Вы должны знать, милорд, сказала ему вдогонку Хлоя, не только вы на нее смотрите. Особенно когда герцогиня уверена, что вы не видите. Только должна предупредить она не вожделеет вас, как Сесилия лимонные тарталетки.
Неужели? Слова Хлои его немного порадовали.
Она смотрит на вас как на загадку, которую предстоит решить. Как на льва, которого привязали рядом и который вот-вот разорвет путы. Вы и угроза, и соблазн.
И почему мне кажется, что ты наслаждаешься происходящим?
Наслаждаюсь. Вы всегда были слишком в себе уверены. И победа тем ценнее, когда тяжело дается, ведь так? улыбнулась Хлоя.
***
Когда вечером Мина спустилась вниз, Гоу уже ее ждал. Мина посмотрела на него сквозь воздушные черные перья, что спускались из прически ей на лицо легким игривым облаком. Хотя почти всю вторую половину дня она отдыхала, готовясь к ночи, чувствовала Мина себя ужасно. Правда, никто, глядя на нее, этого бы не понял. Чуть-чуть подкрашенной пудры, и темные круги под глазами исчезли, а сама она сияет.
Она так и не заснула днем, хотя пыталась, лежа в обнимку с Боудиккой, чье теплое тело дрожало от довольного мурлыканья. Перед глазами Мины стояли специально оставленные на руках королевы знакисиняки в форме ее собственных рук. От одного воспоминания Мину замутило.
Здесь кое-что, что может вас заинтересовать, ваша светлость, тихо сказал Гоу, когда она вышла на галерею, и похлопал папку, которую держал подмышкой.
Надеюсь. Из-под колес ее парового экипажа полетели камешки, один из ливрейных лакеев спрыгнул со своей подножки и поставил маленькую ступеньку, чтобы Мина смогла взобраться в экипаж. Второй лакей открыл дверь и отступил в сторону. Рискну предположить, что ты вряд ли бы стал отвлекать меня в такое сложное время, если бы информация не была важной.
В ответ Гоу протянул папку.
Подобраться к ним достаточно близко, чтобы подслушать, в абсолютной темноте вечера было невозможно, и все равно Мина повернулась, скрывая бумаги своим телом. Открыла папку.
И у нее сперло дыхание.
Внутри лежали зернистые фотографии. С бешено стучащим сердцем она их переворачивала, одну за одной. Накрашенные губы слегка изогнулись в дьявольской усмешке.
Боже милостивый
От такого удара герцог Кейн не оправится никогда. Способ наконец-то отомстить за смерть отца и ту роль, которую Кейн наверняка в ней сыграл.
Мина захлопнула папку.
Фотографии лишь намекают на родство. Я хочу доказательства.
Как пожелаете, ваша светлость, взяв папку, Гоу растворился в темноте.
Щелкнув тончайшей работы золотыми, с драгоценными камнями когтями, что были закреплены на кончиках пальцев ее правой руки, Мина собралась с мыслями и прошествовала к экипажу.
Сегодня нельзя допустить даже намека на слабость.
***
Часы в прихожей лондонского особняка лорда Эбни пробили полночь. Прибыв столь рано, Мина нарушила все модные правила, ведь в действительности ни один приличный бал не начинался раньше двенадцати. Однако ей было все равно, слишком сильно она нервничала.
Взяв бокал шампанского с подноса скользящего по залу дрона, Мина жестом попросила одного из околачивающихся неподалеку лакеев добавить в бокал крови.
Празднуете что-то? раздался над ухом холодный голос.
Мина кивком поприветствовала подошедших.
Праздную. Небольшие победы, ваша светлость. Просто разместила пешку там, где ее никто не увидит следующие несколько ходов. Он думал, что опережает ее на несколько шагов, не так ли? Улыбаясь герцогу Блайту и его жене, Мина осушила бокал.
Женщина, держащая Линча под руку, была одета в струящееся платье восхитительного зеленого шелка, который подчеркивал огненно-рыжий цвет ее волос. Рыжие волосы самой Мины были темнее. Общего между двумя женщинами было много больше, чем лишь цвет волос. Однако Розалинда Линч никогда не узнает, сколь многое известно Мине о ее прошлом. О секретах, которые леди Блайт хранит. Ведь, в конце концов, Мордекай, мужчина, которого казнили по приказу принца-консорта, не был Меркурием. А вот Розалинда когда-то была. Мина медленно кивнула герцогине Блайтзнак уважения гуманиста гуманисту.
Звучит зловеще, вздернув бровь, заметила герцогиня Блайт.
