А во сне ко мне пришел тот самый мужчина из лифта и спросил, посверкивая насмешливыми черными глазами:Ну как расклад? Нравится?
Верните меня обратно! взмолилась я. Хочу домой, в теплую постельку! К телевизору и повышенному давлению! Я ничего не понимаю! Где я, что со мной? Пожалуйста! я бухнулась на колени и протянула к нему руки.
А здорово ты охотнику промеж ног засветила! расхохотался он. Неужели тебе не интересно, что будет дальше?
Нет, домой хочу.
А я хочу показать тебе один фильм. Смотри. перед нами, вдруг откуда ни возьмись, материализовался экран и на нем я увидела себя. Такую, к какой я привыкла за эти долгие годы. Вот я уныло встаю утром с постели. За окном кружится неспешный и мокрый мартовский снежок. Одеваясь, смотрю на свои морщины. Прибавилось, однако. Одышливо наклоняюсь и натягиваю зимние сапоги, пальто и затем выхожу из дома. Медленно бреду на автобусную остановку. Лезу в переполненный автобус. Вот и новая работа. В банк меня больше не взяли из-за возраста. Кругом требуются малолетки с ногами от ушей и дыньками в декольте. Меня с моей грушей пятьдесят шестого размера на месте вторых девяноста даже не допускали до менеджеров по персоналу. Разворачивали на фэйс-контроле. И я пошла работать уборщицей в магазин. Целый день со шваброй и тряпками. Приходишьдавление под двести. И что я так разъелась? Фу-у, доехала. Протискиваю к выходу свои лишние килограммы и оттоптанными ногами выхожу на автобусную остановку. Глаза полуприкрыты, даже и смотреть на этот гадкий магазин не хочется. Ползу. Надо у витрины стекла помыть, говорил хозяин. дорога рядом, быстро пачкаются. Навстречу идет какой-то бомжик или пьянчужка. Качается. Мы с ним пересеклись как раз напротив витрины магазинчика. Он поднял голову, и я взглянула ему в глаза. Узкие, какие-то бешеные зрачки. Ты! выдохнул он, это ты во всем виновата! Наркоман- испугалась я и сделала попытку занырнуть с разбегу в дверь. Но он успел раньше. Не отводя от моего лица своих страшных глаз, он изо всей силы толкнул меня на витрину. Я летела медленно-медленно. Больно ударилась головой о стекло и, к моему ужасу, оно начало трескаться и осыпаться прямо на меня. Вот один кусок ударил по руке и кровью выплеснулся глубокий порез. Другой осколок проехал по пальто и задел ногу. А самый дальний, верхний, неотвратимо летел мне в лицо. И экран потух.
Ну как фильм? поинтересовался мужчина.
Это что, должно было случиться со мной? хрипло спросила я. А избежатьникак?
А что ты теряешь здесь, девочка? У тебя есть кто-то близкий на этой земле?
Нет, но я привыкла
Вот вечно вас, женщин, приходится уговаривать! Ты хочешь бездарно пожить еще две недели и глупо умереть в больнице от потери крови?
Нет, не хочу прошептала я.
Тогда радуйся. Судьба предоставила тебе шанс прожить иную, более насыщенную и интересную жизнь.
Почему? затупила я. Почему мне?
Ах, она тоже женщина. махнул рукой мой оппонент. Перепутала. Тебя изначально не в тот мир запихнула.
Так вот почему у меня все неправильно складывается!тут же подсуетилось оправдывающее свою никчемность сознание.
И что теперь делать? спросила я у черного человека.
Не знаю, ответил он. Что хочешь.
А я не знаю, что хочу.
Тогда не знаю, что и получишь! усмехнулся мой собеседник и медленно начал таять в воздухе.
Эй, Вы куда? Я еще ничего не решила!
Карты брошены, девочка, твой ход донесся до меня эхом удаляющийся голос.
Глава третья. Аборигены
Проснулась я от того, что мне стало жарко. Надо было легкое одеяло вчера достатьпотянулась я и открыла глаза. Надо мной нависал желтый свод неглубокой пещерки. День был в самом разгаре: пели птицы, на выходе голубело небо, теплый ветерок ерошил мою коротенькую шерстку. А это что?вдруг увидела я черный комок, лежащий между моими лапами. Приглядевшись внимательней, заметила и маленькие ушки, торчавшие у моего живота. Не что, а кто- услышала я неожиданно голос в своей голове, и из черного комка высунулась заспанная мордочка, напоминавшая внешностью нашу пуму или ягуара, только маленького. Я вытаращила глаза. Чего смотришь, забыла, как выгляжу?- снова прозвучал в моих мозгах незнакомый голос, скорее мальчишечий, судя по тембру. Никогда и не зналарастерянно подумала я. Котенок- пацаненок встал, потянулся, вздыбив хребет, и зевнул, показав пасть, полную острых и длинных зубов. Вставай, ишь разлеглась. Я есть хочу. Поймай мне зайца- вот как-то так идентифицировала я образ маленького быстроногого зверька, петляющего среди синей травы.
