Вам здесь или с собой? спросила она на автомате, подхватывая картонный стакан.
Здравствуйте, Аля. С собой.
Удивилась, выглянула из-за кассы. Сергей несмело улыбался, пытаясь поймать ее взгляд. Ах! Что там мне с утра советовали? Веркины пожелания вряд ли исполним, но почему бы не послушать маму и не начать гулять перед сном? К тому же, это доктор рекомендовал.
Доброе утро, Сергей! приветствие вышло каким-то чересчур торжественным. Рада вас видеть, проговорила Аля уже тише, убирая волосы за ухо.
Сергей расплылся в улыбке:
Аля, вы знаете, вы мне очень помогли вчера!
Я?
Да, Сергей замялся и покраснел. Не будет же он в самом деле говорить ей, что ему помогло то, что она была без макияжа. Он смотрел Але в глаза и понимал, что она ждет от него продолжения или хотя бы пояснения.
Вы такая свежая, то есть, нет, вы такая неприукрашенная, то есть я хотел сказать
Губы Али сами собой расплывались в улыбке, а брови удивленно поднимались. Сергей чертыхнулся.
Аля, а можно вас пригласить? задумался. Начиная разговор, он не планировал никого никуда приглашать. Куда пригласить-то?
На чашечку кофе? смеясь, подсказала ему Алька.
Да. То есть, нет!
Они оба рассмеялись. Она задорно и заливисто, а он натянуто. Пригласить бариста на чашечку кофе. Осёл. Неудивительно, что у него до сих пор нет подружки.
Я сегодня до девяти. Поздновато будет. Может, встретимся завтра?
Да, конечно, завтра! Сергей ухватился за это предложение, как утопающий за спасательный круг. Я посмотрю, что идет в кинотеатрах. Пойдемте в кино?
У меня есть идея получше. Погода хорошая. Прогуляемся по центру?
Звон колокольчика заставил Алю вздрогнуть. Девушка уже и забыла, что она на работе. В кафешку ввалилась целая толпа спешащих посетителей, наперебой выкрикивающих: «Капучино, пожалуйста», «Латте с ванильным сиропом», «Раф сварите».
Алька смущенно улыбнулась и пожала плечами. Дескать, работа зовет. Сергей спросил:
Ну так до завтра?
Да, Алька уже отвернулась к кофемашине.
Ой, а где и во сколько?
Давайте я приеду сюда к семи. Вы же до семи?
Да, он и подумать не мог, что она уже запомнила его расписание.
Значит, завтра в семь.
Завтра в семь.
***
На следующий день Аля приехала к родной кофейне в шесть сорок. Не то чтобы она ошиблась в подсчетах: вот уже семь лет она ездила по этому маршруту и могла рассчитать прибытие с точностью до двух минут (в зависимости от фазы светофора). Ей просто хотелось пораньше сбежать из дома.
Она крутилась у зеркала с самого утра. Дозвонилась по скайпу до Верки, и та, несмотря на рабочий день, все бросила и терпеливо рассматривала в видеокамеру Алькины наряды.
Как ты думаешь, может это? Аля приложила к себе светло-коричневое трикотажное платье.
Стоп. Ты же мне уже его показывала! И мы решили, что это отстой.
Да нет! Я тебе показывала бежевое, Алька в сердцах кинула платье на кровать к трем уже отвергнутым.
А-а. Прости. Видимо, цветопередача монитора хромает.
Три платья разных оттенков коричневого сплелись в бесформенный комок. Аля окинула их грустным взглядом. Да, платья действительно почти не отличались друг от друга. Ее любимый оверсайз. Кто ж думал, что настанет момент, когда он ей покажется некрасивым!
Слушай, а почему бы тебе не надеть джинсы с той майкой, ну, что ты на фестивале покупала? Там кошка оранжевая.
Да ты что! Эта майка обтягивает меня, как колбаску! Ни за что!
Аля, какую колбаску?! Нет у тебя лишнего веса!
Ага, это говорит мне человек с сороковым размером одежды.
Ну и что, что с сороковым. Между прочим, всю сознательную жизнь потолстеть пытаюсь!
Эх, мне бы твои проблемы, Алька грустно плюхнулась на кресло у стола.
Слушай, а погода у вас там какая?
Ну так Тепло, но ветрено.
Ну так и надень кошку свою и ветровку сверху. Или кофту.
Я надену кардиган! восторженная Аля достала длиннющий темно-коричневый кардиган.
Аля, нет! Верка уже не сдерживала себя. Повесь его обратно! У тебя что, обычной кофты нет?
