я заверила маму, что в ближайшее время у меня будет много дел и в город возвращаться не собираюсь. Это ее удивило. Видимо, не вязались в матушкиной голове образ дочери и деревни, ну или наоборот.
В общем, миссию свою по успокоению нервов, как родителей, так и собственных, я выполнила, а потому, с легким сердцем могла жить еще как минимум неделю в покое и умиротворении. Хотя, откуда покой в Ложечках? Это я зря. За все время, что пробыла в деревне, со мной успело столько всего случиться, что жизнь спокойной не назовешь даже с натяжкой.
- Ну вот!уже после завтрака проговорила Маруся.Бум собиратьси в лес, по травушки.
Дохлебывая чай, я покосилась на домовиху.
- Что?уточнила.
- Я жеж вчерась обещалась тябе, што в лесок пойдем. Пора ужо травки учить начинать. Раз Кащеюшка проведал, шо ведьма новая объявиласи, так значит, можно ждать гостей, - Маруся спрыгнула с табурета, обернулась вокруг себя и на ее голове появился темный платок, а платье стало домотканным. На ногах у моей хозяюшки возникли лапти. Самые натуральные, плетеные, все как положено. А в руке корзина из ивовых прутьев.
- Это ты шустро, - кивнула я.Мне бы так, раз и переоделась!
- Дык, учись!улыбнулась домовиха.Глядишь и тоже смогёшь этак. Оно дело несложное. Просто знать надобно.
- Ага!кивнула я и встав из-за стола, поплелась в свою комнату.
Натянув удобные джинсы и просторную футболку, надела кроссы. За плечи бросила тряпичный рюкзак, еще успев подумать о том, что брать не хотела, а он взял, да пригодился. Когда вышла, Маруся стояла на месте, а вот стол, за которым мы завтракали, оказался чист и убран. И даже скатерка на нем была свежая, белоснежная, даже на взгляд, хрустевшая крахмалом.
Уже почти не удивляясь ловкости Маруси, с готовностью произнесла:
- Ну, идем!
- Идем, - повторила домовиха и направилась к двери. На пороге она замерла. Прежде чем открыть дверь, протянула мне корзинку, сообщив:
- До околицы донеси, ага, Вась?а затем ударилась оземь, ну чисто, как в сказках пишут. Я даже вскрикнула, думала, Маруся подскользнулась и упала, но нет. Вместо моей помощницы на лапы поднялась крупная черная кошка.
Сверкнув желтыми глазами, она произнесла тягучее: «Мяяяууу!» - и одним прыжком преодолев ступени крыльца, опустилась на землю на все четыре конечности.
- Ну да, - пробормотала я, следуя за ней. На миг пришлось задержаться, пока дверь запирала. Уже на ступенях бросила невольный взгляд на соседский дом и запнулась, услышав стук топора. А затем увидела и самого колдуна, который, раздевшись по пояс колол на дворе дрова.
- Ох, ты ж!вырвалось невольное.
Маруся проворно потрусила вперед. С ловкостью, присущей только кошкам, перемахнула через невысокий забор и очутилась на дороге. Я вышла как положено, через калитку. И снова не удержавшись, посмотрела на дом соседа, или, если быть более точной, на него самого.
Добрыня выглядел очень аппетитно вот так, обнаженный по пояс, с топором в руке. Признаюсь, когда Волков вот так молчал и работалон мне начинал нравиться.
Переглянувшись с кошкой, вдруг поняла, что она все заметила и улыбается, так, как это умеют делать только кошки. И все же, не удержалась, чтобы не бросить еще один беглый взгляд на соседа. Оценить его сильные руки и гладкую и очень широкую грудь. А как ходили мышцы, когда мужчина с силой опускал топор на полено. Дерево жалобно трещало, раскалывалось на две части. Добрыня ставил на колоду половинку и ударял снова, а затем отбрасывал половинки в сторону, на уже приличных размеров горку. Ну честное слово, Челентано и его Илия просто отдыхали на фоне этого богатыря! Ни в какое сравнение не шли!
«А зачем ему дрова летом?» - вдруг мелькнула мысль, когда Волков вдруг поднял взгляд и, лениво смахнув с лица упавшую длинную прядь волос, произнес:
- Это ты Кащея отравила?
- Что?я даже опешила от такой наглости и, признаюсь, не сразу поняла, что мужчина имел ввиду. А еще было неловко, что он поймал меня на подглядывании. И почему мимо не прошла, спрашивается?
