Рассказы. Том 3. Левша Фип - Блох Роберт Альберт

Роберт Блох.Левша Фип

Необходимые пояснения

У каждого писателя есть свой Геройлюбимый персонаж, похождения которого зачастую объединены в цикл произведений. 

Так, Артур Конан Дойл создал гениального сыщика Шерлока Холмса, Ярослав Гашекбравого солдата Швейка, Роберт Говардбесстрашного киммерийца Конана-варвара, Эдгар Райс Берроузмогучего Тарзана 

Список можно продолжать довольно долго. 

Следуя литературной традиции, подобной участи не избежал и писатель ужасов и фантастики Роберт Блох. В 1942 году, в это мрачное и тревожное для всего мира время, Блох создал литературного героя по имени Левша Фип. 

Как было принято говорить раньше, Фипличность эксцентричная. Его оригинальность проявляется во всем, начиная с манеры одеваться и заканчивая личными качествами. Проныра, хитрец, бродягавсе эти и многие другие эпитеты весьма точно характеризуют Левшу, постоянно попадающего в самые разные приключения и неизменно выбирающегося из трудных ситуаций, для чего ему приходится прибегать порой к фантастическим приемам и уловкам. 

Фип чем-то напоминает современную версию барона Мюнхгаузена. Возможно, своей невозмутимостью, оптимизмом и прирожденным чувством юмора. А может быть и талантом рассказывать всякие небывальщины. 

В третий том большого собрания рассказов Роберта Блоха вошли все произведения, объединенные под циклом «Левша Фип» и написанные в разное время. Рассказы впервые переведены на русский язык. 

Том получил соответствующее название«Левша Фип».

К. Луковкин

Время клюет в пятки

Как-то вечером я заскочил к Джеку за языкомв качестве составной части сэндвича,а в остальном поболтать. Там было довольно людно, но мне удалось найти кабинку, когда Джек подошел, чтобы принять мой заказ.

- Что будешь брать? - спросил он. Затем - Будь я проклят!

- Возможно, - заметил я.

Но Джек меня не слышал. Он смотрел на высокого худого мужчину, который локтями прокладывал себе путь к кабинке. Я тоже уставился на него. В худом, несколько суровом лице джентльмена не было ничего примечательного, но его костюма было достаточно, чтобы привлечь чье-либо внимание. Не часто увидишь, как идет лошадиная попона.

- Видишь того парня?торопливо прошептал Джек.Из твоих типичных клиентов. Раньше занимал верх турнирной таблицы в ракетках.

- Похоже на то, - признался я. - Он опасен?

- Нет. Он изменился, полностью. С тех пор как развелся со своей третьей женой, ведет простую жизнь, играя на скачках. Но я никак не ожидал увидеть его здесьон отсутствовал уже несколько месяцев. Подождия посмотрю, смогу ли провести его в твою кабинку. Тебе понравитсяон самый большой лжец в семи штатах.

- Каких семи?спросил я с любопытством.

Но Джек подал знак угрюмому человеку в клетчатом костюме.

- Привет, Левша! Где тебя черти носили?

- Везде и в шею, - ответил незнакомец. - Но дай-ка мне меню, потому что в данный момент я прибыл голодным экспрессом.

- Садись сюда, - предложил Джек, указывая на мою кабинку. - Этот пареньмой друг.

Левша смерил меня долгим взглядом.

- Он свой парень или так себе? - спросил он.

- Он писатель, - сказал Джек. - Боб, познакомься с моим другом - Левшой Фипом.

- Очень приятно, - сказал я.

Левша молча сел и выхватил у Джека меню.

- Подай мне бифштекс, Джек, - сказал он. - А еще я буду бобовый суп, похлебку из моллюсков, картофельное пюре, горох, морковь, жареную курицу, ветчину на ржаном хлебе, печеные бобы, вафли, спаржу, свиное филе, омлет, кофе, яблочный пирог, мороженое и арбуз.

- Шутишь?

- Нетем. Теперь принеси все сюда, и быстро. Мой желудок пустует так долго, что я думаю, будто стал привидением.

Джек пожал плечами и отошел, бормоча себе под нос всякие выражения. Левша Фип внезапно повернулся ко мне и нахмурился.

- Витамины, - проскрежетал он. - Витамины!

- Они вам нужны? - спросил я.

- Ненавижу витамины, - сказал Левша. - Дайте мне еду, и в любое время.

- Вы что, на диете?

- Вы говорите сущую правду. Уже неделю я не принимаю ничего, кроме витаминов. Схожу с ума от таблеток.

Левша тяжело вздохнул.

