Тиль удивленно пару раз моргает и снова зябко ведет плечами, плотнее кутаясь в мой мундир.
Он настолько ей велик, что она может без труда завернуться в него дважды.
И почему-то эта мысль ловит меня врасплох, как паукзамечтавшуюся муху.
Мысль о том, что было бы замечательно, если бы кроме моего мундира на ней больше ничего не было. Что контраст с белой кожей и моим любимым черным был бы достаточно приятным.
Это самое приличное слово, которое приходит на ум, потому что мысленно я уже медленно расшнуровываю завязки на корсете ее домашнего платья.
Я в порядке, Ваша Светлость, разрушает мои фантазии голос Тиль, и в который, когда я вот так внезапно проваливаюсь в свои не самые трепетные мечты, я обещаю себе вспомнить о самоконтроле, холодной голове и стальных нервах, прославивших меня на всю Артанию. И готова
Это может подождать, пресекаю ее попытку изображать стальную леди. Видно же, что трясется как осиновый лист. Уверяю вас, я достаточно осознаю последствия. Ваша простуда встанет мне дороже, чем некоторые проволочки с исполнением королевской воли.
Она кивает, но, вместо того, чтобы встать и направиться в сторону двери, вдруг тихо говорит:
Герцогиня ЛуНа действительно готовит заговор.
Несмотря на то, что я не секунды в этом не сомневался, новость все рано застает меня врасплох. Не самим фактом измены против короны, а тем, что Тиль откуда-то это известно.
Интересно, сколько времени уже прошло и сколько у меня еще в запасе, прежде чем маленькая монашенка перестанет себя контролировать?
Ну, на быстрый разговор по существу точно наберется.
Или я только ищу оправдание своим далеко идущим отнюдь не благородным замыслам?
Демонова язва, Нокс, с каких пор мысли о голой хорошенькой девице встали тебе выше государственных интересов?!
Полагаю, выдерживаю сухой строгий тон, герцогиня поделилась вами своими планами отнюдь не за чашкой кофе с малиновым вареньем?
Нет, милорд. Тиль отрицательно качает головой. Но она каким-то образом знает о многом, что происходит в замке.
И это откровение тоже для меня не новость.
У настоящей герцогини есть сообщник в Темном саду. Или даже несколько. Возможно, «случайно» упавшая с балкона девица была одним из них, и герцогиня избавилась от возможного свидетеля. Это очень в стиле ее гниющего папашисперва он дурил людям головы, обещая богатства и высокие титулы, а потом, не моргнув глазом, резал глотки всем сообщникам, в чьих «услугах» более не нуждался.
И вам известно имя? спрашиваю Тиль, хоть вероятность, что настоящая герцогиня сделала бы такую глупость, стремится к нулю. Но, может быть, моя умница успела что-то услышать или подсмотреть? Или хотя бы какие-то детали для опознания?
Нет, милорд, снова послушно отвечает она. Я подумала, что вам нужно это знать, чтобы защитить Его Величество от многих опасностей.
Меня чрезвычайно радует ваша трогательная забота о короле, не могу не с иронизировать. Вы успели проникнуться интересами государства между третьим и четвертым вальсом, Тиль?
Она сперва непонимающе хмурится, а потом задирает нос.
Мне все равно, что вы обо мне думаете, милорд Нокс. Я подумала, что вам необходимо знать эту информацию.
Вы очень правильно подумали, Тиль. И теперь я жду, что вы в максимально лаконичной форме перескажете мне все, что слышали и видели в Горностаевом утесе в те дни, когда были вынуждены там находиться.
Я усаживаюсь в кресло напротив, беру свой кубок с вином и делаю жадный глоток.
Пока девчонка быстро, но на удивление собранно и без лишних словесных конструкций, рассказывает о том, что растрепала герцогиня, я мысленно нанизываю информацию на длинные бусы, чтобы ничего не упустить из виду.
Значит, герцогиня решила стать королевой.
Подложить под Эвина своего «безродного» близнеца и, тем самым, лишить себя конкурентов на престол, ведь любой ребенок Эвина, даже если наполовину будет частью ее самой, так или иначе будет более законным претендентом на корону, чем онавсего-то королева-мать.
Умно, ничего не скажешь.
