Эйвин быстро забеременела. Диармид родился перед тем, как мне исполнилось семнадцать.
Роза не могла представить себя родителем в таком возрасте.
Каким он был?
Фионн помрачнел, но голос остался мягким:
Он был моей тенью. Когда ему было семь, я получил власть и начал объединять кланы. Он хотел быть как я, махал деревянным мечом, который я ему дал, не хуже старших ребят. Он даже хотел своего волка. Эйвин жаловалась, что она ещё не встречала ребёнка, так желавшего быть похожим на взрослых. Он был хорошим мальчиком. Фионн сглотнул. Меня забрали в мир фейри после его одиннадцатого дня рождения. Тогда я был королём, воспитывал сына, который должен был занять моё место, когда придёт время. Но я пропустил шесть лет его жизни. Когда вернулся, он уже был мужчиной с беременной женой. Его голос стал холодным. Я никогда не узнаю, что с ним случилось. Или с моей нежной Кивой, которая плакала, когда другие плакали, и смеялась, когда смеялись другие. Она сильно ощущала всех вокруг. Она была доброй и красивой в жестоком мире. Она была небом и холмами, чудесным морем. Она была создана, чтобы скрасить жизнь.
Слёзы катились по щекам Розы от его красивых, но печальных слов.
Мне жаль, прошептала Роза.
Фионн посмотрел на неё, замечая слёзы.
Она была преданной, как ты, Роза.
Боль внутри усилилась.
Нет. Она была преданной, как ты. Каким ты был.
Хоть она не хотела оскорбить, Фионн чуть скривился и ускорился.
Роза поспешила за ним.
Уверена, у неё и Диармида была долгая хорошая жизнь. Они уже не бились с фейри и были королевичами, да?
Из-за этого они стали мишенями. Простой человек часто наслаждается мирной жизнью, но не глава или король. Деревня, которую мы построили при моём правлении, стояла на холме. Хорошо защищённая. Её назвали Киивнир.
Как замок?
Замок назван в честь деревни.
Деревья стали редеть, вдали показалась мерцающая вода, а тишину заполнило журчание.
А Эйвин?
Фионн не ответил. Он шёл, пока деревья не оказались позади, и они не перешли по массивной, покрытой мхом скале. Холмы тянулись на мили вокруг. Ручей пропадал в холмах, ниспадая небольшим водопадом в пруд, отделённый камнем. Пруд с водопадом был большим, а другоймаленьким и замкнутым. Вода была поразительного бирюзового цвета.
Магия покалывала в воздухе.
Пруды фейри.
Я любил Эйвин, ответил Фионн, повысив голос, чтобы его было слышно поверх шума водопада. Она была яростной, защищала наших детей. И хотела защитить их, если я пропаду, поэтому я научил её сражаться кулаками и мечом. Но вскоре после нашего брака фейри проник в деревню и похитил мать Эйвин. Фейри отбился от нас, он был сильным. Нам не удалось отбить её, а через день мать Эйвин, нагую и изнасилованную, нашли в лесу.
Роза накрыла рот рукой, боясь того, что нарисовало воображение.
Эйвин ненавидела фейри, но тот день что-то исказил в ней. Я поклялся найти фейри и убить. И сделал это. Он посмотрел на неё. Я использовал Брэйтем.
Она поняла то, что он не договорил.
Он и был принцем фейри.
Фионн кивнул.
Ты убил его ради Эйвин. И так началась война с Аньей. Всё, что ты делал, было ради Эйвин, а она предала тебя.
Её ненависть к фейри была сильнее любви ко мне.
Нет, мягко возразила Роза без обвинений в голосе. Жажда мести была сильнее любви.
Она наблюдала, как он обдумывал её слова, удерживая её взгляд.
Обрадовавшись, что высказала свою точку зрения, Роза шагнула к прудам фейри.
На что способны эти пруды?
Фионн не сразу, но присоединился к ней на краю камней.
Для нас? Они тёплые и расслабляющие. Как природный спа. Вода может смыть след.
Откуда ты знаешь?
Она смывает чары.
Ого. Роза смотрела на воду. А как для людей и других сверхсушеств?
Холодная. Он ухмыльнулся. Неприятная. Но с них чары тоже смывает. Фионн нахмурился. Я нашёл Брэйтем на дне большего пруда. Он был внутри серебряного ящика с запиской от королевы фейри.