А ты, собственно, кто такой, чтобы мне приказывать?- мысленно спросила я этого черного маленького нахала. Маленькая мордочка обиженно вытянулась: Тебе во время облавы мозги отшибло? Ясын вождя!.
А звать тебя как, ястребиный коготь?- я с усмешкой посмотрела на мелкого.
И впрямь, переклинило, удивился котенок. Седрик. Забыла?
Никогда не знала- мстительно сказала я ему. Он смешно перевалился через мои передние лапы и, приблизив свои усы к моей морде, внимательно меня обнюхал.
Странно, пахнешь, как Ирема, но говоришь и ведешь себя совсем по- другому- грустно муркнул он. Я хочу увидеть тебя в другом облике. Перекинься.
Ну не в пещере жезаметила я и вылезла наружу.
Камни уже нагрелись под ярким диском голубоватого солнца и ослепительно сияли маленькими искрами слюды. Я аккуратно начала спускаться к ручейку. Котенок прыгал сзади.
Я вчера еле тебя догнал- заявил он мне.
Зачем?поинтересовалась я.
Так всю нашу стаю поймали, одна ты вырвалась!.
А ты?.
Я в кустах стоял, в лесу.
И как же люди нас переловили, таких клыкастых и страшных?я дошла до ручья и подставила морду под струйку.
Котенок укоризненно посмотрел на меня: Крепко тебя приложили, если ничегошеньки не помнишь!.
Ага, сказала я. Ничегошеньки- и уступила ему место на плоском камне. Он жадно начал глотать.
А зачем нас люди ловили?- задала я мелкому вопрос.
В охрану, на бои. Богатые люди много денег платят.
Так как же нас поймали?- повторила я свой вопрос.
Так манком же!- котенок вытаращил на меня свои желтые глазищи.
Мне надоело передавать мысли твоей дурной башке!- вдруг сказал он, подернулся какой-то дымкой и поднялся с земли уже мальчишкой лет двенадцати. Причем, в одежде. В черной. И рубаха и штаны были из какой-то плотной и, самое главное, чистой ткани.
Чудеса!- вылупила я глаза.
Давай, оборачивайся! сказал пацанчик и сел опять на землю, скрестив ноги.
А как?- я подумала и вспомнила ощущение бега, а затем, и полета на четырех лапах. Попробовала представить руки, ноги, голову и все остальное.
Ну, наконец-то! Я уж думал, заснула на солнышке! проворчал парнишка. Я, приоткрыв зажмуренные в усилии глаза, посмотрела на руки.
Ура! заорала я. Получилось!
И побежала к маленькой лужице, образованной среди камней сбегающим вниз ручьем. Наклонившись, внимательно посмотрела на отражение. А черный человек был, оказывается, прав. Я действительно, по меркам моего мира, была совсем молодой. Лет шестнадцатьсемнадцать, не больше. И у меня ничего не болело! Как же это здорово!
Я смотрела на свое лицо: кругленькое, с зелеными яркими глазами, с конопушками на носу и пухлыми розовыми губами. Волосы у меня были разноцветными, в отличие от сына вождя. У него они были черными. А у меняжелтые на макушке, темно-рыжие посередине, а концы из темно-темно-рыжих плавно переходили в черный цвет. А, да. Из волос торчали аккуратные рыженькие ушки. Фигура Ну, можно сказать, она была плоской. Ни попы, ни груди. Тоненькие руки с розовыми ноготочками и босые ноги. Кстати, мальчишка тоже сидел босым. А на его голове ушки были бархатисто-черными. И брови с ресницами тоже были черными, в отличие от моих, рыжих. Глаза у Седрика сердито светились желтым огнем.
Глаза притуши! И не пялься так. Сама впервые себя вижу! буркнула я Седрику.
Не-ет, ты не Ирема. констатировал мальчик.
Я тебе про это битый час толкую! А ты заладил: пить, есть. Пойдем в лесок, под деревья, а то тут становится жарко! скомандовала я. Кстати, одета я была в черные штаны и желтую рубаху. Думала босиком по камням и по сучьям идти будет больно. Но нет. Наличествовало ощущение обутости.