Дверь отворилась, и в комнату заглянула мама.
Что тут у тебя происходит? ворох платьев на кровати, Верка в ноутбуке и взмокшая Алька составляли крайне интересную картину. Ты куда-то собираешься?
Нет, мам. Просто гардероб перебираю.
Здравствуйте, Лидь Андреевна! скороговоркой протараторила Верка. Я Але платок решила привезти, выбираем цветовую гамму.
Ей коричневый идет, не терпящим возражений тоном проговорила мама. Можно бежевый.
Да-да, мы так и решили, еле сдерживая смех, проговорила Верка. А Аля стала почему-то пунцовой.
Аля, когда этот бардак разберешь, мама сделала неопределенный жест рукой, сходи в магазин. Молоко закончилось.
Конечно, мам, пролепетала девушка.
Как только дверь за матерью закрылась, Алька откопала в глубине полок ярко-зеленую футболку с неестественно-рыжей кошкой.
Ты про эту футболку говорила?
Верка заливисто захохотала.
Чего ржешь?
Алька, надень к ней фенечки. Ну что я, зря их тебе вожу, что ли?
Смысл в фенечках, если я буду в кофте?
Ну наде-ень, протянула подруга умоляющим тоном.
Алька обернулась к книжной полке. Там, повыше, чтобы случайно не смахнуть, пылилась статуэтка балерины, почти скрытая под разномастными цветастыми браслетами. Верка привозила ей их пачкамиплетеные, из бисера, деревянные, медныев память о том, как они плели в школе друг другу фенечки и обменивались, устраивая из этого великую девичью тайну.
У самой Веры руки были густо унизаны подобными украшениями. Причем те, что дарила ей много лет назад Аля, так и не снимались. Аля же, прикрываясь требованиями работодателя и особенностями московской погоды, фенечки давно не носила, а увешивала ими терпеливую балерину. Мама злилась, когда они попадались ей на глазамишура, ей богу! но Аля их никуда не убирала. Ей нравилось иногда разглядывать их и представлять, что это она привезла из путешествий сувениры: этот из Индии, этот из Африки
Сейчас она стояла и смотрела на них с неприкрытой тоской. Вот этот кожаный оранжевый браслет хорош. И черный с причудливо вплетенной серебристой нитью. Мама опять скажетобвешалась, как елка. Комок подкатил к горлу, зубы сжались. Нет, не сегодня.
Сегодня обойдусь без фенечек. Все равно в кофте. Успею еще поносить. Всё, проговорила Аля, натягивая футболку с кошкой. Пошла я за молоком, а там уже и ехать пора.
Накраситься не забудь, крикнула ее спине Верка.
Точно! Аля обернулась, вспомнив, что не закрыла ноут. Послала подруге воздушный поцелуй и захлопнула крышку.
***
Рабочий день Тринити всегда начинала с обхода. Ее маленькие пациенты еще сладко потягивались в своих разноцветных кроватках, когда бионикл заходила в палату и, улыбаясь, снимала показатели с систем жизнеобеспечения. Дети ее любили, Тринити знала это. Ведь, когда она широко улыбалась им, они смеялись в ответ. И только совсем малыши плакали. Тринити решила, что это потому, что они еще не умеют смеяться. В их арсенале выражения эмоций был только плач.
Она активно тренировала новую мимику и была довольна результатами. Дети узнавали ее среди других биониклов и положительно реагировали на назначенное ею лечение. Бионикл задумалась о том, чтобы добавить в свой арсенал еще эмоций. Загвоздка была в том, у кого их подсмотреть.
Из задумчивости ее вывел странный то ли стон, то ли рев. Это не было похоже на плач младенца. Тринити слышала совершенно животный звук, доносящийся, как ни странно, из палаты.
Пролистав карты, Тринити открыла нужную и вошла в бокс. На кровати лежала девочка, можно даже сказать, девушка. Она крутилась на постели, стонала и выла. В карте было указано, что девочка принадлежала к расе борхов, но на ее тщедушном взрослеющем тельце не было ни единого волоска. Борхи были сплошь покрыты растительностью. Волосы, длинные на голове и спине, короткие на животе и конечностях, были особенностью и достоянием этой расы. Только лишь лицо и ладони были без волосяного покрова. В среде борхов цветом волос меряли возраст, их густотойздоровье, их внешним видомстатус. Но про лежащую на больничной койке девочку ничего этого нельзя было сказатьее тело было абсолютно гладким. Кожа вместо бледно-желтой была почти оранжевойявно воспаленной. Наверняка каждое прикосновение и каждое движение причиняли девочке острую боль.
