Ты можешь разобраться с ними, сказала я Максу про невинных прохожих. Я буду биться.
Я не ждала его ответа. Я побежала к демону, запрыгнула на его плечи, сорвала его голову и спрыгнула на землю, другого убила, попав ногой по его голове, усиливая удар энергией.
Я убирала демонов одного за другим, прыгала по Роялстрит, машины замерли, фары озаряли все, что я делала. А потом они вдруг погасли, как и фонари в рамках улицы. Я знала, что это делал Макс. Теперь мы были в темноте. Драться было проще. А прохожим было сложнее смотреть или снимать.
Я думала об этом в ужасе, когда меня вдруг ударили сбоку, сбили на землю, рот чуть не впился в мое плечо.
Макс появился с мечом надо мной, отрубил голову демона. Я перекатилась и встала, отскочила, а еще два демона подбежали к Максу сзади.
Осторожно! закричала я.
Макс даже не смотрел. Он поймал мой взгляд на миг, огонь стал ярче, а потом он развернулся, меч был в руке. Срубил обе головы одним ударом.
Ладно, если он серьезно говорил о любви ко мне, то мне очень повезло. Ничто не могло быть сексуальнее, чем смотреть, как этот мужчина умело владеет мечом из средневековья посреди Роялстрит, обезглавливая демонов направо и налево.
Успокойся, мое сердце.
Ада! крикнул он мне.
Я развернулась, и увидела, как демон бросился на меня.
Я упала на землю, меч Макса просвистел сверху, убивая демона. Через секунды он пронзил другому глаз.
Прах демонов покрыл всю улицу.
Он поднял меня на ноги.
Ты в порядке? спросил он.
Я кивнула, озираясь.
Люди пялились.
Много людей.
Думаю, тебе нужно исправить это, сказала я, ткнув его локтем в бок.
Я попыталась схватить меч у него, чтобы вернуть его в багажник, но он был таким тяжелым, что я не могла им двигать. Это был молот Тора?
Иди в номер, забери, что сможешь, сказал он, не сводя взгляда с толпы.
Я не хотела покидать его, особенно, когда я видела, что больше демонов бежали сюда, но ему нужно было сосредоточиться, а я в этом не помогала.
Я повернулась и побежала, зная, что нужно спешить.
ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
«Не плачь. Мои пальцы на краю выглядят мило».
I Appear Missing, Queens of the Stone Age
Я добежала до отеля, взбежала по лестнице в номер. Я распахнула дверь, пыталась думать, что забрать. Я не могла тащить оба чемодана, и я не хотела все испортить, так что открыла оба, выбросила половину мусора из своего, запихала туда половину вещей из его чемодана.
Я забрала в ванной наши зубные щетки, мою косметичку, и я замерла в ужасе, увидев себя в зеркале.
Мои волосы были гнездом, лицо было в крови, как и платье, длинные следы когтей, выглядящие жутко, тянулись от моего плеча к груди. На руках. На ногах. На спине.
Я чуть не заплакала.
И не от боли.
Я впервые поняла, как близко была к смерти. Какой опасной была эта работа. Может, я поняла бы это раньше, если бы помнила время в больнице в СанФранциско. Но сейчас это било глубоко.
Я выглядела как хищный зверь, который боролся за жизнь.
И я выглядела как воительница.
Билась за любимого, который мог любить ее в ответ.
Да, это мне больше нравилось.
Я обмакнула палец в кровь и нарисовала линии под глазами, как делали бы футболисты, если бы я их тренировала.
Я бросила туалетные принадлежности в чемодан, застегнула его, схватила свою сумочку, висящую на крючке, и вышла из номера.
Я выбежала из отеля на улицу, и Супер Б подъехала к обочине.
Я подтащила чемодан, Макс вылез из машины, открыл багажник, и его глаза вспыхнули огнем.
Я обернулась и увидела, как демон бежал ко мне.
Я схватила ближайшее, что было, сумочку на цепочке, обмотала цепочку на кулаке и дико взмахнула, сумочка попала по лицу демона и оттолкнула его на пару футов.
А потом я толкнула его к кирпичной стене, схватила его голову и с криком оторвала ее. Я вернулась к машине раньше, чем прах упал на землю.
Макс бросил чемодан в багажник, я села на пассажирское место, и он сел рядом, выехал на Роялстрит, двигаясь быстрее, чем должен был.
Я оглянулась, но не видела, чтобы нас ктото преследовал. А потом посмотрела на свою сумочку. Кожа была в крови и прахе демонов.
