Еще напоминание, что, хоть Даниэлла была потомком отца, она еще не была королевой.
Мэйси выбрала бледно-голубое платье, что окружало ее тело как морская пена. Рукава были прозрачными. От каждого ее вдоха они приподнимались и долго опускались. Корсет сжимал ее тело, изящные юбки покачивались от движений.
Она будто вышла из сказки. Принцесса, о которой все мечтали.
Крохотная.
Милая.
Идеальная.
Она хотела сорвать ткань с тела и бросить в огонь. В жутком наряде она ощущала себя пленницей.
Мэйси отошла со шпилькой во рту и кивнула.
Вы прекрасны. Как я и думала.
Это красиво? спросила Даниэлла. Или хрупко?
Это одно и то же.
Она не могла спорить. Принцесса Холлоу-хилла не могла спорить, чтобы не испортить отношение к ней. И она молчала.
Даниэлла прошла к главному залу. Двойные двери маячили впереди, два стража в серебряной броне стояли по краям, парень прислонялся к двери, скрестив руки.
Мило, она замерла перед братом. Что ты делаешь?
Жду тебя, он сдул с лица прядь волос, ниспадающих до пояса, и посмотрел на нее сквозь пряди.
Мило был красивым, почти как женщина. Как единственный сын, в другом королевстве он унаследовал бы трон. В Холлоу-хилл передавали власть старшему ребенку, независимо от пола. Но он не обижался на нее.
Он использовал шанс выразить себя. Даже сейчас он был в штанах мужчины, но его рубашка была прикрыта замысловатым синим корсетом. Золотые пуговицы сияли спереди двумя рядами. Служанка чудом смогла затянуть его, и его талия получилась поразительно узкой.
Даниэлла приподняла бровь и посмотрела на пояс, который она могла обхватить ладонями.
Есть ты, видимо, не собираешься?
Отец сказал нарядиться, он посмотрел на корсет, потом на нее с улыбкой. Я так и сделал.
Ему не понравится.
Ему ничто не нравится.
Он не ошибался. Даниэлла протянула Мило руку.
Пусть разочаровывающие дети войдут вместе?
Ты будто знала мой план заранее.
Она кивнула стражам, те открыли для них двери. Зал сиял, словно слуги еще натирали воском мраморный пол.
Бледно-голубой ковер приглушал их шаги. Стол из бледного камня в центре комнаты будто сливался с полом и был отполирован так, что напоминал зеркало. Потолок был выше десяти человек, вставших друг на друга. Большие мраморные ангелы были вырезаны на стенах, голова была размером с человека. Их крылья были широко раскрыты, окружали комнату, перья соприкасались у входа и в конце комнаты. Некоторые перья были мраморными, другиеиз стекла.
Ее отец сидел во главе стола. Его серебряная корона сияла на солнце, льющемся в окна.
С ним сидели две ее сестры. Одна была в сияющих серебряных доспехах. Другая была маленькой и хилой.
Король Холлоу-хилла получил разных детей, будто у них были разные матери. Она не знала, повезло ему с этим или нет.
Дети мои, гулкий голос отразился эхом от мрамора. Вы опоздали.
Даниэлла опустилась в реверансе, потянула брата за собой.
Простите, отец. Мы хотели войти вместе, чтобы не заставлять ждать еще дольше.
И это вас задержало?
Она мысленно помолилась о прощении и сказала:
Я заставила служанку иначе заплести мне волосы. Было не так, как вы хотели.
Даже издалека она увидела, как бровь ее отца дернулась.
А как я хотел, дочь?
Чтобы все дети были нарядными. Мы такие теперь и есть.
Мило напрягся рядом с ней. Он знал, что корсет был риском. Порой отец был в хорошем настроении. Тогда он терпел странности сына. В другие дни смелый выбор мог довести отца до криков.
Они оба затаили дыхание, надеясь, что верно первое.
Их отец улыбнулся.
Так и есть. Садитесь с нами, дети мои.
Даниэлла отпустила Мило, чтобы он сел рядом с их самой младшей сестрой. Когда-то они были близнецами. Двумя сторонами одной монеты.
Она еще помнила, как они вместе бегали по коридорам. Никто не мог их различить, особенно из-за того, что мама не стригла волосы Мило. Они выглядели как два мальчика две девочки? Зависело от дня.
Теперь Мелисса была тенью себя. Она постоянно кашляла.
Даниэлла села рядом с Дианой и тихо выдохнула:
Сестра.
Ты в порядке? спросила Диана.
