Лицо полковника сделалось пунцовым. Если бы не Чубей, который вовремя поднес Мелкокалиберному стакан, Максимыча возможно хватил бы удар. Справившись с гневом, полковник решил разобраться с кирпичом и досками на месте. Отпуская Чубея, он по-приятельски хлопнул его по плечу.
Сознательный ты, Мишка, гражданин.
Так это Я всегда За! Чубей смотрел на Максимыча полными собачьей преданности глазами. Если, что меня всегда в поле найдете. Где пастух Оторвин вам любой в Нижних Чмырях скажет. Да и в Верхних, в общем-то, тоже.
Так держать!
К родной деревне Мишка хоть и ехал на дребезжащем грузовичке, но летел, как на крыльяхведь теперь он находился под покровительством самого начальника РОВД. Перво-наперво Чубей страстно желал плюнуть в бесстыжие глаза Порядкину и сообщить ему о своем праве называть главу районной милиции запростопо отчеству.
Однако в Чмырях было не до Оторвина. Мишка с разинутым ртом смотрел на царившую в деревне суету. Наспех сооружалась и обтягивалась кумачом трибуна. Копошившиеся в грязи у колхозной конторы куры рисковали жизньюих в любой момент могли раздавить в панике метавшиеся по площадке нижнечмыринцы. Льняной орал на подчиненных так, что охрип, а приехавший из района уполномоченный по спортивно-массовым мероприятиям Тимофей Шайбин сбился с ног, вербуя мужиков в футбольную команду. Шайбин, как все потомственные футболисты отличался низким ростом, зычным голосом и по-кавалерийски кривыми ногами. Он пытался соблазнить равнодушных к спорту нижнечмыринцев яркими желтыми футболками и синими, украшенными лампасами трусами, но никто не желал записываться в футбольную команду.
Смотрите, ребятушки, новая форма! Шайбин, открывал багажник с видом коробейника, пытающегося всучить народу не слишком ходовой товар. Сам президент в такой играет
Никто не слушал Тимофея до тех пор, пока за дело не взялся сам Никанорыч.
Сколько человек надо? просипел он, яростно глядя по сторонам. Они у меня счас так заиграютмама не горюй!
По одиннадцать, Егор Никанорыч, с той и с другой стороны.
Это будет Двадцать две головы, так?
Точно!
Эй, Сенька, волоки всех доглядчиков с фермы и алкашей, что возле сельмага ошиваются! Чтоб мигом мне! Стрекозой метнись!
Доглядчиков на ферме не оказалось вообще, зато второй категории граждан с лишком хватило на две команды. Большинство новоиспеченных футболистов уже не ворочали языками и, облачаясь в форму, валились в грязь, как сбитые кегли.
У меня ж только два комплекта формы! сокрушался Шайбин. А агрогородковаж десять! Что ж вы делаете, черти! Что я завтра, в другом хозяйстве начальству показывать буду!
Тимофей настолько был предан идее создания иллюзии всеобщей любви белибердусов к спорту, что едва не рыдал от отчаяния.
Егор Никанорыч! Родненький! Тех, кто переоделсяна стадион и не за какие коврижки не выпускать оттуда! Не приведи Господь, еще форму пропьют!
Ни один урод не уйдет, обещал Льняной, знаками показывая Сеньке, как лучше загнать футболистов за ограду стадиона. Только после матча выпущу!
В этот момент на глаза Безшапко попался Мишка, растерянно глазевший по сторонам. Главный инженер моментально пристроил Чубея к делу.
А и ты здесь! Уже выпустили? Кто старое помянеттому глаз вон. Вовремя приперсяголкипером будешь.
Чего?
Голкипером, вратарем, чтоб ты сдох! Безшапко выхватил у Шайбина последний комплект формы и сунул его Чубею. Скидавай свое тряпье и одевайся! Может, хоть издали на человека похожим станешь!
Оторвину пришлось покориться. Он с неземной тоской в глазах натянул синие трусы и желтую майку, сразу сделавшись похожим на жовто-блакитный флаг.
