Развернувшись, Лейла нахмурилась и протянула руку, поднимая мобильный. Отвечая на звонок, она
Господи Иисусе, воскликнул Вишес, прежде чем она успела сказать хоть что-то. Почему так долго?
Лейла отшатнулась.
Я что такое?
Возвращайся.
Что?
Ты меня слышала. Возвращайся в лес.
Она тяжело задышала, ужас и печаль душили ее.
Как ты можешь быть так жесток? Я не могу видеть его мертвым
Тогда тебе же лучше поторопиться и накормить его. Нам нужно увезти его из леса.
Что?!
Твою мать, ты меня слышала. А сейчас материализуйся сюда, пока я, черт возьми, не передумал.
Связь оборвалась так быстро, что Лейле показалось, будто Вишес выбросил телефон, по которому с ней разговаривал. Или выстрелил в него.
Сердце гулко стучало, голова кружилась, когда она опустила телефон и уставилась на него. Но потом она бросила устройство на стол.
Лейла выскочила на улицу прежде, чем мобильный перестал скакать по деревянной поверхности.
Она дематериализовалась, приняв форму возле Кора, и обнаружила, что Вишес стоит в пяти футах от мужчины. Он курил с таким остервенением, словно самокрутка между зубами служила ему единственным источником воздуха. Тем временем, Кор преобразился под действием непонятного источника тепла, снег растаял на его теле и вокруг него, замерзшая земля под ним превратилась в лужи и грязь. Его кожа больше не была серой, а приобрела пылающий красный оттенок.
Он был жив. И он почувствовал ее присутствие, чуть повернул голову и переместил взгляд.
Лейла..?
Что почему она запнулась.
Вишес провел рукой по воздуху, а потом заговорил усталым голосом:
Без обид, но заткнитесь оба, ладно? Никаких вопросов. Тыкормишь его. А тывозьмешь ее гребаную вену и быстро. Я вернусь через двадцать минут, вам же лучше приготовиться к транспортировке.
С этим коротким всплеском оптимизма, Брат испарился в воздухе.
Лейла моргнула, гадая, не снится ли это ей. А потом перешла к действиям.
Остается молиться, чтобы Вишес оказался любителем скоростной езды, подумала Лейла, опускаясь на колени.
Она не стала говорить с Кором. Сразу задрала рукав халата и обнажила запястье, вскрыла вену собственными клыками и приложила источник силы и питательных веществ ко рту Кора.
Но он отказывался размыкать губы. Хотя жизненная сила, в которой он так отчаянно нуждался, окропила его губы, он не пускал ее в себя.
Кор молча смотрел на нее и качал головой из стороны в сторону.
Она вспомнила мгновение, когда впервые встретила его под кленовым деревом на лугу. Тогда он тоже пытался отвергнуть ее.
Без обид, пробормотала Лейла. Но, твою мать, пей уже!
Она не представляла, почему Вишес решил сохранить жизнь врагу. Но она не станет противиться происходящему и не воспримет отсрочку как должное. Черт, Брат в любой момент мог передумать и вернуться с пистолетом. Кинжалом. Подкреплением.
Кор по-прежнему отвергал ее, и она свободной рукой сжала его ноздри.
Если ты любишь меня, то спасешь свою жизнь. Не обрекай меня своей смертью на пожизненные муки совести.
Кор просто лежал на земле, казалось, он приготовился к удушью, и Лейла уже начала придумывать, как исхитриться и заставить его открыть рот. Но потом он сделал небольшой вдох и этого оказалось достаточно.
Несколько капель попало в его рот, он застонал иначе, не как от боли, его торс выгнулся, ноги задергались, и казалось, мужчину охватила непреодолимая нужда.
А потом он зашипел как хищник
и укусил ее так сильно, что Лейла еле сдержала проклятье.
Кор приник к ее вене, грозясь иссушить ее огромными глотками. Он мог случайно убить Лейлу, его голод возобладал над всеми инстинктами, даже тем, что стремился защищать ее.
Дражайшая Дева-Летописеца, хотела бы она знать, что Вишес уготовил для них но порой в жизни лучше не заглядывать далеко вперед. Сейчас она должна накормить Кора и согревать его, пока Вишес не вернется с транспортным средством.
А после? Она не знала.