Будем надеяться, что вашим когтям суждена иная добыча. Линч глазами указал на смертельное украшение с драгоценными камнями на кончиках ее пальцев.
Поверьте, ваша светлость, вам нет нужды тревожиться.
Холодные серые глаза Линча впились в нее с такой пристальностью, что Мине стало слегка не по себе. Затем он улыбнулся:
О, я и не беспокоюсь. Я всегда считал, что глупость вам не свойственна.
А только глупец может решить напасть на герцога, которого поддерживают больше четырехсот Ночных ястребов. Во всяком случае, решить напасть открыто.
Движение за спиной герцогини Блайт привлекло внимание Мины. Бэрронс. Он шел сквозь толпу, возвышаясь над группками дебютанток, облаченных в жеманный белый. Когда он проходил мимо, те принимались яростно обмахиваться веерами, провожая горящими глазами его одетую в черное фигуру. Бэрронс напоминал волка, крадущегося меж стаек беззащитных маленьких лебедей. Улыбка Мины стала хищной, и, едва взглянув на герцога и его жену, она извинилась и покинула их.
На сей раз Мина преследовала его. Их глаза встретились, и Бэрронс вопросительно поднял левую бровь, а затем направился к лестнице, оставляя ей решать, идти за ним или нет.
Мина скользила сквозь растущую толпу, идя за облаком пара, которое извергалось из дрона-слуги. В зале их было множество. Взяв очередной бокал шампанского с плоского подноса на голове автомата-прислужника, она щедро плеснула туда крови и последовала за Бэрронсом на галерею, с которой открывался вид на главный бальный зал.
Когда Мина поднималась по лестнице, ее платье все сверкало в свете газовых ламп, и каждая блестка на подоле слегка шелестела, скользя по мраморным ступеням. Пышная юбка платья состояла из отдельных лепестков, золотых у основания и постепенно переходящих в черный на кончике. Корсаж же был сплошным золотом, и натягивал тонкие лямочки цвета шампанского, что едва не соскальзывали с ее плеч,
Газовые светильники на галерее были приглушены, и там клубились тени. Красный дамаск на стенах создавал атмосферу уединения и интимности. Увидев высокую, элегантную фигуру, облокотившуюся на балюстраду и наблюдавшую за толпой в бальном зале, Мина едва не задрожала от возбуждения.
Бэрронс даже не повернул головы, но она знала, что он почувствовал ее появление. Как иначе? Напряжение будто вибрировало в воздухе, по ее коже словно пробегали электрические разряды.
Сегодня вы смотрите как-то по-особенному, пробормотал Лео. Его собственные глаза были полуприкрыты. Он продолжал разглядывать гостей. Я чувствую себя жертвой.
Он не выглядел жертвой. Высокий, жилистый, сильный, на боку рапира в ножнах, Лео казался королем собственных джунглей. Медленно повернув голову, он впился в нее темными глазами. На одно мгновение из-за игры света показалось, что зрачки Леоне черные, по крайней мере, не абсолютно черные, а словно бы в прожилку. Прожилки эти манили теплом растопленного шоколада. На Мину тотчас же нахлынули чувства. Неуверенность. Она попыталась их стряхнуть. Сегодня ей, черт побери, нужна победа. Что угодно, лишь бы не думать об отсутствии ее величества.
Смехотворное предположение. Мина подошла к нему сзади. Провела филигранной работы когтями по спине. Бэрронс обернулся, следя за ее движениями. Разве мне под силу причинить вам вред?
Сдается, вы путаете меня с этими пустоголовыми дурачками, которые считают вас премилым украшением. Повернувшись, он схватил Мину за руку и медленно поднес когтистые пальцы к губам. Ни на мгновение не отводя глаз, прижался поцелуем к запястью, чуть выше трепещущей жилки. Легчайшее прикосновение, нежнейшая ласка. Коснись он так какую-нибудь дебютантку, та решила бы, что Лео Бэрронс намерен соблазнить ее на контракт трэли. Я знаю, сколь опасны вы можете быть. И как умна ваша маленькая хитрость в Совете. Мина окаменела.
Хитрость?
Подобно маятнику, вы выступаете то за одних, то за других. Задабриваете принца-консорта, голосуя вслед ему по тем вопросам, что вам не важны. Но лишь дело касается того, что затрагивает ваше сердцеили ведомую вами игру, вы не отступаете ни на дюйм. В Совете еще никто не разгадал эту уловку. Все считают вас марионеткой, танцующей под его дудку.