К приходу Мишки по огороженному бетонными плитами стадиону бродил двадцать один затравленный волк из нижнечмыринской стаи. Кто-то пытался найти место в ограде, через которое было проще всего вырваться на волю, кто-то смирился и пробовал от нечего делать попасть по мячу. Главная сложность этого, так и не вошедшего в анналы кубка УЕФА, матча заключалась в том, что поле, на котором приходилось играть, было стадионом только в воспаленном горячительными напитками мозгу Льняного. Среди старожилов оно именовалось Чертовым Логом и носило худую славу территории, где отказывались пастись даже самые прожженные из нижнечмыринских коров. Когда-то, еще во времена Ильи Муромца и Соловья-разбойника в деревне завелся фермер. Развернуться будущему капиталисту, конечно, не позволили, но частник-подлец успел распахать один из многочисленных пустырей. За такое самоуправство ему надавали по шеям, спровадив богатеть в другое место, а пустырь так и остался распаханным. Бывшие борозды превратились в рытвины и ухабы и не один пьянчуга получил благодаря Чертову Логу переломы и растяжения. Вывеска «Нижнечмыринский стадион», выполненная художником-передвижником Фимой Циркулевым, ничего не изменила. Ситуация усугублялась тем, что прошел дождь, который сделал арену спортивной баталии вполне пригодной для деревенского варианта водного поло.
Чубей видел, что суета на площади у конторы достигла своего апофеоза. К трибуне, на которую успел взобраться Льняной и его ближайшее окружение, подкатил автомобиль председателя райисполкома Сан Саныча Хрякова. Маленький и очень подвижный он сразу рванул к микрофону.
Здравствуйте товарищи! Реалии времени, политика нашего правительства, требуют, чтобы сегодня у простого белибердусского крестьянина были не только чарка и шкварка. Вы должны жить полной жизнью, друзья. С этой целью в Нижних Чмырях и построен этот чудесный стадион. Он, конечно, будет поскромнее, чем ледовые дворцы в наших больших городах, но вполне подходит для того, чтобы каждый из колхозников мог после работы развлечься, отдохнуть и поправить свое здоровье. Теперь Нижние Чмыриполноценный агрогородок. У вас есть все, что можно желать и мне очень жаль, что неотложные дела не позволят сегодня присутствовать на футбольном матче!
Мужики и бабы, обступившие трибуну, с недоумением смотрели вслед председательскому автомобилю, который исчез также быстро, как и появился. Никто из них и не подозревал, что имеет все, о чем можно мечтать. Нашлись даже оппортунисты, сомневавшиеся в том, что Чмыри достигли вершины благоденствия. К тому же все присутствующие поголовно привыкли поправлять здоровье вовсе не с помощью спорта.
Теперь у тебя простой распорядок! ехидно хохотал Безшапко, толкая в бок унылого тракториста, рожа которого была испачкана то ли в навозе, то ли в солярке. День отпахал, у колодца морду ополоснул ина стадион! Не жизнь, а сказка!
Нижнечмыринцы во главе с Льняным и Развитой потянулись к стадиону. Никанорыч и его верная Леокадия Евменовна заняли места для почетных гостей. Специально для начальства из конторы принесли стулья. Рядовые счастливчики агрогородка заняли места попроще и ближе к земле-матушке. Если быть точным, то прямо на ней, родимой. Безшапко, узурпировавший должность тренера, тычками и оплеухами моментально распределил игроков по командам. Впрочем, из-за того, что два пресловутых комплекта формы были абсолютно одинаковыми никто так и не понял, на чьей стороне играют футболисты.
Давай, Митька, покажи им, кто тут хозяин! рявкнул слесарь Митрич, подбадривая собутыльника-игрока.
Вопль Митрича сработал, как свисток и стадион пришел в движение. Поначалу игра шла невесело. Большинство футболистов так и не могло понять, где они находятся и что от них требуется. Однако постепенно игроки стали приходить в себя. Спортивный азарт брал свое. Борьба за мяч становилось все более ожесточенной. Вот один футболист, не тратя время на дриблинги и обводки, врезал противнику в челюсть, завладел мячом и рванулся к ближайшим воротам. Пробежать удалось всего несколько метров. Ретивому футболисту сделали подножку и он, огласив стадион матерной руганью, вспахал носом землю.
Давай, давай мужики! закричал председатель. Засади им по самое не могу!
Призыв Льняного был услышан. Чубей, охранявший ворота, увидел мчащегося на него футболиста со зверским выражением лица. Первым желанием Мишки было смыться к чертовой бабушке. Остаться на воротах он принудил себя лишь страшным усилием воли. И моментально поплатился за это опрометчивое решение. Нападавший споткнулся об очередную рытвину. Падая, он все-таки исхитрился впечатать носок кирзового сапога в мяч. Тот, описав в воздухе плавную дугу, полетел к воротам. Чубей выставил вперед обе руки, но мяч, избравший целью голову несчастного вратаря, врезался Оторвину в лоб. Удар был таким сильным, что придал вратарю мощный импульс. Мишка сделал несколько лунатических шагов и врезался многострадальным лбом в штангу ворот сработанную из добротного, на диво толстого соснового бревна. Земля и небо моментально поменялись местами. Солнце ослепительно вспыхнуло и рассыпалось на миллион осколков. Последнее, что услышал Оторвин, проваливаясь в звенящую пустоту, был восторженный вопль зрительской массы:
Го-о-о-ол!