- «Б» - букашки, - промычал он.«Д» - дурнота.

- Рецепт доктора?спросил я.

- Нет. Ресторанные заказы. Это все, что я могу получить. Будете ли вы жить в городке, где никто не грызет ничего, кроме таблеток?

- О каком городе вы говорите?

- Нью Йорк.

- Но в Нью-Йорке полно еды - начал я.

- Она есть и ее нет, - мрачно сказал Левша. - Сейчас есть, но не будет.

- Я не понимаю.

- Полагаю, что так. Никто не поймет. Я могу все объяснить, но это не та история, которой поверят, и я не хочу заработать репутацию парня, который нюхает порошок.

- Вы не наркоман, - сказал я. - Давайте, выкладывайте.

Левша Фип снова посмотрел на меня с кривой улыбкой. Он пожал плечами.

- Вы сами напросились, - сказал он. - От этой истории у вас волосы встанут дыбом, а кровь застынет в жилах.

- Валяйте, - настаивал я. 

Он начал рассказ.

***

Возвращаюсь я на прошлой неделе из Буффало, где поставил несколько пенни на собачек. Моя дворняжка пришла первой, я выиграл, и поэтому возвращался очень счастливым. Это первый раз, когда я сделал деньги на собаках. Более того, я знаю, что на Манхэттене меня ждут пять заездов «Ранчо Грандо», где я делаю еще одну ставку на личность по имени Болтун Горилла.

Этого Болтуна Гориллу я очень недолюбливаю. Он большая шишка в рэкете, и я не желаю иметь дело с таким сбродом. Наше знакомство просто дань прошлому, потому что однажды мы с ним вместе содержались в исправительной школе и продавали выпивку. Но пока я исправлялся, Горилла становится все более и более неразборчивым в средствах. У меня все в порядке, но он всегда подшучивает надо мной, говоря, что единственное золото, которое я когда-либо увижу, будет в нимбе, в то время как у него достаточно золота для полного набора зубов.

Итак, я очень взволнован, выиграв это маленькое пари, как я уже сказал, и начинаю думать о том, как отплачу Горилле старой шуткой, а он вернет мне старые деньги, и это будет очень справедливый обмен.

Около полудня я оказываюсь в стране гор и так счастлив, что начинаю петь во время езды. На самом деле, я даже приоткрываю окно машины, чтобы глотнуть немного воздуха, что необычно, потому что у меня есть теория, что воздух не так полезен для мужчин, если слишком свежий.

Но холмы очень красивы, и у дороги изгибов больше, чем у стриптизерши, и солнце светит, и птицы поют, и это похоже на один большой шлягер, если понимаете, о чем я. Чувствую персонажем рекламы Алка-Зельцер.

И слишком счастлив, чтобы замечать, куда еду, поэтому неудивительно, что, очнувшись, я обнаружил, что следую по боковой дороге, ведущей на холм. Я рассчитываю развернуться, когда доберусь до вершины, поэтому продолжаю ехать вверх и вниз. Но на холме, кажется, нет никакой вершиныя просто продолжаю петлять и поворачивать, а дорога становится все грязнее и меньше, и лес по обе стороны такой же густой, как дом Дэниела Бирда.

Все выглядит настолько глухо, что я даже не замечаю бензоколонки. Если уж на то пошло, я больше не вижу ни фермерских домов, ни коттеджей из каталога. Удивляюсь этому чуть больше, чем чуть-чуть, но продолжаю ехать. Там, наверху, воздух голубой, и я тоже, потому что мне кажется, что я точно погибну, если у меня не будет возможности обернуться.

Внезапно я достигаю уровня, который уходит на довольно большое расстояние в небольшую долину между холмами. Я уже готов развернуться, когда замечаю знак. Он стоит на обочине дороги, впереди, на шесте между камнями. Мне любопытно посмотреть, какая здесь, в провинции, размещена реклама, поэтому я останавливаюсь и читаю ее.

Надписи гласят:

Я вдруг понимаю, что умираю от голода, потому что сегодня еще не купил продукты. А вот здесь закуски бесплатные, так что я теряю? Никогда раньше не слышал о маленьком обществе гор Кэтскилл, но думаю, что они тоже никогда не слышали обо мне.

Прежде чем вы успеете сказать «Джек Демпси», я решаю ехать дальше, что и делаю. Дорога превратилась в узкую тропинку, но я смогу проехать по ней, если буду медленно пробираться между скалами.

Вдруг я смотрю на небо, потому что слышу гром. Небо все еще голубое, светит солнце, и я думаю, что ошибся. Но нет, я проехал немного дальше, и раскаты грома стали громче.