Я бы сам поступил так же, если бы хотел прервать королевскую династию. Впрочем, недооценивать герцогиню было бы крайне глупо. Насколько мне известно, так уже попались многие, посчитав ее просто сопливой девчонкой, оставленной без родительского присмотра и мудрости.
Но во всем этом остается непонятным две детали.
Перваядевчонка вернулась изможденной, ее шатает от любого сквозняка. Не очень понятно, когда ЛуНа успела так ее вымотать. Не за ужином же, в самом деле. Хотя сама Тиль ни словом не обмолвилась о том, что с ней обращались негуманно. Только вскользь упомянула какие-то уроки этикета.
Кстати, уроки и ее практические знания.
Нам придется над этим поработать, иначе она рискует себя выдать. И меня заодно, раз теперь мы в одной связке.
И второе, что не дает мне покоя.
Настоящая герцогиня отнюдь не дура. Более чем не дура. Поэтому я скорее поверю, что в мире существует человек, способный укусить себя за ухо, чем в то, что ЛуНа просто так, понадеявшись на «авось», растрепала девчонке о своих планах. Даже половины из того, что сейчас щебечет Тиль, достаточно, чтобы обвинить герцогиню в государственной измене со всеми, очень грустными для жизни последствиями.
Выводов тут может быть только два.
И один я озвучиваю вслух, на этот раз пристально следя за реакцией девчонки.
В конце концов, чертова «веселая дрянь» так или иначе, но развяжет ей языкне для этого ли была вся затея.
Тиль, вы страшная женщина, говорю с легкой ленивой улыбкой, чтобы она не думала, будто вскрывает мне что-то важное. Даже боюсь предположить, какими правдами и неправдами убедили герцогиню настолько вам довериться, чтобы она наговорила себе на целый смертный приговор.
Скрытый смысл моих слов все же достаточно прозрачен. Намеренно прозрачен.
Прежде чем открыть рот, герцогиня должна была убедиться, что девчонка не побежит вскрывать правду первому же попавшемуся умнику в мундире.
Герцогиня не знает о том, что мы с вами теперь сообщники, неуверенно говорит Тиль. Она уверена, что я не выдам ее секреты, потому что тогда невольно выдам и себя тоже.
Убедительно, ничего не скажешь.
Если бы не одно «но».
Ее взгляд не лжет. И в этом взгляде плещется страх.
Если я немного нажму, тогда, скорее всего
Милорд Нокс, щеки Тиль вспыхивают пунцовым, и она почти неловко стряхивает с плеч мой мундир, вам не кажется, что здесь вдруг стало слишком жарко?
Значит, варево химера начало действовать.
Я должен немедленно избавиться от девчонки, пока вся эта история не превратилась в ту, где я, как порядочный человек, буду обязан на ней жениться.
Глава десятая: Герцог
Я пытаюсь придать своему лицу отрешенный вид, когда киваю в сторону камина.
Полагаю, вино и огонь, сделали свое дело, Тиль.
Она следит за каждым моим движением, задумывается ненадолго и кивает, соглашаясь. Но тревожность в ней явно борется с внутренним непониманием.
Я все же лично сопровожу вас в комнату, юная леди, чтобы вы снова не попали в лапы призраков.
Разве вы не должны были исполнить какую-то волю Его Величества?
Она наклоняется вперед, опирается руками на край софы и это выглядит так, словно девчонка прекрасно понимает, что заманивает меня этой показной податливостью. Я буквально мысленно бью себя по рукам, чтобы не поддаться искушению протянуть руку и погладить ее по щеке. Проверить, такая ли горячая ее кожа под пальцами, как это кажется моему воспаленному непристойными мыслями мозгу.
Юная леди, на сегодня Я хочу отправить ее восвояси, но что-то щелкает в голове, в той части, которая всегда, даже в минуты смертельной опасности или полного беспамятства, все равно продолжает помнить о делах насущных. Тиль, герцогиня плохо с тобой обращалась?
Если дрянь Сайфера начала действовать, она будет искренна и честна, как на исповеди.
Не знаю, зачем мне эта информация, ведь могуи собиралсяспросить о том, в какие игры и с кем она играет. А вместо этого ищу повод ненавидеть настоящую герцогиню еще больше. Видимо, чтобы когда буду вырывать ей сердце, не дернулся ни один нерв.
Девчонка облизывает нижнюю губу.
На пухлой розовой коже остается влажный след.
