Показной выход. Чтобы выставить нежеланных гостей, хватило бы и охранных заклинаний, пронизывающих резиденцию, словно нити паутины логово пауков. Сила враждебной магиикому, как не темному, ощущать ее сильнее всего.
Киреар сделал плавный шаг вперед, на секунду опережая в этом действии Крисшаяна. Взглядом останавливая того, прося дать ему время и не вмешиваться.
Он шел с советником и Крисшаяном к светлым не столько из-за долга и наместника, сколько от скуки. Не имея никаких личных мотивов, целей, привязанностей или ответственности. И сейчас им движет не общая цель. Не ради всеобщего блага Кир выступил вперед, склонив голову перед светлым Владыкой.
Я Киреар из рода Риммен. Из древнего рода темных альвов, когда-то верно воевавшего плечом к плечу со светлым войском. Отец моего отца заковал последний камень Друидов в металл, его кровь, его магия, течет и в моих жилах. Я имею право требовать.
Это наследие он отвергал всю сознательную жизнь. От него ушел когда-то, не желая мириться и жить так, как жили предки, как диктовали сородичи. Здесь и сейчас в один миг предал все свои прежние убеждения. Использует наследие рода и сомнительные подвиги предков, которых прежде стыдился. Использует как средство для достижения желаемого.
Владыка Оссанлел не выглядел удивленным. Выглядел довольным.
Келвиан позволил удивлению отразиться на лице. Хотя не слишком естественно у него получилось. Искренне ошеломленными выглядели лишь люди.
Светлые воины замерли по короткому знаку Келвиана.
Владыка подался на троне вперед, вглядываясь в лицо Киреара. Темный скинул капюшон и смотрел прямо в лицо светлому. Поклониться, как полагается, он, после того как представился, забыл. Или не забыл. Не захотел.
Есть только один способ проверить, чей ты потомок. На слово верить не привык, произнес Владыка. Если говоришь правду, увидишь камень. И вы все уберетесь отсюда в тот же час. Если ложь Впрочем, что гадать?
6
В тронном зале, когда все ушли через боковые проходы наружу, Хоя вышла на середину. Шагала медленно, чуть зажмурившись. Светлый пол отражал солнечный свет, глаза еще не привыкли после тени, царившей в ее прятке.
Подошла к чудовищной улике, привезенной людьми из леса. Эти посланцы не врали. Лес убил. И убивал уже не единожды. Корни-щупальца в самом деле выпили живого человека, забрав его жизненные силы.
Хоя, как завороженная, присела над отрезанной ногой, не отводя от нее взгляда. Разум не желал воспринимать правду. Такую чудовищную.
Камень в выемке шеи под рубашкой вдруг нагрелся. Еще чуть-чутьи по-настоящему обжег голую кожу, которой касался. На полу корешки-людоеды зашевелились, разламывая отрубленную конечность изнутри. Раздался глухой звук треснувшей кости, эхом зависший под потолком пустого тронного зала. Плоть распалась на тошнотворное месиво с кишащими корнями внутри.
Хоя отскочила, схватила камень, обжигая пальцы, и дернула. Цепочка больно впилась в шею. Поддаваясь панике, стала судорожно искать замоквертеть, пытаться расстегнуть. Действовала интуитивно, бездумно. Простотак надо!
Замочек почувствовала пальцами, крохотный. Но расстегнуть не смогла. Дернула со всей силы, сдирая кожу в кровь, но снять подарок Владыки не сумела.
В тот момент раздались шаги, совсем близко, и Хоя, не оставляя места истерике, понеслась к двери. Выбежать успела до того, как кто-то зашел в зал празднеств. Остановила бег, только оказавшись среди знакомых полок с книгами. Там согнулась пополам, сдерживая рвотные позывы и стараясь дышать глубоко. Вынула из кармана юбки платок и осторожно обернула вокруг горячего, но уже не обжигающего камня. Наклонила голову, пытаясь разглядеть. Но цепь короткая, подбородок уперся в шею, а камень все равно толком не видно. Нужно зеркало. Потом. Сейчас надо поспешить. Хорошо, что Хоя не прекращала бегать в лесу. Если бы не секретные вылазки, еле бы ноги передвигала.
Накосячить, дать деру. Чуть не попасться, убегать, что есть мочи. Снова влипнуть в неприятности и снова убегать. Как разорвать порочный круг? Попасться для разнообразия или не лезть, куда не следует?
Как перестать бояться и трястись, как заячий хвост, скукожившись в углу? Несмотря на свою магию, спряталась по-простомумежду стеллажами в родной библиотеке. Так казалось как-то надежнее.