О, нет, тихо вскрикнула я.
Там чтото важное? спросил Макс, мы завернули за угол.
Только кошелек и телефон, я вытащила их на колени. Они казались целыми.
Ладно, тогда выброси сумочку.
Это Шанель, завопила я. Я копила год, и это из весеннего сезона 18го года!
Он строго посмотрел на меня.
Ада.
Я вздохнула и опустила окно. Выбросила сумочку в окно.
Еще одно в мусор, сказала я. Что теперь? спросила я, окинув его взглядом. По сравнению со мной, он выглядел целым, лишь немного пепла демонов было на его кожаной куртке, и я быстро стряхнула его. Придется, видимо, и одежду выбросить.
Как только будем в безопасном месте, сказал он, стиснул зубы. Машина все еще ехала быстрее, чем должна была.
Думаешь, нас преследуют? Демоны или репортеры?
Он скривился.
Я разобрался со всем, чем мог. Я убедился, чтобы все, кого я видел, не вспомнили, что видели.
А если они это сняли на телефоны?
Быстрая улыбка.
Я подумал об этом. Сказал, что мы снимали фильм, если они столкнутся с этим.
Я рассмеялась.
Дай угадаю: «самое веселое, что будет летом в кинотеатре», сказала я голосом из рекламы.
Както так.
Думаешь, это сработает?
Сработает. Я мог когото пропустить, но если их историю не поддержат
Он замолк.
Смотрел в зеркало заднего вида.
Его правый глаз заискрился.
Черт.
Я оглянулась, и фары ослепили меня, машина врезалась в нас сзади.
Блин! заорала я, голову развернуло, и мы дернулись в ремнях безопасности. Машина чуть не развернулась, но Макс двигался быстро, умело управлял рулем.
Он надавил на газ, а я пыталась понять, был это безумный репортер или демон. Второе казалось вероятнее.
Но мы не были на шоссе Орегона. Мы были посреди Нового Орлеана, и хоть я не знала, в каком квартале мы были, это выглядело плохо. Тут жили люди. Мы могли случайно переехать их.
Ты знаешь, куда мы едем? спросила я, озираясь на фары. Я развернулась и увидела, как мы пронеслись на красный свет, в нас десять раз чуть не врезались, машины гудели. Аааа! завопила я, закрывая глаза руками.
Нам нужно туда, где меньше людей, сказал он, меняя передачу.
Хорошо, менее населенная часть Нового Орлеана не звучала безопасно, но это было лучше, чем демон за нами.
Макс резко повернул направо, и мы устремились на югозапад, табличка обещала там шоссе Луизиана39.
Район стал темнее.
Дома были заброшенными.
Машин стало меньше.
Макс увел нас с главной дороги, Супер Б прыгала на выбоинах.
Тут было пусто. Все дома были заколочены, фонарей и жизни не было.
Но когда я оглянулась, я уже не видела машину.
Ха! завопила я, радостно потрясла Макса за плечо. Уху! Мы оторвались.
Он улыбнулся мне, посмотрел в мое окно, мы выехали на перекресток.
Глаза стали огнем.
И все произошло как в замедленной съемке.
В нас врезались сбоку.
Еще машина врезалась в нас.
В мою дверцу.
Хруст металла.
Стекло разбилось.
Мое тело стало тряпичной куклой.
Голова болталась на шее.
Машина катилась кувырком.
Крыша ударилась об землю, вмятина появилась в дюймах от моей головы.
Машина все крутилась, меня бросало вверх и вниз, пока все не остановилось.
Пояс впивался в мою грудь, а потом не выдержал.
Я вылетела из лобового стекла, стекло разбивалось вокруг меня, задевало рот, уши, волосы, и я летела.
Я не ощутила столкновение с землей.
Но я упала.
Я была на земле.
Хватала ртом воздух.
Ногти впились в асфальт, я цеплялась за жизнь.
Казалось, на моей спине был вес мира, давил, не давая встать, говоря сдаться.
Но если я это сделаю, я умру.
И тогда Макс умрет.
Макс.
Макс!
Я прижала ладони к влажному бетону, стекло впивалось в них. Я оттолкнулась, пытаясь встать на колени.
Было тяжело. Так тяжело.
Проще было лежать.
Сдаться.
Я вдохнула, легкие казались разорванными.
Я подняла взгляд.
Машина стояла перед нами.
Одна фара горела во тьме.
Эта машина врезалась в нас.
Из нее вышла женщина.
Она выглядела хорошо.