Смахнув волосы со лба Кора, Лейла встретила его безумный взгляд и ощутила внезапное желание помолиться. Сдаваясь на волю рефлекса, она по памяти повторяла четверостишия, выученные еще в детстве в Святилище, древние, священные слова проносились в голове, ритм Древнего языка вторил барабанному бою в центре ее груди.
Жаль, что наверху ее никто не услышит. Но разве это имело значение? Вишесединственный спаситель для нее с Кором и, видит Бог, у Лейлы не было выбора.
Глава 21
Я забыл, пробормотал Трэз. Машина айЭма на механике.
Стоя снаружи входа для персонала, он хмурясь смотрел на «БМВ М6», соображая, что придумать, чтобы Тэрэза отвезла его к Хэйверсу
Женщина, при виде которой он грохнулся в обморок, забрала чип у него из рук.
Нет проблем. Я хорошо управляюсь со сцеплением.
Тэрэза сняла «БМВ» с сигнализации, открыла водительскую дверь и села на кожаное сиденье так, будто всю жизнь гоняла на спортивных тачках.
Слушай, я не могу посадить тебя на пассажирское сиденье. Эту задачу ты должен выполнить сам.
У нее была легкая, но далеко не простодушная улыбка. На самом деле, в ней не было ничего простого, ни в ее движениях, ни в голосе, ни в том, насколько идеально на ней сидели черные брюки.
Селена бы выбрала именно такие.
О, и да, в голове звенело предупреждение айЭма: «Это не твоя умершая шеллан вернулась к тебе».
Выругавшись, Трэз обошел седан со стороны багажника. Устроившись в салоне, он посмотрел на женщину. Господи, ее профиль
Эм, ты не мог бы закрыть дверь? На этой модели стоит блокировка колес при открытой двери. Я не смогу тронуться с места, пока ты не закроешь ее и, давай начистоту, на улице жуткий холод. Бррр.
Смутившись, Трэз ухватился за ручку. Потом он попытался расслабиться, когда женщина завела двигатель, убавила мощность кондиционера и включила заднюю передачу. С идеальным разворотом в два приема, они отъехали от «Сала» и пересекли парковку, направляясь к выезду на четырехполосную дорогу.
Тебе придется объяснить мне, куда ехать.
Она была так прекрасна в персиковом свете от приборной панели, прямой нос, полные губы, сильный подбородок именно ее образ он тщетно пытался воспроизвести в 3D-проекции из 2D-воспоминаний.
Он заговорил неосознанно. Ненамеренно.
Я так скучал по тебе
Его голос надломился, когда женщина шокировано уставилась на него.
Прости, что?
Черт, что только что вылетело из его рта?
Я эм. М-да. Я несу околесицу. Он извиняюще улыбнулся ей и, черт возьми, ему правда было неудобно перед ней. Наверное, мне действительно нужно к доктору.
Когда они подъехали к выезду, женщина снова улыбнулась ему.
Итак, главный вопрос: воспользуемся Гугл-картами? Штатным навигатором? Или ты знаешь, куда ехать?
Трэз снова завис, уставившись на ее лицо, и когда образ стал мутным, он быстрым движением вытер глаза, чтобы она не заметила слезы.
Тебе так больно, пробормотала женщина. Вызвать скорую?
И тогда она прикоснулась к нему. Опять же, это было простое движение, и вместе с тем совсем не простое: она просто положила теплую, нежную ладонь на его руку, лежавшую на бедре и от этого жеста у него едва не случился сердечный приступ.
Я должен заставить тебя уехать, пробормотал он хрипло.
Вот именно. Так куда, лево или право?
Закрыв глаза, он приказал себе собраться и послушаться брата. Эта женщина, кем бы она ни была, не его Селена. Это ужасно несправедливо по отношению к ней и к его траурузалезать на чужую орбиту из-за случайного сходства.
У нее был едва заметное произношение, свойственное Детройту, и ради всего святого, откуда такому акценту взяться у Селены? И Селена никогда не носила такую прическу или подобную одежду
Как, ты сказал, тебя зовут? спросила женщина. Хочешь, чтобы я привела твоего брата? Алло? Ты ты что, опять потерял сознание?
Когда он, наконец, заговорил, то слова полились из него быстрым беспорядочным потоком так же судорожно он вцепился в дверь и выскочил из машины:
Прости, я должен идти. Мне очень жаль. Прости
Отшатнувшись от двери, которую он оставил открытой, Трэз умудрился наступить на участок льда каблуком и
И снова шлепнулся на задницу у нее на глазах, как последний придурок.