В половине своих умозаключений Бэрронс не ошибся. Потрясающая проницательность и подтверждение, сколь пристально он за ней наблюдает.
«Опасность повсюду». Если кто-нибудь поймет, что за игру ведут они с ее величеством, им обеим конец.
Хотя мне сложно примириться с тем, что случилось в Совете сегодня. Поглаживая запястье, где до сих пор горел след от его поцелуя, Бэрронс отвел руку Мины от своих губ и, полуприкрыв глаза, отпустил ее совсем.
«Ну разумеется. Потому что вы не понимаете». Мина залилась краской. Она не обязана была объясняться и все же
Если бы ее величество продолжила говорить, он бы ей навредил. Возможно, унижение от публичной пощечины его удовлетворит.
В нее впился взгляд проницательных глаз.
Выходит, вы поступили так из милосердия?
Какое это имеет значение?
Огромное, ответил Лео и, повернувшись, облокотился на балюстраду и вновь принялся следить за гостями. Это означает, что, возможно, я не ошибся на ваш счет.
В голове закружилась тысяча мыслей. Внутри от его слов поселился легкий трепет. Что за глупости? Ей ни к чему его похвала.
Вам не нравится, как принц-консорт обращается с ее величеством, не удержавшись, ибо и ее мучило любопытство, заметила Мина. Одна мысль, что сегодня Бэрронс пытался заступиться за королеву Глупость, которая только бы привела к более суровому наказанию Алексы, если бы он не остановился В груди Мины разлилось глупое тепло. За поведением Лео не скрывался хитроумный план. То был просто поступок мужчины, не одобряющего подобное обращение с женщиной. Невероятная редкость в их время!
Я должен был остановить его. Должен был сделать что-то еще.
Она не ваша жена. Он бы лишь пришел в ярость от вашего противостояния и выместил злость на ней.
Знаю. Именно поэтому я замолчал. Лео опустил глаза. Но своим молчанием не потакаем ли мы ему?
Будто удар кинжала в самое сердце. Пройдясь полированными когтями по балюстраде, Мина нашла взглядом среди гостей принца-консорта. Тот смеялся какой-то шутке своего любимчика, шпиона Бальфура. Поднявшаяся волной ненависть словно бы повернула нож, и на мгновение все вокруг стало черно-белымсидевший внутри голод прорывался наружу. Закрыв глаза, Мина глубоко вдохнула и позволила ненависти уйти, оставляя вместо себя лишь печаль и вину. Быть может, она ненавидела не только принца-консорта. Быть может, она ненавидела и саму себя тоже.
Что мы можем поделать? к собственному удивлению, горько сказала Мина. Он ее муж, он ею владеет. Может избивать ее величество хоть каждый день, если того пожелает, и что мы можем поделать?! Никогда, обещала себе Мина, глядя, как все эти годы королева медленно погружается в отчаяние. Сама она никогда не окажется в подобной ловушке.
По телу забегали мурашки, и Мина осознала, сколь пристально за ней наблюдает Бэрронс. Покраснев, она вдруг поняла, что открыла больше, чем хотела.
Я полагал, что вы по собственной воле поддерживаете такое обращение с королевой, но вам оно нравится не больше моего. Скользнув пальцами по ее щеке, Лео медленно отвел прядь рыжих волос от лица. Мина отпрянула, и Лео опустил руку. Но не оставил разговор. Вам оно не нравится, потому что вы видите себя в подобной ситуации. Медленно, вопросительно, будто сам с собой, он продолжил:Вы поэтому так и не вышли замуж?
Что мужчиналюбой мужчина! может мне дать? бросила вместо ответа Мина. Я возглавляю собственный Дом, вхожу в Совет. Кто не захочет лишить меня всего этого?
Бэрронс ответил едва заметной, но искренней улыбкой.
Не все мужчины одинаковы. Быть может, вам стоит найти того, кто не испугается ваших свершений. Кто посчитает их частью вашего очарования.
Я бы не стала надеяться.
Тогда, возможно, вам стоит оглядеться. Вдруг поймете, что он ближе, чем вы думаете.
Мина окаменела.
Какая прелюбопытная мысль, отрешенно бросила она. Потрясение, вызванное словами Лео, тотчас же сменилось подозрениями. Это все часть игры, только что он рассчитывает выиграть? Надеется убедить ее, якобы искренне ухаживает и тогда Что тогда? Думает ли он, что однажды ночью, лежа в постели, она выдаст ему все свои секреты? Или, поддавшись чувствам, станет голосовать по его указке, желая порадовать?
Нет. Как-никак Бэрронс отнюдь не глуп. Проклятье, чего он хочет?