Мы спустились с холма и оказались в тени каких-то лиственных деревьев.
Здесь сесть можно? Змеи, пауки не сожрут? поинтересовалась я у Седрика.
Нет, в наших горах чисто. Это на юге всякая нечисть по траве ползает. Ложись! предложил он и первым плюхнулся на траву под дерево.
Рассказывай! потребовала я у пацана.
О чем?
О том, чего я не знаю. То есть, обо всем. Что за мир, кто живет, чем занимаются? И сколько нас таких, как ты и я? Где мы жили
Затарахтела, женщина! И откуда ты такая бестолковая? посмотрел своими желтыми глазищами котенок. Сначала о нас. Мыэто дарки. Оборотни. Живем мы здесь, в горных пещерах. Нас осталось всего три клана: волки, пумы и ящеры. Говорят, были еще, только мы о них ничего не знаем.
А почему нас ловят люди? Наша вторая натура ведь тоже человечья?
Так они-то об этом не знают! Вернее, знали, только давно забыли. У людей век короток. У насдлинен. Когда-то случилось так, что дарки сошли с гор и поселились в долинах, вытесняя людей с насиженных мест. Тогда люди стали сопротивляться, и пролилось много крови. И люди вознесли молитвы Богам, о том, чтобы те их защитили от диких зверей, как они нас называли. Особенно слезно просил один настоятель горного монастыря, монахи которого иногда неделями не могли выйти из-под укрытия стен. А дарки ходили вокруг и смеялись. Они были сильными, очень сильными! Думали, что растопчут людской род и останутся одни во всем мире. Но у Богов была своя игра. А дарки ее испортили своей самонадеянностью. И вняли тогда Высшие молитвам монахов. Сошел тогда с небесных высей покровитель людской Керрос и подарил настоятелю священный манок. Заслышав звук манка, дарки становились вялыми и безвольными и не могли сопротивляться людям. И теперь короткоживущие насмехались над некогда сильным противником, обращая оборотней в рабов, сторожевых слуг и бойцов на аренах. По сигналу манка мы сами убивали себе подобных. Но как не взывали дарки к своему покровителю Михангу, ответа не было. И теперь, думаю, пум больше не осталось. Мы с тобой последние. Уныло закончил мальчик.
А давай добежим до вашего поселения, посмотрим, вдруг кто-то да остался? Посоветуемся!
Давай! обрадовался Седрик. Я как-то об этом не подумал!
Тоже мне, сын Вождя! Мысли шире!
А вдруг там засада?
Не думаю. Ради двух котят они не будут рисковать удачной охотой. А у них сейчас много пленников!
И папа, и мама! личико будущего вождя неожиданно сморщилось, и из глаз побежали слезки.
Так! я грозно на него посмотрела. Хватит рыдать! Нам нужен тот, кто сможет дать мудрый совет. Думай, сын своего отца!
Седрик перестал плакать и нахмурил брови:Да, нам надо в поселок!
Мы перекинулись в кошек и плавно заскользили в тени хвойного леса в сторону холмистого предгорья.
Через полтора часа мы бродили в человечьем обличье по опустевшим пещерам. Седрик сначала тихо, потом громко начал кричать:Эй, есть кто живой? Это я, Седрик! Отзовитесь!
Мы шли по анфиладе благоустроенных и отделанных комнат. Там стояли лежанки, накрытые мягкими серыми шкурами, шкафчики, столики и кресла. Была даже водопроводная система с канализацией! Я зашла, отметилась, попила и помыла ручки.
Послушай, ястребиный коготь, а кладовые с едой у вас имеются?
Кто? повернулся ко мне мальчишка.
Да так, махнула я рукой, так есть у вас тут что поесть? А то, сурово посмотрела на него, закушу тобой!
Не закусишь! легкомысленно поддразнил ребенок. Что ты можешь одна без мужского руководства?
Да ты, однако, шовинист! Так где колбаса, мужчина?
Следуй за мной. важно сказал сын вождя и мы двинули в закрома.
И чего только не было на леднике в глубинах пещерного лабиринта! И колбаса, и мясо: сырое, закопченное и даже стоял горшок с мясным супом. Вот его-то мы и вытащили.
Как его разогреть? простонал мой некормленый уже сутки желудок.
Просто! сказал ребенок и повел меня на кухню. Огня в очагах не было, но паренек взял поленья, сложил их колодцем, натолкав внутрь коры, и два невзрачных серых камушка. Постучав один об другой, он легко высек искры, и вот уже затрещала кора, и поднялся огонь.
