Коль, ты перегрелся?Забеспокоилась мать.
Нет, женщина. Не разговаривай, пока я тебе не разрешу.Отец сложил руки на груди по-наполеоновски и выпятил нижнюю губу.
Оставайся здесь, в простом и понятном мире, будешь как Робинзон на необитаемом острове.Посоветовала она.А мне там все понятно.
Конечно, размечталась. Я буду всегда рядом с тобой, чтобы ты не поддалась искушению найти себе богатенького Буратино, с которым решила бы объединить свои капиталы.
Хватит вам уже сочинять, родители. Что ни беседа у вас, то обязательно выяснение, кто кого бросит в случае чего.Остановил я их болтовню.Еще раз услышу, капсулы заберем. Когда мы вам говорили про второй шанс, то имели в виду совсем другое.
Это все отец со своими комплексами.Не унималась мать.Кажется ему, что это он должен зарабатывать, но ничего не делает.
Мам, ты тоже не права. Я понимаю, тебе нравится то дело, которое ты себе придумала, но надо понимать, что обязательно произойдет момент перелома, когда ты просто начнешь от него зависеть, и все твои решения будут приниматься через призму этого дела. Оно тебе надо? Счастливой тебя это не сделает.
И что ты предлагаешь?
Придумай рамки, дальше которых не надо расширяться. У вас должно быть больше времени друг на друга. Мой аудитор подсказывает, что чем крупнее бизнес, тем ниже его эффективность в пересчете на вложенные деньги.Последнее я соврал для большей убедительности.Оставьте себе место друг для друга. Вторая молодость, второй шанс, вторая влюбленность, второй ребенок.
Тебе братика или сестренку?Язвительно поинтересовался отец.
Все равно. Уже представляю, как подойду к его кроватке и скажу, ты всегда будешь вторым.Я засмеялся.
Как только вы забеременеете снова, так мы начнем задумываться.Ответила мать.
Да мы запросто.Я положил руку Айрис на плечо и протянул ладонь к груди.Тут такая природа, такой чистый воздух, как в райском саду, что просто грех не согрешить.
Ага, а по ночам тут наступает время искупления грехов.Усмехнулась Айрис.
Подходящая аналогия.Согласился я.Вообще эта планета напоминает мне какие-то библейские сюжеты. Такое контрастное разделение мира на два периода, миролюбивой благожелательности и агрессивного надругательства. Причем, в каждый из этих временных периодов существа не подозревают о том, что происходит не в их время. Его будто бы и нет.
Интересно узнать, где пережидают день эти монстры из сегодняшней ночи и опасны ли они днем?Айрис задумалась.
Хочешь найти его и убить?Догадался отец.
О, нет, Айрис, не надо этого делать.Взмолилась Вестлина.Это так жестоко.
Хуже будет, если они не дадут нам жизни и добьются своего.Произнесла моя супруга.Я не готова потерять никого из вас.
Во, мысли взрослого человека.Одобрил отец.Я об этом и говорю, в этом мире все понятно устроено. Надо первым избавиться от того, кто хочет избавиться от тебя.
Отец все больше пугал Вестлину своими разглагольствованиями, заставляя ее все сильнее сожалеть об этой поездке и обществе родственников. Отмерив половину пройденного пути, мы встали на короткий привал. Я и отец отправились в лес за орехами, пока единственным блюдом, которое оказалось съедобным без всяких последствий.
Пап, не пугай больше Вестлину разговорами про убийство. Для нее это стресс. Она выросла в других условиях. Для нее убийство любого живого существа невозможное событие по своей жестокости. Она может превратиться в чокнутую обузу для нас или учудит что-нибудь опасное.
Например?
Например, сбежит. Айрис мне этого никогда не простит.
Ладно, обещаю, больше при ней ни слова про всякую ерунду.
Спасибо.
Я забрался на дерево, чтобы поискать на его ветках орехи еще крупнее. Мне стало интересно узнать, в каком виде там будет съедобная мякоть. Нашел, но для этого пришлось подняться довольно высоко.
Лови!Крикнул я отцу, чтобы не зашибить его.
Ловлю!Крикнул он снизу.
Для равновесия я ухватился за лиану, прицелился и бросил «ядро» в просвет между веток. Собрался отправиться за другим орехом, как почувствовал, что ожившая гибкая лиана обвила меня кольцом вокруг ног.
