В отличие от впавших в истерику руководителей Чубей вел себя сдержано. Он побывал в типографии и больше часа следил, как из-под фотобарабана вылетают глянцевые плакаты с его изображением и списком предвыборных обещаний.
Глава двенадцатая,
в которой Мишка шокирует, поражает и восхищает.
Жрать хочется! пожаловался Гриня. Который день почитай, как угорелые носимся. Депутат туда, депутат сюда Я, честно говоря, у себя в Нижних Чмырях лучше питался.
Все беды наши от того, что желудком, а не головой думаем, глубокомысленно ответил Чубей. Тут вообще-то буфетище есть. Там для депутатов по-дешевке такими деликатесами торгуют!
Там че ж мы тут топчемся?
Не вздумай в буфет без моего ведома соваться! приказал Мишка. Проголодаешьсяпокупай булку и пакет кефира. Питайся, Гриша, как весь народ! И вообще: хватит про жратву. Будто другой темы нет.
Чубей уселся на подоконник вестибюля резиденции парламента и поболтал ногами в воздухе.
А здесь интересно! Правда, Гриня?
Ага! Я только что из сортира! Бурый перешел на другую тему, в очередной раз полюбовался своей фотографией в красной книжечке помощника депутата и бережно спрятал документ в нагрудный карман. Там, Миша, такое! Говно автоматически смывается! Руки к крану подносишьвода сама течет. А вместо мыла Вот полюбуйся: я специально в бутылочку набрал.
Спрячь и не позорь меня. Вон уже мои коллеги оборачиваться начинают.
Это они, Мишка, на твой китель любуются. И как ты додумался его напялить? У тебя ж сейчас десять пиджаков и штанов целое море.
Дурак ты, Гриня, ответил Чубей, демонстративно зажал ноздрю и громко высморкался на мраморный пол. И ничегошеньки в имидже не шурупишь. Они тут все в пиджаках и при галстуках. А толку? Ходят, как подстреленные и тени своей пужаются. Разве у таких есть хоть один шанс в президенты пролезть?
А ты? Гриня раскрыл рот, как выброшенная на берег рыба. Ты В президенты?
А почему бы и нет? Чубей-Оторвинистинно народный избранник. А кто в этом пока сомневаетсясегодня узнает почем фунт лиха. Я на выступление в прениях записался.
Готовился? Рома Губастенький речугу строчил?
Никто и ничего мне не строчил! отмахнулся Оторвин. Я без бумажки выступать буду. Это экспромтом называется. Сечешь?
Рискуешь, Мишаня!
Кто не рискует, тот не пьет шампанского! Чубей спрыгнул с подоконника. Пойдем в зал заседаний. Видишь, как засуетились? Начинается, значит, говорильня.
В зале заседаний Чубей и Бурый разместились в первом ряду. Не обошлось без эксцессов. Маленький толстячок-депутат попытался убедить Гриню в том, что тот по ошибке занял чужое место. Бурый отреагировал на замечание своеобразно: выставил пальцы вилкой и промычал «Моргалы выколю!». Толстячок сразу понял беспочвенность своих претензий и забился в самый дальний угол зала.
Вместо того, чтобы выслушивать скучные выступления депутатов Мишка с Гриней битых два часа травили матерные анекдоты, чем очень расположили к себе соседей по креслам. Воодушевленные дерзким поведением нижнечмыринской парочки депутаты сначала хихикали, а потом начали хохотать в полный голос, не обращая внимания на спикера, пытавшегося восстановить дисциплину путем скраивания жутких гримас.
Слово предоставляется депутату от Быкохвостовского избирательного округа Михаилу Фомичу Чубей-Оторвину! пропел спикер козлиным тенором. Прошу на трибуну, Михаил Фомич!
Мишка пружинисто вскочил с кресла, прошел за трибуну и не меньше минуты держал паузу, оглядывая зал исподлобья. Когда молчание сделалась совсем неловким, Чубей хлопнул стакан минералочки и наклонился к микрофону.
Здорово, бакланы!
Прокатившийся по залу ропот Оторвин пресек поднятием руки.
А разве не бакланы? Нет, вы мне скажите: неужто и впрямь себя народными избранниками считаете? Поднимите руки, кто так думает. То-то же! Никакие вы не избранники, а извращенцы, шкуры продажные! Клянусь конституцией, что когда стану президентом, половину этого зала раком поставлю! Научу, козлов, родину-мать любить!
