8
Проснулась я ещё затемно. Тусклый рассвет едва начинал пробиваться сквозь затянувшие небо облака. Где-то далеко на ферме пробовали свои скрипучие надломленные голоса молодые петушки, в саду нежно и протяжно тикала одинокая птичка. Я села на кровати, подобрав колени к подбородку, и стала размышлять о вчерашней встрече. Утро не оказалось мудренее вечерая так и не знала, что мне делать с распоряжением господина Фоули.
Если бы можно было до завтрака как-нибудь «случайно» встретиться с Адрианой Гилмур и спросить, что она думает о решении мужа Вот только как это сделать? Призывательница работала в лаборатории до глубокой ночи и вставала к полудню, не тревожить же её сон из-за такого пустяка? Или всё-таки это не пустяк? Как же непривычна эта новая жизнь!
Веры на кухне не оказалось. Я немного опасалась, что она забросает меня вопросамикак, что, почему, а мне придётся отвечать, что я и сама ничего не понимаю. Разве могла я возразить хозяину?
Вместо Веры на веранде для слуг обнаружился упитанный усатый мужчина лет сорока пяти. Он был одет в свободные коричневые штаны, клетчатую рубашку и потёртый кожаный жилет. Смуглое лицо и выгоревшие на солнце рыжеватые волосы говорили о том, что большая часть его жизни проходит на улице. Я вспомнила, как женщины на кухне обсуждали вчера управляющего Вилли, и вежливо поклонилась ему.
А-а-а, должно быть, ты и есть новенькая?заулыбался он.
Я Элинея, господин Вилли.
Управляющий звонко расхохотался.
Господин, надо же, а что, мне нравится! Эй, вы,крикнул он кухаркам,слыхали, как надо меня называть?!
Я понятия не имела, как обращаться к распорядителю хозяйской фермы. Магистр Гедрис не держал управляющего, предпочитая все дела острова вести самостоятельно и не тратить золото на услуги посторонних людей. Тогда я ещё не представляла себе размеров других островов, таких как Асфа. Фелла казалась мне большой и густонаселённой в сравнении с соседскими владениями.
Можешь звать меня просто Вилли, поняла?Он весело указал мне на стул, предварительно убрав с него потрёпанный хлыст.
Я внутренне поёжилась и стала украдкой рассматривать новое для меня лицо. Нет, этот толстяк вряд ли использует хлыст для наказания непослушных рабов. Судя по тому, что я успела узнать о нём, он куда больше интересуется хозяйскими лошадьми и доярками с фермы, чем воспитанием новеньких рабынь в поместье Фоули.
Ты приглянулась господину Мартейну,сказал Вилли, когда я поставила на стол тарелку со своим завтраком и налила в кружку холодного молока.Смотри, не разочаруй его! Прислуживать в доме особая привилегия, многие мечтают об этом!
А Вера?..осторожно спросила я. Управляющий махнул рукой и выудил из кармана глиняную трубку и жестяную табакерку.
Этой болтушке самое место в курятнике, пусть там и кудахчет!и снова рассмеялся.
У меня немного отлегло от сердца. Я подумала, может, глуповатая и простоватая Вера не станет держать на меня зла за то, что я заняла её место в доме хозяев. Должна же она понимать, что я не просила этого назначения!
Когда настало время накрывать стол для советника Фоули, я вновь разволновалась.
К счастью, он пришёл завтракать не один. Когда я принесла в столовую серебряный поднос со свежими фруктами, ломтиками сыра нескольких сортов, тонко нарезанным копчёным мясом и благоухающими плюшками, вокруг стола уже сидели советник, его заспанная супруга и Рид, секретарь госпожи Адрианы. Рид привёз с собой ворох свежих листовок и газет из Магистрата.
Доброе утро, Эли,сказала мне хозяйка, и все посмотрели на меня.
Как же я была смущена! Поспешно расставив чашки и тарелки, я обнаружила, что забыла принести сахарницу, и удалилась на кухню. Там я немного отдышалась, но проклятущая сахарница тут же решила мне отомстить: в момент, когда я снимала её с подноса, стеклянная крышечка соскочила и покатилась по скатерти. Я дёрнулась поймать её, но Мартейн Фоули опередил меня, и вышло так, что я схватила его за пальцы.
Простите, господин,пробормотала я.Положить вам сахару?
Советник изящным жестом водрузил крышечку на сахарницу и пристально посмотрел на меня своими пронзительными глазами.
Нет, Эли. Я не люблю сладкое.