И там было указание, что нужно убить фейри кинжалом, чтобы попасть в мир фейри? Поняла Роза, от мысли было больно. Она знала, что для тебя будет непросто.
Она понимала больше, чем раньше.
Фионн Морпострадавший муж, горюющий отец и свергнутый король.
Да, тихо ответил Фионн, она едва слышала его поверх шума воды. Тот кинжалединственное, что вышло из прудов с чарами.
Стало тихо, вода с мирным звуком текла в пруд, не вязалась с бурей внутри Розы.
Я тебя прощаю, сообщила Роза.
Он посмотрел на неё, выражение лица было замкнутым.
Роза кивнула с печальной улыбкой.
Прощаю за то, что ты пытался использовать меня, чтобы открыть врата.
Роза
И я понимаю, что твою миссию, может, мне и не остановить. Но ты должен пообещать, что ъ не потащишь меня куда-то снова против моей воли. Ты дважды меня вырубил. Обещай больше никогда.
Он кивнул, повернувшись к ней. Она едва дышала, Фионн поднял большую ладонь к ней и скользнул пальцами по скуле, а затем заправил волосы ей за ухо. После чего опустил ладонь, и погладил пальцами её шею. Роза подавила дрожь, и Фионн опустил руку.
Это я могу обещать, Роза. Но, он помрачнел, но не обещаю, что буду тем, кем быть не могу. Я поклялся давно, и сдержу клятву. Мне жаль, что моя клятва теперь не вяжется с моими чувствами к тебе Но я из другого времени, mo'chroí. И живу слишком долго. Я всегда буду одной ногой не на той стороне морали. И не буду тем, кто следует правилам и всегда делает то, что правильно.
Роза шагнула ближе, ощущая сомнения его тела. Она хотела показать, что они стоили нарушенной клятвы, которую он дал века назад. Если он этого не видел, Роза заставит, и не будет играть честно.
Роза опустила ладонь на его сильную грудь возле быстро бьющегося сердца.
Не знаю, заметил ли ты, но и я не такая женщина.
Он слабо улыбнулся.
Нет. Ты следуешь своим импульсам, Роза. Ты принимаешь то, какая ты, со свободой, которой я восхищаюсь.
Я могу тебя научить. Она улыбнулась, шутя лишь отчасти. Могу научить, как принять сущность фейри. Как радоваться такому существованию.
Боюсь, уже поздно. Он пересёк расстояние между ними и склонил голову. Но я буду рад провести наши часы веселее. Я ещё не был в постели с гимнасткой.
Роза в шоке раскрыла рот, не сдержавшись. И через секунду закрыла рот от его наглой ухмылки.
Ты же не серьёзно.
Улыбка Фионна вызвала трепет в животе.
Ладно тебе, Роза. Покажи старику новые трюки.
Подавляя улыбку, она склонила голову.
Кстати, сколько тебе? То есть сколько было, когда
Тридцать три.
Так ты почти на десять лет старше меня.
В этот раз он рассмеялся.
О, если бы это было так.
Его смех завязывал её внутренности в узел сильнее, чем флирт.
Ты мне нравился больше, пока был холодным и отстранённым.
Ты мне нравилась больше, когда всё время заигрывала со мной. Иронично.
Я заигрывала, потому что ты мне нравился.
А теперь нет?
Вместо ответа Роза отошла на пару шагов и скрестила руки на груди.
Откуда ты знаешь, что у нас связь? Ниам сказала, но она точно права? Как понять?
Если Фионн был удивлён поворотом разговора, не подал виду.
Я не знал сперва. Но были признакинас влекло друг к другу сразу после клуба в Загребе. Ощущение, что мы знакомы, влечение.
Роза посмотрела на пруды, обдумывая это. Когда она впервые увидела Фионна, казалось, её обвязали верёвкой и тянули к нему.
Когда ты сказала, что ощутила мои чувства, это меня удивило. Фейри редко так могут. Но для пар известный факт. Эта способность угасает со временем, но помогает паре общаться друг с другом в начале отношений.
Но ты никогда не ощущал мои эмоции.
Ощущал, признался он, отведя взгляд. Я ощущал, когда ты этого хотелатвой восторг и боль, когда ты говорила с родителями. И я ощутил боль после того, как ты увидела мой сон.
Так ты узнал что мыпара?
Фионн покачал головой.