Тогда я сворачиваю за последний поворот, выезжаю на открытое место и вижу, почему гремит гром. Оказывается, бывает боулинг на открытом воздухе, так что слышится шум от шаров, катящихся по камням. Но не это заставляет меня выключать зажигание и сидеть с таким видом, как будто мне в рот засунули арбуз. Я смотрю на игроков.

В течение многих лет я повидал многое. Я имел удовольствие направлять свои гляделки на множество странных вещей, включая розовых слонов. Но никогда не видел зрелища более ужасного, чем это.

Потому что игроками на этом пикнике была кучка гномов. Да поможет мне Бог, их тут была пара дюжин, коротышек в ночных колпаках и лыжных костюмах, бегающих вокруг, как персонажи из Уолта Диснея.

Картинка сбивает меня с толку, но и этого достаточно. Потому что знак говорит, что это пикник для маленького общества, и вместо того, чтобы наблюдать малое число людей, я пялился на карликов.

По-моему, это какая-то цирковая драка или рекламный трюк, хотя я не заметил ни одной кинокамеры. Что я замечаю, так это красивую коллекцию пивных бочонков с одной стороны. Я сижу и несколько минут смотрю, как крошечный Хэнк Маринос сбивает десятипенсовики. И вдруг слышу, как кто-то скребется в бок машины. «Ага, термиты», - говорю я себе.

Но когда открываю дверь, не вижу никакого термита. Вместо этого, самый маленький человек в мире стоит на подножке, пытаясь дотянуться до ручки двери. У него длинная седая борода и кружка пива в руке.

- Добро пожаловать, незнакомец, - почти беззвучно произносит он. - Добро пожаловать в общество маленьких жителей Кэтскилла.

Я не совсем понимаю смысл, но то, что он говорит дальше, указывает на его доброе сердце.

- Выпей, - говорит он.

Я вылезаю из машины и забираю у него кружку. Пиво очень хорошее, и градус у него выше, чем у хористки в горящем костюме.

- Малыш, что дальше? - спрашиваю я.

Он улыбается сквозь подбородок-шпинат.

- Что здесь происходит? - спрашиваю я.Объясни мне.

Он пожимает плечами.

- Боюсь, мы нечасто принимаем гостей, - пищит он. - Боюсь, я не понимаю, что вы имеете в виду.

К этому времени вокруг уже собралась целая толпа коротышек, которые смотрят и тычут друг в друга. Я начинаю чувствовать, что вернулся в школу, когда мне было шестнадцать и я попал к третьеклассникам. Большинство этих детишек не смогли бы залезть ко мне в карман без стремянки. Поэтому я снова поворачиваюсь к главному пищуну и пытаюсь заставить его понять мои воспросы, потому что из его слов выходит, что он не особо умен.

- Слушай, странноликий, - говорю я вежливо. - Где Белоснежка?

Но это не срабатывает. Очевидно, эти придурки даже не понимают по-английски.

- Я имею в виду, что вы здесь делаете? Кто из вас тупее? Что этосъезд карликов - автогонщиков?

Главный коротышка снова улыбается.

- Кажется, ты совсем не понимаешь, - говорит он мне. - Это ежегодный пикник маленького общества гор Кэтскилл. Это единственный раз в году, когда мы рискуем выйти из наших домов, чтобы отпраздновать право нашей собственности на эти холмы. Мы играем, пьем, веселимся от рассвета до заката. Как я уже сказал, прошло много времени с тех пор, как прибыл последний незнакомец. Мы можем приветствовать вас?

Я ничего не понимаю. Во всем этом есть что-то ужасно странное. То, как эти малыши одеваются, разговаривают и хихикают, - но что я теряю? Они слишком малы, чтобы причинить мне боль, и я не вижу у их оружия. Они вроде как пьяны и хорошо проводят время, так почему бы мне не остаться, чтобы выпить и посмеяться? Может быть, все дело в горном воздухе, а может быть, это первое пиво на пустой желудок. Как бы то ни было, я пожимаю руку главному карлику и говорю:

- Как насчет боулинга?

Тут все и начинается. Я сворачиваю в холмы и направляюсь к пиву. У этих маленьких рыбок есть специальные шары для боулинга, сделанные по размеру их рукразмером с теннисные мячи и не намного тяжелее. Честно говоря, я бросаю их сразу по два. У этой мелюзги также есть специальные пивные кружки, подогнанные под их рты. Так что я пью по три-четыре кружки за раз, чтобы все по-честному.

