Вы же не посещали занятия, ответил он ровно, приставляя стул к столу.
В уставе университета, голос ее звенел так громко и торжествующе, что он поморщился и потер висок пальцами, профессор, сказано, что обучающийся может самостоятельно пройти программу и сдать зачет. Я еще в пятницу подписала у куратора заявление. Она подошла и положила перед ним на стол лист, и Макс посмотрел на него с таким омерзением, будто это был грязный ботинок. Мне выдали индивидуальную ведомость. Профессор.
Последнее прозвучало как «Вот так-то, профессор!!!».
Она наконец-то замолчала и перевела дыхание. Макс посмотрел на ее рукипальцы подрагивали, на лицо. Без очков она выглядела непривычно. Опять часто моргала, словно готовилась расплакаться, и он с раздражением подумал, как ему все это надоело. Нет, никакого преподавания в следующем году.
Вам заняться нечем, Богуславская? спросил он недовольно. Или вы выбрали способ добиться исключения из университета? Можно сделать это, не тратя мое время.
Вы обязаны принять у меня зачет, отчеканила она дрожащим голосом.
Обязан так обязан, согласился Тротт с ледяным спокойствием. Но если я увижу слезы, Богуславская, сразу же поставлю вам незачет. Понятно?
От нее вдруг полыхнуло теплом, даже жаромон аж пошатнулся, и девчонка почти прорычала в ответстолько злости было в ее голосе:
Понятно!
И осеклась тревожно, виновато, с удивлением посмотрела на свои сжавшиеся кулаки.
Макс молча отступил от нее на пару шагов. Всмотрелся. Там, где раньше было серое мельтешение, полыхало яркое, почти белое пламя Рудлогов. За ним даже видно ничего не было. Полыхало ослепительно и вкусноу Тротта аж во рту пересохло, и он мгновенно опустил на себя несколько щитов и только после этого смог набрать в легкие воздух.
Вот как выглядит новорожденный первозданный огонь, оказывается.
Клетка ауры, ярко-алая, переливающаяся текучим огнем, поднималась высоко, выше потолка аудитории, и под ней медленно, как тонкие хлопья пепла над костром, двигались вверх родовые знаки. В области матки пламя набирало мощь, интенсивность и казалось почти синеватым. Видимый ранее слабенький магический дар за этим сиянием просто не был заметен.
Он моргнул и вернулся к привычному зрению. Принцесса смотрела на него с настороженностью.
У вас проснулась родовая магия? спросил Макс с почти хищным любопытством и бестактностью исследователя. Что это спровоцировало? Есть отличия в ощущениях?
Алина удивленно посмотрела на него и покраснела.
Извините, п-профессор, это мое личное дело. И семейный секрет. Я не могу об этом рассказывать.
Он хмурился, разглядывая ее, сопоставлял. Ну конечно же. Нашел о чем спрашивать. Снова потер пальцами висок и отодвинул стул. Сел.
Я даю вам последнюю возможность передумать, Богуславская.
Она грустно качнула головой.
Профессор Тротт не могу. Я должна. Теперьтем более. Это ведь вы вчера помогли мне с физкультурой?
Что за чушь взбрела вам в голову? поинтересовался он ледяным тоном.
Вы! сказала она упрямо, заглядывая ему в глаза. Больше некому! Я бы не сдала сама. Зачем?
Алина, процедил он, вы слишком хорошего обо мне мнения. Кто бы вам ни помог, я искренне об этом жалею. Вы удивительно навязчивы.
Она еще пару секунд всматривалась в него, затем моргнула, насупилась и отвернулась. Неловко завозилась, в тишине стягивая со спины рюкзак, села за первую парту, оперлась локтями о столешницу и подняла на него серьезные зеленые глаза.
Задавайте вопросы, профессор. Я готова.
Он гонял ее по курсу так, будто мстил за свою слабость.
На пределе сил, видя, как она бледнеет, и не останавливаясь. Задавал сложнейшие формулы и с насмешкой смотрел, как усердно она, не поднимая на него глаз, закусив губу, шевелит неловкими пальцами, создавая плетения. Через десять минут Богуславская подняласьрукам не хватало пространства. Над губой проступили капельки потаона слизнула их, сняла жакет и, прикрыв глаза, продолжила рисовать нужные рисунки, задействуя нужные нити, и даже ногой притоптывала, словно задавая ритм движению рук. Натягивалась белая плотная блузка на груди, когда девчонка отводила руку в сторонуслишком размашисто, как все только осваивающие плетения. Короткая юбка колыхалась, обнажая колени, и ритм каблучка Макса просто завораживал. До смеха и изумлениятакой техники он еще нигде не видел. Вот что значит самоучка. Самоучките самые новаторы, которые нарушают каноны и изменяют науку.