Ставь горшок на плиту. приказал последний мужчина из клана пум.
Скоро горшок нагрелся, и по всему лабиринту потянуло сытным мясным запахом.
Издалека, из невообразимой глубины, вдруг послышалось эхо шагов. Мы одновременно вскочили, загораживая собой ценную емкость. Малец схватил тяжелый глиняный кувшин и встал у дверного проема. Шаги грозно приближались. Седрик замахнулся.
Тише, не стоит делать того, о чем впоследствии пожалеешь! раздался надтреснутый и хриплый, но вроде не совсем старческий, голос.
Мальчишка отбросил в сторону кувшин и вылетел из своего укрытия с криком:Рослик! Ты жив! Жив, слава Богам. мужчина снял со своей шеи пацана и, выпрямившись, посмотрел на меня. Я на него. Суп сзади меня шипел и плевался на всех. Развернувшись к плите, цапнула котелок за ручки и быстренько бухнула его на каменную столешницу.
Седрик! Неси то, из чего у вас тут едят! скомандовала я.
Это ты, женщина, должна накрывать мужчинам на стол! задрал нос малец в присутствии члена своей стаи.
Тогда как хочешь, а я и через край похлебаю! ответила я и наклонила горшок к себе, краем глаза поглядывая на стоящих в ступоре представителей семейства кошачих.
Сейчас и вправду все съест. прошептал мужчина в сторону мальчика. Ну-ка, накрывай на стол!
Я тут же вернула горшок в исходное положение и прикрыла лежащей рядом крышкой.
Ты кто? поинтересовался вновь пришедший.
Ирина. А ты?
Рослик, вольный охотник. Я не видел тебя в стае, Ирина.
Ай, не заморачивайся, махнула я рукой, сама я не местная, да и там таких нет. А где ты летал во время облавы, вольный птиц? Трофеев не видать, значит, свой среди чужих? позиций у горячего котелка я не сдавала и одновременно рассматривала еще одного представителя народа Седрика. Мужчине на вид было лет тридцатьтридцать пять. Светлые прямые волосы по плечи, светлые брови и ресницы, тонкий с горбинкой нос и тонкие же губы. Глаза были неожиданно синими. Лицо какое-то очень худое, впалые щеки и легкая серебристая щетина на щеках. Высокий, но какой-то скособоченный на одну сторону. Одежда на нем тоже была светлой: светло-серая рубаха и такого же цвета штаны. Я тут же придумала ему кличку: снежный барс. Не помню, какие они у нас на самом деле, а этого хищника представила хорошо: одинокая бело-серая поджарая фигура на фоне покрытых снегами гор. Пока мы друг друга разглядывали, прибежал Седрик и сказал, что все приборы разложил и можно нести котелок. При этом обиженно смотрел на меня.
Не мужское это дело: ведро к мусоропроводу выносить определила я настроение сына вождя. Ладно. Так и быть. Котелок уж сама донесу.
И проплыла мимо задумавшихся над моими словами аборигенов в другой зал. Они отвисли и потянулись за мной на запах.
На столе стояли три глубокие миски, и рядом с ними лежали ложки.
Я разлила все, что было в котелке, начиная с себя, как с самой голодной. Или наглой? В конце концов, сюда я не просилась, паек мне не выдали, значит все, что нашла, то мое. К тому же, здесь не Египет, чтобы страстно желать отправиться сюда для поправки здоровья. Сами ошиблись, пусть сами и вытягивают. Это я вспомнила руку судьбы в черном прикиде из моего подъезда. А может, и вообще, я сплю и вижу сон? Такой цветной сериал Русская баба Яга на службе мафии. А еще я неожиданно обратила внимание на то, что не только двигаться, но и мыслить я начала как-то иначе.
А может, и вообще, все это галлюцинации на нервной почве?
Короче, суп я вылизала быстрее всех. Мужчины, хотя и отстали, но ненадолго. И вот, наконец, мы сыто расположились на скамьях. Рослик внимательно продолжал меня разглядывать, прищурив синие глаза. Седрик ерзал, то дергая за рукав соплеменника, то глядя на меня. Наконец не выдержал:Рослик, а она от охотников убежала!
А ты убежал за мной. пожала плечами я.
Я в кустах далеко был, манка не слышал! отверг намеки мальчишка. А тебя они связали! А она, знаешь, раз! это он уже Рослику рассказывал. И здоровый дядька кверху ногами валяется, а она бежит!