Глава пятая,
в которой главный герой встречается с вождями всех времен и с их благословения становится властелином села.
Мишка шел по длинному, устеленному красно-зеленой ковровой дорожкой коридору, мимо отделанных лакированными дубовыми панелями стен. Такой шик он видел где-то в кино, но припомнить где именно не мог.
Целью этого путешествия была массивная двустворчатая дверь в конце коридора. Там Чубея ждал тот, чье имя Мишка не осмеливался произнести даже про себя. Великий и Ужасный. Грозный и Справедливый. Мишка чувствовал ступнями ворс ковра и, опустив глаза, увидел, что шлепает босиком. Еще одним открытием было то, что из одежды на Оторвине были только его верные, застиранные до грязно-серого цвета трусищи-семейники.
Явиться в таком виде пред светлы очи обитателя кабинета за дверью в конце коридора Мишка стеснялся уже потому, что знаменитым трусам было не меньше тридцати лет. По логике и здравому смыслу им следовало бы давно истлеть и порваться на лоскуты, но трусы упорно продолжали свое земное существование. Наверное, потому, что принадлежали, по словам матери, еще отцу Мишки. Мамаша утверждала, что после первой брачной ночи Фома Чубей-Оторвин позабыл их на спинке кровати и ушел в туманные дали без исподнего. Маманя Мини видела в трусах некий семейный талисман и в те времена, когда здоровье позволяло напиваться семь раз в неделю, бормотала о том, что отцовское наследство рано или поздно принесет Мишке счастье.
Час, как видно, пробил. Правда, Чубей не был уверен на все сто процентов, что за дверью его ждет счастье. Колени предательски затряслись, но Мишка сдавил зубы и дернул за медную дверную ручку. В кабинете горела только настольная лампа под зеленым абажуром. На первых секундах Оторвину показалось, что в помещении нет ни единой живой души. Однако из тени, отбрасываемой книжным шкафом выплыло облачко табачного дыма и раздался тихий голос с явственным кавказским акцентом.
Здравствуйте товарищ, Чубей-Оторвин. Садитесь.
Мишка не сел, а скорее рухнул на стул с высокой, резной спинкой. За столом возвышался не кто-нибудь, а сам товарищ Сталин. Попыхивая своей знаменитой трубкой, Иосиф Виссарионович некоторое время, прищурившись, рассматривал Мишку. Чубей в свою очередь тоже осматривался. Глаза успели привыкнуть к полумраку. Сталин, как оказалось, был не один, а с Сердце Чубея запрыгало так, что едва не выскочило в трусы. Невысокого человека в темном костюме, с усиками-кляксой и зачесанной набок челкой нельзя было спутать ни с кем другим. Кремлевский горец принимал Оторвина в компании своего заклятого дружка.
Удивлены, товарищ Оторвин присутствию здесь товарища Гитлера?
Никак нет! отдавая честь, Мишка приподнялся на стуле.
И правильно, величаво кивнул Сталин. Вожди должны быть всегда вместе. Наша задачаобъединять усилия и давать отпор отдельным товарищам, которым с нами не по пути. А с кем нам не по пути?
С теми кто экономическими санкциями и политическими угрозами заставить Белибердусь свернуть с избранного ее народом дороги! отрывок из речи президента вспомнился сам собой. С теми, кто пытается загнать нас обратно в землянки. Отдельные господа в Кремле не желают объединения двух братских народов. Их имена нам известны
Вы правильно оцениваете ситуацию, товарищ Оторвин. Мы тут посовещались, Иосиф Виссарионович обернулся к Гитлеру и получил его одобрительный кивок. Мы посовещались с товарищами и решили возложить на вас бремя борьбы с троцкистами и прочей сволочью, которая не желает процветания Белибердуси.
Сталин встал и приблизился к карте занимавшей половину стены, взял указку из полированного красного дерева и ткнул в кружок, подписанный «Нижние Чмыри».
Считаю, что главный удар надо наносить здесь. Другие мнения будут?
Никак нет, товарищ Сталин! отрапортовал Мишка. Разрешите выполнять?
А в чем вы видите вашу конкретную задачу?
Ну Это Захват власти!
Верно! Сталин с величавой грацией несколько раз хлопнул в ладоши, аплодируя Мишке. И помните, товарищ Оторвин: цель оправдывает средства. Нельзя не останавливаться ни перед чем.