По крайней мере, в этот раз он сохранил сознание.
Бо-бо, стонало эго.
Маленькими шажками надо, бестолочь, маленькими шажками.
Женщина тут же выскочила из машины и подбежала к нему, и когда она сама поскользнулась, а потом рухнула на него, Трэз хотел закричать.
Но не стал.
Не-а. Когда Тэрэза упала сверху он сжал ее и, черт возьми, поцеловал.
***
Тэрэза не ожидала этого. Совсем. Когда она потеряла равновесие и свалилась парню на грудь, то могла думать лишь об одном: сколько ей понадобится времени, чтобы вскочить на ноги и добежать до ресторана, за его братом.
Потому что, алло, будучи вампирами, они не могли позвонить в 911. Последнее, что ей нужно, человеческие медики, которые приедут и увезут его в человеческую больницу где его госпитализируют и, зная их удачу, все кончится тем, что он непременно вспыхнет от солнечного света из окна возле своей регулируемой больничной койки.
Но ей было не суждено позвать брата. Когда она оттолкнулась от его груди и попыталась приподнять голову, все застыло. Их взгляды встретились, они задержали дыхание а потом его рука скользнула по ее талии, ладонь легла на затылок и он притянул Тэрэзу к своему рту.
Мягкие. Губы мужчины были такими мягкими они дрожали, словно он не понимал, что делает или был под действием колоссальных эмоций. Но его тело слабым не назовешь. Под ней распласталось большое, жесткое тело, и Тэрэза чувствовала силу, которую оно излучало.
Тэрэза разорвала контакт лишь в тот момент, когда его язык лизнул ее губы, желая проникнуть внутрь.
Но она не отстранилась. Не отскочила.
Боже у него были изумительные глаза, и уже не черные. Они сияли невероятным оливково-зеленым цветом, и свет был настолько ярким, что она заморгала.
Прости, прошептал он. Я должен был сделать это. Мужчина нахмурился и покачал головой. То есть я не должен был делать этого.
Тэрэза изучала его лицо, потерявшись в ощущениях в своем животе, ее тело очень остро воспринимало происходящее, но вместе с тем она ощущала легкую слабость.
У тебя есть муж? спросил Трэз хрипло.
Нет. Она не сводила глаз с его губ. Никого нет.
Он закрыл глаза, и она удивилась облегчению, отразившемся на его лице.
Слава Богу.
Тэрэза улыбнулась.
Значит, ты благородный мужчина. Но потом нахмурилась. У тебя есть кто-нибудь?
Нет, никого
Сигнальный гудок заставил их вскинуть головы. К ним подъехал «Мерседес», и из автомобиля вышел водитель.
Вы в порядке? спросил он обеспокоенно.
Все отлично, сказал ее мужчина. Простите.
Эммм, так, он вовсе не «ее».
Да, мы в порядке, повторила она. Пытаясь опровергнуть свою очевидную ложь, Тэрэза схватила его за руку и помогла подняться. Мы в норме. Спасибо.
Она настояла на том, чтобы подвести Трэза к пассажирскому сиденью и помогла забраться в машину. Потом обошла автомобиль, села за руль и выжала сцепление, выезжая с парковки направопотому что лучше так, чем наперерез через четыре полосы.
Мне, правда, пора, сказал он, уставившись в лобовое стекло.
К доктору, я помню. Так, куда мы едем? Я могу развернуться.
Слушай, со мной все будет в порядке. Я всегда в порядке. Можешь припарковаться на обочине?
Она посмотрела на него, и, милостивый Боже, мужчина был так напряжен, руки сжаты на бедрах, челюсть окаменела. Он был инициатором поцелуя, но, очевидно, успел пожалеть об этом.
Пожалуйста, припаркуйся, пробормотал он.
Ну ладно. Но здесь негде.
Ресторан располагался в самом начале череды из двадцати-тридцати стоковых магазинов, но ее выбор правого поворота увел их в противоположном направлении, следовательно, они двигались по участку без обочины и с множеством деревьев по краям дороги. На пути им встретился только съезд на какое-то шоссе и на вид свободный, недостроенный участок на другой стороне дороги.
Нахмурившись, она подалась вперед, к лобовому стеклу. Впереди, где-то на линии горизонта, на возвышении виднелись строительные краны? Или она не знала, что это.
