Премного рад знакомству, мессир, кивнул Джеймс Бонд, сочтя, что Николя де Мимси имеет французские корни, и, судя по стилю полупрозрачных одеяний, из пятнадцатого-шестнадцатого веков, а поэтому обращение «мессир» ему польстит.
Николя моргнул. В стенах школы к нему уже триста лет редко обращались иначе, чем «Эй, ты, чучело-почти-безголовое».
Мастер Поттер, я не могу выразить словами своё удовольствие от беседы с воспитанным человеком, поклонился призрак.
Вы должны простить меня, мессир, Джеймс Бонд всем своим видом выразил сожаление, к моему величайшему сожалению, я потерял память, и совсем ничего не помню. В частности, я, увы, не помню вас.
Как печально, склонил голову набок Ник, отчего она опасно зашаталась. Бонд увидел тонкую линию разреза, прикрытую пышным жабо, и понял смысл прозвища «почти безголовый». Я буду молиться, чтобы ваша память вернулась к вам.
Ты правда память потерял? встрял в разговор четверокурсник. И ничего не помнишь?
Ничегошеньки, подтвердил Бонд. А ты?..
Криви, Колин Криви, мальчик привстал, протягивая Джеймсу руку через стол. Ух, как круто! Теперь у тебя что ни день, то новые открытия! Классно, наверное, память потерять? А как ты экзамены сдавать будешь, в них ведь есть материал прошлых лет? Это тебя Сам-Знаешь-Кто заколдовал?
В отношении экзаменов Клоун Криви был, безусловно, прав. Джеймс, конечно, перечитал все учебники, но это не избавило его от опасений по поводу экзаменов. Однако его размышления были прерваны тычком локтя Рона:
Смотри-ка, Хагрида за столом тоже нет!
Бонд посмотрел на стол преподавателей. Там сидели около полутора десятков волшебников и ведьм разного возраста, все в мантиях, некоторыев высоких шляпах. Джеймс узнал Северуса и Минерву, преподаватель зельеделия сидел с выпученными глазами, словно насаженный на кол, и с гримасой отвращения на лице предвкушал начало очередного учебного года. Полувеликана, заросшего бородой до самых глаз, за столом преподавателей явно не было, даже если бы Джеймс знал, как выглядят полувеликаны.
Не мог же он совсем уйти из школы, озабоченно пробормотала Гермиона.
Конечно, не мог, твёрдо ответил Рон. Куда ему идти, у него и дома-то нет.
Джеймс Бонд мысленно поставил галочку. Судя по всему, единственная магическая школа Великобритании принимает на полную ставку учителей, профессиональных знаний которых не хватает на то, чтобы обеспечить себя хотя бы съёмным жильём. У Римуса Люпина хотя бы была уважительная причина, насколько привычка ежемесячно обрастать шерстью и носиться по округе в поисках жертвы для жестокого убийства может быть уважительной.
И где же он тогда?
Вы о мистере Рубеусе Хагриде? поинтересовался Ник. Так он ещё не вернулся со своего летнего задания. Ну, которое ему дал профессор Альбус Дамблдор.
Летнего зада Ой, точно! просиял Рон. То самое, жутко секретное, да?
Деловая поездка в западные Альпы, пожал плечами Ник, и его голова снова опасно закачалась. Секретное? Да, разумеется. Но, видите ли, в этой школе очень мало призракоустойчивых стен, поэтому Я? Подслушивал? Да как вы смеете! Будь я жив, я бы вызвал вас на дуэль! Нет, я просто гулял, задумался, проходил сквозь одну стену, другую, услышал слово здесь, слово там
Суперагент представил себе взвод призраков, в шахматном порядке проносящихся сквозь оперативное управление генерального штаба противника во время планирования операции. Имея на вооружении несколько привидений, можно значительно сэкономить на агентурной работе: приведениям не нужны материальные блага, им не требуется эксфильтрация в случае опасности, им не угрожают аресты, пытки и казни, им не нужна детальная легенда и вообще прикрытие. Надо только выяснить, чего они реально боятся, не святой же воды, в самом деле! и что их может заинтересовать, после чего рекомендовать Эм начать вербовку. Джеймс стрельнул глазами из-под опущенных век, отследив в зале порядка двух десятков призраков, и дал себе зарок выяснить их подноготную: вдруг здесь окажется призрак, для которого патриотизм и служба Родинене пустой звук? Ну, на крайний случай, надо будет узнать, как сделать человека призраком: у Эм и сейчас есть найдутся несколько подготовленных агентов, которые будут счастливы послужить отчизне и в менее материальном виде.