Какое счастье, что Адриана и Рид были заняты в это время чтением новостей, а потому не обратили внимания на этот маленький инцидент.
Итак, я «приглянулась» хозяину. Слова управляющего запали мне в душу, я никак не могла прекратить думать об этом. Что бы это значило? Хорошо, допустим, госпожа Адриана вовсе не против того, чтобы я прислуживала в столовой и убирала комнаты в доме. Но что мне делать, если назавтра советник Фоули прикажет мне помогать ему переодеваться или мыться? И чего ещё он может возжелать, пока жена занята научной работой?..
«Приглянулась». Уж лучше бы я пошла помощницей к птичнице на ферму, чем гадать, что означают эти внимательные взгляды хозяина. Неизвестно, что у него на уме! Может быть, он всё ещё раздумывает над тем, как от меня избавиться, а в дом определил для того, чтобы я постоянно находилась на виду. Чтобы не сбежала вместе с ошейником, который стоит десятки тысяч золотых.
Не любит он сладкое!Я сердито взбила подушки на кровати советника Фоули.Заметно!
Никаких следов пребывания госпожи Адрианы или какой-либо другой женщины в спальне Мартейна не было. А ведь даже магистр Гедрис, несмотря на суровость и сдержанность, спал со своей супругой в одной кровати. Да что говорить! Когда между господами всё хорошо, то и к слугам, и к рабам они относятся куда добрее и мягче, не придираются лишний раз. А у этих что за странные отношения?
Я расправила случайные складочки на покрывале и задумалась о хозяйке. На мой взгляд, у неё было абсолютно всё, чтобы чувствовать себя счастливой: молодой и красивый муж, огромный остров, целые горы золотано всё это словно не имело никакого значения. Адриане Гилмур больше нравилось закрываться в своём тёмном флигеле и общаться с тенями из сумрака, чем ездить по роскошным приёмам и балам, какие устраивала знать.
А платья! У хозяйки было два шкафа великолепных платьев, юбок и тончайших шёлковых кофточек, но дома она облачалась в скромную рабочую мантию призывательницы и не выпускала из рук книги или свитки с мудрёными формулами.
Все беды в жизни от лишнего ума,сказала мне Вера, когда мы развешивали бельё на заднем дворе.Мало им забот с поместьем и островом, так нет, они же ещё читают и читают что-то! Вот давеча Архимагистр гневное письмо прислал. Господин Фоули как прочитал его, так весь вечер был сам не свой. А вот не стал бы читать, так не из-за чего было бы и волноваться! Я говорю, вредное это делочтение!
У Веры всё было предельно просто, я диву давалась, как легко она находит объяснения для самых сложных явлений и происшествий.
А из-за чего Архимагистр гневается?спросила я без особой надежды на ответ.
Ясно из-за чего! Наш советник новые законы для рабов придумал, а совет Магистрата принимать их не хочет, им старые порядки больше нравятся. И правильно, я считаю. Нечего выдумывать.
Мощными руками Вера выкрутила покрывало и перебросила через верёвку. Во всём, что она говорила, она была совершенно уверена.
Выдумки эти ихние знаешь, как называются? Хвантазии! Чего смеёшься? Истинно говорю, прям такое слово Архимагистр и употребил в письме. Хвантазии Фоули!
Я вспомнила, как мой прежний хозяин охарактеризовал одного из своих родственников. «Ни ума, ни фантазии». Похоже, Вера считала такое сочетание идеальным для счастливой жизни.
Вера, а какие новые порядки, ты не знаешь случайно?осторожно поинтересовалась я.
Как же не знать-то? Очень даже знаю.Рабыня выплеснула воду в траву.Господин Мартейн выступает, чтобы магов нельзя было в неволе держать. Таких вот, как ты. Ошейники и браслеты, говорит, вредят вашему дару. А это против воли богов и вообще против природы. Нарушается что-то там у них в природе, вот так-то.
Я с интересом поглотила новую информацию. Значит, вот почему Мартейн Фоули рассердился, когда Адриана купила меня! Он пытается продвинуть в Магистрат новые идеи, а само моё присутствие в доме Фоули может повредить всем его стараниям.
Впрочем, Вере быстро надоело обсуждать столь серьёзные вопросы. Когда мы закончили работу и уселись на ступеньках веранды под кустом, чтобы выпить чаю, Вера пододвинулась поближе и подмигнула мне:
Ну, рассказывай, чего нового услышала в доме? От меня теперь толку мало, в курятнике-то одни перья да говно, никаких новостей! Студента-то, Рида, не вышвырнул ещё господин?