Что бы там ни было, за следующим поворотом показалась парковка кстати, об изобилии для богатых. Свободный асфальтированный участок по обе стороны от дороги предлагал достаточно места для сотен автомобилей. Рядом конференц-центр? Но она не видела ничего, достаточно большого или похожего на гостиницу. Сплошная темень.
Когда Тэрэза включила указатель поворота, мужчина рядом с ней напрягся.
Не сюда, сказал он хрипло. Боже только не сюда.
Что?
Поезжай дальше.
Она проехала мимо как оказалось, мимо парка аттракционов. Ну конечно. То, что она приняла за грузоподъемный кран, на деле оказалось аттракционами вроде американских горок или высоких вертушек, просто сейчас закрытый на зимний период парк не освещался.
Она проехала дальше, мимо кафе-мороженого с вывеской «У Марты» и эмблемой огромного петуха. Заведение тоже было закрыто в это время года, но Тэрэза могла представить ряды столов вдоль дюжины окон, повсюду носится ребятня с мороженым в вафельных рожках, которое тает им на руки, родители расслабляются за столами, карауля краем глаза своих детей.
Для кого-то эта радужная мечта была реальностью. Для нее тоже, какое-то время.
Сейчас ничего не осталось.
Здесь, сказал мужчина, указывая на петуха. Поверни здесь.
Чуть дальше.
Она не хотела видеть кафе-мороженое так же сильно, как онпарк аттракционов. Наверное, есть у них что-то общее. Они мастерски умеют убивать настроение.
Следующее место, к которому они подъехали, оказалось сувенирной лавкой с кучей оконных витрин, за которыми были разложены разнообразные снежные шары, рюмки, футболки, чехлы для бутылок, ожидавшие, словно солдаты в запасе, возможности принести радость какой-нибудь семье. Парковка перед лавкой была совсем юным собратом двух громил, что они проехали ранее, но участок также пустовал.
Остановив «БМВ», Тэрэза поставила коробку в положение «нейтрал» и дернула ручник и, вот неожиданность, она согласилась с мужчиной, сидевшим на соседнем сидении. К черту переживания о его здоровье, сейчас самое время для них разойтись каждый своей дорогой. В ее текущем состоянии она представляла собой вакуум, искавший любую возможность отвлечься, безобразную пустоту, которая выглядела упорядоченной только снаружи. Она приехала в Колдвелл, чтобы начать жизнь с чистого листа, с новой «себя» чтобы спастись от всего, что произошло в прошлом, от лжи, измены и предательства.
Забавно, но выяснив, что на самом деле она не та, кем всегда себя считала, ей пришлось проехать пятьсот миль, чтобы сбежать от своей «семьи».
Положительный момент в самостоятельной жизни?
Если не обманывать саму себя, то можно увидеть истинное положение вещей.
Отрицательный момент? Ты стремишься заполнить образовавшуюся пустоту чем угодно и не нужно обращаться к мозгоправу, чтобы понимать: эта плохая затеябросаться в омут с головой в что бы не происходило между ней и этим мужчиной. Он был сексуальным, свободным, и он ей не по зубам, учитывая, в каком ослабленном она была состоянии.
Ты можешь дематериализоваться домой? спросил мужчина.
Да, конечно. Но меня беспокоит твоя голова, сказала она, отстегивая ремень и открывая дверь. Он сделал то же самое, и они вылезли из машины.
Они вместе обошли автомобиль и встретились перед капотом, прямо перед фарами и когда они посмотрели друг на друга, Тэрэза нахмурилась, ее накрыло странное чувство.
Я разберусь с этим, сказал он. Мне уже лучше.
Подняв взгляд вверх, высоко вверх, она моргнула пытаясь вспомнить, о чем он говорил. А, точно, его голова.
Ну, сейчас он стоял прочно на ногах, и вампиры быстро исцелялись. Он говорил четко, а зрачки его сияющих оливковых глаз сейчас, казалось, пришли к одинаковому размеру. К тому же, ресторан его брата совсем близко. Она проехала не больше мили.
Ты безопасно доберешься? спросил он. В смысле, одна?
Да. Она вскинула подбородок и выдавила улыбку. Вполне.
Я отвезу тебя. Где ты
Вспомнив их поцелуй, она вскинула руку.
Не стоит, лучше я сама.
Он склонил голову.
Конечно.
В общем Тэрэза протянула руку. Было странно познакомиться с тобой.
