Лена? Ленка, ты че? Лен, тебя перекрыло, что ли?
Лена подавила визг. Загорелся свет. Дэн стоял у косяка в одних трусах и пучил глаза на Лену. Она обнаружила себя в постели, замотавшуюся, будто мумия, в простыню, мокрую от пота насквозь.
Взгляд ее уперся в пространство между колонками. Пусто. Никого и ничего.
Блин, холодно еще как, поежился Дэн. Июнь месяц на дворе, че такое-то? Тебе че, сон плохой приснился?
Да, выдохнула Лена и увидела облачко пара, вылетевшее изо рта.
Уже спустя минуту потеплело. Они перестелили постель.
Оставь! крикнула Лена, когда Дэн положил руку на выключатель.
Че?
Оставь, сказала!
Слышь, за электричество тогда ты платишь в этом месяце.
Ну и заплачу. Джентльмен хренов.
Но когда Дэн лег в постель, Лена вцепилась в него мертвой хваткой. И до самого утра не могла уснуть, все смотрела туда, где неведомая тварь качала ребенка и называла его Леночкой.
Трижды Лена едва не уснула, и все три раза тут же вскидывалась, потому что кто-то шептал ей на ухо:
«Не гонял я волн морских,
Звезд не трогал золотых;
Я дитя оберегал,
Колыбелочку качал!»
Днем Лена развеялась и даже посмеялась над своими ночными страхами. Подумаешь, кошмар приснился. С кем не бывает. Надо просто меньше заморачиваться из-за всякой фигни, и всё будет в ажуре. Чай не барышня кисейная, чтоб от снов плохих страдать и в обмороки падать. Оттянуться сегодня как следует, и всё как рукой снимет.
Обрадованная этой мыслью, Лена нахамила покупателю и успокоилась совершенно.
Вечером, дождавшись Дэна с работы, она потащила его в клуб, где они бешено тусили до полуночи. Пошатываясь, вернулись домой.
Я требую продолжения франшизы! заплетающимся языком проговорила Лена и упала за компьютер. Дэнчик, пивада?
Айн момент, облегчусь.
Ишь ты, «айн момент», буркнула Лена, кликая мышкой. Ладно, «Раммштайн» так «Раммштайн».
Оглушительный рифф из колонок заставил Лену взвизгнуть от восторга.
Денис, услышав раскаты музыки, улыбнулся и, спустив воду, вышел из туалета. Подпевая Линдеманну, он прошел мимо прыгающей посреди комнаты Лены. Включать свет в кухне не сталчего он там не виделсразу открыл холодильник.
Пиво стояло на верхней полке. Денис взял две бутылки левой рукой, правой начал было закрывать холодильник, но замер, не закончив движения.
Кто-то стоял на фоне окна.
Свет из холодильника падал в противоположную сторону, и Денис пожалел, что не щелкнул выключателем. Теперь казалось, что выключатель не ближе соседнего города. Тело отказывалось двигаться, кровь отливала от лица, повинуясь тяжело бьющемуся сердцу.
Звуки приглушились, как будто кто-то опустил подушку на голову Денису. Где-то далеко, в другом мире, жалкий и беспомощный бормотал «Раммштайн».
Не спит словно порыв ветра налетел на Дениса. Не спит мой маленький, и нет ему покоя
Кто ты? попытался спросить Денис, но лишь облачко пара слетело с его посиневших от холода губ.
Фигура двинулась к Денису, что-то протягивая ему. Какой-то неразличимый сверток. Когда на него упал отсвет лампочки холодильника, сверток пошевелился.
Покачай его, шепнула фигура, и Денис почувствовал, как волосы на голове поднимаются дыбом.
Из свертка к нему тянулась маленькая детская рука. Она преодолела грань между светом и тьмой, и Денис увидел, что на руке нет кожи. Алое мясо роняло капли на пол, на открытую дверцу холодильника.
Денис, наконец, сумел побороть онемение, завладевшее его телом. Он качнулся назад, отдернул руку от холодильника. Дверца захлопнулась, погружая кухню во тьму, делая невидимой тварь с чудовищным ребенком.
Мягкий хлопок дверцы будто разрушил чары. Денис заорал, бросился вон из кухни в освещенную, такую родную и понятную комнату. Ту, где скакала, тряся волосами, Лена и орала:
Willst du bis zum Tod der Scheide!..
Денис вырвал провод, соединявший компьютер с усилителем.
Э, ты че? возмутилась Лена наступившей тишине. А где мое пиво?
Пиво? пролепетал Дэн. А, пиво В кухне, кажется.
Он при всем желании не мог вспомнить, куда дел те две бутылки, которые вытащил из холодильника.
Ну, блин, зашибись, кавалер!
Стой! заорал Дэн, увидев, что Лена направляется в кухню.
Но было поздно. В кухне вспыхнул свет. Дэн с замиранием сердца ждал
Бли-и-и-ин, Дэнчик, ну капец
Что? Что там? Сердце колотилось, будто вот-вот взорвется.
Две бутылки разбил, жопорукий недоделок. Блин, тут кровь еще. Порезался, что ли?
Дэн с ужасом посмотрел на свои руки. Ни царапины. Он знал, откуда кровь, но сказать не решался.
Чуть-чуть, сказал он. Забей. Давай спать ложиться. Устал я.
Великодушная Лена подмела осколки и даже протерла тряпкой пол. А когда постелили, Дэн запретил выключать свет.
Окей, только тогда в этом месяце ты платишь, обрадовалась Лена.
Дэн согласился.
Радовалась Лена недолго. Через пару часов она проснулась с таким желанием облегчиться, что низ живота будто ножом резали. Стиснув зубы и закатив глаза, она ринулась к туалету, но замерла перед закрытой дверью.