Как и говорил, я знал после боя с Кийо. Мои чувства к тебе мешали думать. Я хотел защищать и, его зелёные глаза потемнели от возбуждения, я не мог управлять желанием к тебе. Вообще. Это вне моего контроля. Я жил в мире фейри достаточно долго, чтобы узнать признаки.
По телу Розы побежали мурашки, она потёрла руки, радуясь, что куртка скрывала реакцию на слова.
Когда я окажусь в тебе, связь станет прочнее. Ты будешь носить мой запах, а ятвой, и все будут знать, что мы принадлежим друг другу.
Роза выдохнула от его провокационных слов, потрясённо глядя на него, а он глядел на её рот.
Когда? Думаешь, между нами что-то произойдёт, когда ты планируешь оставить меня тут?
Ничто не должно длиться вечно, mo'chroí. Почему наша связь не такая? Почему мы не можем наслаждаться этим, пока можем?
Обида, возбуждение и смятение наполнили Розу, пока она пятилась от него к лесу.
Потому что нам дали дар вечности. Мы не должны наслаждаться им, пока можем. Это твой выбор. Не мой.
Фионн покачал головой.
Вечностьне дар, Роза. Ты скоро это поймёшь.
Вечность не дар для тебя, потому что прожил три века без меня, смело ответила Роза. Он вскинул голову, словно она ударила его. Вечность для нас может быть неделей, парой месяцев, годом или веками Но судьбе решать это, Фионн. Не тебе и не твоей жажде мести.
Он стоял с каменным лицом на краю прудов фейри, а Роза пошла по лесу обратно. Она хотела наедине собраться с мыслями, но Фионн не дал ей этого. Через секунды он появился рядом, затерянный в мыслях, и Роза надеялась, что повлияла на него честностью. Мысли, которые вполне всё ещё нацелены на месть, могли столкнуться с препятствием в виде их связи.
Глава 29
Фионн не спрашивал её о Брэйтеме в тот день. И в следующий.
Они стали неплохо сосуществовать, Фионн предложил дальше тренировать её. При этом замок они использовали, как Храм Святого Семейства. Они не обсуждали остальное, выбрали безопасную нейтральную зону. Но дождь вернулся через день холодным ливнем. Роза поздно проснулась, уставшая от траты энергии, переносясь по землям замка вчера. Фионн пытался научить её сражаться, используя способности. Биться с ним было приятно.
Отыскав завтрак из кексов, оставленных Фионном, Роза пошла по замку в поисках него с чашкой кофе в руке. Она спросила о слугах, и Фионн сказал, что не нанял новых. От разговора он помрачнел, и Роза не давила дальше. Роза не была рада, что заперта в замке. Она медленно влюблялась в Киивнир, но становилось понятно, что переезжала после колледжа не из-за того, что что-то искала.
Роза сама по себе кочевник.
К счастью, это означало, что переезды всю жизнь не повлияли на её счастье.
Она нашла Фионна в главном зале на угловом диване, он читал книгу в кожаном переплете. Роза тихо прошла к нему, и он поднял взгляд.
Доброе утро.
Привет. Она опустилась на смежный небольшой диван, подогнув ноги под себя. Они смотрели в глаза друг другу, пока она подносила кофе к губам. Роза старалась игнорировать трепет в животе. Её влечение пропадёт не скоро.
Огонь пылал в каминах в комнате, но Роза дрожала.
Фионн приподнял уголок губ. Судя по нахальному виду, Фионн знал, что она дрожала не от холода.
Роза мрачно посмотрела на него и фыркнула.
Хватит.
Фионн улыбнулся.
Я ничего не делаю.
Делаешь.
Я просто сижу и читаю.
Ты жил три века. Ты не прочёл все книги?
Он покачал головой, всё ещё улыбаясь.
Розе не нравилась радость от того, что заставила его улыбнуться.
Она перевела взгляд на книгу, пока не поддалась импульсу, и всмотрелась в название. Обложка с иллюстрацией, прикрывающая книгу, лежала на диване рядом с Фионном.
«История Среднего востока»?
Он опустил книгу и пожал плечами.
Фионн, ты живёшь уже три века. Разве ты не знаешь об истории больше многих людей?
Я пропустил больше 1800 лет истории, пока лежал под чарами друидов, Роза. И даже прожив несколько веков, я не смог узнать всё. Ты живёшь так долго, что информация борется за приоритет в голове. Факты и воспоминания отодвигаются в пользу того, что мозг считает важнее. Я читаю эту книгу в третий раз.