Вполне.
Хорошо.
Так они общались в эти дни. Диана была занята, учась управлять армией, а Даниэлла убегала.
Она взглянула на Мелиссу, ждала, пока та поднимет взгляд.
Мелисса, она попыталась сделать тон теплее.
Мелисса кивнула, тонкое скуление было ответом. Ее губы двигались, но звук был неправильным.
Даниэлла помнила, как Мелисса пела перед тем, как заболела. Ее голос был как у жаворонка, поднимался до потолка. Каждое слово было гимном, и священники не могли так петь.
Пока ее отец не позвал целителя с красным капюшоном от кашля. Мужчина отрезал Мелиссе язык.
Она не восстановилась.
Сглотнув, Даниэлла повернулась к отцу. Она напряглась всем телом. Это была уловка? Он хотел сообщить им нечто ужасное, что испортит их жизни?
Ее отец поднял кубок в ее сторону.
Старшая дочь.
Отец.
И все. Двери открылись, вошли слуги. Они заполнили стол свежими травами, жареным кабаном с яблоком во рту, овощей было больше, чем она могла назвать. Сыры и фрукты стояли рядом с каждым.
Она наполнила свою тарелку и смотрела, как сестры и брат делают так же. Диана и ее отец говорили об армиях и ее обучении, но остальные молчали.
Она слышала, как все жевали. Каждый миг доказывал, что их отец не пытался обмануть их, и она медленно расслабилась. Ее желудок наполнился, разум блуждал.
И она снова думала о монстре.
Чудища так пировали? Если оно могло говорить, то было не одно. Иначе зачем ему уметь общаться?
И он не говорил с людьми. Она бы услышала, что кто-то встретил монстра в лесу, да? Если кто и знал, то это ее отец. Ничто не происходило в королевстве без его ведома.
Как то чудище себя назвало? Жуть?
Странное слово.
Она не осознала, что делает, когда выпалила:
Отец, ты слышал о Жути?
Все тихие звуки в комнате пропали.
Даниэлла оторвала взгляд от тарелки. Отец смотрел на нее с бурей во взгляде. Его пальцы сжимали нож в руке, металл гнулся в этой хватке.
Диана смотрела на нее большими глазами. Она выдохнула «нет», и их отец встал.
Что ты сказала? спросил он.
Стоило молчать. Вопрос был опасным, но она продолжила:
Я спросила, знаешь ли ты о Жути.
Где ты услышала это слово?
Одно слово могло разрушить ее жизнь навеки. Она не могла сказать, что Жуть был в лесу. Она не должна была находиться в лесу.
Она потеряет свободу. И умрет от веса цепей, приковывающих ее к замку.
Она отвела взгляд на Мило, словно он мог помочь. Но он прижимал ладонь к корсету и с трудом вдыхал.
Мелисса опустила голову, сжалась и закрыла руками уши.
Что Даниэлла наделала?
Ее ладони вспотели. Она вытерла их об платье и надеялась, что молчание ее спасет.
Но отец повторил слова. В этот раз голос был острым, как клинок.
Где ты услышала это слово?
Ее нога подпрыгивала под столом. Она ощущала металл на языке, но не помнила, как прикусила губу. Она шумно выдохнула и покачала головой.
Не знаю.
Мы не терпим ложь в замке.
Может, от стража
Даниэлла! его голос ударил как плеть.
К ее смущению, ее нижняя губа задрожала. Трясясь, она выронила случайно нож и вилку из рук. Они ударили по ее тарелке и разбили хрупкий фарфор.
Она вспомнила, что ее отец сделал с Дианой. Следы хлыста были как кружево на ее коже. Язык Мелиссы лежал на столе рядом с ней, пока целитель пытался не дать ее сестре захлебнуться своей кровью. И Мило Мило пробрался к ней в комнату поздно ночью и шепнул, что что-то выпил и не мог ничего вспомнить.
Ее отец был плохим. Злым.
Даниэлла, повторил он. Она не ответила, и он прорычал. Иди в свою комнату. Ты не будешь есть или пить, пока не расскажешь, где услышала это проклятое слово.
Даниэлла убежала в свою комнату. Тени преследовали ее, монстры в форме ее отца.
ГЛАВА 7
Даниэлла сжалась под одеялами. Она недавно убрала их с головы, но не ощущала себя защищенно.
Она смотрела на дверь, словно ее отец мог ворваться в любой миг. Он любил оставлять жертв в ожидании. Она видела, как он много раз делал так с ее сестрами и братом и даже с ней.