В гробовой тишине смелой речи Мишки зааплодировал один Бурый.
Так их, Мишка! В хвост и в гриву!
Я попросил бы вас! спикер наконец смог побороть столбняк. Здесь вам не колхоз!
Он бы меня попросил! расхохотался Чубей, покидая трибуну. Вы слышали? Этот пузатый тритон меня попросил бы! Ой, не могу, братцы!
Мишка взбежал по ступенькам к столу, за которым восседал спикер и сочно плюнул до смерти напуганному лидеру парламента в его заплывшие жиром глазки.
Чем тебе, сука, колхоз не нравится?!
Эффект, вызванный смелым поступком Чубея, превзошел все ожидания. Спикер рухнул в кресло и схватился за сердце. Депутаты с криками повскакивали с мест. Открылись двери и в зал вбежали охранники. Пока они достигли первого ряда, Бурый успел включиться в потасовку и, несколькими сокрушительными ударами, свалил трех, подвернувшихся под руку, избранников на красный ковер.
Когда зачинщиков беспорядка выводили из зала, они не сопротивлялись и чувствовали себя абсолютными победителями.
Вечером этого дня Чубея и Оторвина, отпущенных под залог, торжественно встречала банда журналистов во главе с Губастеньким.
Уже известный своим экстравагантным поведением депутат Чубей-Оторвин триумфально освобожден из-под стражи! пел Ромка. Сегодня он во всеуслышание заявил о своем намерении баллотироваться в президенты! По словам помощника депутата, известного белибердусского политика Григория Бурого своим поступком Михаил Фомич выразил протест против засилья бюрократов и коррупционеров! А сейчас мы дадим слово самому лидеру новой белибердусской оппозиции. Господин Чубей-Оторвин, народу хотелось бы услышать ваши комментарии!
Комментариев не будет! Мишка, стоя у депутатского «джипа» снял верный китель и сменил его на черный пиджак. Яне сторонник болтовни. Обещаю лишь, что наведу порядок в этой стране!
Наводить порядок в стране Чубей начал со своего следующего выступления в парламенте. Поддерживая имидж непреклонного демократа и яростного оппозиционера, он не стал подниматься на трибуну, чем несказанно обрадовал напуганного спикера. Мишка просто встал с ногами на кресло и завопил на весь зал.
Доколе белибердусский народ будет терпеть издевательства?! Когда наш крестьянин станет истинным хозяином собственной земли? Необходимо всесторонне укреплять власть на местах, усиливать роль сельских исполнительных комитетов, как главной движущей силы прогресса на селе! Требую немедленно принять постановление о выносе всех игровых заведений за пределы столицы!
Речь Чубея, в которой он, с изяществом птички колибри, перескакивал с одной темы на другую, длилась четыре часа. Ошарашенные таким напором, интеллигентные и безвольные парламентарии не нашли аргументов в споре с Оторвиным и почли за лучшее единогласно принять все предложения нижнечмыринского оппозиционера.
Заканчивая свое выступление Мишка официально объявил о своем намерении баллотироваться в президенты, спрыгнул с кресла и, сопровождаемый восхищенными взглядами покинул зал.
Глава тринадцатая,
в которое чубей-оторвинские советники комбинируют и претворяют в жизнь сильнейший избирательный ход.
К тому моменту, когда глубокой ночью у дома Чубея начинали скапливаться подозрительные машины, прелесть лучшего подворья в районе успела поблекнуть. Сорняки, с которыми следовало бороться чаще чем раз в десятилетие, вновь подняли свои зеленые головы и поперли из всех щелей. Даже при неверном свете луны было видно, что забор, сбитый из сырых досок, перекосило, цветы на клумбе завяли, а Кецалькоатль на флюгере навечно застыл в положении, указывающем в сторону райцентра. Ничто здесь больше не говорило о том, что именно в этом месте будущий депутат и кандидат в президенты одержал свою первую крупную победу. Чубей, как и положено всем белибердусским лидерам двадцать первого века, ушел вперед, оставив позади себя выжженную пустыню.
Первым на тайную встречу прибыл Никифор Громыхайло. Он окончательно развалил завод, со дня на день ждал визита хмурых людей в штатском и возлагал все надежды только на Чубея. Директор сидел в машине, нервно ерзая и барабаня пальцами по рулевому колесу. Он очень боялся сменить ежедневные чаи с вареньем и свежими булками на такую же питательную, но менее вкусную баланду.
