Значит, ты расскажешь мне, почему заключил со мной сделку? успокоившись, я сложила руки на коленках, как примерная ученица, и выжидающе уставилась на него.
Не сиди с таким довольным видом, ворчливо отозвался Иен, но я не обратила внимания- старики все ворчуны.
Тяжело вздохнув, словно я отбираю у него последний кусок хлеба, Иен все же отозвался:
Мы заключаем сделки с людьми потому, что мы слишком долго живем.
Это как? не поняла я.
Мы живем долго, бесконечно долго, и в начале жизненного пути мы почти такие же, как люди, только не чувствуем все так остро. Почти не злимся, не влюбляемся, не боимся. Наши чувства- как спокойная река, а у людей- как бурный поток. Но чем мы старше, тем сильнее река леденеет, и тем более безразличными мы становимся, Отозвался Иен, задумчиво глядя в пламя камина. В конце-концов из сознания уходят все чувства, все становится неинтересно, мир подергивается серой хмарью, тело древенеет, и альв превращается в дерево. Даже умирая, альв не испытывает не горечи, ни страха- ему уже настолько все равно.
Я вспомнила, как утром он сказал, что лес для него похож на кладбище. Так вот оно что! Наверное, я бы тоже неуютно себя чувствовала, прогуливаясь по полю, усыпанному трупами.
А при чем тут сделка? осторожно напомнила я, потому что Иен замолчал.
Когда человек нарушает сделку, мы забираем у него самое дорогое, пояснил альв. И пропускаем через себя всю горечь, которую от будет чувствовать каждый день, до конца своей жизни. Это и позволяет нам не впадать в спячку.
Но вы же тоже грустите, пораженно спросила я, от этой горечи?
Лекарство должно быть горьким, пожал плечами альв. Иначе оно не подействует. Поэтому, он перевел взгляд на меня, с того момента, как ты подписала соглашение, ты уже никогда не будешь одна, даже если тебе будет так казаться. Я разделю с тобой любое горе, любую радость и любую тоску.
А что, она от этого уменьшится? это было бы неплохо.
Нет, Иен покачал головой. Но когда тебе будет грустно, знай, что я почувствую это и вспомню о тебе, где бы я ни был.
То есть, когда ты уйдешь в свою волшебную страну, догадалась я, и мне вдруг захотелось плакать, так сильно, что я привстала и сделала вид, что грею рук и у огня.
А почему бы вам не радовать людей? задала я очередной вопрос. И не испытывать вместе с ними радость?
Иена, казалось, это рассмешило- фыркнув в кулак, он пояснил:
Потому что человеческая природа ненасытна. Какие чары ни сотвори, они приедается, и радость блекнет с каждым сотворенным чудом. Хотя радость делить приятнее, с этим я согласен. Сладкое лекарство тоже эффективно, но быстро иссякает.
Сотвори мне вафельку, потребовала я и протянула руку назад. В нее тут же легло что-то круглое и горячее. видишь, радость не приелась, задумчиво констатировала я, откусив и прожевав кусочек.
Будешь есть их каждый день на завтрак, обед и ужин, радость сменится горем, отозвался Иен. И в ответ на твой последний вопрос: я еще не знаю.
А какой мой последний вопрос? я озадачено нахмурила брови.
Что я заберу у тебя, когда ты нарушишь сделку, со вздохом пояснил альв. твое сердце откроется мне лишь в тот миг, когда ты улыбнешься и нарушишь условие. До этого момента я не знаю, что для тебя дороже всего.
Разуй глаза, и узнаешь, с досадой подумала я, но вслух спросила:
А что для тебя дороже всего?
Много всего, Иен пожал плечами. Так сразу и не выберешь что- то одно. Вот только с каждый годом все вещи в мире становятся для меня все безразличнее, превращаются в серые унылые тени. Поэтому я и заключил с тобой сделку.
Не волнуйся, буду страдать на совесть, серьезно произнесла я. Так, что ты в своем Альхейме обрыдаешься.
Если от этого зависит твоя жизнь, Иен, то я буду самой несчастной принцессой на свете- ну или самой счастливой, тебе же все равно, какое лекарство пить, горькое или сладкое, лишь бы его было достаточно.
Хорошо, так же серьезно отозвался он. еще вопросы?