Тринити подошла к ней и постаралась улыбнуться.
Глава 5
Как ни тянула Аля время, медленно нанося тушь и долго выбирая помаду, все равно приехала к родному кафе на полчаса раньше назначенного времени. Чувствуя себя полной идиоткой, Аля помахала рукой коллегам, которые уже успели ее заметить через витрину, и отошла к ближайшей лавочке. Садиться не стала. Нервничала.
Теплый ветерок игрался Алиными локонами. Гомон птиц почти заглушал шумящие машины. Отовсюду доносились обрывки разговоров и смех людей, окончивших свои дела и решивших отдохнуть приятным летним вечером. Но Алька этого всего не замечала. Невидящим взглядом смотрела сквозь витрину прилегающего к лавке цветочного ларька и сама себя накручивала: «С каких это пор вы, Алла Витальевна, мужчин на свидания приглашаете? Что, совсем уже безнадега?» Грустно вздохнула и посмотрела, наконец, на цветы. В палатке стояла огромная ваза с крупными ромашками, и какой-то чудак покупал их, кажется, все. Альке даже стало жаль, что их сейчас заберут. Такие красивые, нежные Покупатель повернулся к кассе. Ой, да это же Сергей! Он как раз рассчитался и, выходя, заметил Альку. Запнулся на пороге и покраснел.
Аля, здравствуйте. А это вот Вам, вид у него был такой, как будто его застали на месте преступления. Чувствовалось, что цветы парень дарит нечасто.
Алька не смогла сдержать восторженного вздоха. Глаза загорелись, губы расплылись в довольной улыбке. Потом подумала, что ей с этим букетом весь вечер таскаться, и слегка сникла. Она-то запланировала большую прогулку! На выручку пришла продавщица:
Молодые люди, позвольте предложить, цветочница, хитро улыбаясь, протягивала плотный конусообразный пакет с ручками. Так будет удобнее гулять.
Серега спохватился первым:
Да-да, спасибо огромное.
Алька расцвела в улыбке:
А как вы угадали, что мы гулять?
Да не по-ресторанному вы одеты, продавщица оказалась опытной.
Аля еще шире улыбнулась, принимая пакет с цветами.
Как ты узнал, что я ромашки люблю?
Никак. А ты любишь?
Люблю, Аля зарылась носом в мягкие белые лепестки и глубоко вдохнула их естественный, слегка заметный аромат.
Твои духи.
Что?
У тебя духи чуть горьковатые, цветочные. Как ландыш или, Сергей пожал плечами, ромашка. Вот я и подумал.
Алька смущенно вдохнула запах цветов. Действительно, чуть горьковатый аромат. Как ее духи. Какой он, оказывается, внимательный. А она отмахивалась от шуточек коллег про «ее посетителя».
Аля с Сергеем не спеша вывернули из переулка на Тверской бульвар и пошли в сторону Елисеевского магазина. Величественное шестиколонное здание не могло не обращать на себя внимание и приковывало взгляды даже завсегдатаев Тверской. Серега, конечно, тоже притормозилзасмотрелся на шикарно оформленные витрины, через которые проглядывали роскошные интерьеры. Алька обернулась на него и вдруг поняла, что он тут еще ни разу не был.
А давай зайдем? потянула она его за руку.
Зачем? Это же вроде обычный продуктовый
Да ты что, это же самый настоящий памятник архитектуры! А ты знаешь, что до того, как стать магазином, это был самый просто дом? Его построила себе вдова Козицкого. При Екатерине Второй. Можешь себе представить, жить в таком вот домике?
Алька, слегка вальсируя, передвигалась по залам, плавным движением руки показывая то лепнину, то фрески. Сергей легко мог представить её танцующей на каком-нибудь балув пышном платье, с жемчужной нитью на шее. И это было намного приятнее, чем воображать какую-то там вдову Козицкую.
Кстати, не замечая мечтательного взгляда своего спутника, продолжала Алька, ее внучка, княгиня Волконская, устроила тут литературный салон. Даже Пушкин, говорят, бывал!
Сергей стоял посреди бакалейного зала, силясь представить себе Александра Сергеевича. Ну не на прилавке же он стихи читал.
Тут, должно быть, все изменили?
Конечно, изменили! Но еще при царях. Григорий Елисеев купил особняк и открыл здесь магазин. У Гиляровского об этом хорошо написано.
Наверное, всё потерял после революции.
