Потом Игорь. Вроде как в кафе позвал. Я, дура, даже в платье нарядилась. Думала, романтический вечер устроим. Да, он мне «устроил», сволочь Сказал, что я для него слишком простовата, что выгляжу, как с обложки «Работницы и крестьянки», что ему мой вид глаз не радует. Ага, а вид сытного ужина каждый вечер радовал? А теперь, значит, он решил, что надоело ему со мной и шмотки свои он уже собрал. Нашел, наверное, себе красотку с обложки «Космополитен». Ну и хрен с ним!
Вздыхаю и выхожу на улицу под полуночный моросящий дождь. Подхожу к своему старенькому Опелю и оглядываюсь на дверь кафехочу убедиться, что Игорь за мной не вышел. Ловлю себя на мысли, что боюсь, что может догнать и стукнуть. Мля Слишком уж свирепо смотрел на меня. Уф-ф не вышел. Слава небесам!
Сажусь за руль и снова вздыхаю. Эх, не везет мне с мужиками. И вроде не дурнушка, и фигура не ужасная, и не дура, опять же. А все какие-то козлы попадаются. Вот и с Игорем все вроде было нормально сначала, а что теперь?
А что значитнормально? Это ему было нормально, когда поселился у меня. Конечно, есть где жить, что жрать и с кем удовлетворить свои потребности. А я? Я надеялась, что у него ко мне чувства. Первое время вообще обхаживала его, как принца. Потом, правда, пыл мой слегка угас, когда стала замечать его ленивое безразличие. Но жила надеждой. Глупой надеждой. Вот же дура.
А теперь что? У него появились деньги и маленькая Катюха уже не при делах. Он перешел на следующий уровень и, соответственно, на том уровне уже другие девушки, у которых тоже есть те самые деньги и всяческие искусственные телесные прелести. А когда сказал мне, что хочет не такую, как я, «работницу и крестьянку», а холеную красавицу, тут я не выдержала и послала его со злости. И откуда только в моем лексиконе взялся такой отборный мат? Сама удивляюсь.
А я может тоже хочу богатого и красивого, да чтобы был и сильный и мужественный, чтобы страстный был и темпераментный, а не ленивец с завявшим огурцом. А еще, чтобы щедрый, заботливый и добрый, ну и интеллигентный, конечно. Как там было в песенке: Святая Катерина, пошли мне дворянина!
Выезжаю с парковки кафешки, когда молния вдруг рассекает темный купол неба и где-то сбоку в придорожных проводах что-то вспыхивает, и электрические искры сыпятся на асфальт. Хмыкаю сама себе: шарахнуло как раз на пропетой мной строчке из песенки. Не иначе, как Святая Катерина приложила к этому руку.
Но обдумать свои мечты и деяния Святых мне не удается, поскольку через несколько кварталов вижу красный свет светофора и иномарку, стоящую впереди на перекрестке. Жму на тормоз. Что? Не поняла. Жму еще раз и еще Мля! Жму и чувствую, что педаль провалилась, а машина продолжает двигаться. Глухой удар и меня больно прикладывает грудью к рулю.
Из стукнутой мной иномарки выпрыгивают кавказцы! Мама! Во я влипла! Их трое. Что-то орут на своем языке, машут руками. На меня показывают и ругаются.
Надо быстрее в полицию звонить. Да, я виновата. Да, буду платить штраф. Но с этими орангутангами разговаривать не буду!
Роюсь в сумке в поисках телефона, когда дверь с моей стороны открывается и кавказский галдеж врывается внутрь моего старого бедного Опеля.
Я сейчас в полицию позвоню! кричу я этим бусурманам.
Позвоним, позвоним, красавица, слышу в ответ и чувствую, как меня вытаскивают из машины.
Я ору и брыкаюсь, но все бесполезно. Куда мне с моими 60-тью цыплячьими килограммами против тонны отборной разъяренной говядины? И эти бычары впихивают-таки меня в свою стукнутую иномарку, я даже номер не смогла рассмотреть во время всей этой возни. Млять «Хана котенку!»проносится в голове мысль и я ругаю себя за то, что не яростно сопротивлялась. А потом понимаю: как бы не отбивалась от них, вырваться бы все равно не удалось. Остается только кричать, что сдам их в полицию, но мой писк вызывает лишь умиленные ухмылки похитителей.
Полный звездец мысленно представляю, как родителей с инфарктом забирает скорая, а единственная, кто поплачет на моей могилке, будет подруга Варя
Сумку мою вырвали из рук, меня же крепко припечатали к сиденью, а сами продолжают громко трещать на своем языке. Нифига не понятно.