Роза поняла кое-что, что не приходило ей в голову.
Тебя это беспокоит? Кроме боли из-за личных потерь тебя беспокоит, что ты пропустил 1800 лет истории, которых тебя лишили?
Воздух стал холоднее.
Насколько честным мне быть?
Я всегда хочу, чтобы ты был на сто процентов честен со мной. Несмотря ни на что.
Тогда нет. Я лишился права наблюдать, как растут мои дети, но благодарен, что не жил все две тысячи лет. Чары оставили меня во снах, но я не ощущал, как проходило время. Три векадостаточно долгая жизнь, Роза. Время раскрывает неспособность учиться на ошибках. Больно смотреть, как империи повторяли ошибки снова и снова. Время бьёт по надежде и укрепляет цинизм. Бессмертие изолирует. Всё, что делает тебя человеком, пропадает.
Что, например?
Красота в хрупкости. Пыл неминуемого. Благодарность времени.
Тревога пронзила душу Розы. Она со временем потеряет всё, что делало её человеком? Не потеряла ли уже? Она во многом была бесстрашной. Но в остальномнет. Роза задумчиво смотрела на него.
Ты всё ещё человек, Фионн.
Он нахмурился.
Почему ты так говоришь?
Она утомлённо вздохнула.
Возмездиелюдское дело.
Что ты думаешь о чарах, создавших тебя, Роза? спокойно спросил Фионн, хотя мышца на челюсти дергалась. Анья отомстила людям за то, что портили её идеальный маленький мир.
Это не месть. Ты сам говорил, что тохитрость. Скука бессмертия.
А Ниам?
А что Ниам?
Фионн потёр ладонью челюсть, шорох щетины громко зазвучал в просторной комнате. Роза подавила желание подойти и коснуться его.
У меня есть причины верить, что Ниаммой потомок.
От этого Роза встрепенулась.
Что?
Бран всё время напоминает, что улик нет. Её фамилия Фаррен, это современная версия для О'Фаракейн. Так звался мой клан. Её семья жила давным-давно. Говорили, у них была связь с мифическим Ри Мак Тиром.
Ого.
Теперь она поняла его разговор с Ниам в Мюнхене. И почему он сказал, что она не должна его бояться. Фионн не убьёт кого-то своей крови.
Я ощущаю это внутри, Роза. Ниаммой потомок. И Анья сделала бы так со мной, он с горечью скривил губы. Зная, что я не подниму руку на свою кровь. Так что нет, местьне только для людей.
Роза была осторожна с этой темой, но ей нужно было спросить. Она осмелела и сказала:
Ты говорил, она сделала тебя своим она не могла договорить.
Шлюхом, холодно закончил Фионн.
Роза кивнула.
Да, сделала.
Она смотрела на большую и сильную фигуру на диване, ей было больно за него.
Любому сложно ощущать себя бессильным и использованным. А тому, кто вёл армии Мне жаль, Фионн.
Мужчина, женщина, дитя, поэт, фермер или король неважно, кто ты, Роза, это всё равно ломает разум.
Ты говорил с кем-нибудь об этом?
С психиатром? он цинично ухмыльнулся.
Нет. С другом.
Он вздохнул.
Нечего говорить. Я давно смирился с этим.
Да? опасно давила она. Ты всё ещё хочешь ты всё ещё собираешься отомстить.
Не за это. Да, сука мучила меня. Да, разум ломало то, что телу было приятно, а дух рушился от презрения к себе и ярости. Но почему, по-твоему, она сделала меня фейри, Роза? Потому что не смогла сломать. Она не смогла заставить меня любить её. Не романтической любовью. Не любовью пары. Льстивой любовью, которую она хотела ото всех своих подданных. Она делала вид, что ей нравился вызов существ, выступавших против неё, но это было не так. Ей нравилось ломать. Его глаза уже не были мертвыми. Они пылали. Я не дал ей этого. И она сделала меня тем, что я ненавидел больше всего. И из-за этого я потерял тех, кого любил. Потому я требую мести.
Роза, думая об этом, переживала сложные эмоции, ничего нового, в случае с Фионном. Она восхищалась его силой, красотой духа, который не позволил рабству сломать его. Но её злило, что кто-то мог оставаться верным себе в ужасные времена, но не видел, что давал Анье выиграть, отказываясь от второго шанса на счастье.