Глава 8
А вы когда-нибудь смотрели в деревянный глаз? Живая лиана скрутила в кольца мои ноги и подняла меня до странного образования на стволе дерева. Мое подсознание совершенно отчетливо ощущало посторонний взгляд, который шел именно от этого нароста видоизмененной коры.
Бать, неси нож!Крикнул я вниз.Меня дерево поймало!
Ё-мое, Гордей, ну, ты не можешьОн убежал.
Что ты на меня вылупилось?Спросил я у дерева и попытался выбраться из объятий лианы.
Куда там, ее древесное тело не чувствовало усилий моих рук, даже с учетом модификации. Лиана начала слегка раскачивать меня, словно решило шлепнуть меня о ствол дерева.
Что тебе от меня надо?Я дотянулся рукой до ствола и тронул нарост.
Во время прикосновения произошло что-то необычное. Я почувствовал, как до моего сознания дотронулись. Ощутил чей-то разум, и это было приятно. Лиана ослабила хватку и выронила меня из своих объятий. Я едва успел ухватиться за ветку, иначе полетел бы вниз, пересчитывая ребра.
Меня заинтересовал «глаз». Это было своеобразное око разумного дерева, которым оно познавало мир, а лианы, видимо, конечностями. Не знаю, что оно поняло, прочитав мои мысли, но какой-то ответ, удовлетворивший его, получило. А я еще нет. Подобрался к стволу и приложил руку к наросту. Теплое чувство прикосновения к спокойному и любопытному разуму. Я ощутил дремотную созерцательность, похожую на состояние полусна. Неподвижный образ жизни создал бы именно такую форму разума. Трудно было представить суетящееся дерево.
Гордей, ты как? Живой?Закричал снизу отец.
Я в порядке.
Где ты, я тебя не вижу? Как нож подать?
Уже не надо. Дерево меня отпустило.
Само?
Да. Держи еще пару орехов.Я сбросил отцу два увесистых плода.
Затем спустился сам. Отец посмотрел на меня с подозрением. Я задрал штанину и показал ему след от пережатия лианой.
Дерево разумное.Пояснил я ему.Оно познакомилось со мной, а потом отпустило.
Ты ничего там не ел?Спросил отец подозрительно.
Нет. Не хочешь верить, не верь, только смотри, чтобы тебя лиана не сцапала. Вдруг ты ему не понравишься, и оно порвет тебя пополам.
Болтун.Усмехнулся отец.Я из-за тебя переполошил всех. Идем скорее, пока они не решили нас найти и не потерялись в лесу.
Мы подняли с земли расколовшиеся орехи. Мякоть их имела еще более насыщенный коричневый цвет и выглядела зернистой, словно внутри нее начался процесс формирования семян. Айрис встречала нас на опушке с Никасом в руках. Увидев меня, она облегченно выдохнула.
Папа сказал, что тебя поймало дерево?
Так и было, потом отпустило. Между нами произошел мысленный контакт, после чего оно решило, что я ему больше не интересен.
Заливает.Прокомментировал отец мое признание и забрал из рук половинки орехов.Побочный эффект натурального заливного блюда.Он отдал одно из них матери, а другое Вестлине.
Оно совсем другое внутри.Заметила мать.Крупинками.
Я думаю, что это формируются семена или косточки.Снова поделился я своими соображениями.
Да? А они не прорастут внутри нас?Осторожно спросила Вестлина.
Отец, съевший перед этим приличный объем мякоти чуть не поперхнулся.
Так, никто не ест пятнадцать минут.Приказал я.Ждем.
Тяжело было смотреть на еду и на отца. Очень хотелось есть. Низкокалорийная растительная пища, даже наполнив желудок, не давала ощущения сытости. Отец же, поверив, что орехи поспели и теперь могут вырасти внутри него, внимательно прислушивался к своим ощущениям.
Николай, вы как себя чувствуете?Спросила Вестлина.
Пока ничего.Ответил он неуверенно.Если бы не ваши предположения, то было бы намного лучше.
Пап, не напрягайся так, а то действительно что-нибудь прорастет.Попросил я его.
Ты про геморрой? У меня его и раньше не было, а после капсулы так еще лет сто не должно быть.Отец ощупал живот.Вроде ничего не выпирает. По идее, уже должно вылезти.
Ладно, мне кажется, что есть можно.Я зачерпнул единственной ложкой мякоти из ореха и передал ее Айрис.