За что же его вышвыривать? Он вроде прилично себя ведёт,удивилась я.
Даже слишком. Но все слуги знают, как наша Адриана ему нравится. Он бы ей, может, песни пел под балконом, если бы она не была женой советника!
Мне было неловко обсуждать личную жизнь хозяйки, но сдерживаться было ещё труднее. Любопытство жгло меня огнём.
А что же госпожа Адриана?шёпотом спросила я.
А ничего! Студент ей этот даром не нужен, она мужа-то еле терпит. Чуть чтоубегает в своё Междумирье к демонам, лишь бы от него подальше. Никто ей не мил, кроме чудищ сумрачных.
Вера глубоко вздохнула. Было видно, что причуды хозяйки-призывательницы ей никогда не понять, она просто излагала мне всё, что знала сама.
Что же, госпожа совсем не любит мужа? Зачем же она вышла за него?
Ох, видать, ничего ты не знаешь о призывателях, Эли! Она же из Веллирии сбежала. Господин Фоули увёз её оттуда чуть ли не силой, жизнь ей спас. За ней там Инквизиция охотилась хотели поймать и на костре сжечь, вот так-то. Вот она и согласилась стать его женой. В благодарность, значит, за спасение.
Из чувства долга?
У меня кольнуло в груди. Сейчас, когда загадка почти разрешилась, я оказалась не готова услышать правду. Милая и добрая Адриана не смогла отказать влиятельному советнику и вынуждена теперь жить на его острове, как в золочёной клетке. И обратной дороги у неё нет.
Откуда мне знать, долг там или ещё что. Может, и задолжала она ему за хлопоты, а отдать было нечем, вот и отдала себя саму. А теперь хорошо если раз в месяц впустит его к себе в спальню, а то и совсем не пускает. А он ходит, злится, но любовницу себе не берёт.
Любит жену?
Ага. Вот ещё одна проблема ристократовлюбовь. Тоже ведь навроде хвантазии. Руками не потрогать, глазами не увидеть! Сами себе беды создают. А могли бы жить припеваючи и детишек воспитывать.
Тут Вера подпрыгнула на ступеньке и уставилась на меня так, словно её ужалила огромная оса.
Ах, а про детишек-то я тебе и не рассказала! Жуткая была история
Глаза её округлились, и я немного испугалась. Вера огляделась по сторонам, схватила меня за руку и потащила за собой по дорожке между кустами гибискуса. У задней стены кухни стояла старенькая лавочка, скрытая от посторонних взглядов зарослями хмеля.
Господин Фоули сказал, если узнает, что кто-то об этом вслух говорит, то сразу три шкуры спустит!
Так, может, не надо рассказывать?ойкнула я.
Что, не хочешь узнать, как госпожу Адриану прокляли и дитя у неё родилось с хвостом?
9
С каким ещё хвостом, Вера?!возмутилась я громче, чем следовало бы, после чего испуганно прикрыла рот и продолжила шёпотом:Ты зачем такие небылицы про хозяйку придумываешь?
Ничего я не придумываю,надула губы Вера.Чтобы придумывать, хвантазия нужна, а я за что купила, за то и продаю. Мне рассказали, я другим передаю, вот и всё. От себя ничего не добавляю.
А надо ли передавать подобную чушь?От негодования я вскочила с лавки и принялась расхаживать взад и вперёд.
Не веришь, значит, что госпожа демонёнка в себе носила?
Не верю, потому что, хоть я и не училась в Академии, знаю: никаких демонят у призывателей родиться не может. Они такие же люди, как и мы все. Способность призывать тенейэто их дар. Стихийные маги могут подчинять себе воду и огонь, лекари исцеляют раны и болезни, а призыватели общаются с духами из Междумирья.
Вера недоверчиво качала головой, даже не пытаясь вникнуть в смысл моих слов. Было видно, что на её языке уже вертится новый аргумент в пользу этого глупейшего слуха об Адриане.
Ну, ну, умная ты больно, Эли. А я вот что тебе скажу. Сначала в ней был обычный человеческий ребятёнок, а демон уж после вселился. В последний раз спрашиваю, будешь слушать или нет?
Я села на место, уже проклиная себя за любопытство. Вот это я влипла! А ведь предупреждал меня магистр Гедрис: «Никогда не слушай и не передавай сплетен, Элинея! Услышу шушуканье за спинойпосажу на цепь!»