Тыне они. Тыне её. Вы одного вида, но, Фионн, Мартин Лютер Кинг-младший и Адольф Гитлертоже. Но они не должны стоять в одном предложении, да? Не то, кто ты, делает тебя хорошим или плохим. Твои намерения и поступки определяют тебя. Ты достаточно старый, чтобы понимать это. Думаешь, раз я фейри, я гадкая и злобная?
Роза, сказал он с предупреждением.
Думаешь? Потому что я так не думаю. Мне нравится сила, но не из-за того, что я хочу раздавить других ею. Мне нравится её свобода. Мне нравится магия. Возможности. Мир сильно отличается от того, что я ожидала. Он древний и новый, загадочнее, чем я представляла. И я теперь часть его. Как и ты. Твои намерения насчёт меня были плохими. Сквозь слёзы она смотрела, как он помрачнел от гнева? Сожалений? Было сложно понять. Но важна твоя способность передумать, и поступить правильно. До того, как я узнала правду о тебе, видела тебя как неземное благородное создание, с которым мне волнительно и безопасно. И, несмотря на твои планы на месть, я всё ещё вижу тебя таким. Такой ты в глубине души. Просто упрямый, и не видишь этого.
Последнее предложение сорвалось с губ, и Фионн встал и вышел из комнаты. Даже не оглянулся.
Слёзы полились по щекам Розы, стоило ей моргнуть.
* * *
Фионн хотел общества Розыжелал, ведь всё естество загоралось, когда она оказывалась поблизостиему нужно пространство. Она задевала старые раны и разбирала причины мести Анье, путала его мысли, навязывала свои идеи о том, какой он.
Роза запуталась. Связь пары заставляла её ощущать бред насчёт него.
Если в его ледяной душе и оттаял уголок от её впечатления о нём, Фионн игнорировал его.
Из всех комнат замка только спальня была убежищем Фионна. Оттуда открывался чудесный вид на море, и там были его любимые книги. Книгиодно из лучших изобретений современного мира. Он научился читать сразу же, когда выучил английский. А потом изучил французский, немецкий, испанский и латынь, и он научился читать и на тех языках. Он многое в мире пропустил, пока был в мире фейри. И пропущенное поражало его.
Он направил руку на камин, и в нём затрещал огонь.
Фионн сел на большую кровать, смотря на языки огня. Стоило сильнее надавить на Розу ради Брэйтема. Дни пролетали. И её хватка становилась всё опаснее.
Началось с его историй, чтобы манипулировать, но это превратилось в нечто иное.
Фионн говорил этой женщине то, что не рассказывал никому.
Он зажмурился, плюхнулся на кровать и пытался успокоить разум. Сосредоточиться. Но сон соблазнительно шептал об отдыхе.
* * *
Фионн свесил ноги с кровати, упёрся локтями в колени, глядя на стену, но, не видя её. Замок королевы в Соласе, столице Сауры, земель Дня, потрясал. Когда он попал в мир фейри, не знал, что вызывало отвращение сильнее: то, что он тут как раб, или красота чужого мира.
Замок Саура был высоким, башни и шпили тянулись далеко в небо, казалось, пропадали в нём. И замок искрился, как драгоценный камень. Весь. Здания тут были с покрытиями, которые звали блеском, мутный материал позволял видеть изнутри. Замок, казалось, весь был из осколков блеска, мерцал и сиял на солнце. Стены внутри сияли от шаров света, парящих под потолками.
Огонь как источник света в мире фейри не требовался. Для такого у них была их ужасная магия.
Ты хмурый. Её голос был как удар хлыстом по спине. Из-за чего хмуришься?
Фионн оглянулся на нагую королеву фейри. Анья была потрясающе красивой. Красота была для неё мелким словом. Светящаяся. Золотая. Золотистые волосы и глаза, золотая кожа, узкая талия, длинные тонкие ноги, округлые бедра и пышные груди. Она спокойно растянулась, согнув одно колено, а вторую ногу вытянув перед собой; корпус был приподнят на локтях. Золотистые глаза пристально смотрели в его глаза.
Фионн презирал её. Всей душой презирал Анью, королеву фейри.
Это из-за девушки, которую я убила сегодня? Она и её сестра пытались сбежать от аристократа, которому принадлежали. Я пощадила её сестру. Я могу быть милостивой, Фионн. Но, если хочу поддерживать страх и уважение моего народа в равновесии, мне нужно принимать сложные решения.