Конечно.
Это была Мишель.
Крик оборвался, и я оглянулась на Супер Б, врезавшуюся в дерево. Багажник был открыт, меч и мои учебники валялись на дороге, присыпанные стеклом.
Макс! пыталась кричать я, но не могла, вопль вылетел как воздух.
Боже, скажите, что он был в порядке.
Прошу.
Я смотрела на машину, пар поднимался от смятого капота. Я ждала, что он пошевелится, выйдет и выступит против Мишель, все наладит.
Этого не было.
Никто не вышел из машины.
И во мне угасала энергия.
Во мне была не только моя энергия.
Но и его.
И он покидал меня.
Я пыталась дышать. А потом смех заставил меня вспомнить.
Я увидела Мишель у машины, она прислонилась, словно не переживала.
Я говорила не мешать ему, сказала она.
Я пыталась покачать головой, но мозг кричал от боли, мир накренился. Я не видела одним глазом.
Ты, прохрипела я, горло болело. Ты это сделала.
Он создал это, сказала она. Поднял шум в последнюю минуту. Но не переживай. Теперь он так не сделает. Величайшая сила, какая у нас есть, убедить когото, что они недостойны жить.
Я с порывом гнева поднялась на ноги, шатаясь. Обувь пропала, я босиком стояла на стекле, лямка платья порвалась.
Я была ничем, по сравнению с ней.
У меня ничего не было.
Я не могла одолеть ее без Макса, и чем больше я думала о нем, чем больше пыталась ощутить его, я не могла.
Он угас.
Умер.
Снова.
Он не мог мне помочь.
Горе ударило с такой силой, что слезы покатились из моих глаз, словно ктото ударил по моему сердцу.
Я откинула голову к ночному небу и закричала.
Я визжала в месте, где никто не услышал бы, потому что они тоже кричали.
Сдайся, сказала Мишель. Ложись и закрой глаза. Может, окажешься в одном месте с ним.
Я закрыла глаза.
Почти опустилась на колени.
Потому что порой сдаться было проще.
Было куда сложнее бороться.
И порой это требовало больше, чем мы могли дать.
Но мне нужно было спасти себя.
Если не изза того, что Макс хотел бы этого для меня, то изза других. Бабушки. Мамы. Перри, отца. Декса. Даже Джейкоба. Может, Джея.
Я не могла сдаться.
Я жила ради многого.
И не могла это бросить.
Нет, сказала я ей, слова звучали как рычание. Ну уж нет.
Она нахмурилась, рассмеялась с придыханием.
Откуда ты взяла эту наглость?
Я родилась с ней, сказала я.
А потом развернулась.
Бросилась к мечу, лежащему между мной и машиной.
Села на корточки, сжала его руками, ощутила вес.
Закрыла глаза, сосредоточилась на энергии, текущей из моих ладоней, и энергия из меня потекла в меня.
Энергия Макса.
Я открыла глаза.
Я знала, что в них был огонь.
Мое зрение пылало.
С ревом я подняла меч в воздух, взмахнула им и побежала к ней, подняв меч.
Мишель не успела отреагировать.
Я взмахнула, словно снова была в Малой бейсбольной лиге, и в этот раз я не разочаровала отца, и меч ударил, как бита.
А голова демона была мячом.
Я ударила по ее шее, увидела, как ее глаза расширились от удивления, из черных стали белыми. Клинок вонзился глубоко. Ее голова стала пеплом, рассыпалась передо мной, как и все ее тело.
Я смотрела, как прах падал на землю.
Сжимала меч в руках.
Точно молот Тора.
Но я спасла только себя.
Я не спасла его.
Я бросила меч и побежала к машине.
Я добралась до Макса, заглянула в разбитое окно.
Он лежал на сидении.
Все еще пристегнутый.
Но его голова была опущена, кровь текла по лицу.
И он мерцал.
Едва был тут.
Его тело угасало и вспыхивало.
Макс, выдавила я, паника охватила меня. Я стала дергать дверцу, открыла ее и бросилась к нему. Мои ладони прижались к его лицу. Он был плотным в одну минуту, а в следующую мои руки стали погружаться сквозь него. Нет, нет, нет, я двигала ладонями по нему, пыталась передать энергию. Она вспыхивала, поток был слабым, этого было мало. Прошу, прошу, говорила я ему, пыталась коснуться его лба, волос, щек. Я попыталась поднять его и посмотреть ему в глаза. Макс! завизжала я.