Инляндец так увлекся, что сам снял пиджак, двигал руками, требуя повторять за собой и с любопытством ожидая: сможет? Нет? Спрашивал определения и велел чертить выведение решеток и вязей, хмыкал, когда она задумывалась, морщился, когда поглядывала на него почти умоляюще. Веснушки на бледной коже стали ярче, и пряди прилипли к вискам, а он всё не останавливался.
И, конечно, она ошиблась. Не могла не ошибиться. Вздохнула, опустила дрожащие руки и как-то тускло посмотрела на него.
Я приду на пересдачу, профессор.
Он, поморщившись, поставил отметку в ведомость, передал ей.
Что у вас с глазами?
Зрение восстановилось, устало ответила принцесса. Сегодня.
Понятно, Макс встал, взял пиджак.
Профессор, тихо и немного испуганно позвала она и осторожно коснулась его плеча. У вас кровь.
Он посмотрел на ее напряженное бледное лицо и только потомна свою руку. Там, под ее пальцами, на месте вчерашней импликации расплывалось красное пятно. Жар снова стал пульсацией пробивать его щитыМакс сглотнул, отступил, и теплая ладонь скользнула по плечу и упала вниз.
Ничего страшного, сухо ответил он. До свидания, Богуславская.
Алинка подождала, пока Тротт уйдет в Зеркало, присела на парту и опустила голову. Устала невозможно. Даже злиться и плакать сил не было.
И только на выходе из аудитории, взглянув на ведомость, она увидела, что там ровным острым почерком написано «зачтено».
Камены встретили ее с оживлением.
Птенчик, да ты молодец! заорал Ипполит на весь коридор. Утерла нос паразиту энтому!
Показала, что неча малявок задирать! поддержал его Аристарх.
Алина рассеянно улыбалась, поглаживая Аристарха по лбу. Он смешно крутил носом.
Тяжело было? заговорщическим тоном спросил Аристарх.
Да нет, со вздохом призналась Алинка. Интересно.
Интересно ей, недовольно пробурчал Аристарх и клацнул каменными зубами. Любите вы, девки, злыдней разных. Валил ведь он тебя, ой валил!
Мы уж думали снова воспитательные меры применять, прошамкал Ипполит грозно.
Это какие такие воспитательные меры? строго поинтересовалась Алинка.
Да заговаривается он, заюлил Аристарх и тут же сменил тему: А ты, козюлечка, нам рассказать ничего не хочешь? Например, что это у тебя с аурой, что аж меня прошибает?
Алина покраснела и по привычке дернулась поправить очки.
Да-да, обиженно проворчал Ипполит, и почемусь энто ты без очков? И что энто ты нам раньше не сказала? Мы всё ждем, ждем, пока признаешься у ректора нашего подслушали еще когда
По коридору ходили студенты, и Алинка взмолилась шепотом:
Тише!
Камены насупились.
Не ругайтесь, попросила принцесса и погладила Аристарха по лбу, мне же тут не дадут спокойно учиться, если я скажу, кто я.
Это да, пробормотал еще насупленный Аристарх. Вот ведь диво.
А папка-то у тебя кто? заорал Ипполит, воспользовавшись тем, что коридор на время опустел. Что там вторым тоном-то полыхает?
Что полыхает? удивилась Алина.
Так ведь
Полик! рявкнул Аристарх. Глаза настрой! Полыхает там у него!
Принцесса с подозрением смотрела на друзей.
Ты иди, покушай, малышка, льстиво проговорил Аристарх. Восстанови силы. Выпил всё аспид этот.
Что вы там увидели? Алина не обратила на его слова внимания.
Полик! предупреждающим тоном рявкнул Аристарх.
Да ничего, заныл Ипполит, старенький я, показалось мне.
Что показалось? не отступала Алинка с похвальной въедливостью, и, будь у камена ноги, он бы предпочел сбежать. Но ног не было, и он решил сделать вид, что заснул. Захрапел очень натурально, даже рот приоткрыл. Принцесса покачала головой и повернулась к Аристарху, вопросительно подняв брови.