Фионн не мог понять язык фейри. Он был неразборчивым для людей. Но фейри быстро улавливали языки людей, как и язык его народа. Он хотел, чтобы было не так. Чтобы он не мог понять, чтобы не общался с этой сукой. Закатив глаза, он повернулся к стене, предпочитая этот вид.
Забавно, что ты убила сестру с рыжими волосами и пощадила темноволосую. По их словам, темноволосая была подстрекательницей.
Он ощутил её прикосновение к спине, когда она скользнула пальцем по ней.
Ты знаешь, почему, сладкий. Это нужно озвучивать? От этого я кажусь мелочной.
Ты убила её, потому что она выглядела как Эйвин.
Её прикосновение исчезло, он услышал, как она раздраженно фыркнула.
Обязательно произносить это имя?
Я никогда не полюблю тебя, Анья. Фионн встал, повернулся к ней. Ненависть была льдом в его венах. Почему не убить меня?
Она улыбнулась. Невинная милая улыбка не вязалась с её злобой.
Потому что я наслаждаюсь тобой. И тем, как ломаю тебя.
Прошло шесть лет. И до сих пор ты не сломала меня и не сломаешь.
Анья рассмеялась, звук был радостным, как переливы колокольчиков. А потом она пропала и появилась в другой части комнаты, где хранила всегда полную чашу светло-золотой жидкости, бурлящей на языке. Она сделала глоток, и золотое платье, будто жидкий металл, окутало её. Она смотрела на него с желанием и угрозой.
О, такой наивный Фионн. Если на это уйдут века, так тому и быть. Но я сломаю тебя.
Никогда.
Она снова рассмеялась, запрокинув голову, и волосы мерцали, как озаренная солнцем вода, на её спине. А потом она махнула ладонью, и появился Лир, капитан стражи.
Фионн напрягся. Лир был садистом, обожал насилие. Мужчины, женщины, детиублюдку было всё равно. Он не только убил волка Коналла, но и попытался напасть на Фионна. Его остановила Анья, появившись и отругав его.
Она передумала?
Королева фейри ухмыльнулась, словно читала его мысли.
Не ты, Фионн. Я никогда не наврежу тебе так. Есть другие способы сломать тебя.
Его сердце билось ужасно быстро, словно знало то, что не знал он. Перчатка появилась на ладони Лира, а потом в ладони появился серебристый кинжал.
Брэйтем.
Кинжал Фионна из чистого железа. Тот, которым он убил принца фейри. Фионн пытался понять, что происходило. Где-то на глубине сознания он знал, что началось это как воспоминание но Лира с кинжалом тогда не было.
Что происходило?
Анья махнула ладонью, и Роза оказалась в комнате, обнажённая, на коленях перед Лиром. Капитан потянул её за волосы ладонью без перчатки, она закричала, и Фионн бросился к ней.
Нет уж. Лир, дразня, прижал кинжал к горлу Розы. Железо коснулось её кожи, она зашипела от боли, слёзы наполнили глаза.
Мудак! Фионн устремился к Розе, но Анья преградила путь.
Он пытался оттолкнуть её, но она сдерживала его силой фейри, смеялась от растущей паники.
Фионн толкал, бил кулаками, но она легко уклонялась, не давая ему добраться до Розы, а Лир резал её тело снова и снова железным кинжалом. А потом его ладонь опустилась на пуговицы кожаных штанов, он жестоко смотрел на Фионна.
Я порву её, а потом убью, и ты будешь смотреть на это.
Бессилие обжигало, было горячим камнем в горле Фионна, пока он смотрел на Розу.
Слезы лились из её глаз, она прошептала ему:
Не смотри, mo'chroí. Не смотри.
* * *
Фионн, тяжело дыша, поднялся с кровати, и ощутил реальность. С этим пришло огромное облегчение.
Роза в порядке. Это был просто сон.
Его ладонь дрожала, он убрал волосы с лица и упёрся локтями в колени.
Проклятье.
Сон ощущался как настоящий.
Ему нужно найти Розу, понять, что она жива и невредима. Это желание было сильным. А ещё желание держать её в своих объятиях, всё ещё хватаясь за необходимость отомстить. Ощутить вкус. Хоть прикоснуться.
Чтобы забрать хоть что-то с собой перед тем, как его поглотит тьма.
Глава 30
Библиотека в замке не была эпичным архивом в несколько уровней, как в мультфильмах Диснея. Единственной комнатой с высоким потолком в замке был главный зал. Хоть библиотека больше многих других комнат, она не была огромной. И стремянка была прицеплена к полкам, чтобы было проще достать до высоких полок.