Она делает это снова, и теперь уже я наклоняюсь вперед, чтобы поймать смазанное движение ее языка.
Я думал, что трехдневный «выгул» демонов надолго лишил меня определенного рода фантазий, или я по крайней мере смогу их контролировать, но теперь совершенно понятно, что даже если я буду проводить в чертовом борделе каждую ночь, это никак не скажется на моем желании схватить девчонку и и
Герцогиня не проявила гостеприимства, наконец, отвечает девчонка.
Я хмурюсь.
Что-то определенно не так.
После той дозы, которую она проглотила, девчонка должна была излить душу во всех подробностях, а она продолжает сопротивляться.
Откуда в ней эта сила воли?
Я мгновенно забываю, что минуту назад собирался решительно от нее избавиться.
Эта малышка, чтоб ей пусто было, какой-то Сундук с чудесамичем больше я пытаюсь отыскать к нему ключ, тем больше замков в нем оказывается. И пока что я проигрываю на голову.
Поила вас остывшим чаем? пытаюсь выудить ее на разговор.
Вероятно не только это, Ваша Светлость.
Подала эклеры с шоколадом, а вы любите белый ванильный крем? продолжаю «подсказывать» я. Она должна сломаться или это будет первый известный мне случай, когда простой смертный выдерживал «фокусы» Хаоса.
Тиль снова облизывает губы.
Боги, дайте же мне терпения!
Я резко встаю, так же резко хватаю ее за руку и выдергиваю с насиженного места.
От неожиданности она шатается, теряет равновесие и буквально падает мне на грудь.
Мелко дрожит, как от лихорадки.
Герцог? В зеленых глазах застывает немой вопрос.
Я провожу вас в вашу комнату, юная леди, буквально по звуку цежу сквозь зубы.
И снова меня скомпрометируете?
Вас это пугает?
Каким образом мои пальцы оказываются у нее на подбородкеостается загадкой.
Мое тело, мои внутренние черти тоже теряют контроль. Как будто, Бездна побери, это я напился варева Соула, и теперь поддаюсь искушению собственных порочных мыслей.
У нее горячая мягкая кожа.
Боги, и такое упругое тело, что мне требуется собрать всю волю в кулак, чтобы не обхватить ее еще крепче. Чтобы не позволить ее телу вжаться в мое так сильно, что мы совпадем всеми нашими впадинами и изгибами.
Тиль прикрывает глаза.
Тень от ее дрожащих ресниц украшает щеки как дорогое кружево.
На это можно смотреть бесконечно.
Я сглатываю, напоминаю себе, что онаизбранница Эвина, даже если он пока сам не в курсе, что за человек скрывается под личиной герцогини ЛуНа.
Но это уже не работает.
И, кажется, никогда не работало в достаточной степени, чтобы я не позволил мыслям о том, как эта девчонка будет принадлежать мне, отравить все мои планы на будущее.
Осознание этого накрывает так внезапно, что я на миг чувствую себя растерянным.
Милорд Нокс? Я чувствую, как она становится на носочки, чтобы быть выше.
Ее руки обнимают меня за шею, обвивают, словно ласковая лоза.
Тиль снова хриплю я.
Ее губы так близко.
Ее губы медленно касаются костяшки моего пальца, которой я только-то поглаживал ямочку у нее на подбородке.
Горячее дыхание на выдохе и легкий, как будто почти удивленный стонпроникают мне под кожу.
Однажды, несколько лет назад, мы с Эвином и небольшим отрядом попали в переделку, и тогда я впервые получил заряд дроби из механического орудия. Это было так, словно меня вспороли и сразу достали до самых костей.
Боль была адская.
Но по сравнению с тем, что я чувствую, когда Тиль сжимает губы вокруг моего пальца, это ничто. Это воспоминание моментально улетучивается из памяти, потому что именно сейчас я словно раскалываюсь надвое.
На две части, каждая из которых в состоянии прикончить другую.
Потому что я желаю эту женщину, как никакую другую.
И потому что я не должен этого желать.
Милорд Нокс? Она, хоть и стоит на носочках, все равно значительно ниже меня, и поэтому с высоты моего роста, ее взгляд и выражения лица кажутся настоящим искушением. Вы как будто изъявили намерение меня поцеловать?
Желаете обсудить ту мою слабость?
Слабость?
Она обиженно хмурится.