Да не совсем. Он успел вывести капитал и сбежал во Францию. С молодой женой. Говорят, чуть ли не до середины двадцатого века дожил. А старая его жена, ну, в смысле, первая, на собственной косе повесилась. Представляешь, какой ужас?!
Черт, невероятная история. На собственной косе?
Ага, когда узнала о его измене. Вот. Поэтому я не люблю длинные волосы, Алька взъерошила свой коротко стриженый затылок и напряженно засмеялась. Дурацкая вышла шутка.
Ну, я думаю, тебе никто изменять не будет, выпалил Сергей и покраснел.
Ее начинала забавлять эта его особенность. Светлая кожа в считанные секунды заливалась краской. Как лакмусовая бумажка. Такой тест на искренностьпокраснел, и ничего уже не скроешь. Аля нежно улыбнулась, чуть-чуть любуясь новым другом. Вышли из магазина.
Пойдем на Красную площадь?
Ну, если хочешь, пойдем
А ты не хочешь? Алька вздернула красиво очерченные брови.
Я там вроде недавно был, Сергей замялся и опять смутился. На Красную площадь первым делом положено сходить любому приезжему!
Тогда пошли туда! Сергей с Алей развернулись и направились по Тверской в сторону площади Маяковского. А откуда ты приехал?
Я с Алтая. Родился в Темиртау, Сергей улыбнулся. Коротко и незаметно. Почти что одними глазами.
Какое красивое название.
Ага. Значит «Железная Гора», с гордостью перевел парень. Это недалеко от Новокузнецка. Чуть больше часа на машине.
Значит, ты приехал из Темиртау.
Если совсем точно, то из Новокузнецка. Темиртау совсем маленький. Почти деревня. Поэтому поступать уехал в Новокузнецк, Сергей глубоко вздохнул, ну и работать там начал. Первые программы еще студентом писал. Вместе с друзьями что-то вроде клуба организовали. Потом один из наших проектов неожиданно заработал грант, и нас с ребятами пригласили сюда. Работать, что называется, на новом уровне.
Так ты программист?
Ага.
Аля присмотрелась к его футболке.
Так вот что значат эти загадочные буквы! на футболке стояла эмблема М*& R*. А я все думаю, что это такое?
Ну Да, Серега смутился. Это фирменные футболки. На каком-то тимбилдинге выездном раздавали.
Здорово! Серьезная компания.
Ага. Мы сейчас пишем программное обеспечение для спутников связи.
Невероятно! Так интересно! Для меня программирование всегда было чем-то вроде китайской грамоты. Хотя нет. Ягуманитарий. Китайскую грамоту я бы освоила.
Гуманитарий? Сергей был рад сменить тему. Ты учишься?
Уже закончила. Я училась в Литинституте. Он тут, недалеко.
А, так вот почему ты так хорошо знаешь этот район!
Ну да. Много времени тут провела.
А в кафе это подработка?
Работала студенткой, да так и осталась. Опытный бариста получает больше, чем начинающий корректор.
Ты мечтала работать с книгами?
Я мечтала написать книгу, Алька сникла.
Мысль о нереализованных мечтах ее расстраивала.
Я верю, что у тебя все еще впереди! Смотри, качели! Сергей решил ее отвлечь и плюхнулся на широкую белую доску.
Да, сейчас качели, вздохнула Алька и присела рядом. Знаешь, эта площадь всегда была местом сбора несогласных. Здесь читали свои стихи шестидесятники. Потом собирались лимоновцы. Это Площадь Маяковского. Точнее, сейчас она называется Триумфальная, но многие по-прежнему зовут её «Маяковского». Из-за памятника и станции метро.
Ребята помолчали, разглядывая каменную спину поэта. Несогласный со всем на свете, он и после смерти притягивал к себе таких же несогласных. Сергей разглядывал площадь, здание гостиницы рядом:
Здесь красиво.
Ноги сами собой упрямо отталкивались от асфальта, и молодые люди синхронно двигались, раскачиваясь. Что-то интимное было в этом детском невинном единстве. В этом ритмеодном на двоих, в этих энергичных движениях. Раз, два. Раз, два. Раз
Алька вдруг, покраснев, гораздо резче, чем следовало, уперлась подошвой в землю. Серега чуть не слетел с качелей носом вперед.
А пошли туда? девушка вскочила, не смотря Сергею в глаза. У меня есть одна идея!
Аля почти побежала по Садовому кольцу в сторону Патриарших. Ему оставалось только лишь следовать за ней.