Она сопроводила слова сдержанной улыбкой. Двадцать четыре часа в Колдвелле, а мужики уже падают перед ней штабелями, она блистает на собеседовании и водит дорогие тачки. Принимая все во внимание? Могло быть и хуже.
Мне тоже было приятно, ответил он хрипло.
У нее возникло ощущение, что мужчина хотел обнять ее, судя по тому, что он не пожал ей руку, но она не хотела снова прижиматься к его телу. Ей и так придется забывать тот поцелуй. Еще больше поводов молить об амнезии ей ни к чему.
Что ж, прощай. Она отступила назад. И удачи.
На этой ноте она дематериализовалась. И путешествуя потоком молекул, Тэрэза поражалась тому, какое мощное впечатление может произвести человек, которого она видит первый раз в жизни.
Безумие.
Просто дурдом.
Глава 22
И все же он не убил ее.
Каким-то образом, несмотря на его жуткий голод, Лейла почувствовала, как Кор отпустил ее запястье в тот момент, когда она ощутила первые последствия кормлениядавление начало падать, а голова слегка кружилась.
Лейла чувствовала, что он с трудом оторвался от нее. Его клыки выступили на всю длину, и Кор сражался с собой, мускулы напряглись по обе стороны его шеи, руки и ноги ерзали по растаявшей, сырой земле под его обнаженным телом.
Он также был очень полностью возбужден.
Когда речь шла о жизни и смерти, она легко игнорировала его наготу. К тому же, они были до сих пор в лесу вполне естественно, как сказал бы Ви. Но в этот краткий миг облегчения она очень остро осознавала его мужественность.
Кор был значительным, воистину.
Но она не стала разглядывать его эрекцию. Позади них вспыхнули фары, послышался рев мощного двигателя и треск сминаемых веток. Лейла вскочила на ноги, становясь между Кором и теми, кто
«Рендж Ровер» летел по лесу как озлобленный бык и остановился, едва не сбив ее. Когда открылась водительская дверь, сердце Лейлы подскочило до горла
Слава Богу, это был всего лишь Вишес.
Ну, под «слава Богу» понималось бы появление Брата в доброжелательном настроении, а это было максимально далеко от правды. Вишес был зол как черт, брови низко опущены, черные волосы взлохмачены так, словно он без перерыва пропускал их сквозь пальцы, а татуировки на виске и бородка придавали ему откровенно зловещий вид.
Закончили? требовательно спросил он.
Он избегал ее взгляда, когда Лейла ответила с кивком:
Да.
Я затащу его
Нет, я сама.
Тебе не хватит сил
Лейла склонилась, просунула одну руку под плечи Кора, вторуюпод его ноги, грязь забралась в ее рукава до предплечий. Она не обратила на это внимания также проигнорировала протесты Кора, вырывающиеся из его рта, и оторвала мужчину от земли.
Открой дверь, приказала она Вишесу.
Оправившись от первого шока, Вишес выполнил ее просьбу, расчистив путь перед ней и Кором. Идти было сложно, тапочки утопали в снегу, ветви деревьев, казалось, хватали Кора со всех сторон, грязь капала на ее халат и у нее бы ничего не вышло, не потеряй он так много веса.
Но она твердо верила, что Кору должна помочь она и она одна.
Лейла неловко затолкала его на заднее сиденье, и он помог ей, подтянув ноги и вытянувшись на сидении. Она хотела сесть рядом с ним, но, даже похудев, Кор по-прежнему сохранил крупные габариты, и ей просто не осталось места. Но она не оставит его голым. Стянув халат, она накрыла им Кора, максимально подоткнув края, а потом села на пассажирское сиденье спереди.
Оставшись в леггинсах и свободной футболке, она мгновенно замерзла и, дрожа, закрыла дверь в салон.
Пристегнись, пробормотал Ви. Поездка будет жесткой.
Без шуток, подумала она, натянув ремень поперек груди.
Она решила, что брат поедет вперед в быстром темпе. Но не ожидала, что он выжмет педаль газа до пола и рванет сквозь деревья, в стволы и сучья врезался сначала свет фар, потом они сами, внедорожник принимал на себя удар за ударом, подскакивая и влетая в препятствия на пути, как она надеялась, к дороге.
Которая с таким же успехом могла располагаться за линией горизонта.
Извернувшись, Лейла проверила Кора и попыталась поймать его взгляд что было сложно, учитывая, как ее мотало из стороны в сторону, но, по крайней мере, Кор вторил ее движениям, его тело металось по заднему сиденью. Он, как мог, пытался удержаться на месте, одна рука вцепилась в подголовник ее кресла, нога уперлась в дверь, а все остальное напоминало болтунью на сковородке.