Роза считала это крутым, хотя могла магией снять любую книгу с полки.
Стоя посреди комнаты, согнув локти и подняв ладони, Роза так и сделала.
«Романы».
Она радостно улыбнулась, когда книги полетели к ней с полок. Не впервые Роза задумалась, потеряет ли трепет почти детской радости, которую ощущала, когда её способности позволяли ей сделать нечто невероятное.
Она бережно опустила книги на пол у ног. Читая названия, Роза поняла, что многие романы были средневековымиисториями рыцарей, благородства и героических поступков. Копия «Смерть Артура» сэра Томаса Мэлори; «Кентерберийские рассказы» Джефри Чосера. Роза сморщила нос. Она искала нечто менее мрачное. Наконец, она нашла первое издание «Джейн Эйр». Не простое чтиво, но Роза знала, что там был счастливый конец. Она сжала книгу, взмахнула ладонью, и другие вернулись на свои места на полках.
Дрожь пробежала по спине, покалывало вокруг рёбер и груди. Прижимая «Джейн Эйр» к себе, Роза повернулась, зная, что Фионн был на пороге.
Он стоял там и смотрел на неё. Пристально и сосредоточенно.
Роза поёжилась, желудок сделал сальто, усиливая предвкушение.
В чём дело?
Фионн?
Он размеренными шагами, но с беспокойным выражением лица прошёл в комнату. Мудрый взгляд зелёных глаз блуждал по её телу, а затем впился в её глаза, и от жара в нём Роза не могла дышать.
Мне нужно кое-что сказать, сообщил Фионн.
Снова ощутив покалывание. Роза кивнула, во рту пересохло.
Что бы ни случилось мне нужно, чтобы ты знала, что я давно не ощущал себя человеком. Я даже радовался этому, мне нужна была простота цели без сложных эмоций. Цель и местьвсё, что мне требовалось. Остальное не интересовало. Он помрачнел от чего-то, что было сильнее простого желания. До тебя, Роза. Ты делаешь меня человеком больше, чем я ощущал, когда был им.
Боль, которая жила в Розе с момента, как поняла, что испытывала глубокие сложные чувства к Фионну, расцвела так, что ничему другому не осталось места. Она давила на лёгкие, мешая дышать. И только Фионн мог вдохнуть в них воздух.
Фионн, прошептала она.
Твои глаза, хрипло сказал он. Они золотые.
Роза не успела ответить, Фионн пронёсся по комнате. Она ощутила его ладони на талии, а потом он прижал её к стене. Книга выпала из руки на ковер, несколько книг слетело со стены.
Фионн склонил голову, стискивая её талию. Его глаза тоже были золотыми.
Скажи, что ты хочешь этого, пылко прошептал он в её губы. Мне нужно слышать слова.
И понимание причины превратило горячую похоть в ней в нечто большее. Она любила его.
Даже зная, что он разобьёт ей сердце, Роза держалась за надежду. И она ответила, все чувства к нему пылали в ней.
Я хочу тебя.
Слова едва покинули её рот, и он поймал её запястья и прижал над ней к книгам, держа в плену. Они оба знали, что Роза могла сбежать, но тело таяло, и от этого золото сияло в его глазах. Тяжело дыша, Фионн замер в дюйме от неё, смотря в глаза, словно больше ничего в мире не было.
Кожа Розы пылала. Все тело словно обмакнули в раскаленное жидкое золото. Она ощущала, как груди набухли под узкой футболкой, покалывание между ног стало настойчивым пульсом. Её дыхание дрогнуло, и Фионн помрачнел. Он смотрел на её рот, прильнул сильнее к телу, его возбуждение прижалось к животу.
Роза сжала ноги плотнее, подняла голову и потянулась к его губам.
Фионн. Mo'chroí.
Восторг мелькнул на его лице, и губы Фионна прижались жаром к её губам, он задел языком её язык. Его щетина щекотала кожу, когда Фионн углубил поцелуй, и соски Розы быстро затвердели. Никто не целовал её так, как Фионн. Словно она была воздухом. Жизнью. Едой и водой сразу.
Роза тихо охнула с восторгом, он оторвался от её губ и стал скользить поцелуями по горлу, сжимая запястья, и Роза выгнулась под его ртом, желая, чтобы футболки на ней не было.