Да, аа
Лучше спроси завтра, перебил он и делано зевнул. Пора спать, завтра нам еще ехать в поместье Альфреда, так что нужно хорошо отдохнуть. А то кто знает, может, завтра на нас там опять нападут, а убегать со свежими силами всегда приятнее!
Фыркнув, я поднялась, и Иен отвел меня в комнату на втором этаже- в спокойных карамельных тонах, с кроватью под балдахином и диванчиком, она мне очень понравилась.
Спи спокойно, мой дом защищен от всего- ни люди, ни альвы, ни нежить сюда не проберутся. сказал он.
Я обернулась к нему, ожидая, когда он выйдет, но он почему то не выходил. Пауза затягивалась и наливалась неловкостью. Наконец, обреченно вздохнув, он подошел, и, развернув меня спиной, принялся за шнуровку платья.
Я мысленно взвыла. Корсет и платье! Шнуровка и на одном, и на другом на спине, а мы не в гостинице, где полно горничных, а совсем одни в доме Иена.
Неловкость возрастала с каждой освобожденной петелькой, в голову полезли непрошенные воспоминания о вчерашней ночи. Мамочки, а вдруг он решит, что ко мне теперь можно приставать? Вдруг он подумает, что раз я уже падшая женщина, то и нечего со мной церемониться? Еще и пистолет незаряжен- некстати подумала я. Ничего, пусть только посмеет меня тронуть!
Однако Иен и не думал меня трогатьнаоборот, он расшнуровал корсет осторожно, не коснувшись кожи даже кончиком пальцев, и вышел.
Выдохнув, я повернулась к комоду и наугад выдвинула пару ящичков, где обнаружила все необходимые женские мелочи, от расчески до ночной рубашки. Не знаю, как у Иена обстоит ответственностью, но в плане внимания к деталям ему точно не было равных. Получасом позже, улегшись в пахнувшею морозной свежестью постель, я провалилась в сон.
Глава 15
Утро встретило ярким солнечным светом. Потянувшись, я встала и принялась одеваться. Вчера я спала, как убитая- даже если бы ко мне в спальню заявился монстр, спрятавшийся в Люси, неведомый альв-убийца и вся армия Фердинанда, я бы махнула на них рукой и перевернулась на другой бок.
В гардеробе нашлось несколько красивых платьев, но я, покопавшись, выудила темную юбку и белую блузку с кружевами- по той простой причине, что пуговицы на блузке были спереди. Одеться и причесаться я смогла сама, и уже через полчаса была готова спуститься вниз.
Выглянув из окна, я ожидала увидеть белый, присыпанный снежком город, однако снег, выпавший ночью, тот уже успел стаять и улица перед домом была залита серой грязью. Зато прямо перед крыльцом ждало наше ландо- наверное, только что пригнали от маркизы. Недовольный Иней злобно перебирал копытами, а с облучка спрыгивал Иен. Иен? Он то куда ездил с утра пораньше?
Дома шаром покати, крикнул он из прихожей, когда я спускалась по лестнице. Поехали завтракать в кафе!
Мне почему то захотелось улыбнуться- наверное, это упоминание завтрака так подействовало, ну или то, как Иен назвал особняк "домом"-словно он был НАШИМ домом, и, накинув пальто, я поспешила к дверям.
Оказалось, он уезжал, чтобы доставить ландо из особняка маркизы- утром из поместья прибежал мальчишка с запиской, что нашего коня никто не может запрячь, и он уже укусил конюха. Поэтому Иену пришлось спешно идти за экипажем- кроме него, вредный жеребец никого не слушал.
После завтрака едем к Альфреду? уточнила я, когда официантка приняла заказ и удалилась. Мне даже удалось заказать нормальный эггерионский завтрак, а не местный, состоящий из крошечной чашечки кофе, густого и черного, как нефть, и одной- единственной жалкой булки.
Да, а потом решим, оставаться в этом городе или нет, согласился Иен. Если да, то нужно будет нанять прислугу и закатить прием- маркизе же обещали приглашение в гости? А если нет, подумаем, что делать дальше.
Вариант "если нет" немного меня пугал, потому что я совершенно не представляла, что мне тогда делать. Зато то, что Иен говорил " решим", наоборот, грело душу- как будто мы будем принимать решение вместе, словно друзья иликто-то больше.
Думай о дела- одернула я себя и украдкой стукнула себя по коленке. Тебе же ясно сказали, альвы- равнодушные создания, которые никого не любят, и люди для нихвсе равно что аптечка с "лекарством".