Главный, что уселся на переднее пассажирское сиденье, куда-то звонит, что-то спрашивает, потом удовлетворенно кивает и сообщает что-то своим товарищам. Те тарабанят что-то, похожее на одобрение.
Когда галдеж в машине затихает, пытаюсь начать переговоры:
Давайте мы с вами договоримся. Я оплачу расходы на ремонт.
Главный поворачивается и ухмыляется загадочно:
Канэчно договоримся, красавыца.
Тем временем, вижувыезжаем за город. Я в панике начинаю заметно трястись. А вы бы не тряслись от страха? Ага, еще как! Судорожно вспоминаю хоть одну молитву, но мозг тупит и могу лишь повторять про себя: «Господи, спаси, помилуй!»
Сворачиваем на узкую дорогу. Вокруг лес, темнота, страшнота Но через пару километров въезжаем в арку и двигаемся вдоль строений, похожих на дом отдыха или что-то в этом роде. Уже лучшездесь хоть люди есть, ну, я надеюсь, что есть. И, по логике вещей, должна быть охрана.
Останавливаемся напротив коттеджа, вполне приличного и ухоженного. Меня вытаскивают из машины и громила-кавказец, хватая под мышки, волокет ко входу в это строение. Я уже почти не сопротивляюсь, ведь проснулась надежда, что тут таки есть люди и можно попросить их о помощи.
Но надежды мои тают, когда войдя внутрь коттеджа, оглядываюсьтам не обнаруживается ни души. Не поняла, где обслуживающий персонал?
Я снова паникую и мозг, уставший истерить внутри меня, вдруг начинает глючитьмысли летают где-то отстраненно, как в другом измерении, при чем ни одна из них не подсказывает, как выйти из этого затруднительного положения.
Поднимаемся на второй этаж. Главный стучит в дверь комнаты в самом конце коридора. Слышу в ответ мужской низкий голос: «Открыто». Входим в полутемную комнату, в которой обнаруживается мужчина лет тридцати, развалившийся в кресле с жестянкой пива. Быстро разглядываю его. Темные волосы немного растрепаны, над выразительными голубыми глазами густые черные брови, которые чуть нахмурены, прямой аристократический нос, красивой формы губы обрамляет модная щетина. Симпатичный мужик. И вроде как, не кавказец. Это уже хорошо. Я, конечно, за дружбу народов, но предпочитаю, чтобы эта дружба никоем образом меня не касалась, ни в прямом, ни в переносном смысле.
Непроизвольно пытаюсь вырваться из цепких лап амбала, но опять безрезультатно. Мозг продолжает пребывать в прострациине могу понять, о чем разговаривают мужчины. Замечаю только, что хозяин комнаты говорит без акцента, это дает надежду на взаимопонимание. Но реплики его кажутся раздраженными и даже грозными. Может он не любит кавказцев? Говорит что-то насчет мандаринов и конфеток. Странный разговор или я просто не въезжаю в тему?
В моей голове лишь мысли о недавней аварии, поэтому набираюсь смелости и говорю, что возмещу убытки.
Мужчины замолкают.
Тот, что в кресле, с интересом меня рассматривает. Кавказцы же, тем временем, просачиваются в коридор и закрывают за собой дверь.
Я, чтобы не терять времени, снова говорю, что заплачу сколько надо. Но, кажется
Что вы говорите? Подойти поближе. Ладно. Иду.
Ой, мама моя родная! Что он делает?! Ничего себе «инструмент»! Я в шоке так и застываю с открытым ртом. Зря. Надо было закрыть его, а то как-то неожиданно в него проник Хрясь! Простите, я не нарочно, так получилось, просто я не ожидала
Ну и тут начинается! А я между прочим извинилась! И как вам не стыдно! Я робко отбиваюсь и тут же получаю угрозы. Ой, глаза горят, а сопит-то как возбужденно! Ладно-ладно, я поняла. Сдаюсь. Выбираю вариант безболезненный. Я же понимаю, что мое сопротивление только усилит его злость, поэтому соглашаюсь и готовлюсь стойко и мужественно принять свою участь.
Дальше с трудом понимаю, что все-таки происходит. По идее, ну поскольку он сопел так возбужденно, думала, набросится, как дикий зверь. Но никакого зверства он не делает. Странно даже. Мужчина, явно, опытный любовник, все его действия выверены и точны, поэтому уже через пару минут мое тело «плывет» и надеется получить массу приятностей.
Ласки и нежности, конечно, я не получаю, но и жестокости тоже нет, как нет и издевательств или извращений. Ну и, как ни странно, я расслабляюсь в его руках. Делаю то, что он просит, немного неумело и нерасторопно. Но он терпелив, как ни странно А потом! Мать моя, женщина! Потом накатывает! Так вот оно как бывает, оказывается. Вот так? А я и не знала. А можно еще разок? Ой, что вы, я молчу, молчу
Не могу поверитьнаконец-то, прочитанное в любовных романах, применено ко мне! Фантастика!