Король Холлоу-хилла знал, как играть с разумами людей. Он вырос с опасной харизмой и не поддавался эмоциям.
Он любил своих детей?
Даниэлла сомневалась. Он не любил жену, которую запер в темной комнате, полной дыма. Она не знала, умел ли он любить. Но если умел, не такую любовь она знала.
Король точно любил свой народ. Холлоу-хилл был его гордостью и отрадой, больше, чем Даниэлла и ее сестры и брат.
Народ их королевства был избалован. Они не знали о сложностях, ее отец отдавал ей любовь, а не зло, что было в нем. Эту боль он направил на своих детей. Он был как темный волшебник.
Он сделал королевство богатым, обменяв это на счастье своей семьи.
Ручка двери повернулась. Медленно. Ее глаза расширились, она сжалась сильнее в одеяла.
Он решил прийти ночью. Пробраться в ее комнату как вор и сотворить ужасное.
Дверь тихо открылась, но за ней был не крупный силуэт отца. Это были широкие голые плечи с кружевом шрамов и мускулистые руки.
Диана? прошептала Даниэлла. Что ты тут делаешь?
Белая ночная рубашка Дианы развевалась, озаренная светом луны из окна. Она подошла к кровати Даниэллы и скользнула под одеяла, закрыв Даниэллу от двери собой. Она молчала при этом. Будущий генерал армии Холлоу-хилла охраняла ее от кошмаров за дверью.
Диана? повторила Даниэлла. Что ты тут делаешь?
Ее сестра заговорила не сразу. Диана устроилась удобнее под одеялом. Она скрестила руки на груди и смотрела на потолок, дыша медленно и глубоко.
Наконец, ее сестра ответила:
Помнишь, как ты нашла меня в подземелье?
То воспоминание было выжжено в памяти Даниэллы.
Да.
Я не сделала ничего плохого. Просто выслушала отца, но напомнила, что за день до этого у него было другое мнение. Я сделала то, что должен хороший генерал. Напомнила королю, что у него самого была идея лучше.
Даниэлла повернулась на спину, вместе с сестрой смотрела на потолок.
Помню, как думала, что тебе было ужасно больно.
Так и было.
И я думала, что, будь я лучшей старшей сестрой, я могла бы этому помешать.
Подушка смялась, Диана покачала головой.
Ты не могла бы этому помешать. Отец знал, что хотел наказать меня, до того, как я его исправила. Он просто ждал момента.
Ее сестра не понимала, сколько вины в ней было. Даниэлла должна унаследовать все. Их отец следил, чтобы на ней не было следов наказаний, а ее сестры и брат страдали. Они получали физические увечья, а она впитывала эмоциональные.
Ее сестра хотела быть свободной, когда они были маленькими. Она была такой же дикой, как Даниэлла, пока отец не посмотрел на нее и сказал, что она будет генералом его армии. И ее стали учить, ее свет угас.
Даниэлла даже сейчас желала ощутить тепло, которое раньше источала сестра.
Диана кашлянула.
Ты знаешь, что ты ничего не могла поделать.
Я могла снять цепи.
И присоединилась бы ко мне. Я знаю, что ты сделала то, что должна была.
Даниэлла была трусливой. И оставалась. Их отец пугал ее. От него ее сердце замирало, слезы выступали на глазах из-за разочарования в его взгляде.
Она знала страх из-за отца. Но она знала разочарование из-за своих действий.
Горячие слезы выступили на ее глазах, покатились по щеке, чтобы сестра не видела.
Я могла бы сделать куда больше.
Диана опустила ладонь поверх одеяла и задела мизинцем мизинец Даниэллы. Это было не много, но напомнило ей, что она была не одна.
Даниэлла начала Диана и кашлянула. Даниэлла, я не дам ему добраться до тебя ночью.
Ты не можешь его остановить.
Могу. Я могу забрать твое наказание.
Даниэлла покачала головой. Все тело напряглось от мысли, что Диана пострадает.
Я не дам тебе это сделать. Не из-за меня.
Мы все заперты в тюрьме, Даниэлла. Понимаешь? Он накажет меня, что бы я ни делала. Я уже в шрамах, получу больше, даже если вместо тебя или остальных, Диана посмотрела на Даниэллу. Ее младшая сестра теперь казалась намного старше. Мне не важно, будет ли больно. Но тебе важно.
Поэтому ей нужно было научиться сражаться.
Она не хотела, чтобы сестра страдала. Не хотела, чтобы Мило боялся спать, а Мелисса скулила по ночам, потому что не могла говорить.