Следующими на колхозных «Жигулях» прикатила неразлучная парочка Льняной и Развитая. После месячной отсидки в следственном изоляторе РОВД Егор Никанорыч утратил большую часть былой веселости и встречался с Игорьком Бабиным тайком, что, впрочем, не мешало продолжению гомосексуального романа. Теперь Бабин был уже не водителем, а заместителем председателя по заготовке картофеля. Стоило Игорьку выехать на осмотр сельхозугодий «Красного пахаря», как у Никанорыча тут же находилось неотложное дело на картофельном поле. О том, что происходило между влюбленными дальше, знали только картофельная ботва, да отполированные горячими телами борозды.
Леокадия Развитая продолжала свою яростную борьбу с самогоноварением. Какое-то время председательша находилась на грани нервного срыва и всерьез опасалась расформирования сельсоветов. Только кампания депутата Чубея по укреплению власти на местах, вернула толстухе душевное равновесие. Леокадии даже выделили компьютер, на котором она научилась перемножать литры на рубли. Новый самогонный аппарат, сделанный по проекту Фимы, позволил увеличить производительность в полтора раза и теперь нижнечмыринское мужичье дневало и ночевало у дома Развитой.
Сеня Безшапко пришел на встречу пешком, вместе с неразлучным дружком Феокистычем. Главный инженер по-прежнему заглядывал на склад к Нюрке, но теперь подсчет мешков с комбикормом проходил тихо. То ли Нюрка постарела, то ли Сеня утратил боевой запал, но вместо былых криков и хохота из склада доносились лишь тихие постанывания.
Оставшийся без медали Феоктистыч теперь не испытывал особого почтения перед Льняным. Старик даже осмеливался несколько раз называть председателя фашистским прихвостнем и не был за это четвертован.
Роман Губастенький прикатил на ведомственном автомобиле «Быкохвостовского вестника». Сделавшись личным летописцем Чубея, он не ставил в грош старенького редактора и по степени презрения к окружающим отличался от павлина только отсутствием хвоста. Ромка беззастенчиво врал и раньше, но с началом работы в тесном контакте с Чубеем он сделался виртуозом брехни и однажды, в своем репортаже с заседания палаты представителей описал тщедушного Оторвина как высокого, статного и широкоплечего мужчину.
Губастенький раскусил своего босса: Чубей таял от любых, даже ничего не имевших ничего общего с действительностью комплиментов. Благодаря Ромке он еще больше поверил в свою исключительность и пообещал наградить верного подхалима целым столичным телеканалом.
Все сподвижники Чубея что-то утратили и что-то приобрели. Общим в этих изменениях было только желание рабски пресмыкаться перед бывшим пастухом, ухитрившимся вскарабкаться на самый высокий бугор страны.
Мишка пришел последним, для конспирации оставив депутатский «джип» за околицей. За народным избранником тенью следовал его главный сподвижник Бурый. Оба были в костюмах и при галстуках, но носить нормальную одежду так и не научились. Дорогие пиджаки болтались на высоких гостях, как на вешалках, а галстуки норовили сползти набок.
Бурый быстро обежал всех гостей, шепнув на ухо каждому приглашение войти в дом.
Расклад сил на сегодня таков, начал Чубей, наблюдая за тем, как мамаша задергивает занавески на окнах. Старая власть на всю катушку использует административный ресурс. По предварительным данным за мою кандидатуру проголосует меньше тридцати процентов населения.
Не может быть! с фальшивым возмущением в голосе воскликнул Льняной. Это ж надо народу так мозги запудрить!
Святое топчут! согласился Громыхайло. Одумаются, да поздно будет!
Спаивают народ, включилась в разговор лицемерная Леокадия. А потом электорату фальшивые бюллетени подсовывают. Я так скажу: надо с этим что-то делать. И срочно!
УверенМихаил Фомич знает выход, с заговорщицкими нотками в голосе заявил Губастенький. Он их всех в бараний рог скрутит! Не на того напали!