Когда он укладывает меня на спину, могу лучше разглядеть его. И даже пощупать Да, боюсь не удержусь и потискаю егоон так хорош и мне так хорошо
Теперь он кажется не таким грозным и даже складки у бровей разглаживаются, а голубые глаза смотрят, как будто с нежностью. Или это я уже себе придумала? Это что уже «стокгольмский синдром» ко мне применился?
Мои руки непроизвольно начинают блуждать по его телу. Красивые мышцы, но не перекаченные, руки сильные, немного с порослью, ну прям, как я люблю. Не удерживаюсь и провожу рукой по его позвоночникухриплый стон мужчины говорит мне, что он доволен таким ходом событий.
А я наслаждаюсь. Но откуда-то из подсознания выплывает мысль, что все это не правильно, что это разврат и безобразие, и от этих мыслей становится стыдно. Но в утешение, говорю себе, что это не я соблазняла его, а это он меня принудил. И в это время глубокий оргазм накрывает меня и лишает возможности мыслить. На несколько минут позволяю себе просто «улететь» и обомлеть.
Кажется, он тоже испытал нечто подобное, но вот, что делает дальшеэто совсем не понятно. Как будто не устал совсем и как будто совсем не заметил, что уже кончил, он продолжает и как! С еще большим рвением и настойчивостью.
А мне бы уже отползти куда-нибудь в сторонку и вздремнуть. Но вряд ли сейчас он мне это позволит. Ставит на четвереньки и погнал дальше. А у меня уже сил нет держаться, и я падаю на живот. Жду, что будет ругаться и обзывать тем самым словом, которое обозначает собачку женского рода. Но он не возмущается и не злится, а просто фиксирует меня в нужном положении с помощью подушки. Какой умелец!
«Он-то да, умелец, а вот яизвращенка, видимо проносится мысль. Я ж его совсем не знаю, вижу впервые. И не стыдно мне так беспардонно наслаждаться? Ой, стыдно» Но тут же эту мысль перебивает другая: «Ну и пусть. Хот раз в жизни испытаю на себе потрясный секс с крутым мужиком. Хот будет что вспомнить на старости лет одинокими вечерами в компании десятка кошек».
Как долго длится этот эротический марафон, я уже не могу определить. Все уже как в тумане: волны кайфа, отключка мозга в пользу органа, расположенного метром нижеполеты во сне и наяву, как говорится.
А когда уже не ощущаю давление мужского тела на себе и в себе, заворачиваюсь в простынь и позволяю своему бренному телу и замученному терзаниями сознанию просто отключиться. Каким-то маленьким, еще активным краем того самого сознания ожидаю, что вытолкает меня с кровати под зад, как отработанную вещь, но он наоборот, прижимает меня к себе, обнимает, утыкается лицом в мои волосы и вдруг спрашивает: «Как тебя зовут, маленькая?» Нерешительно пищу свое имя и задерживаю дыхание. Он повторяет: «Катя» Как-то очень неожиданно, он произносит мое имя с наслаждением. Мой активный край сознания удивлен!
А мужчина, прижав меня к себе еще сильнее, начинает размеренно дышать и, кажется, засыпает.
Я же заснуть не могу. Сердце, получившее лошадиную дозу адреналина, скачет, пытаясь вырваться из моего уставшего тела. Мысли метаются и путаются, и я ни как не могу ухватить за хвост хоть одну, чтобы остановить ее и ее же подумать.
Что это было? Кто этот мужчина? Владелец стукнутой иномарки? Маньяк-насильник? Что мне сейчас делать? Как вернуться домой? Где теперь искать свою машину? И еще много-много вопросов, на которые я не могу найти ответы.
Долго лежу, не двигаясь и прислушиваясь к дыханию мужчины. Он спит.
Я же пытаюсь унять свое галопирующее сердцебиение и успокоить завихрения мыслей.
«Спокойно, Катюх, надо по порядку: первоея жива, здорова, ничего не болит и это хорошо; второенадо в туалет и в душ».
Тихонько выскальзываю из кольца мужских рук. Не проснулся. Отлично. Крадусь в ванную комнату, по дороге подхватывая с пола свою одежду. Быстро смываю с себя следы ночных приключений. Одеваюсь. Платье слегка надорвано на груди, но все выглядит не так страшно, как я предполагала. Становлюсь к зеркалувроде бы выгляжу вполне прилично, если рукой придерживать надорванный разрез на груди.