Мы так и ели одной ложкой, передавая её по кругу.
Если сдохнем здесь, то от одной болезни.Рассмеялся отец, увидев, как Вестлина тщательно протирает ложку перед тем, как начать есть.
Привал занял у нас больше времени, чем мы планировали. Я с Никасом встал во главе нашего семейного отряда и повел за собой быстрым шагом. Природа купалась в лучах солнц, светилась яркой зеленью и переливалась разноцветьем птичьего оперения. Настоящий Эдем. Если бы не ночь, то я бы согласился пожить здесь с месяц, впитывая положительные эмоции первозданности, отдыхая от вечных проблем человеческого общества.
Впереди показалась знакомая поляна. На месте погибшего кабана, от которого не осталось и намека, рос пышный куст. На вид рос он тут будто бы уже много лет. Я определил направление, в котором находился рухнувший челнок и повел остальных за собой. Зелень за один день уничтожила следы пожара, поэтому я выбирал маршрут исключительно по памяти. И она не подвела. Мы нашли разбившийся аппарат почти сразу. Природа уже начала заявлять на него свои права. Стебли молодых побегов вытянулись вдоль бортов судна.
Я забрался на дерево и подошел к выгоревшему отверстию, являющемуся единственным входом внутрь. Засунул голову и принюхался. Внутри еще пахло пожаром, но уже не так сильно.
Что будем делать?Спросил я у семьи, задравшей голову вверх.
Надо бы очистить его от сажи, а внутрь накидать зеленых веток, чтобы не противно было сидеть.Предложил отец.
На ветках будет очень неприятно сидеть.Решила мать.Туда надо либо траву постелить, либо рогоз какой-нибудь.
Рогоз.Усмехнулся отец.Ты не в деревне.
Давайте так, девчата займутся очисткой, а вы мужики, найдите, что постелить на пол. Только не потеряйтесь.Распорядилась мать.
В наведении порядка она понимала больше, поэтому мы с отцом не стали спорить. Оставили Никаса на женщин, а сами отправились на поляну, за травой. Таков был наш первоначальный план, нарвать травы, сделав несколько ходок. Когда мы вышли на тропу, отец долго смотрел в сторону выцветшего леса.
Что ты там увидел?Поинтересовался я.
Я подумал, а вдруг там болото и растет рогоз. Женская интуиция и все такое.Он почесал голову.Не боишься?
Чего бояться днем? Пошли.
До начала белесого леса было не больше ста метров. Как только мы приблизились к нему вплотную, действительно почувствовали запах застоявшейся воды. Раз теория матери насчет хлороза почти подтвердилась, можно было ожидать, что и остальное она предвидела. Да и просто интересно было посмотреть на местный болотный биоценоз.
Тропинка закончилась тупиком. Дальше для туристов хода не было. Это могло что-нибудь значить для их безопасности. Болота, пожалуй, могли быть не такими дружественными, как дневная флора и фауна леса.
Чтобы гулять по болотам, нам нужная длинная палка, слега.Заявил отец.Если кто-нибудь из нас провалиться в трясину второй вытащит его.
Нам бы сейчас влетело от наших женщин за ненужный риск.Я был уверен, что Айрис не одобрила бы наш безрассудный поступок.
Вот ты космический подкаблучник. Одобрят, не одобрят, зачем нам об этом думать. Пусть они там занимаются женскими делами, драят палубу, а мы будем рисковать, потому что мы кто?
Мужики?
Вот именно. Очень рад, что ты знаешь это слово.
Отец первым ринулся сквозь кусты. Перед нами открылось редколесье, занятое многочисленными темными лужами, окаймленными плотной густой травой. Болота очень напоминали земные. Отец пошел первым, я за ним. Земля под ногами подозрительно заходила, будто под ней не было твердой опоры. На каждом шаге лужи находящиеся поблизости сотрясались.
Стой, не надо дальше.Я ухватил отца за майку.
Почему.
Почва нетвердая. Колышется все.
Разве ты не знаешь, что растительные остатки в болоте не гниют? Упавшие ветки и деревья из года в год образуют пружинистый матрас, и когда идешь по болоту, кажется, что все трясется.
Я этого не знал.Признался я.
Конечно, ты же за компьютером все детство и юность просидел, откуда тебе такое знать. Это у меня было лихое детство. Дважды с головой уходил в трясину, ладно друзья видели и вытаскивали меня.