Что еще за способ? прошептала. У нее волосы на затылке поднимались от увиденного и услышанного.
«Род Риммен вошел в летопись благодаря одной особенности. Его сынов не брало ни одно заклятие, ни светлое, ни темное, направленное на лишение или перемещение их магии. Когда-то такое часто практиковали. Я попробую забрать твою. Если не сумею, ты Риммен». Это последнее, что смогла разобрать Хоя, когда чужаков уводили через дверь в противоположном конце зала. То, что произойдет, если Владыка преуспеет с заклятием, в озвучивании не нуждалось. Темный умрет.
Хоя неожиданно почувствовала в себе море сил действовать. Она догадывалась, куда повели людей и темного. Дернулась к балконам, чтобы выбраться наружу и бежать к тренировочной арене, но будто на стену напоролась.
Ради чего она это делает? Импульсивность ее погубит. Сколько раз Владыка указывал на ее непростительную для Видящей порывистость? Если ее увидят, поймают, то Что ей могут сделать? Ей, Видящей? Перед глазами встала картина отрезанной ноги, поедаемой корнями.
Словно два сильных противоположных потока бились в Хое. Два путиодин привычный, другой неизведанный. Какой из них правильный?
Между стеллажами прошла медленно, сдерживаясь. Привычка и уважение к книгам, привитое учителем Одиссом, не позволили сразу броситься со всех ног. Там же сняла рулон ткани, обернутый вокруг ног, именуемый юбкой. Скомкала и засунула в старую прятку между шкафом и стеной. Риск, что ее увидят в брюках, велик, но споткнуться в самый неподходящий момент, запутавшись в подоле, куда как не желательнее.
Выбралась на балконы, по ним на задний двор. Спрыгнула на землю и понеслась за конюшни, к арене.
Круглая площадка, засыпанная песком и накрытая защитным куполом, оружейная и небольшая кузница. Здания и купол остались с того же времени, что сама резиденция. Тогда еще стражи устраивали магические бои, тренировались с заклятиями, и защитный купол не пропускал их за границы арены. Сейчас там упражняются в основном в бое на мечах.
Спешила, уговаривая себя, что ничего непоправимого не произойдет. Темный не дурак, не стал бы лгать Владыке. Но почему-то, даже веря в правдивость слов Киреара, в то, что он пройдет проверку, Хоя точно зналатемный накликал на себя беду.
Повернула за угол конюшни и врезалась в чью-то грудь. Вскрикнула от неожиданности и отпрыгнула, словно тот самый пресловутый заяц, с чьим хвостом себя сегодня уже сравнивала.
Госпожа, вас уже разыскивают. Вам следует встретить господина Митаи. Он недавно прибыл в резиденцию.
Хоя кивнула, приняв свой самый высокомерный вид и пытаясь тайком, бесшумно выровнять сбившееся от бега и испуга дыхание.
Я и иду к нему.
Простите, госпожа Хоэлинель. Позвольте, я провожу вас.
Хоя сжала кулаки, но против воина ничего предпринять не могла. Убежать? Догонит. Пригрозить, приказать? Он послушен воле Владыки, не ее.
Буду признательна.
Митаи обнаружился у главного входа. Сидел на краю фонтана, совсем не походя на наследника лесного трона, сына великого светлого владыки Оссанлела. Пусть и маловероятно, что править ему выдастся раньше, чем через пару сотен лет.
Ничем не примечательный воин, в удобной и поношенной одежде, с мечом на поясе и луком с колчаном стрел, прикрепленными за спиной. Он вынул опущенную в воду фонтана ладонь и поднялся навстречу. Кивком отослал сопровождавшего Хою альва.
Давно не виделись, госпожа Видящая, улыбнулся, как всегда улыбался, уголком губ.
Митаи! Хоя рванула к нему и обняла крепко за пояс. Наплевать на приличия!
Такое открытое бурное приветствие не принято среди светлых альвов, даже между родственниками или возлюбленными. Митаи осторожно положил ей ладони на плечи. Макушка Хои достает ему аккурат до середины груди. Подождал минуту, и отстранил, вглядываясь в осунувшееся лицо.
Что случилось?
Они не виделись полгода. До этого времениредко, урывками, толком не разговаривая. Рассматривая сейчас лица друг друга, подмечали, насколько оба изменились. У Митаи до цвета бронзы загорела кожа и стали еще светлей пшеничные волосы и брови, выражение глаз жесткое, складки в уголках губ. Длинный разветвленный шрам на шее выглядывает из-за ворота-стойки. Совсем свежий, тонкие линии еще воспалены.