Позади стола преподавателей появилась Вильгельмина фон дер Граббли-Дерг. Она протиснулась к незанятому стулу недалеко от Дамблдора. Это означало, что первокурсники уже пересекли озеро и вошли в замок. И действительно, несколько секунд спустя дверь, которая вела в Большой зал из вестибюля, отворилась. В зал потянулась длинная вереница испуганных новичков, возглавляемая профессором МакГонагалл, которая несла табурет с древней Волшебной шляпой, во многих местах заплатанной и заштопанной. На тулье шляпы около сильно потрёпанных полей виднелся широкий разрез.
Разговоры в Большом зале разом умолкли. Первокурсники выстроились вдоль преподавательского стола лицом к остальным ученикам.
Вон та блондиночка ничего, правда? прошипел Джордж тем самым особым шёпотом, который разносится по всему залу, каким бы большим он ни был.
Да, а на Гриффиндор поступит вон та чёрненькая, ответил ему таким же шёпотом скривившийся Фред.
Профессор МакГонагалл, зашипев в сторону зала, бережно поставила перед первокурсниками табурет и отступила. Вся школа ждала, затаив дыхание. И вот разрез на тулье открылся, как рот, и Волшебная шляпа запела:
В недалёкие дни, когда была я не новой,
Те, что с целью благой и прекрасной
Одного государства создали основы,
Жить хотели в гармонии ясной.
Мысль была у них общаястрану создать,
Да такую, какой не бывало,
Чтобы юным уменья свои передать,
Чтобы знания не иссякали.
«Вместе будем мы строить, работать, учить!»
Так решили создания эти,
По-иному они и не думали жить,
Ссорагибель для общей идеи.
Маркс и Ленинвот были друзья!
Троцкий, Сталиних все восхваляли!
Процветала страна, как большая семья,
Их заслуги в годах не терялись.
Как любовь несогласьем смениться могла?
Как содружество их захирело?
Расскажу я вам этоведь я там была.
Вот послушайте, как было дело.
Сталин молвил, что будет он тех только брать,
У кого пролетарские предки.
Сказал Ленин: «А я буду тех принимать,
Что умом и пытливы и метки».
Воззвал Троцкий: «А мне нужны лишь смельчаки,
Перманентно мы будем сражаться».
Маркс попытался их всех примирить:
«Всех принять под крыло я готов, нах».
Расхожденья вначале не вызвали ссор,
Потому что лежали меж ними
Пол-столетья в дыму и в войне мировой,
И страны необъятной простор.
ТроцкийЛев, чьим стала девизом отвага,
Принимал под знамёна одних храбрецов,
Дерзких в битве, работе и слове.
Сталин выбрал таких же, как он, молодцов,
Безупречных к тому же по крови.
Ленин знанья ценил, силу мозга, ума,
И марксистами все они звались.
Мирно жили они, свои строя дома,
Точно братья и сёстры родные.
Так счастливые несколько лет протекли,
И успехи их помнят поныне.
Но потом втихомолку раздоры вползли
В бреши слабостей ихних досадных.
И те люди, что мощной четвёркой опор
Страну некогда прочно держали,
Вскоре, ярый затеяв о первенстве спор,
Равновесье своё расшатали.
Умер Маркс, умер Ленин. В тени Октября
Троцкий с Сталиным в схватке сцепились.
Зуб за зуб, кровь за кровь, занималась заря
Новой страшной войны за Россию.
И казалось, страну ждёт злодейка-судьба,
Что к былому вернуться им надо.
Вот какая шла свара, какая борьба,
Вот как брат ополчился на брата.
И настало то грустное утро, когда
Лев Давыдыч был изгнан в загранку,
Но и там не утихла лихая вражда,
Стало всем тяжело и погано.
