Может, поужинаем? Поздно уже, а завтра на сутки
Куда? не понял Эйр.
На работу, Анна выжидательно посмотрела в глаза собеседника.
Зачем? удивился тот. Наири, в этом нет смысла. Пройдет немного времени, и вы отправитесь в мой мир.
Ну, во-первых, никуда я не отправлюсь, мне и здесь хорошо. Во-вторых, нельзя вот так просто взять, и прогулять работу. Да и смысла нет. У меня отпуск через две смены!
Эйр внимательно оглядел её сверху вниз. От выражения его глаз могло растаять мороженое, но Анна осталась равнодушной.
Нет, Наири. Это опасно. И времени на подготовку у нас малоблизится холодный сезон.
Анна уже рот открыла, но тут же прикусила язычок. Лучше прогулять смену, чем стать героиней криминальной хроники.
Но первую часть предложения мужчина принял как просьбу:
Наири, что вы хотите на ужин? Я приготовлю.
Анна, потеряв на миг контроль над собой, пробурчала:
Утку попекински и фуагра.
Брови Эйра изогнулись, но он тут же взял себя в руки.
Приготовление сложных блюд требует времени и опыта. Я больше воин, чем повар.
Ладно, забудь. Там в морозилке есть пельмени. Их-то сварить сможешь?
Он умел. Но приготовил по-своему. Отварил на пару, пристроив над кастрюлей смазанный маслом дуршлаг. Из найденных в холодильнике овощей и зелени соорудил то ли салат, то ли приправу. Анна не сдержала завистливого вздоха: кулинаром она была еще тем.
Дашь рецепт? спросила она, не сводя опасливого взгляда с мужчины.
Но тот отнесся к панибратству, как к должному. Куда больше его заботил апельсин, который он чистил.
Анна запихнула в рот последний кусочек оранжевого фрукта и велела сама себе:
А теперьспать.
Эйр не спорил. Но в комнату вошел вместе с ней.
Эй! Это моя спальня! в который раз возмутилась Анна.
Ваша, согласился мужчина.
Он ловко расправил простыню, взбил подушки и откинул одеяло, приглашая прилечь. Потом опустил жалюзи, поклонился и вышел. Анна перевела дух, стараясь, чтобы мужчина не услышал. И рискнула:
Дверь закрой!
Эйр молча задернул штору в дверном проеме. И только. Анна не знала, как воспринимать подобное поведение. То, что Эйр так легко вышел из комнаты, радовало. Но эта история Инкубы, мир демонов, сделка То, что проспала весь день, Анну радовалозахватчик вряд ли выдержит без сна. А значит, появлялся шанс.
Лежать без движения оказалось трудно. Отяжелевшие веки поддались дреме, и Анне пришлось до синяка ущипнуть себя за руку. Больно. Зато спать расхотелось.
В коридоре царила тишина. Анна осторожно выбралась из-под одеяла и босиком прокралась к двери. Сквозь щели пробивался светгорело маленькое бра на стене. Свою квартиру Анна знала отлично, темнота была союзником, но в двух крохотных комнатах тяжело затеряться. А этот псих мог и поперек двери лечь.
Мысль оказалась верной. Только Эйр не спал. Он замер, вытянувшись в струнку, словно по стойке «смирно». Увидел Анну, спокойно спросил:
Что-то случилось?
Ничего. Пить хочу.
Я принесу.
Выругавшись про себя, Анна вернулась в спальню. Через несколько минут Эйр возник рядом с кроватью, придвинул стул и поставил на него кувшин с водой:
Так вам будет удобнее.
Желания поблагодарить не было. Анна отвернулась к стене, слушая удаляющиеся шаги.
Позже она попыталась еще раз. Эйр, словно статуя, стоял на том же месте, и тенью последовал за ней.
Надеюсь, в туалет следом не пойдешь?
Он пожал плечами, останавливаясь перед закрытой дверью.
Утро выдалось тяжелым. Анна проснулась от назойливого треньканья телефона. Специально поставила противную мелодию, чтобы легче проснуться. Хорошо, что уже пораночью мучили кошмары.
Но, открыв глаза, она поняла: ужас не приснился. Эйр стоял рядом с кроватью, протягивая вопящий телефон:
Наири, мы же вчера обо всем договорились!
Разумеется. А теперь выйди, пожалуйста. Я все еще стесняюсь.