Что ж ты дотошная такая, пробурчал хранитель университета. У тебя в ауре не только красные родовые знаки видны.
А какие?
Да разные, протянул Аристарх, сколько твоих предков из разных домов жен-мужей брали? Вот и отсвечивают.
Алина с сомнением глядела на него, он отвечал честным взглядом.
Булочки сегодня вкусные-е-е, напомнил камен, и кавалер там твой уже сидит, место греет. Он хоть и громадный, но правильный, не то что злодеи всякие. Так что беги, радуй великана своего.
Принцесса вздохнула и побрела в сторону столовой. В коридоре некоторое время висело молчание. И хорошо, что не слышала она последующий разговор.
Да уж, пробормотал открывший глаза Ипполит, что делается-то, Арик, что делается-то! И прятать ведь не умеет еще
Оно само получится, болтун ты эдакий, беззлобно пожурил его каменный коллега.
Да я думал, она знает, попытался оправдаться старый хранитель. Папка-то непростой.
Папка у ней, менторским тоном сказал Аристарх, муж королевы. А ты про темных в консортах слыхал? Вот то-то же. Думалку включай, каменная башка, прежде чем болтать, сколько раз говорил!
Глава 5
Среда, 21 декабря, Бермонт
Демьян Бермонт спешно наверстывал дела, накопившиеся в его отсутствие. График оказался жестким, на сантименты времени не было. И если подчиненные и раньше знали, что король сух, требователен и жёсток, то сейчас он часто замечал в их глазах не просто опасениеоткровенный страх. Что он сорвется и порвет кого-нибудь.
В глаза ему осмеливались смотреть лишь матушка да Свенсен с Леверхофтоми еще жена Хиля, Тарья, которая, видимо, была абсолютно уверена, что муж ее защитит от кого угоднои от короля тоже. А еще она его откровенно жалела. И даже когда уехала обратно в их со Свенсеном дом, с пониманием выносила долгое отсутствие мужа, которого излеченный монарх втянул в свой ритм, как и других подчиненных.
Он видел этот страх, чувствовал его запахи усилием воли возвращал себя в прежнее равновесное состояние. А раздражающих элементов было много.
В замок Бермонт стали приезжать младшие дети линдморов, а за неимением оныхплемянники и внуки. И подавляющее большинство из них составляли юные прекрасные девы.
Прибывающих быстро распределяли: прекрасных девна помощь замковому лекарю и в королевский госпиталь, в приюты и на уход за стариками Ренсинфорса, молодых людейв гвардейское подразделение. Там за три-четыре года муштры и общения со взрослыми товарищами мозги встанут на место. Школьниковв королевский пансион на обучение.
А младенцами и их матерями занялась леди Редьяла. Демьян не возражал. Боги не дали матушке больше детей, да и внуков теперь она могла не дождаться. И он знал, что она прекрасно понимает: как бы ни были великолепны молоденькие берманки, съезжавшиеся в замок и наполнявшие его призывным юным женским запахом, нет и не будет у него никого кроме Полины. Зато малышисовсем еще младенцы, не отнятые от материнской груди, и постарше, лепечущие что-то или носящиеся по замку, очевидно вызывали в ней острое щемящее чувство. Женщины жались к леди Редьяле в поисках защиты от страшного короля, и она даже ожила немного, успевая и решать их вопросы, и проводить время с Полиной, когда сын был занят. Даже начала оборачиваться, хотя давно этого не делала. С того дня, как погиб ее муж, отец Демьяна.
На что они рассчитывают? хмуро спросил Свенсен после очередного представления прибывших, когда партия заложниц самого цветущего возраста вышла из зала. Вид девы имели откровенно жалкий и испуганный. Что твое сердце дрогнет от взгляда на этих трясущихся от страха невест, ты забудешь свою медведицу и смягчишь приговор?
На что они рассчитывают, король Бермонта осязаемо понял вчера ночью. Он только-только заглянул к себе после неприятного и тяжелого дня, чтобы принять душ. А когда вышелобнаженный, влажный, взбодрившийся ледяной водой, обнаружил у кровати стоящую на коленях дочь Ольрена Ровента.
Девушка была прикрыта только волосами и голову склонила, как надо, чтобы пробудить в звере желание от покорной самки, и пахло от нее будоражащеона как раз входила в пору, и пробивались уже нотки крови, щедро замешанные на страхе.