У кромки большой лужи росли несколько тоненьких деревцев. Отец подошел к одному и попытался сломать. У него не получилось.
Гордей, ну-ка сделай нам слегу своей рабочей рукой.Попросил он.
Я сломал деревце без особых усилий. Освободил его от веток и сломал самую тонкую часть ствола. Получилась палка чуть более трех метров. Мы пошли дальше, держась с разных концов за палку, как два охотника, которые собирались привязать к ней дичь. Как и на Земле, здешние болота оказались рассадником насекомых, с той лишь разницей, что мы их совсем не интересовали. Или они ждали ночи, чтобы вонзить в нас кровососущие жала.
Травянистая растительность на болоте, встречавшаяся нам, выглядела слишком водянистой и ломкой. Листья их были усеяны насекомыми, которые видимо были убежденными вегетарианцами и пили растительный сок.
Пошли отсюда.Попросил я отца, поняв, что здесь нам ловить нечего.
Не спеши. Неизвестно еще, сколько мы здесь проживем, надо знать, что нас окружает.
Он был прав. Если нас не спасут, хотя мне совершенно непонятно почему, то нам, волей-неволей, придется приспосабливаться к этому удивительному миру, будь он проклят. Ничего похожего на рогоз или камыш здесь не водилось. Грязная вода в лужах не годилась для питья. Зато здесь было полно ягод, разных форм, цветов и калибров. Выглядели они очень аппетитно, искушая меня сорвать и попробовать. Гид ничего не говорил про ягоды, но он мог этого и не делать, будучи уверенным, что на болота никто не попадет.
Отец занес ногу, чтобы переступить узкую лужу и замер.
Что там?Поинтересовался я.
Очень странные растения. Они мне что-то напоминают.
Я отставил слегу в сторону и подошел к отцу. Из лужи торчали несколько полых стеблей, без листьев и необычного для болотной палитры красновато-коричневого цвета. Стебли росли на расстоянии полуметра друг от друга.
Мне кажется, что это корнеплоды.Задумчиво произнес отец.Какой-нибудь болотный топинамбур.
Он ухватился рукой за стебель и потянул на себя.
Крупный.Кряхтя, произнес он.Помоги.
Куда деваться, когда отец просит. Я тоже ухватился за стебель, который неожиданно оказался теплым на ощупь и потянул. «Корнеплод» поддался совместным усилиям. С бульканьем и чавканьем болотная трясина отпустила свое добро. Когда отец опознал, что мы вытащили, испуганно отдернул руки. Добыча осталась висеть в моей вытянутой руке. Это был ночной хищник из первой ночи. Кажется, он спал беспробудным сном, обняв себя лапами, переваривая съеденное ночью.
Выбрось эту дрянь.Взмолился отец.
Я аккуратно опустил существо назад, чтобы дыхательный хоботок остался торчать наружу. Оно могло задохнуться, набрав в него воды.
Теперь я вспомнил, что они мне напоминали.
Пошли отсюда.Отец, забыв про правила хождения по болотам, трусцой направился к опушке леса.Ты чего с ним как с другом? Притопить надо было. Завязать им всем хоботки узлом, чтобы задохнулись.
Я так не могу. Они беззащитны передо мной. К тому же, не они к нам пожаловали и устроили геноцид, а мы к ним.
Добрый ты, Гордей.
Надо быть добрым. Злостьпризнак слабости, великодушиепризнак силы.
Это тебя на станции такому научили?Иронично спросил он.
Сам дошел.Честно признался я.Заметь, маленькие собачки всегда злее больших, потому что трусливы и всего бояться. А большие собаки чувствуют силу и потому спокойны.
Это значит я маленькая собачка?
Без обид, пап. Хочешь быть сильным, сделай себе модификации и попади в пару переделок, из которых можно не выбраться живым, тогда поймешь, о чем я говорю.
Обойдусь я и без твоих модификаций.
Заговорившись, отец потерял контроль и наступил мимо кочки, прямо в лужу. Я понять ничего не успел, как он ушел с головой в воду. Я рывком кинулся за ним и поймал за вытянутую вверх руку. Вытянул отца наружу, покрытого смоляной грязью с головы до ног. Он успел нахлебаться болотной жижи, кашлял и отплевывался грязной слюной.