Эйр, поняв, что она не отступится, отправился в кухню. Пока Анна принимала душ, успел приготовить легкий завтрак и сварить кофе. Но, едва Анна отодвинула опустевшую тарелку, снова вернулся к разговору:
Вам незачем куда-то идти. Я сделаю все, что Наири пожелаеткуплю, принесу, приготовлю. Похоже мысль, что божество может работать, приводила его в ужас, бедолага чуть не плакал. Пожалуйста, останьтесь дома.
Анну насторожило это "пожалуйста", и она осторожно, как грибник, идущий по болоту, попыталась прощупать почву:
Именно вчера я сказала, что мне осталось всего две смены. И их нельзя прогулятья врач "Скорой помощи". Знаешь, сколько людей ждут моей помощи?
Неожиданно это подействовало. Эйр с легким поклоном отступил, уходя с дороги.
Анна заполировала еду горстью таблеток и пошла переодеваться.
Эйр ждал у порога. Удобные рабочие туфли аккуратно стояли у банкетки в коридоре. Как только Анна присела, Эйр опустился на колени и ловко переобул её.
Что ты делаешь? Снова играешь в соблазнителя?
Он удивленно посмотрел снизу вверх:
Нет. Просто выполняю свои обязанности.
Я думала, рораги телохранители, а не горничныехмыкнула Анна. Все, опаздываю.
Она подхватила сумку и сбежала по лестнице. Что ответил Эйр, уже не слышала.
Смена началась обычно. Первый вызовмужчина с головной болью. Бригада порадоваласьхорошая примета. Удача решила улыбаться дальшедаже лифт работал!
Фельдшер улыбалась:
Люблю с вами ездить. Легко.
Не сглазь, Мария! Анна шутливо погрозила пальцем и забралась в машину.
Анна Сергеевна, Маша открыла окошко между салоном и кабиной. А почему вы врачом стали?
Интересно было, как человеческий организм устроен, тут Анна вспомнила Эйра и вздохнула. Но, кажется, не ту специализацию выбрала.
Что?
На психиатра надо было учиться, а не на терапевта, Анна потянулась к рации. Семьдесят втораясвободна.
Трубка ожила. Анна быстро записывала вызов. Мужчина. Травма головы. Пострадавший находился в "зеленой зоне", небольшом лесном массиве, разделяющем районы города.
Далеко, водитель повернул ключ в замке зажигания. Есть какие приметы?
Говорят, нас встретят.
Взвыла сирена, замигали красно-синие огнитравма головы считалась серьезным поводом для спешки.
В парке, больше напоминающем лес, покружили по дорожкам, пока не увидели встречающего. Мужчина стоял на обочине и махал руками. Он заскочил в салон и взволнованно затараторил о друге, который упал и ударился головой.
Тише! Анна привычно взяла ситуацию под контроль. Куда ехать?
Мужчина угомонился и указал направление.
Водитель пытался удержать машину в колее грунтовки.
Ну, вы и забрались. Спортсмены, что ли? Или отдыхали?
Бегали по пересеченке, сопровождающий кивнул, не отводя напряженного взгляда от дороги. За очередным поворотом, на обочине, лежал пострадавший. Рядом, пытаясь остановить текущую из разбитого виска кровь, суетился его друг.
Анна Сергеевна наклонилась над раненым. Фельдшер раскрыла укладку, вытащила перекись и стерильные салфетки.
Ничего страшного, Анна обработала рану. Но пару швов наложить нужно. Поедем в травмпункт?
Разумеется, пациент кивнул и с помощью друзей забрался в салон.
С ним кто-нибудь едет? фельдшер вопросительно посмотрела на мужчин.
А обоим можно? товарищи явно волновались, что им запретят.
Ложиться на носилки раненый отказался, занял место в кресле.
Голова кружится? встревожилась фельдшер. Глаза откройте! И разговаривайте.
Хорошо, хорошопациент растянул губы в улыбке, показывая влажную белизну клыков, слишком длинных для человека.
Анна не поняла, что случилось. На очередном повороте машину занесло, водитель выругался, пытаясь удержать её в колее, но внутри салона громыхнуло, и сильный удар кинул Анну вперед, сквозь лобовое стекло. Как в замедленной съемке увидела она обрывки ремня безопасности, который, прежде чем лопнуть, раскромсал тело до кости. Боли не было, лишь испуг и недоумение. Край сознания выхватил куски картины: раскуроченная "Газель" с алым крестом на боку, водитель, лежащий чуть в стороне, и груда окровавленных тряпокфельдшер. А над всем этим сцепились в жуткой схватке чудовища. Крылья, когти, хвосты сплелись в яростный клубок, словно ветер, лед, огонь и вода сошлись в бою. Они не обращали внимания на людей, и Анна попыталась добраться до фельдшера, проверить, жива ли. Но голова закружилась, желудок скрутило, и все его содержимое оказалось на окровавленной земле. А еще через минуту тело словно онемело, и темнота поглотила окружающее.