Мишка впал в уныние. Вопреки чаяниям Губастенького он не имел понятия о том, что следует делать с обманутым электоратом. Кроме того стало ясно, что от высокого собрания не удастся добиться конструктивных предложений, даже если всех поочередно пытать каленым железом. Пауза затянулась и тут все услышали скрип калитки. Громыхайло вскочил со стула и спрятался за печкой, в полной уверенности, что пришли за ним. Все остальные замерли с напряженными лицами. Дверь распахнулась и компания Чубея одновременно с облегчением вздохнула. На пороге стоял пьянехонький Фима в обнимку с Мамедом Култуяровым.
Здорово, други! Вот и мы!
Да пошел ты! возмутился Бурый, который несколько дней ходил трезвым и чувствовал себя препаршиво. Нашел время нажираться. Тут глобальные, жизненно важные для страны и народа вопросы решаются, а он Эх, Фимка, Фимка!
Циркулев замотал головой.
Алкоголь, к вашему сведению стимулирует, работу мозга и высшую нервную деятельность. Правильно, Мамедушка?
Точно! Мне уже от От Стимулир-р-ровал!
Сейчас, господа, мои мысли кристально чисты, Циркулев оттолкнул Оторвина от стола и занял место оратора. Я почти вышел на прямую связь с космическим разум и готов
Я тоже! заревел Култуяров. Я тоже вышел! Здравствуй, космический разум!
Он увидел выглядывавшего из-за печки Громыхайлу, приветствовал его насильственным рукопожатием, обнял и чмокнул в щеку.
Успокойте его, ради Бога! взмолилась Леокадия. Так мы до утра ничего не решим.
Бурый и Губастенький бросились к Мамеду, заломили ему руки за спину и вывели в коридор. Оттуда раздался грохот, матерная ругань, несколько звучных шлепков и храп.
Насилу угомонился, сообщил Гриня, потирая ушибленный кулак. Спит, падла
Так о чем это я? наморщил лоб Фима. Ага. Космический разум это синтез материи и сознания! Итак, что нам известно о космическом разуме? Во-первых
Заткнись, Фимка! не выдержал Чубей. Вернись, черт облезлый, на Землю!
А в чем собственно проблема?
Мы выборы просраливот проблема!
Уже? Не ожидал, что так быстро. Предполагал, конечно, но чтобы так Мои соболезнования.
Тут на Фимку набросились все присутствующие. Обвинение в паникерстве, предательстве светлых идеалов и неприкрытом штрейкбрехерстве подействовали на Циркулева отрезвляюще. Он попросил тишины и заявил, рубанув рукой воздух.
Тогдапокушение!
Что?
Нас спасет только покушение!
На кого? Оторвин быстрее всех сообразил, что Фимка говорит дело, но всех нюансов еще не понял. На кого покушаться будем?
На тебя, конечно. Вообразите: депутат, избранник народа, трибун всех убогих и обездоленных борется за справедливость. Разве всем это по нутру? Ни-ни! Есть те, кого устраивает нынешнее бедственное положение народа. Те, кто как пиявки присосался к белибердусам. Им не нужны изменения к лучшему! Их задачаубрать Мишку! Любой ценой! Устранить физически!
Правильно! завопил Чубей. Я должен стать жертвой врагов прогресса! Агенты Кремля
Не надо трогать Кремль, Миша, утихомирил Чубея Фима. Мы как-нибудь своими силами это дело обтяпаем. Инсценируем, что называется. Предлагаю перейти к обсуждению деталей.
Ружье! предложил Бурый. У меня от бати старая берданка осталась. Пусть Мишка по дороге проезжает, а я из кустов пальну. Чем не покушение?
А если неровен час, попадешь? усомнилась в снайперских способностях Грини Леокадия. Бац и нет нашего Михал Фомича. Спи спокойно, дорогой товарищ.
Нет, нам рисковать нельзя, покачал головой осторожный Громыхайло. Что-то попроще надо. Без кровопролития. Этакое. Вроде Володи.
Яд! предложил коварный Губастенький. Пусть в еду Михаила Фомича кто-нибудь сыпанет цианистого калия. А кто-нибудь Я, например, раскроет покушение.
Сам что ли жрачку с цианистым калием скушаешь? усмехнулся Льняной. А этоидея. Одним мудаком на свете меньше станет!
Ты кого, паскуда, оскорбляешь?! заорал Ромка тонким петушиным голосом. Нет, я от каждого гомосека таких слов терпеть не намерен! Как хотите, а такого
Ладно, Ромка, усмехнулся Чубей. Никто тебя цианистым калием кормить не собирается, хотя надо признатьзаслужил.