Он вздрогнул. Приоткрыл глаза, но они ничего не видели.
Макс! закричала я. Это я. Ты здесь. Я здесь. Ты в безопасности, может, я была при смерти, когда меня выбросило из машины, и это обрезало нашу связь и столкнуло его в пропасть.
Но он снова закрыл глаза.
Ада, сказал он, кровь текла из уголка рта. Брось меня. Спасайся.
Нет, сказала я, трясла его, чтобы разбудить, а он угасал. Нет, нет! Я спасла себя. Я это сделала. Твоим мечом. Я убрала ее. Я спасена. Ты спасен. Дай спасти тебя.
Теперь он угасал быстрее.
Боже.
Нет.
Прошу.
Макс, выдавила я, слезы сдавили мое горло, я старалась не поддаваться ужасу, печали. Макс, прошу! Не надо!
Я сжала его плечи.
Ладони прошли сквозь него до спинки сидения.
Нееет! завизжала я. Нет! Прошу! Стой! Вернись ко мне! Ты не можешь меня бросить, Макс! Так нельзя!
Слезы лились по моим щекам, все мое тело дрожало, душа и сердца, и я не знала что делать. Я не могла его потерять, не могла это допустить.
Пожалуйста
Пусть это будет сон.
Пусть все будет исправлено.
Пусть меня хватит.
Макс, всхлипнула я, прильнув к нему, в него, сквозь него, пока не оказалась у сидения, и ничто не осталось. Энергия во мне угасала, крутилась, убегала. Я люблю тебя. Люблю тебя. Прошу, не бросай меня, я сжалась на сидении, где он был до этого, сжалась в комок. Гдето в глубине себя я еще ощущала его.
Там было темно, как в нем.
Но я не видела огонек себя, а ощущала искру него.
Прошу, закричала я, пальцы впились в сидение. Нет. Прошу. Вернись. Не бросай меня. У нас так много осталось. Еще так много осталось.
Челюсть болела от силы слез, и все было размытым, и мои сердце и душа рыдали, и я нуждалась в нем. Я любила его, нуждалась в нем, и он обещал, что не уйдет.
С ним я ощущала себя достаточной.
Необходимой.
С ним я ощущала себя всем.
Я тебя люблю, прошептала я, ощущая, как разбиваюсь на миллион кусочков, стекло становилось лепестками розы, а онипылью.
Мое сердце было рассеяно всюду.
Я закрыла глаза, не зная, должна ли вставать, или мне стоило остаться на асфальте и уйти с ним.
Но я знала, что должна была жить ради многого.
И я знала, что и у него так было.
Может, он знал, что было слишком поздно.
Макс, прошептала я ветру.
Я хотела остаться тут.
С головой на сидении.
Держаться за машину, хоть она была разбита.
Но и я была разбита.
Все мы.
Ада.
Я открыла глаза, думая, что свист ветра в машине играл со мной.
Ада.
Голос Макса.
Искра во мне, где он обитал, сияла.
Я подняла голову и ощутила, как вся я поднялась.
Оказалась в воздухе.
А потом на груди Макса.
И он снова был плотным.
Я прижала ладони к его животу, груди, рукам, посмотрела на его лицо.
Он глядел на меня.
Нас разделяли дюймы.
Лицо было в крови, но изумрудные глаза смотрели в мои, блестели от слез.
Он прижал ладонь к моей щеке.
Макс, прошептала я, все дрожало.
Я не могла поверить в это.
Мое сердце.
Ты вернулся, смогла сказать я, любуясь им, ощущая его под своими ладонями. Он был плотным. Искра была сильной. Ты
Он сглотнул.
Вернулся. Мы не успели обсудить мои чувства к тебе.
Я рассмеялась, звук был нежным в воздухе. Я глупо улыбалась, радость лилась из меня, как солнце.
Боже, завопила я, такая счастливая. Ты тут.
В уголках его глаз появились морщинки.
Я тут.
Я не могла перестать пялиться на него, на это. На нас.
Он не был мертв.
Он вернулся.
Тогда скажи, тихо сказала я, сердце парило. Что ты ко мне чувствуешь?
Он улыбнулся, а потом посерьезнел, провел большим пальцем по моим скулам, глаза ясно сияли.
Я люблю тебя, прошептал он.
Казалось, мое лицо раскололось надвое.
Ты любишь меня.
Он снова улыбался, разглядывая мое лицо. Он прикусил губу на миг.
Да, Ада. Я люблю тебя. Тывсе для меня, единственная для меня, и я люблю тебя.