Шорохи и знакомый шум пробился в сознание. Анна с трудом разлепила веки. Белое поле потолка. Попыталась повернуть головушею словно раскаленным прутом пронзили. Скосила глаза и тут же закрылаокружающие предметы завертелись в дикой пляске. Но Анна успела заметить ровные квадратики белого и противного водянисто-голубого цвета. Кафель. Тело неприятно сковало, и глотать было трудно. Анна еще раз скосила глаза, переждала приступ тошноты и узнала интубационную трубку. Значит, реанимация. В кои-то веки вытянула счастливый билет. Живая. И все же, что случилось? Авария? Вспомнилась окровавленная, истерзанная Мария. Выжила ли? И водитель
Мысли были утомительными, словно марафонская дистанция. Спать. Не далимедсестры заметили изменение в показателях приборов и игру глаз. Вокруг забегали люди. Анестезиолог осторожно извлек трубку, вызвав кашель. Но откашляться не получилось, не хватило сил.
Врач, лицо которого скрывалось за голубой маской, задавал какие-то вопросы. Анна только моргала в ответ и хрипела, заходясь кашлем. А так хотелось отвязаться ото всех и спать. Закрыть глаза, отсечь это мельтешение Но в покое её не оставили. В руки воткнулись иглы, лечебные растворы побежали по венам, разбавляя кровоток.
И только убедившись, что Анна в полном сознании и не собирается снова проваливаться в небытие, ей позволили отдохнуть. Отсутствие информации оказалось тяжелее, чем неподвижность. Поцарапанное трубкой горло болело, мешая даже дышать. А санитаркам и медсестрам болтать было некогдав реанимации не хватало персонала, уследить бы за всеми. Но они изо всех сил поддерживали больных, то и дело слышалось воркование:
Вот так, хорошо. Молодец. А теперь укольчик ручки давай сюда переложим
Анну это раздражало, она и в детстве не выносила сюсюканья. Но терпелау всех свои методы.
Горло заживало, и настал день, когда Анна смогла прохрипеть, сама испугавшись сиплым звукам:
Что с остальными?
Санитарка обрадовалась:
Ну, вот мы и заговорили. Вот и хорошо! Значит, поправляемся
Что
Тсс. Тише. Не разговаривайте. А то станет хуже, что я вашему жениху скажу?
Жен
Анна растерялась. Слова санитарки подействовали подобно рауш-наркозу. После неудачного замужества Анна избегала серьезных отношений, и при попытке найти ей «вторую половинку» приходила в ярость. Даже с некоторыми подругами разругалась, которые не смогли выносить её одиночество.
После пяти лет полной зависимости от мужа Анне нравился её образ жизни. Свободная, самодостаточная. Не связанная обязательствами И вдругжених!
Он у вас заботливый. Почти живет под дверью. Все интересуется, может, лекарства какие нужны Переживает. Ну, ничего, вас скоро в палату переведут, там и увидитесь.
Известие, что она покинет реанимацию, на мгновение заставило забыть о "женихе":
Когда? А вот врач после обхода скажет. Ну, отдыхайте! санитарка подошла к следующему больному.
Решение о переводе в общее отделение травматологии обрадовало. Но одноместная палата с телевизором, холодильником, ортопедической кроватью и отдельным санузлом удивила:
У меня денег таких нет! Анна пыталась протестовать, понимая, что подобная роскошь сожрет все её сбережения.
Все оплачено уже.
Устроив VIPпациентку, медсестра и санитарка ушли.
Анна огляделась. Палата маленькая, но комфортная. Стены приятного персикового цвета. Белые жалюзи. На стене у изголовьякнопка экстренного вызова.
Оставалось только гадать, кто такой заботливый. Не тот же сумасшедший?
Дверь слегка приоткрылась. В щель несмело протиснулся мужчина в накинутом на плечи халате.
Эйр?
Да, Наири.
Выглядел он плохо. Осунулся, побледнел. Под глубоко запавшими глазамисиняки. Но Анна забыла о жалости:
Как это понимать?
Вы о чем? устало спросил мужчина.
О палате.
А что? Эйр огляделся и решил, что Анна недовольна помещением. Да, комната маленькая. Но тут есть все необходимое. Просто более достойных покоев не оказалось.