Идем, не объясняя, Хоя потянула его за рукав за собой.
Походка ускорялась, но на бег Хое не дал перейти Митаи, удерживая рядом. Вышедшие навстречу воины не посмели остановить их. У купола они сами замерли, одновременно. Через его мутную, слегка отливающую зеленым, стенку, увидели как Владыка выпрямляется, поднимаясь с корточек, и отряхивает руки в перчатках, словно запачкал те в грязи. Небольшая группа альвов стоит по левую руку, в их числе Келвиан. Люди вереницей по правую. Посередине неподвижно лежит темный. Проверка, видимо, закончилась.
Ты слабее, чем я ожидал. Альвы вырождаются, магия уходит из нашей крови. Даже в таком сильном чистом роду, как Риммен.
Владыка Оссанлел возвышался над темным альвом. Разглядывал с высоты своего немалого роста словно муравья.
Но не проверить тебя не мог. Я не верю темным. А на лицо ты, увы, совсем не похож ни на своего знаменитого деда, ни на менее знаменитого отца. Как, кстати, здоровье родителя? Владыка будто на светском приеме оказался. Заговорил легко, непринужденно.
Киреар хотел ответить, но закашлялся. Глаз он так и не открыл. Пошевелитьсяи не пытался. Струйка крови из носа прочертила красную дорожку по щеке, шее, и стала впитываться в волосы и ворот рубашки.
Он прошел проверку? Мы сможем увидеть камень? запинаясь, спросил побледневший советник Дамис.
Люди старались не показывать испуга. Но в миг, когда Владыка Оссанлел выпустил свою магию, еле видимыми дымчатыми нитями скользнувшую к темному, окутавшую его, отчего Киреар выгнулся и распахнул рот в беззвучном крике, разом отступили на шаг и теперь не торопились приближаться к другу и соратнику.
За куполом светило солнце, пели птицы, но действия Владыки навевали жуть. Золотисто-зеленый свет внутри купола потемнел, наполнившись переменчивыми тенями.
Уверенность, благородное лицо Владыки Оссанлела, деловитость, с которой он управлял магией, то усиливая, то ослабляя ее воздействие на темного, ужасали свидетелей действа сильнее самой зверской рожи или кровавой расправы.
К разящим стрелам и мечам, к рекам крови и мясорубке под названием «схватка», человеческие войны привычны. Даже к перевоплощению оборотней и к жестокости их зверей привыкли, научившись как-то справляться и противостоять. Но магия чужда людям. Как в оживших деревьях, которые убивают, как в порождениях леса Нагь, так и в магии Владыки ощущалось что-то противоестественное. Заставляющее сжиматься внутренности и отступатьчто разумного, что зверя. У столкнувшихся с магией столь великой не возникало выборадерись или беги. Спасения не было.
Да, проверку он прошел, Владыка молчал, так что за него снова ответил Келвиан.
Ему нужно отлежаться. Надеюсь, вы не погоните нас сейчас же?
У вас есть время до завтра, бросил Владыка на ходу. Люди, как и темный, перестали его интересовать. Он стремительно направился к своему сыну и своей Видящей.
Отец. Что здесь происходит? пропустив приветствие, спросил Митаи. Обычно не смел так обращаться к отцу, требовать каких-то объяснений, но увиденное за стеной купола проняло даже его.
Хоя стояла рядом, до побелевших костяшек пальцев вцепившись в его руку. Митаи так же сильно сжимал ее ладонь, удерживая на месте и хоть немного отрезвляя.
Тот же вопрос я задаю вам. Что вы здесь делаете? Осмотрел Хою с ног до головы, задержавшись взглядом на выступающем под тканью, завернутом в платок амулете.
Хоя не стушевалась из-за своего неподобающего вида. Она не могла отвести взгляда от Киреара. Его подняли люди и, поддерживая с двух сторон под плечи, повели в сторону резиденции. Темный еле переставлял ноги.
В голове Хои билась единственная мысль: «Опоздала!»
Я хотел вывести Хоэлинель на прогулку, насладиться весенним лесом, тем временем ответил Митаи. Нехитрая ложь, вряд ли ей кто-то поверил.
Вечером мы по традиции объявим о помолвке. Свадьба последует через шесть дней. Будь готов. Владыка, по обыкновению, не ответил на вопрос и проигнорировал несущественное для себя.
Моя Видящая, тебя что-то тревожит? перевел он взгляд с сына на Хою. При обращении к ней его голос смягчился.
Та, наконец, посмотрела в лицо Владыке.