Так, теперь-то что делать? Ночь на дворе. Вернуться в кровать, естественно, не собираюсь. Вдруг он проснется и снова начнет наси Стоп. Со словом «насиловать» произошедшее ни как не вяжется. Да, заставил, да был настойчив и приказывал. Но, елки-палки, был так хорош! Я, кажется, мазохистка! Вот, мля
Невесело улыбаюсь себе в зеркало. Вспоминаю, что чувствовала еще пару часов назад и краснею. Мне было очень хорошо и впервые я почувствовала то, ради чего вообще этот процесс существует. Странно только то, что безо всякой любви и нежности, никаких тебе сю-сю-му-сю, лапочек, кисонек, никаких нежных фраз и прикосновений, а какое наслаждение! Это не нормально! Первый раз вижу мужика, он принуждает, угрожает, а я тащусь, как драная кошка! Докатилась, Катюха! Так тебе и надо!
Но тут срабатывает навык, приобретенный на курсах психологической поддержки. Первое правило: никогда не думай о себе плохо, не самокопайся и не самобичуйся. Сразу переключайся на хорошие мысли, на что-нибудь приятное.
Оки. А что у нас приятное в данный момент? Ага, кажется знаю. В данный момент приятно было бы полюбоваться красивым мужиком, тем, который сейчас развалился на кровати в комнате.
Тихонько приоткрываю дверь и выглядываю. Да, хорошо! Как Давид, работы Микеланджело. Накачанное бронзовое тело, но без излишеств, кубики на животе, чуть прикрытое простыней мужское хозяйство. Жаль, что прикрыто, хотелось бы еще раз взглянуть
Заставляю себя поднять взгляд на его лицо. Не смазлив, но черты очень приятные, можно сказать, классические. Никакого следа от вчерашней усталости и раздражительности, никаких складок у рта и между бровей.
Я жадно рассматриваю его и ловлю себя на шальной мысли: «Подойти, пощупать, погладить, поцеловать» Ой, нет! Катя, держи себя в руках. Он слишком хорош для тебя. Видно же, что холеный и богатый. А твой крестьянский вид Да-а-а
Отвожу взгляд и замечаю свою сумочку на столике у двери. Ох, спасибо Господи! Теперь есть выход. У меня с собой было немного денег, должно хватить на такси. Тихонечко пробираюсь к сумке. Проверяю, все ли на месте. Уф-ф, кажется, кавказцы в ней не копошились.
Достаю телефон4:15 утра. Хорошо. Пора «рвать когти», как говорил Лёлик.
Но прежде чем выскользнуть в коридор, делаю несколько снимков спящего эталона мужской красоты. Прекрасен! Буду любоваться потом, а сейчас пора сматываться.
Выскользнув в коридор, набираю скорость и мчусь к лестнице, когда дверь комнаты справа вдруг открывается и из нее выходит высокий крепкий мужчина. На всем скаку налетаю на него, быстро извиняюсь и снова перехожу на бег.
Вот она, лестница. Вот он, выход. Вот она, свобода! Теперь только до шоссе осталось добраться. За парковкой вижу арку импровизированных ворот и надпись на ней «Гостинично-кемпинговый комплекс Дубравушка». Прекрасно, теперь я хоть знаю, куда вызвать такси. Только надо отойти подальше, а то вдруг мой насильник хватится и захочет вернуть меня в свою кровать.
Не сбавляя шаг, на ходу достаю телефон и пытаюсь дозвониться до такси.
«Все будет хорошо, Катюх. Все будет хорошо», повторяю я себе.
Глава 3
Миша
Кир думает, что один виноват во всем. Надрался вчера, как свин. Как будто это что-то исправит. Алкоголь ничего не исправитв прошлом проверял сам и неоднократно, поэтому сейчас предпочитаю не злоупотреблять.
Я тоже хорош, гусь. Чего уж там, разгвоздяй еще тот.
Сейчас умоюсь и пойду посмотрю, как он там. Не пережрал пива, надеюсь. Надо будет сегодня быть «огурцами», собрать планерку, провести совещание и подумать, как разрулить ситуацию.
Открываю дверь в коридор. На меня налетает нечто девушкообразное, извиняется и несется к лестнице. Соображаю, мля от Кирилла вылетела, не иначе.
Врываюсь к нему в комнату:
Кир, вставай, дрыхляк! Девка от тебя выскочила? Пронеслась, как торпеда. Че-то стырила, наверное. Проверь шмотки, моя ж ты жертва женской преступности!
Кирилл подрывается голяком, начинает шарить по карманам и в бумажнике.
Да нет, все на месте. Ничего не взяла.
А чё тогда выскочила, как ошпаренная? я уже готов сорваться на гогот.