Когда их взгляды, наконец, встретились, они невербально спросили друг у друга «ты в порядке?» и также беззвучно ответили «не знаю».
Зубодробительная поездка закончилась так же быстро, как и началась. «Рендж Ровер» выскочил из лесополосы так, словно скинул с себя непомерно тяжелый плащ, шины занесло на асфальте, Ви пришлось крутануть руль, выравнивая автомобиль и Лейла надеялась, что это будет последним резким маневром.
И действительно, когда они рванули вперед на высокой скорости, все стало тише и цивилизованней.
И тишина явственно подчеркнула их тяжелое сбитое дыхание.
Лейла попыталась посмотреть на уже пройденный путь, но мало что видела из-за темных стекол. Ей оставалось только представить мусор, который они оставили на своем пути а Кор, тем временем, обмяк на сидении, его дыхание было рваным.
Но он был жив и даже поднял вверх большой палец, показывая, что все нормально.
Она сосредоточилась на дороге перед собой, ей оставалось лишь созерцать полотно асфальта, белые линии по краям и двойную желтуюпосередине. А, нет по пути им встретился дорожный знак с выскакивающим оленем, тривиальный черный набросок животного с рогами в светоотражающей рамке цвета одуванчиков.
Не было сказано ни слова.
Но слова и не требовались.
Поначалу она не понимала, куда они едут и не собиралась спрашивать. Но потом Ви сделал несколько поворотов, которые уводили их в сторону города. Может, на то ранчо.
Она оказалась права.
Примерно двадцать минут спустя он заехал в гараж безопасного дома, и они дождались, когда опустятся рольставни.
Вишес вышел из машины первым, Лейла выскочила буквально следом за ним, чтобы помочь Кору. Открыв дверь возле его головы, она взяла его за руку, помогая мужчине. Пытаясь выбраться из машины, Кор прикрывал свою наготу грязным халатом. Когда мужчина выпрямился, Лейла подхватила длинные рукава халата и завязала на мужской талии, а потом перевернула импровизированную набедренную повязку так, чтобы осталось видно лишь бедро и нижняя часть ноги.
Обопрись на меня, приказала она, юркнув под его плечо и обернув руку вокруг его талии.
Вишес уже скрылся в доме, но оставил дверь открытой, выставив ограничитель на выложенном плиткой полу.
Я отведу тебя вниз, сказала она. Там две спальни и гостиная.
Кор полностью опирался на нее, особенно когда они поднимались по трем невысоким ступеням в дом. И, прикинув в уме дорогу в подвал, Лейла не представляла, как им удастся спуститься.
Где мы? спросил Кор хрипло.
В безопасном доме.
Братства?
Да.
Вишес был на кухне, стоял, прислонившись к столешнице, и прикуривал самокрутку. Когда они прошли мимо него, он даже не взглянул в их сторону. Но он, однако, проложил для них дорогуоткрыл нужную дверь и включил свет, чтобы они безопасно спустились в подвал.
Блин, лестница была такой узкой.
Кор решил проблему тесного пространства, когда отступил от нее и вцепился в поручень. Спустившись вниз, он устремился прямо к дивану, стоявшему напротив широкоформатного ТВ. Мужчина рухнул на диван, и было неясно, кто из них издал облегченный выдохКор или диванные подушки.
На сочетающемся кресле лежали красное и черное одеяла, и Лейла взяла их, стаскивая с Кора грязный халат и заменяя его чистыми покрывалами.
Она позволила себе одно мгновение перевести дух. А потом начала действовать.
Я принесу что-нибудь поесть.
Когда он не стал возражать, а просто обмяк на подушках, Лейла испугалась, а не сделали ли поездка в город то, что не вышло у Матери-Природы и что отказался выполнять Вишес. Но нет Кор все еще дышал.
Лейла быстро поднялась по лестнице, и, войдя в кухню, тихо закрыла за собой дверь. Им с Вишесом было что сказать друг другу и все же она не горела желанием разговаривать. Брат, казалось, погрузился в свои мысли, уставившись на кончик горящей сигареты, брови были низко опущены, нечитаемое выражение на лице, словно он был рисованной пародией на самого себя.
Она подошла к нему и коснулась его руки.