Так точно! Мишка вытянулся в струнку. Разрешите выполнять?
Разрешаю. Форму, соответствующую вашему новому назначению получите
Иосиф Виссарионович выпустил новый клуб такого густого дыма, что очертания предметов в кабинете вождя стали трудноразличимыми. От дыма запершило в горле, а из глаз хлынули слезы. Мишка закашлялся, принялся тереть глаза, а когда открыл их, то увидел над собой знакомый потолок с характерными разводами сырости. Он лежал на своей кровати и слышал скрипение половиц на кухне.
Маманя, это ты?
Я сынок, мадам Чубей-Оторвина заглянула в спальню. Очухался родненький?
На крыльце раздался грохот сапог и у одра Чубея нарисовался Гриня.
Здорово! Живой? Ну, тебе и врезало! Думал, скопытишься. Ан нет! Живучий, падла! Наша, нижнечмыринская закалка!
Пить не буду! ни с того, ни с сего брякнул Мишка. Завязал!
Бурый вытаращил глаза.
А откуда знаешь, что я с пузырем?
Я тебя насквозь вижу! Мишка встал, поднял с пола штаны и принялся натягивать их на свои волосатые, как у оленя ноги. Я вас всех уродов насквозь вижу!
Ты чего, Мишаня?! обиделся Гришка. Я ж в отведки От чистого сердца.
Чубей, подражая Сталину, прищурился и осмотрел Бурого с головы до ног.
От чистого сердца, мать твою? Приперся ты, козел, меня уговаривать. Не боись, никому не скажу, что ты со мной на складе был. Не сдам!
Мать честная! Бурый плюхнулся на табурет и неумело перекрестился. Мысли читает! Телепат!
А, понял, что к чему! усмехнулся Чубей, впрыгивая в сапоги. Усек, с кем дело имеешь? Ладно, выпей пока, а яв сортир.
Поскольку после всех открытий и переживаний сегодняшнего утра Бурому действительно хотелось выпить, он окончательно утвердился в том, что после удара мячом его дружок сделался телепатом.
Ну и дела!
Гриня вытащил из-за пазухи бутылку и с наслаждением втянул не меньше половины мутной, как утренний туман жидкости.
Ну и дела!
Чубей, между тем шел к туалету. Картина, открывавшаяся на этом пути, была безрадостной. Вокруг царили хаос и запустение. Двор Оторвиных выглядел так, словно по нему пронесся смерч. То тут, то там валялись части отслужившей свой век хозяйственной утвари. Были тут и вилы, потерявшие в боях за урожай почти все зубья, и ржавая лопата с согнутым лезвием, и конский хомут, такой старый, что носившие его лошади наверняка давно отбыли в свой конский рай. Короче говоря, список оторвинского утиля можно было продолжать до бесконечности. Все это мрачное великолепие венчали заросли крапивы, доходившие до половины окон. Они сплелись и превратились в настоящие крапивные джунгли, через которые едва просматривались немытые со времен строительства БАМа стекла.
Споткнувшись о жестяное корыто с огромной дырой в днище, Мишка оказался у туалета. Впрочем, яму, с перекинутыми через нее двумя досками туалетом можно было назвать только с большой натяжкой. Для того, чтобы удерживаться на этих досках над пропастью Чубею пришлось вбить в землю кол и привязать к нему веревку. Несмотря на все эти ухищрения, при балансировании на досках, требовались большая сноровка и огромный жизненный опыт.
В свое время туалет, отдаленно напоминавший полноценные сортиры у Оторвиных был. Полусгнившие останки будки теперь валялись неподалеку. В момент одного из редких позывов к работе Чубей решил соорудить новую будку и позвал Бурого. Строительство началось с того, что дружки, краснея от натуги, свалили старый туалет. Далее, по составленному Гриней плану они отправились воровать доски с колхозной пилорамы. День не задалсясторож, на беду, оказался трезвым и злым, как сотня Церберов. С горя строители напились так, что напрочь забыли об объекте. На другой день они опохмелялись, а на третий Мишка охладел к новостройке настолько, что не внял мольбам мамаши вернуть старый туалет на прежнее место.
Со временем Чубей наловчился сидеть на досках, не прибегая к помощи веревки. Вот и сейчас он проделывал этот фокус и, пользуясь тем, что руки свободны, читал свежую прессу. Обрывок газеты «Быкохвостовский вестник» датировался прошлым месяцем. Первым, что бросилось в глаза читателю, была заметка, в которой райисполком объявлял конкурс на звание «Властелин села».