«Но ведь вы никогда не понимали, что мною движет»
Мина побледнела. Она буквально почувствовала, как кровь отхлынула от лица, ослабли руки и ноги. Если Лео не играет с ней, значит, он искренен. На мгновение Мине показалось, что она увидела его истинные желания. Ее. Все это время он хотел ее.
Нет.
У Мины едва заметно участилось дыхание. Она постаралась сохранить спокойное выражение на лице, скрывая бушующий внутри шторм, ибо именно этого больше всего и боялась. Потеряться в мужчине.
В наступившей тишине Мина поймала пристальный взгляд Лео. Наверняка делает какие-то свои чертовы заключения! Внезапно ей неистово захотелось наброситься на него, вывести из равновесия, чтобы не одна она была смущена.
Откуда такой взгляд? Наш секрет в безопасности, если вы беспокоитесь об этом, тихо сказал Лео. Я никому не рассказывал о случившемся.
Интересно, что вы заговорили о секретах Поставив бокал на перила, Мина шагнула вперед, и ее юбка зашелестела о его брюки. Любопытно, какие у вас.
Почему вы решили, что они у меня есть?
У всех есть секреты. Вопрос лишь в том, чтобы их найти.
Лео посмотрел пристальнее. Посмотрел так, словно видел ее насквозь, словно искал ее собственные тайны.
«Вам никогда их не найти». Полуприкрыв глаза, Мина встала на мысочки и нерешительно опустила рукуту, что с когтямиему на грудь. На мгновение она помедлила, сомневаясь, правильно ли поступает. Ладонью Мина чувствовала тепло его тела, вдыхала манящий аромат лавровишневой воды, и ее собственное тело ожило. Тут же вернулась решимость. Это ее долг перед отцом.
У меня всегда вызывала любопытство ваша дружба с этим грязнокровным из трущоб, шепнула Мина ему на ухо.
Лео чуть повернул голову.
Дьяволом из Уайтчепела?
Вы знаете, что как две капли воды похожи на одного члена его банды? Можно даже сказать, вылитая копия
Воздух между ними переменился. От замершего мощного тела Лео исходила молчаливая опасность. Подняв руку, он мягко и бережно обхватил Мину за горло. Едва ощутимо угрожая.
Не думал, что вы сунетесь в трущобы.
О, я не столь глупа. Я послала туда своего человека, который блестяще выискивает то, что люди хотят скрыть. Сегодня утром он проследовал за вами, и теперь, знаете ли, у меня есть фотографии
Лео сжал руку. Мина еще могла дышать, но сердце уже неистово застучало.
Фотографии чего?
Мальчика. Кто он, Бэрронс? Вряд ли ваш сын, слишком взрослый. Значит, брат Может быть, сын Кейна? закинула Мина приманку, но Лео на нее не попался, как она того ждала. Нет, не Кейна, медленно выдохнула она, перебирая варианты. Что, если Мина вспомнила лицо герцога Кейна, его равнодушные глаза. И попыталась воскресить в памяти портрет его жены. У ее отца была копия. Боже милостивый
Вы ему не сын, ведь так? О, без сомнения Бэрронс походил на герцогинюбольше всего чувственным ртом, но не на герцога. Нет, отца он не напоминал совсем. Кровь Мины вскипела от возбуждения.
Вы бастард.
Лео сжал пальцы.
Затаив дыхание, Мина подняла голову. Лицо Бэрронса ничего не выражало, но глаза Господи, да она же права!
Интересное предположение. Думаю, его глаза засверкали, я напугал вас прошлой ночью, да и сейчас тоже. И теперь вы пытаетесь придумать хоть что-нибудьчто угодно! лишь бы только вывести меня из равновесия.
Это не «да». Но и не «нет».
Внизу гремела музыка. Лео шагнул еще ближе. Давление его твердого тела гипнотизировало Мину. Склонив голову, он сказал, едва не касаясь губами ее губ:
Вы боитесь собственного влечения ко мне?
Я выясню правду. Вы и сами это понимаете. И неважно, сколь сложны будут поиски.
Ясын своего отца. Именно он сотворил меня. Если же вы осмелитесь угрожать мне, перешел Лео на шепот, лучше бы вам раздобыть доказательства. Теперь мне известна ваша слабость, Арамина. Обхватив Мину за талию, он крепко прижал ее бедра к своим. Я знаю, что вы желаете меня. Посему возникает вопросвы на самом деле хотите меня уничтожить или лишь пытаетесь так от меня защититься? От этого? Лео с силой прижался к ней телом.