Она хотела спасти семью, но не знала, как.
Вопросы о монстра теперь пропали. Может, она могла научиться, как отомстить существу. А потом вернется домой и столкнется с настоящим монстром.
Который не давал покоя ее семье.
Она сжала ладонь сестры. Она переплела с ней пальцы и крепко сжала.
Вместе. Если он придет.
Они молчали пару мгновений, за которые она была ближе к сестре, чем за годы.
А потом Диана задала вопрос, от которого ее сердце замерло.
Даниэлла, зачем ты спросила о Жути?
Ее сердце пропустило удар.
Ты знаешь, кто они?
Диана долго молчала. А потом глубоко вдохнула и ответила:
Я не знаю, о чем ты. Я знаю лишь, что это разозлило отца.
Так ты знаешь, кто они.
Ее сестра покачала головой.
Я не могу ничего говорить, Даниэлла. Не нужно было спрашивать отца о них.
Она хотела молчать. Ее сестра стала лгать. Но они держались за руки, как в детстве. Она ощущала, что Диана слушала ее. Будто Диана переживала из-за того, что думала Даниэлла. Она вернула сестру, хотя думала, что Диана была потеряна навеки.
Даниэлла осторожно подбирала слова. Ее сестра хотела защитить ее, но слушалась отца. Диана могла возглавлять армии, но и была дочерью, которую постоянно били.
Облизнув губы, Даниэлла повернула голову и смотрела на потолок.
Думаешь, мама безумна?
Она рассказала тебе о них?
Мама всегда говорила о монстрах в лесу, прошептала она. Даже ты ее слышала.
Она никогда не звала их.
Даниэлла покачала головой.
Она хоть знает, как они называются?
Пауза между вопросом Даниэллы и ответом ее сестры о многом говорила.
Диана не только знала о Жутях, но и знала больше, чем допускала.
У мамы слабый разум, ответила Диана. Мы не можем ей помочь, нужно отпустить.
Я не знаю, правда ли это.
Диана сжала ее руку и придвинулась ближе.
Где ты услышала о Жути, Даниэлла? Это была не мама. Мы обе знаем, что это ложь.
Ее сердце разрывалось. Это была ее сестра. Ее младшая сестра, которая танцевала с ней в бальном зале в детстве, спала с ней в одной кровати раньше.
И сейчас, хоть они жили в разных комнатах, она была тут. Только она была тут.
Но Даниэлла не хотела, чтобы отец узнал об этом. Она не выживет, если ее запрут в комнате с дымом и без света. Она сгниет в той комнате, как ее мать, и в ее душе останется только безумие.
Даниэлла хотела сказать правду. Она хотела, чтобы Диана все знала, но понимала, как это прозвучит.
Королева была безумна, потому что верила в монстров. Даниэлла теперь понимала, что они были настоящими. Ее сестра знала, что они были настоящими, но ее не считали безумной. От этого ее мутило.
Что-то было не так в ее семье.
Даниэлла раскрыла рот, ложь была готова сорваться с языка, но она не знала, какая.
А потом она услышала что-то за окном. Как скрежет когтей по камню.
Она увидела черную тень за окном. Слишком большую для летучей мыши, но с крыльями. Невозможно. Она была в башне на высоте десяти этажей.
Но
Диана напряглась рядом с ней. Она сжала ладонь Даниэллы так, что кости затрещали и могли сломаться. Мозоли царапали ее нежные ладони.
Ах, прошептала ее сестра. Вот, как ты о них узнала.
Похоже, Жуть забрал ее тайну. Даниэлла не знала, как существо нашло ее, но подозревала, что это не было случайностью.
Диана, я не знаю, как рассказать тебе о случившемся.
Отныне ты останешься в замке, перебила ее сестра. Ты могла уходить до этого. Отец забыл о чудищах в лесу, похоже.
Это не тюрьма.
Ты не слышала меня, сестра? Диана склонилась над ней в кровати. Ее сестра была решительной. Жути опасны. Ты не должна даже знать о них, но ты слишком наивна, чтобы понять. В Холлоу-хилле война. Она шла веками. Жутимонстры. Не больше, не меньше. Ты будешь внутри, раз они теперь знают твой запах.
Даниэлла хотела спорить. Раз один предложил ей обучение, они не были монстрами, хоть он и пытался ее убить. Если они воевали, это объясняло его действия.
Но она не хотела ссориться и с сестрой. Она хотела, чтобы их жизни снова стали нормальными.