Что тебе нужно? спросил он, подавляя желание схватить ее за волосы и выкинуть в коридор так, голышом, в назидание другим. Отвернулся, налил из кувшина воды в стакан и выпилтолько чтобы успокоиться.
Вы, мой король, тихо и робко ответила она.
Демьян усмехнулся, не поворачиваясь.
За отца пришла просить?
Не понявшая, что ей дают возможность уйти, девушка встала и подошла к нему сзади. Прислонилась, потерлась умеломужчины у нее уже очевидно были. И он едва сдержал рык, сжал стакан рукой с выскользнувшими когтями, вздохнул, чтобы унять красное бешенство, плеснувшее в глаза.
Если вы можете оказать такую милость, господин мой, сказала она уже уверенней и потянулась поцеловать его в плечо. И тут же взвизгнула, засучила ногамион рыкнул, развернулся и сжал ей горло.
Он не убил ее только потому, что она не подняла глаз и не пискнула даже. Задыхалась, плакала беззвучно, но не смотрела на негои Демьян медленно разжал пальцы, напоминая себе, что это женщина, а не враг. И даже если ее научили, а не сама по своей глупости решила действовать, не стоит мстить ей за предательство отца.
Одевайся и уходи, очень ровно и внятно проговорил Бермонт. Подождал, пока несчастная торопливо собрала одежду и выскочила в коридор. Вышел вслед за ней.
Как пропустили? сухо спросил у охранников, побледневших при виде короля и, видимо, что-то сообразивших.
Она сказала, что от леди Редьялы, ответил старший. Виноваты, ваше величество.
После дежурства доложиться Свенсену, пусть определит вам взыскание, так же ровно сказал король. Ко мне не пускать никого, кроме матери.
Гвардейцы понятливо склонили головы. И он осознал, что его сдержанности опасаются больше, чем гнева.
Вернувшись в покои, Демьян распахнул окна, чтобы выветрить навязчивый женский запах, и снова пошел в душ. А потомво внутренний двор, ночевать рядом с Полиной.
Пол окрепла, уже вставала и бродила по лесочку внутреннего двора, но все равно много спала и не откликалась на его зов и уговоры. Мужа она пугалась, тяжело убегала за деревья и пряталась там, и он привык оборачиваться подальше от неево второй ипостаси он явно был приятнее жене, чем в человеческой. А она ему была нужна любой. Только живой.
Нынешний разговор со Свенсеном всколыхнул в нем воспоминания о прошлом вечере. Подобное стоило пресекать раз и навсегда.
А на что рассчитывают те, кто присылает мне в залог жен с младенцами? проворчал король, вставая и направляясь к дверинужно было вернуться в кабинет, оставались еще дела. Что я тут ясли устрою?
Или что отправишь обратно, подсказал комендант замка, последовавший за ним.
Не отправлю, жестко отрезал Бермонт. Зато сразу видно, кто осознал отцовскую вину, а кто и тут пытается схитрить. Вот что, Свенсен. Чтобы избежать повторного обнаружения в моей спальне готовых на все девицпоговори с моей гвардией, с неженатыми офицерами. Девушек не обижать, относиться с уважением и присмотреться хорошо: если кто придется по сердцу, отдам в жены. Будем скреплять кланы с гвардией. Привяжем кровьюв следующий раз подумают, против кого идут. Да, Хиль, что с поисками подвески?
Их шаги громким эхом разносились по пустому коридорупохоже, придворные начали прятаться от своего короля.
Мы допросили всех колдунов страны, кого смогли найти, доложил Свенсен. От ментальной проверки никто из них не отказался, о замыслах Рибера ничего не знают. Но есть зацепки. Несколько человек из темных исчезли почти сразу после свадьбы. Дома пусты, вещи на месте и никаких следов. Ищем, Демьян. Опрашиваем магов в кланах: если кто-то из глав связывался с Рибером, они должны знать. Нам бы линдморов допросить но как это сейчас сделаешь?
Демьян промолчал, кивком отпуская подполковника. Потеря подвески была неприятна. Но еще неприятнее было то, что камень оказался кому-то настолько важен, что его не просто продолжали пытаться выкрастьради него принесли в жертву и бермана Эклунда, и колдуна Рибера, и короля Бермонта, который в свою очередь мог бы заразить почти всю верхушку берманских кланов.