- Видел я, как он ночью из твоего дома пулей вылетел, словно за ним черти гнались!Добрыня одним резким взмахом вогнал топор в колоду и подошел к забору. Так что теперь мы стояли друг против друга и между нами была стена не только из непонимания, но и чего-то еще. В тот момент я остро ощутила, что почему-то не нравлюсь Волкову. А понять причину никак не могла. Причем, он отнесся ко мне с подозрением сразу после нашей первой встречи. Нет, он не был настроен враждебно и даже помог мне, это нельзя не признать. Но все равно, было что-то этакое, что стояло между нами.
- Эй!не удержалась от незаслуженного обвинения.Мы его лечили!
Он даже улыбнулся.
- Лечили?
- Не я, а Маруся!поспешила добавить.Я пока только учусь, сам понимаешь.
- Лечили, значит! То-то он так быстро ноги сделал, - Добрыня скрестил руки на груди. И только теперь я поняла, что он попросту издевается. Шутит, так сказать, в своей колдовской манере.
- Да ну тебя!фыркнула и развернувшись, скомандовала кошке: - Идем в лес, травки учить.
Маруся муркнула, фыркнула, подмигнула Волкову! Да, да! Подмигнула! И, проворно спрыгнув с каменного забора, побежала по дороге не в сторону центра Ложечек, а в противоположную, в лесок. Я с самым гордым видом прижала к груди корзинку и пошла следом, прямая, словно натянутая струна. И клянусь, почти физически чувствовала на себе взгляд колдуна и его насмешку.
Не проникся он моей гордой позой. Ну и пусть!
Маруся бежала по изрытой колесами дороге, а я спешила за ней. Уже за первым поворотом, едва вошли в лес, расслабленно выдохнула и опустила руку с корзиной.
- Не спеши так, Марусь!попросила кошку. Та остановилась, затем обернулась и муркнула, а потом свернула с дороги на узкую тропку, едва различимую в высокой траве. Я, естественно, поспешила за ней.
Лес здесь был редкий. Но воздух пах так, что голова кругом шла от запаха травы и цветов, потревоженных нашими ногами. А еще пахло хвоей и землей. Ароматы, напрочь отсутствующие в городе, где самым сладким является запах мокрого асфальта после ливня. Именно ливня, а не дождичка. Потому как потоки воды смывают всю грязь и вонь города. Это понимаешь, только когда окажешься в месте, подобном этому.
Вдыхая полной грудью воздух, следила за торчавшим из травы хвостом своей спутницы, стараясь при этом не потерять ее из виду. Мы уже свернули с тропки и шли прямиком через лес.
Пока я чувствовала себя нормально. Ни головной боли, ни тошноты, что не могло не радовать. А кошка знай себе бежит вперед и только хвост трубой, словно ориентир.
Вот лесные звуки, полные птичьего говора, разбавила журчащая вода. Где-то был родник.
Я прислушалась. Действительно. Журчало весело и хрустально. Даже я бы сказала, вкусно. Именно тогда, когда мы услышали голос воды, домовиха и приняла свой обычный облик, в котором ходила по дому.
- Туточки никого нет, - обрадовала она меня подходя и забирая корзинку.Идем, Василисушка. Покажу озерцо и травы какие нужные у воды растут. Тока меня держись, покаместь с местными не познакомилась.
- С местными?уточнила я.
Домовиха кивнула. Поправила рукой платок на голове и бодро зашагала вперед.
На смену траве пришла прошлогодняя хвоя и сухие листья, хрустевший под кроссовками. Ручей показался первым. Он тек серебристой нитью среди камней и трав. И несколько минут мы шли вдоль его звенящего русла, пока не вышли к обещанному озеру.
Честное слово, я себе представляла голубую заводь с кувшинками, цветущими на гладкой, словно зеркало, поверхности, отражавшей белоснежные облака. На деле это оказалось небольшое озерцо с мутной зеленоватой водой и ивами, склонившими свои ветки и купавшими молодые лисья. Были здесь и камыш, шуршавший на ветру, и спуск, изрытый следами зверья. Романтики ноль. И даже минус.
- Вот, значится, наше озеро!сказала Маруся, уперев левую руку в бок. На правой висела пустая, пока еще, корзина.
«Болотце!» - мысленно поправила домовиху. Потому как иначе назвать эту муть язык не поворачивался.
- Ты к воде покаместь не ходи, - предупредила меня Маруся.И меня держись. Сперва наперво я тябя с обитателями озера познакомлю. Шобы знали, кто ты такая. А то они, знаешь, себе на уме, как и всякие водяные!
Мне бы не стоило удивляться, но брови сами поползли вверх.
Это я что, сейчас увижу русалок и водяного?
Даже пятки зачесались от предвкушения.
Маруся тем временем подошла к воде. Спустилась к самой кромке, наклонилась, легко коснулась раскрытой ладонью глади.
- Не вражиной пришли, а с миром и добром. Не ругаться, а говорить, - и подняв ладонь, перевернула ее и дунула на влагу, оставшуюся на коже.