Завтрак прошел в обсуждении того, как начать разговор с Альфредом- я предлагала просто спросить у него начистоту, строит ли он железную армию, а Иен- сначала разговорить его и попробовать узнать это исподволь. Затем, как то незаметно, мы перешли к обсуждению событий вчерашнего вечера в опере.
Иен, внезапно вспомнила я. У Люси Беллс же была бабушка! Я имею ввиду, у настоящей Люси, а не того монстра. Помнишь, она ехала к ней?
Помню, кивнул альв, допивая чай.
Узнаешь потом, где она живет? Может, она волнуется, что Люси пропала? Хорошо?
Наверняка волнуется, согласился Иен.
А ты можешь наложить на нее такие чары, чтобы она думала, что Люси удачно вышла замуж и уехала подальше- например, на Багамы? Чтобы она не искала ее.
Александрина, а ты не думаешь, что лучше ей узнать правду? осторожно осведомился Иен.
Не знаю, прошептала я. Кто знает, что лучше- знать, что твой родственник умер, или думать, что он жив и счастлив, но ты его никогда не увидишь.
А когда человек умирает и попадает в лучший мир, разве это не то же самое? Он жив и счастлив, просто ты его никогда уже не увидишь. По крайней мере, на этом свете, резонно предположил Иен, и я пожала плечами. Вдруг эта бабушка уже совсем старенькая и от правды о внучке ее хватит удар?
Иен согласился заехать к бабушке Люси по пути в поместье Альфреда, адрес бабушки мы оба запомнили, еще когда Люси звала нас в гости- но когда мы приехали к нужному дому, аккуратному и чистому, перед ним уже стоял темный, высокий конь на привязи, а в окне промелькнула черная сутана брата Антония.
Наверное, он ей все расскажет, я облегченно выдохнула, и мы поехали дальше. Служитель церкви лучше сумеет утешить человека в горе, чем наше сдобренное магией вранье, поэтому если брат Антоний уже здесь, то нам тут делать нечего.
За городом дорога из серого цвета окрасилась в белый- она была не такой наезженной, и снег не успел превратиться в грязь под колесами экипажей. Тянущиеся по обеим сторонам от дороги леса и поля были засыпаны белой искрящейся пудрой, а прохладный воздух придал щекам румянец, а глазам- блеск. Вскоре зима окончательно вступит в свои права и тогда уже снег не стает так быстро, а прочной коркой скует землю до весны.
Иен, вдруг вспомнила я, а почему в твоем доме нет слуг?
Есть- удивленно отозвался тот.
Но утром же в нем никого не было? Зачем тогда нам слуги из агентства, если у тебя есть свои?
Просто они не люди. Ты не испугаешься, если они покажутся?
А что, я много за последнее время общалась с людьми? я фыркнула. Пусть выходят, не испугаюсь.
Хорошо. Но вот если кто-то зайдет в гости, то его от моих слуг кондратий хватит, поэтому лучше все-таки подумать о нормальных горничных и поварах, которые никого не испугают. резонно предложил альв, и я согласно кивнула, раздумывая, у него за страшные слуги. Домовые? Русалки? Тролли?
Мы ехали по основному тракту, а не по лесной тропинке, как вчера, и вскоре перед нами открылся вид на поместьевернее, не поместье, а настоящий замок с башенками, высокой каменной стеной и развевающимися на шпилях стягами с гербом рода.
Ворота были гостеприимно распахнуты, мост через ров опущен, и когда мы въехали во двор, сам хозяин дома сбежал со ступенек, приветствуя нас.
Ваше высочество, Альфред подал мне руку, помогая выбраться из ландо, и картинно отбросил прядь волос с лица. Сегодня он был бежевом мундире, все так же обильно украшенным золотом и позументами, и мне вдруг пришло в голову, что будь у Альфреда чуть поменьше вкуса, его наряды выглядели бы попугайскими, но так как он хорошо их сочетал, то выглядел хоть и слегка помпезно, но не вульгарно.
Господин Форксон, с Иеном Альфред поздоровался гораздо суше. Надо все-таки написать Иену приказ на титул, все руки не доходятчтобы никто не смел смотреть на него свысока. Хотя такого и сейчас не происходит- прохладные манеры альване располагали ни к панибратству, ни к снисходительному отношению.