Я чувствую движение ее ладоней в своих волосахтонкие пальцы перебирают пряди на затылке, буквально выуживая из меня эти непотребные кошачьи звуки.
Я о вас думала, мой герцог, говорит так откровенно и искренне, что мое оледенелое солдатское сердце предательски ухает в груди. В том сыром холодном подвале, где она продержала меня всю неделею, я должна была думать о вас постоянно, потому что только эти мысли меня и согревали.
Наверное, хорошо, что именно сейчас она говорить эту правду.
Потому что, клянусь Хаосом и Бездной, и всеми душами, которые отправил к богам, я никогда не был так близок к тому, чтобы попрать все свои принципы и устои.
Ни к чему хорошему это бы не привело.
Она мучила тебя? Я, буквально скрепя сердце, отрываю от себя ее руки. Делала больно?
Моя маленькая монашка открывает рот, чтобы ответить, но в эту минуту где-то над нашими голова раздается оглушительный рев.
И замок вспарывает разрушительная волна.
Глава одиннадцатая: Герцог
Что это? Тиль переходит на шепот, и инстинктивно жмется ко мне.
По зельем или нет, а инстинкты самосохранения никто не отменял, и мне, демонова язва, все равно приятно, что она ищет у меня защиты. Хоть, скорее всего, будь девчонка в трезвой памятине сделала бы это из женской вредности и обиды. Чтобы я, упаси светлые боги, не узнал, что рядом со мной она чувствует себя в безопасности.
Даже если это компрометирует ее драгоценную репутацию.
Я прислушиваюсь и на всякий случай завожу руку за спину, сжимая пальцы в кулак до характерного покалывания в ладони.
В некоторых узких кругах мои истинные таланты и статус Инквизитора, конечно, не секрет, но простым смертным эту информацию знать не обязательно. В особенностидевчонке с Печатью Хаоса, которая то появляется, то исчезает, как нарочно играет со мной в прятки.
Да, Рэйв, этот ребус тебе еще долго предстоит разгадывать.
Может, продолжает шептать Тиль, это просто ветер в башне?
Я отмалчиваюсь, потому что такой «ветер» я уже слышал, и в тот раз он натворил таких дел, что даже моя бесшабашность пасует перед теми воспоминаниями.
Но все же тишина?
Черный сад больше не трясет, и только продолжающаяся сыпаться на наши голову пыль с потолка, напоминает о чем-то странном.
Милорд, я хотела сказать Голос Тиль ломается, потому что нас буквально разбрасывает в стороны новая волна дрожи.
Пол под ногами ходит ходуном, Тиль пытается удержаться, схватиться за книжную полку, которая опасно накреняется на бок.
Бездна все побери!
Я ногой отшвыриваю падающее у меня на пути кресло, делаю шаг и прежде чем книжный шкаф завалится на Тиль, выбрасываю вперед руку. Раскаленная энергия жжет руку, но этой силы достаточно, чтобы тяжелый шкаф сменил траекторию падения.
Я перестарался.
Слишком сильно.
Доски разлетаются в щепки, книги вспыхивают яркими искрами и тут же превращаются в пепел, который поливает голову монашки обильным зловещим дождем.
А она даже не закрывает голову рукамипросто стоит там, как приколоченная к полу, и смотрит на меня во все глаза.
Передышка между встрясками может быть хорошим поводом, чтобы сбежать из библиотеки куда-то, где на наши головы по крайней мере не будет покушаться любая свалившаяся с полки книга, но вместо этого мы, как два барана, таращимся друг на друга.
Я опускаю взгляд на руку.
Рукав сорочки, конечно, обуглился, обрывки дорогого шелка тлеют вокруг покрытой черными раскаленными символами кожи.
Эти символысамое мерзкое, что существует в царстве живых.
Язык Бездны.
Руны Хаоса.
Который заточен во мне уже несколько десятков лет, и благодаря которому я так хорошо «сохранился».
Моя боль, мое проклятие и мои исключительные возможности.
Мой вечный голод, который запросто превратит меня в чудовище, если я вовремя его не накормлю.
Я никогда не считал себя каким-то неправильным или мерзким, разве что немного «испорченным», но все это было на благо Артании, я сам согласился принять в себя кровь Хаоса, запустить под кожу несколько сотен демонических душ, потому что это оказалось эффективно.