Очень скоро я оказываюсь не только честным, но и одуревшим. Эти местные деревенщины варят отвратительное пойло, и прежде чем я улавливаю это, у меня начинает кружиться голова. Гномы, похоже, тоже ничего не замечают, но продолжают расставлять булавки и напитки, а я продолжаю сбивать их.

Я плохо сбиваю кегли, к тому же земля неровная, и они стоят вокруг и подбадривают меня, пока я не откатаю один шар за другим, а также пиво за пивом. Может быть, я и говорю это в некотором замешательстве, но так я и понимаю.

Мне кажется, что прошло всего несколько минут, но, должно быть, минуло уже несколько часов, когда я оглядываюсь через плечо и вижу, что солнце садится. Я убил весь день на этом пикнике.

Гномы тоже, кажется, следят за временем, потому что внезапно успокаиваются и готовятся выпить в последний раз. Мне ничего не остается, как пить с ними. А поскольку их было две дюжины, мне нужно было выпить много.

Главный коротышка продолжает пялиться на меня и подталкивать своих приятелей, наблюдая, как я поглощаю варево.

- Воистину, у него больше способностей, чем у мастера ван Винкля, - хихикает он.

Это имя, кажется, на минуту проникает сквозь густой туман в моей голове. 

- Что там с ван Винклем? - спрашиваю я.

Но солнце спустилось низко и покраснело, и кругом темно, и я вижу, как гномы внезапно бегут через лужайку для боулинга в тень. Коротышка бежит за ними.

- Мы должны оставить тебя, незнакомец, - бросает он через плечо.Приятных снов.

Я бросаюсь за ним, но вдруг спотыкаюсь о траву, и все начинает кружиться и вертетьсядесять маленьких красных солнц жонглируют в моей голове, земля поднимается, и я падаю. Прежде чем закрыть глаза, я успеваю, задыхаясь, крикнуть вслед последнему коротышке.

- Кто такой этот ван Винкль?

Я не уверен, потому что спускаюсь в третий раз, но мне кажется, что я слышу его голос издалека. 

- Конечно, мастер Рип ван Винкль, - шепчет карлик. 

Я открываю рот, чтобы что-то сказать, но из него вырывается только храп. Я снова открываю свои прекрасные детские голубые глаза, когда уже светло. Сначала я не помню, где нахожусь, но потом память возвращается, и я понимаю, что проспал здесь всю ночь.

Я приподнимаюсь на локте, чтобы посмотреть, нет ли поблизости моих маленьких друзей. На самом деле, нет даже лужайки для боулинга, или десятипинсовых, или теннисных шаров для боулинга. Чтобы не было так смешно, пивного бочонка тоже нета у меня просыпается сильная жажда.

Может быть, все это сон? 

Потом я поворачиваю голову и начинаю молиться, чтобы это был сон. Потому что сейчас я смотрю на мою машину, припаркованную сбоку. И то, что вижу, совсем неподходящее зрелище для таких больных глаз, как мои. Вчера я оставил там новенькое авто. Сегодня нахожу драндулет, который нельзя обменять и на пару роликовых коньков. Он покрыт ржавчиной толщиной в дюйм, шины спущены, окна выбиты. Я в спешке встаю, потому что теперь мне все ясно. Эти гномы, с которыми я пил, всего лишь шайка угонщиков. Они подсунули мне Микки Финна и украли мое авто, оставив взамен эту сломанную тачку просто для смеха. Неудивительно, что они так хорошо ко мне относилиськучка испорченных детей с бакенбардами! Я бегу к развалюхе и открываю дверь. Она не только открывается, но и отрывается, повиснув у меня в руке.

Потом лезу внутрь, и вдруг что-то вылетает и бьет меня по лицу. Пара летучих мышейда поможет мне бог!

Я смотрю на паутину на сиденье. Потом я обхожу корпус спереди и снова смотрю. На этот раз я чуть не упал. Потому что я вижу свои номера на этом драндулете!

Здесь происходит что-то неправильное. Это моя машина, все правильноно Но? Я поднимаю руку, чтобы почесать подбородок. Моя рука никак туда не попадает. Она запутывается в чем-то мягком, как шуба.

Это белая борода. Моя борода! По крайней мере, она растет на мне, так что это, должно быть, моя борода, хоть я этого и не желал. Нет, мне совсем не нужна эта борода, потому что она вся в колючках и чертополохе.

Я смотрю на свою одежду, и это становится последней каплей. Потому что от моего облачения мало что осталось, кроме клочьев. Мои брюки превратились во французские штанишки из тряпья. А на коленях словно провела конференцию целая армия моли. Мой пиджак и жилет напоминают то, что коза съела бы на десерт. Хоть зад у меня не горит, но все равно я очень потрясен.