Вишес, спасибо
Не прикасайся ко мне! Он отшатнулся от нее. Не смей, черт подери, меня трогать!
Он направил на нее сигарету, а в его глазах плескался гнев.
Не выдумывай себе ничего. Мы с тобойНЕ союзники. Мыне пособники Кора. Я не куплюсь на романтическую чушь, которая ослепляет тебя. Что я сделаю, так это оставлю тебя здесь с убийцей и стационарным телефоном. Если останешься жива к тому моменту, как тебе позвонят, чтобы обсудить вопрос с твоими гребаными детьми, то считай, что выиграла лотерею. А если он решит убить тебя, а потом привести своих дружков, чтобы поизмываться над твоим трупом? Как жаль, что мне не жаль. Так или иначе, мне плевать. Хотела его? Получи и распишись.
Ви подошел к столу и забрал телефон, который оставил ей ранее.
А потом он вышел через раздвижную дверь и скрылся в ночи.
Спустя мгновение Лейла подошла к двери и заперла ее. Потом вернулась и просмотрела все шкафы в поисках банок с консервированным супом.
***
Первое, что Трэз сделал, вернувшись в ресторан, направился в кабинет айЭма, прямо к бардаку на его столе. Ему не пришлось долго искать нужную бумагу, резюме Тэрэзы лежало сверху, и он прочитал данные над основным текстом.
Ему хватит духу?
Он ответил на свой вопрос, положив листок на стопку счетов и накладных, и прошмыгнул по служебным помещениям «Сала», как воришка. Дематериализуясь, он отправился в далеко не престижный район города, к пансиону, при виде которого ему хотелось кричать. Развалюха в три этажа, длиной в квартал, и по крайней мере двенадцать окон было заколочено досками. Последний раз его красили в семидесятых, в белый, который сейчас превратился в желтый цвет мочи. Через металлические двойные двери вышла парочка в грязной одежде и с сальными волосами, всем своим видом напоминая бомжей.
Он не ошибся адресом?
Дерьмо. Наверное, да.
Тэрэзе не место в этом рассаднике человеческого мусора. Ради всего святого, она же не спала на надземном этаже, отгородившись от солнца лишь шторами?
Каким местом она думает?!
Трэз пересек улицу, предположив, что у нее не было другого выбора.
Подойдя ко входу, он посмотрел в окна, затянутые мелкой металлической сеткой. Почти ничего не было видно, потому что гребаные стекла мыли в последний раз пару десятилетий назад, но по другую сторону располагался типичный «вестибюль», потолочный свет не горел, ковер истерся до состояния кафеля, а на стене из почтовых ящиков половина была сломана, двери торчали как высунутые наружу языки мертвых животных.
Это здание было своеобразным эквивалентом толстой кишки в строительном мире сыро, темно, с коричневым осадком на стенах.
Заходишь?
Человеческий мужчина, от которого несло перегаром и куревом, прошел мимо него, толчком открыв дверь и устремился вперед, навстречу «прекрасному».
Сомневаясь, идти или нет, Трэз подумал, что для них обоих лучше, если он отпустит ситуацию. Отпустит ее.
Но он все равно зашел внутрь.
В дальнем углу тусовались два торчка в полусонном состоянии, будто совсем недавно приняли дозу, их налитые кровью глаза скользнули по нему с равнодушием, свойственным героино-зависимым. Они давно не ловили кайф. Хорошо лишь в самом начале отношений с опиатами, в период «ухаживаний».
Лифт не работал, сделанная наспех оградительная лента перетянута через закрытые двери, написанное от руки объявление криво приклеено к стене с помощью «Бэнд-эйда». При виде этого убожества Трэз вспомнил «Теорию Большого взрыва» и он был готов поспорить, что лифт в этом доме был сломан намного раньше, чем его телевизионный аналог.
Лестница была всего одна, узкая и провонявшая мочой. И по пути на третий этаж он слушал звуки такие же не обнадеживающие и безрадостные, как и все остальное в этом мусорном ведре: крики, кашель, громкая музыка из дешевых колонок, удары, словно кто-то монотонно бился головой о стену.
Господи Иисусе.
Поднявшись на верхний этаж, Трэз оглянулся по сторонам. Разумеется, об указателе направления и квартир говорить не приходилось. А, точно ну конечно. На стене справа от него, на уровне глаз виднелось лысое пятно на потрескавшейся стене в том месте, откуда сорвали табличку.