Да, мой Владыка. Волнуюсь из-за предстоящего праздника. И эти люди. Они тоже беспокоят меня. Что им здесь надо? Слова лжи легко сорвались с языка. Следует признать, прозвучало куда правдоподобнее нелепого объяснения Митаи про весенний лес и наслаждение им.
О них не беспокойся. К утру их здесь не будет.
Да, Владыка. Хоя низко склонила голову.
Мое почтение, отец, поклонился и Митаи.
Присмотри за невестой, сын. Хоэлинельнаше сокровище.
Он развернулся и предложил-приказал приближенному:
Разомнемся, Келвиан.
Да, мой Владыка.
Они пошли к оружейной, выбирать «игрушки», как называл оружие Владыка Оссанлел.
Его сын подтолкнул замершую Хою к опушке леса, поторапливая. Им необходимо поговорить без свидетелей.
7
Гомон птиц не звучал для Хои умиротворяюще, как всегда прежде. Шум ветра в деревьях не убаюкивал. Купол, резиденция, Владыкаостались позади. Впереди простирался лес.
Хоя застыла, не в силах ступить под сень деревьев.
Что снова? Митаи прошел пару шагов вперед, прежде чем понял, что Хою приходится тащить. Вернулся, помолчал, вглядываясь в ее лицо. И догадался правильно. Ты знаешь? Он рассказал тебе?
Подслушала.
Кто «он» и что «знаешь» уточнять не требовалось. Кроме как с Владыкой, Хоя ни с кем не разговаривает. Слугам и воинам запрещено. Не немого же учителя Одисса подозревать в том, что проговорился. Да и сомневалась Хоя, что учитель знает о пробуждении леса. Хотя Она уже ни в чем не уверена.
Они медленно двинулись вперед. Хоя знала, разумом понимала, что этот лес безопасен. Сегодня ночью только беспечно бегала по нему. Нет здесь страшил лесных и оживших кореньев. Но душа все равно плакала, а глаза шарили по земле и ветвям в поисках противоестественного и больного.
Для Хои лес един. Цельный огромный организм, как море. Если где-то очаг болезни, страдает всеот края до края. Почему-то рассказ пожилого человека и те обрубки-корешки на полу в зале празднеств воспринимались Хоей именно как нечто чужеродное. Болезнь леса, от которой его необходимо излечить.
О чем думаешь? спросил Митаи.
Они присели на поваленный ствол дерева.
Ты знал? задала Хоя встречный вопрос.
Как не знать мне, охраняющему наши границы, голос Митаи прозвучал устало.
Многие погибают в лесу? не смогла произнести словосочетание «лес убивает».
Хоя. Это Сейчас не твоя забота.
Не моя забота? А чья тогда? Оборотней? Людей без магии? Может, им следует просто поджечь лес со всех концов и все?
Хоя винила себя и корила, не понимая, как она могла не знать? Не почувствовать? Почему? Почему Владыка молчал об этом? Все молчали?
Второй раз вижу, как ты плачешь, Митаи положил тяжелую ладонь ей на макушку и погладил. Впервые с того дня, как ты проснулась в резиденции. Ребенком точно также шептала, сжимала кулаки и растирала слезы по щекам. Никогда, ни до, ни после, меня не оглушал ничей шепот. Только твой, как сейчас.
Он отстегнул кожаную флягу с пояса и протянул Хое. Та приняла ее, кое-как вытащила пробку и, не колеблясь, сделала большой глоток. Сильно закашлялась, деря горло.
Митаи терпеливо ждал.
Что это? прохрипела Хоя через некоторое время.
Гномья настойка на меду. Лучшее, что есть в этом мире из напитков, забрал у Хои флягу и глотнул сам. Поморщился, но с видимым удовольствием.
Интересные у тебя вкусы. Часто прикладываешься?
Как и у тебя. Часто в штаны рядишься? усмехнулся в ответ.
Хоя подняла взгляд на друга. В который раз нарушая этикет, робко провела пальцами по заживающему шраму на шее. Митаи дернулся, но не остановил ее руку, позволил ей это касание.
Откуда?
Из леса. Мы не о том говорим с тобой. У нас, вообще-то, сегодня помолвка и через шесть дней свадьба.
Ты любишь меня и хочешь связать наши жизни? не иначе как настойка в голову ударила. Хоя не самый искусный собеседник, но и такой вызывающей прямотой никогда похвастаться не могла.
Митаи если и удивился, то не подал виду. Ответил так же прямо, не увиливая, глядя в глаза.
Ты мне как сестра, Хоя.