Я знаю, какие в этой больнице палаты, практику здесь проходила. Лучше скажиты миллионер?
Так вы о деньгах! Эйр расслабился. Не думайте об этом. Ваш комфортмоя забота.
С какой стати? Я просила? кричать Анна не могла, но хрипела так, что Эйр побледнел. Запомни, ты, псих: я никогда и ни у кого не беру денег! Поэтому иди и скажи там, что в одноместной палате надобности больше нет, меня вполне устроит общая. Понял?
Наири
Эйру не понравился подобный настрой, но Анна и не подумала снизить напор:
И еще. Что ты там про жениха наплел?
Эйр опустил взгляд:
Простите, Наири. Подобное поведение неприемлемо. Но в больницу не пускают чужаков.
И правильно делают!
Анне не хотелось выслушивать объяснения даже при том, что Эйр был прав. Она закрыла глаза и притворилась спящей.
Эйр постоял некоторое время, прислушиваясь к её дыханию, осторожно, стараясь не шуметь, переставил стул к двери и уселся верхом, облокотившись на спинку локтями.
Он никак не мог понять, что делает неправильно. Почему не получается убедить простого человека? А может, все дело в том, что она как раз не простая?
Эйр еще раз всмотрелся в лицо.
Суховатая кожа, покрытая мелкими мимическими морщинками. Между бровей залегла глубокая складка, словно даже во сне Анна думала о чем-то горьком.
Короткие волосы разметались по подушке. Эйр долго не дать определение их цветуна темно-русом фоне то тут, то там виднелись рыжеватые, словно полинявшие пряди. Со стороны Анна казалась пегой. Пушистые, посеченные кончики волос были видны даже с того расстояния, что разделяло женщину и инкуба.
Эйр прикрыл глаза, сосредотачиваясь на ощущениях. Он так и не понял, что произошлов этом мире, пропитанном праной, его умение соблазнять должно было сшибать с ног как мужчин, так и женщин. Но на Анну оно совсем не действовало. Мало того, он даже желаний её не ощущал! То, что считалось невозможным, превратилось в реальность.
Эйр снова посмотрел на ту, что несла на себе печать Праматери Лилит. Лицо осталось бесстрастным, но душу сдавило ледяными оковами: прямо перед ним спал самый страшный кошмар инкубов.
Анна долго лежала, прислушиваясь к звукам вокруг. Но ничего не происходило, только дыхание мужчины мерно нарушало тишину палаты. Наконец, усталость и сон победилиАнна заснула по-настоящему.
Дни потянулись бесконечной чередой. Эйр так и не договорился о переводе в общую палату. Она ругалась, а он просто отмалчивался. День и ночь он проводил на стуле, в полной неподвижности, оживая, когда санитарки приходили умыть и переодеть Анну. Ей пришлось несколько раз закатить истерику. Сгорая от стыда перед медперсоналом, Анна кричала, ругалась и пыталась швырнуть в мужчину подушкой. Но только сообразив, что такое поведение может замедлить выздоровление, Эйр стал выходить ненадолго.
Монотонность больничного распорядка разбавляли визиты следователейони пытались понять, что случилось, в какую аварию попала "Скорая". Но Анна почти ничего не помнила:
Машину тряхнуло, словно взорвалось внутри И все.
В результате пришли к выводу, что от удара в салоне взорвался плохо закрепленный баллон с кислородом. Фельдшер, находящаяся в эпицентре, погибла, а вот врачу и водителю повезло.
Травмы водителя оказались не очень серьезными, он зашел навестить её перед выпиской. Они долго сидели молча, потом поговорили о чем-то незначительном и расстались. Ни он, ни она не смогли заговорить на болезненную тему. А Анна еще и боялась проболтаться о результате бредачудовищах, что вырвались из искореженного нутра машины.
В итоге она окончательно решила, что в отпуске займется своим здоровьем. После пережитого потрясения нужен отдых, пахота сутки через сутки выматывает. Аж до галлюцинаций.
Бинты постепенно снимали, вскоре остался только корсет, поддерживающий шею. И врач сообщил, что переводит Анну на амбулаторное лечение. Впереди маячил длинный больничный, а посленеиспользованный отпуск. Времени отоспаться и подлечить нервы вполне хватало.
Забирал Анну Эйр. За эти дни она перестала его бояться. Фантазии на тему мира инкубов стали казаться милой выдумкой по сравнению с тем, что привиделось ей самой. Но все же Анна понималаобострение психического заболевания может привести к катастрофе.