Теперь меня и выпороть не жалко было бы, потому что я сидела развесив уши и слушала Верину версию трагических событий, развернувшихся в семье Фоули больше года тому назад. И что в этой истории было правдой, а чточудовищной ложью, мне ещё только предстояло разобраться.
Поженились наши хозяева пять лет назад,приглушённым голосом начала Вера.Господин Мартейн тогда ещё не был советником, да и остров не целиком ему принадлежал. Процентов на две трети примерно, а остальные проценты были другого господина. Адриана поначалу никак обвыкнуться тут не могла, всё тосковала по прошлой жизни, но советник наш был к ней добр и сумел убедить, чтобы осталась здесь.
Он привёз её из Трира?Я вспомнила слова, брошенные разъярённым Сарфом на рынке рабов. Тот упоминал «девицу из Трира, окрутившую советника Фоули».
Да, да!закивала Вера.Проклятое место этот самый Трир. Огромный город из чёрного камня, нам здесь на островах такое и не снилось Так вот, через год примерно госпожа забеременела, но в первый раз ничего не вышло. Выкидыш произошёл. Погоревали они, но через какое-то время снова получился у них ребёночек. И вот примерно на половине срока опять Адриане заплохело, лекаря к ней вызвали. Тот лекарь так и сказалвлияние Междумирья и ещё сотню каких-то заумных слов, которые ни сиделка, ни кто-либо из нас не понял. Проклятие, короче говоря. Не может человеческий организм выносить в себе демоническую дрянь, потому и второй детёныш не прижился в госпоже. А сиделка так и сказала. С хвостом он был и с крыльями, демонёнок-то этот недоношенный.
Поэтому хозяева и живут теперь в разных спальнях?прошептала я.
Поэтому,развела руками Вера.Госпожа Ари боится, как бы снова не вышло чего. Поэтому и не подпускает мужа к себе. А он упрашивает её иногда, да так горячо, что любая сдалась бы! Никак не желает наш советник признать, что жена ему досталась порченая. А ведь люди уже всякое говорят
Грустная история.Я покачала головой, и мы какое-то время молчали.
Солнце закатилось за деревья, и всё вокруг погрузилось в таинственный вечерний сумрак. Над нашими головами ещё жужжали толстые мохнатые шмели, но лепестки цветов уже закрывались на ночь, источая едва уловимый аромат.
Я вот думаю, а может, они для того тебя и купили, чтобы ты им ребёнка родила?сказала вдруг Вера, хлопнув меня по коленке.
От такого предположения у меня по спине резко побежали мурашки. На несколько ближайших дней я потеряла покой и сон. Как бы ни глупа была Вера, в её доводах чувствовалось правдивое зерно.
Я молода, на десять лет моложе госпожи Адрианы. Здорова. Невинна. И с магическом даром. А самое главноеу меня нет никаких прав. Безумное предположение моей новой знакомой легко объясняло и то, почему за меня не пожалели десяти тысяч золотых. И всё же Не могла же хозяйка заранее угадать, что я «приглянусь» её мужу! Или могла? Как она там сказала в день моей покупки? Её тени привели ко мне. Значит, выбирать рабыню госпоже помогали демоны!
С неделю или около того я прожила как на иголках: господин Фоули пристально следил за тем, как я подавала блюда, убиралась в комнатах и поддерживала в доме чистоту и порядок. На рассвете я выходила в сад и срезала свежие цветы, обновляя букеты в столовой, гостиной и просторном холле. В комнату Адрианы советник приносил букеты сам.
Временами мне казалось, что он испытывает странную ревность из-за того, что мне позволено менять бельё хозяйки и прикасаться к её личным вещам. Похоже, Мартейн Фоули действительно любил жену. А я нет, я не «приглянулась» ему, он приглядывался ко мне, словно взвешивал про себядостойна ли я прислуживать его дорогой Ари.
Моя самая первая ложь по поводу грамотности оборачивалась большими неудобствами. Во-первых, я не могла даже просмотреть газеты и листовки без того, чтобы не вздрагивать от каждого шороха. Во-вторых, мне стали недоступны книги. В кабинете господина Фоули был огромный шкаф из красного дерева, заполненный книгами по истории, географии и различным магическим искусствам. В гостиной на стеллаже пылились десятки романов о любви и приключениях. И возможности прикоснуться хотя бы к развлекательным книгам я лишила себя сама! В-третьих, мне нельзя было вести дневник, а голова моя порой не выдерживала напора сплетен и разговоров. Мне хотелось сесть в тишине и изложить то, что думаю я сама. Не Вера, не Вилли, не кухарки, а я.