Иен, впрочем, на сухость тона не обратил не малейшего внимания и взял разговор на себя, так что мне оставалось лишь слушать и идти рядом.
После должных расшаркиваний, принятых в хорошем обществе, альв ловко перевел разговор на интересующую нас тему и вскоре Альфред уже вел нас на задний двор замка, одновременно рассказывая.
Я ничего не смыслила в механике, поэтому, вероятно, Альфред не стал утомлять нас длинными рассуждениями, а просто предложил посмотреть на все своими глазами. Он привел нас на дальний конец двора, где была устроена небольшая огороженная сцена, перед которой стояли несколько скамеек.
Усадив меня на скамейку, Альфред крикнул своим подручным отрывистое указание, и тут же дверь амбара в дальнем конце сцены распахнулась, и оттуда вышли две высокие фигуры- полностью закованные в рыцарские латы, однако движущиеся с легкостью и грацией, словно им было совсем не тяжело носить на себе семьдесят килограммов железа. Да это же те же стражники, что напали на нас в лесу! Ну или не те же, а такие же.
А не тяжело им- внезапно поняла я- потому что это не люди, а механизмы.
Позвольте представить вам моих усовершенствованных железных людей, вещал принявший выгодную позу, при которой плечи казались бы шире, а фигура стройнее, Альфред. Я купил первого медного человека у известного вам ученого, и усовершенствовал его так, что теперь мои создания двигаются так же легко, как люди.
Железные люди на арене прыгали, кувыркались и выделывали трюки с легкостью цирковых артистов.
Потом я заменил медь на сталь- сталь прочнее и лучше отвечает моим целям. Альфред присел на скамейку рядом со мной и резко хлопнул в ладоши.
Железные люди на арене перестали дурачить и синхронно вытянули из ножен на поясе длинные мечи. Боевая стойка- и они по команде бросились друг на друга. Зазвенела сталь, посыпались искры, а у меня в глазах замельтешило от быстрых движений. От их ярости и мощи мне почему-то стало дурно- с одной стороны, в такой силе скрывались немалые возможности, а с другой, нужно было поостеречься, чтобы не оказаться по другой стороне баррикады от тех, кто ими командует.
Железные люди сражались свирепо и без малейшей жалости, и вскоре один из них оторвал второму голову, и она пролетела через всю арену, упав на утоптанную землю. Я невольно вздрогнула. Победитель строевым шагом потопал в ангар, а побежденный слепо шарил по песку, не в силах найти свою голову. К нему тут же бросились мастера и принялись прикручивать голову обратно к туловищу.
Прошу, Альфред подал мне руку и провел через калитку прямо на арену. Подойдя к возившимся мастерам, расступившимся при нашем приближении, он поднял забрало шлема механического солдата и я увидела лампочки, толстые жгуты алюминиевых проводов, какие-то трубочки и колбы.
Альфред принялся чтото рассказывать об устройстве своего создания, Иен задавал уточняющие вопросы, и наш гостеприимный хозяин отвечал со скучающим видом. Я же, не слушая их, смотрела на возившихся с механизмом мастеров и подмастерий и думала- сколько у Альфреда железных солдат? Кому они подчиняются- только ему или кому то еще? И главное- с какой целью он строит эту железную армию?
Я хотел бы посмотреть на ваш производственный цех, произнес Иен, но Альфред, до этого любезно отвечавший на все вопросы, внезапно отрицательно покачал головой:
Прошу прощения, он обезоруживающе улыбнулся. Производственный цех не здесь, тут у меня только тренировочная база и склад. Могу показать вам цех, где трудятся мои изобретатели- и он повел нас к другому зданию.
Внутри было светло, но душно, повсюду были расставлены детали, устройства и сильно пахло машинным маслом и чем-то еще непонятным. От резких запахов у меня закружилась голова, и я украдкой вышла на свежий воздух.
Александрина, мы вас совсем утомили своими железяками, с улыбкой произнес Альфред, появившийся из дверей цеха за моей спиной.
Нет, что вы, мне все очень интересно, соврала я, просто голова немного закружилась.
Присядем там, он показал на скамейку под деревом в десяти шагах от входа. Сюда все равно доносится запах масла, двери совсем рядом.
Он отвел меня к скамейке под развесистым дубом, все еще щеголявшим пышной кроной. Правда, совсем коричневой от дыхания осени.