Тс-с-с-с, тс-с-с-с, слышалось изнутри. А потом, шепотом:Спи, дитя мое, усни, сладкий сон к себе мани
Дэна разбудил звон тарелок. Не обнаружив рядом Лены, он выволокся из комнаты и вошел в кухню.
Ты че тут?.. только и спросил он, увидев в предрассветном полумраке Лену, усаживающуюся в раковину.
Блин, пошел вон, Дэн! взвизгнула та, покраснев. Не видишь, я тут
Он видел. Ушел в комнату, сел на кровать и закурил сигарету. Когда Лена вернулась, он посмотрел на нее серьезным взглядом и сказал:
Надо что-то делать.
* * *
Священник, которого они уговорили зайти в гости, был, кажется, нетрезв, но добросовестно прочитал молитву густым басом, подымил кадилом и обрызгал стены святой водой.
Сами-то крещеные? спросил он обуваясь.
Да, сказал Дэн.
Нет, сказала Лена.
Священник только головой покачал и вышел.
* * *
Ночью Лена проснулась от того, что ее толкнули. Открыв глаза, она обнаружила, что на животе у нее кто-то сидит, и руки этого существа давят на грудь.
Креста-то нет, прошептала тварь. Хорошо, когда креста нет, а то руки жжет, терпеть моченьки нету. А без крестаодно удовольствие. Спи, Леночка, сладко спи.
Давление на грудь усилилось. Лена хватала ртом воздух, пытаясь вдохнуть. Глаза начали закатываться. Из последних сил Лена подняла левую руку, махнула наугад и попала во что-то мягкое и теплое. Дэн!
А? заворчал спросонок тот. Чё? А-а-а, ты кто?!
Тварь повернула к нему голову и зашипела, как тысяча разъяренных кошек. Дэн завизжал, скатился с кровати, пополз к балкону. Тварь спрыгнула с Лены и исчезла.
С громким хрипом-стоном Лена вдохнула. Легкие болели, мучительно расправлялась грудная клетка.
Дэн запустил бутылкой в выключатель. Бутылка разбилась, но свет загорелся. В комнате никого не было, кроме Дэна и Лены.
Ленка? прошептал Дэн. Ты, это Седая совсем.
Лена не ответила. Трясясь и кашляя, она училась заново дышать.
* * *
Алло, баб Шура, это Лена!
Леночка?! Ай ты, золотко моё! Я уж думала, позабыла старушку.
Да ну, что ты, баб Шура. Слушай, а помнишь, ты говорила, что в деревне ведуньей была?
Баба Шура приехала в обед. Одобрительно поцокала языком, глядя на Лену, убравшую волосы под платок. Похмурилась, глядя на Дэна. Выпила три кружки чая, непрестанно болтая о всякой ерунде вроде пенсии и президента. Лена и Дэн терпеливо ждали. Наконец, баба Шура взялась за дело. Потребовала поставить табурет посреди комнаты, а на неготаз с водой. Над этим тазом она и склонилась, что-то бурча себе под нос и помахивая руками.
Дэн и Лена сидели на кровати, обнявшись.
Сейчас она этой кошке драной хвост прищемит, шептала Лена. Баба Шурасила! Она в деревне раз из парня одного беса выгнала, ей папка его, священник местный, в ножки кланялся!
Лену трясло от ярости. Она хотела верить, что от ярости. Сегодня ее выгнали с работы за то, что она не могла пробить ни одного товараруки дрожали.
«Спи, Леночка, сладко спи», слышала она, стоило только прикрыть глаза. И тут же наваливался страшный сонный паралич.
Баба Шура замолчала, вглядываясь в таз. Медленно распрямилась. Еще медленнее повернулась. В ее бледном лице не осталось ни капли доброжелательности, когда она смотрела на свою правнучку.
Баб Шура?..
Ты кому дорогу перешла? прошептала старушка. Ты зачем меня сюда звала?! Уйди! крикнула она, отпрянув от вставшей Лены. Не тронь меня! Вся ты скверной пропитана, мне и за год теперь не отмыться, не очиститься
Баба Шура бросилась в прихожую, крестясь и читая молитвы.
* * *
Выходной выдался тихим и солнечным. Егор наслаждался семейной прогулкой. Вера толкала по двору коляску и улыбалась, глядя на спящего Сереженьку.
У подъезда остановился грузовик. Егор, прищурившись, наблюдал, как снуют взад-вперед какие-то люди, вынося из подъезда мебель. В числе прочегоогромные колонки.
Соседи сверху переезжают, сказал Егор. Слава богу.
Девушка с платком на голове села на скамейку, да так и сидела, ссутулившись, потерянная, грустная.
Жалко их, вырвалось у Егора. Непутевые, конечно, но что-то уж совсемкак на кладбище собрались.
Девушка уронила лицо в ладони, плечи затряслись. Один из суетящихся парней подскочил к ней, приобнял. Они о чем-то заговорили, Егору почудилось слово «помойка», произнесенное дрожащим женским голосом. Парень закивал, соглашаясь.
Ничего, промурлыкала Вера. Всё у них образуется.
И, развернув коляску, она пошла в другую сторону, напевая свою чудну́ю колыбельную:
«Не гонял я волн морских,
Звезд не трогал золотых;
Я дитя оберегал,
Колыбелочку качал!»
Они обошли вокруг дома. Грузовик исчезвидно не так много вещей было у соседей. Возле мусорных баков Егор заметил две колонки и лежащий на них усилитель, разбитый ударом чего-то тяжелого.
Октябрь 2018 г.