А потом наступил тот ужасный момент:
Меркадер к Льву Давыдычу в гости пришёл,
И сказав, что он просто случайный студент,
Ледоруб ему в череп вогнал, во прикол!
Было четвероСталин остался. И нет
С той поры уже полного счастья.
Так жила страна эта потом много лет,
Истребляя троцкистов злосчастных.
Ныне древняя Шляпа пришла к вам опять,
Чтобы всем новичкам в этой школе
Для учёбы и жизни места указать,
Такова моя грустная доля.
Но сегодня я вот что скажу вам, друзья,
И никто пусть меня не осудит:
Хоть должна разделить я вас, думаю я,
Что от этого пользы не будет.
Каждый год сортировка идет, каждый год
Угрызеньями совести мучась,
Опасаюсь, что это на нас навлечёт
Незавидную, тяжкую участь.
Подает нам история сумрачный знак,
Дух опасности в воздухе чую.
Школе «Хогвартс» грозит внешний бешеный враг,
Врозь не выиграть битву большую.
Чтобы выжить, сплотитесьиначе развал,
И ничем мы спасенье не купим.
Все сказала я вам. Кто не глух, тот внимал.
А теперь к сортировке приступим.
Шляпа умолкла и замерла. Раздались аплодисменты, сопровождавшиеся тихим говором и перешёптываниями. Джеймс, хлопая вместе со всеми, прекрасно понимал, чем вызваны всеобщие толки: в его прошлом был только один вид головных уборов, осмеливавшийся давать советы людям, и это были шлемофоны, принимающие гневные вопли многозвёздных генералов, или, в случае Джеймса Бонда, лично Эм.
Разошлась она что-то в этом году, сказал Рон, удивлённо вскинув брови. Кто такой этот Сталин, и почему он грозит Хогвартсу? Какой-то крутой маг из России? Или это она иносказательно? С этим говорливым предметом одежды, блин, не разберёшь
То есть обычно она не даёт уроки истории?
Обычно она поёт какую-то не слишком серьёзную песенку, ну, как сейчас, перечисляет качества, требуемые от новичка при зачислении на тот или иной факультет, и рассказывает о своей роли в решении его судьбы, ответила Джинни. Я не помню, чтобы она пыталась давать Хогвартсу советы.
И я не помню, согласилась Гермиона с ноткой тревоги. А такое вообще раньше было?
Безусловно, было, авторитетно ответил Почти Безголовый Ник, наклонясь к ней и пройдя при этом сквозь Невилла (Невилл испуганно вздрогнул). Шляпа считает своим святым долгом выступить с должным предостережением, когда она чувствует
Шляпа, внезапно осознал Бонд. Выступает с предостережением. Вы хотите сказать, что эту песню она сочиняет самостоятельно?
Ну конечно, зашептала Гермиона. Её заколдовали лично Отцы-Основатели, наделив частью собственных умений для того, чтобы распределять учеников по факультетам. Но это невозможно было сделать, не создав у неё подобие личности, и теперь она целый год сочиняет песню, которую будет петь в следующем году
Джеймс хотел было продолжить расспросы, но увидел, что профессор МакГонагалл, которая должна была выкликать имена первокурсников, смотрит на шепчущихся испепеляющим взором. Почти Безголовый Ник поднёс к губам прозрачный палец, выпрямился на стуле и замер, приняв благонравный вид. Шепотки утихли. Профессор грозно окинула напоследок взглядом столы всех четырёх факультетов, опустила глаза к длинному свитку пергамента и назвала первое имя
Процедура сортировки заключалась в том, что распределяемый выходил и садился на стул, а Минерва МакГонагалл опускала ему на голову шляпу. Едва коснувшись головы, шляпа выкрикивала название одного из факультетов, и под аплодисменты других студентов этого факультета первокурсник шёл и садился за соответствующий стол.
Мало-помалу длинная шеренга первокурсников рассосалась, Роза Циллер была зачислена в Пуффендуй, и профессор МакГонагалл, взяв табурет, вышла из зала. Вслед за этим встал директор школы профессор Дамблдор:
Нашим новичкам, звучно заговорил Дамблдор, добро пожаловать! Нашей старой гвардиис возвращением в насиженные гнёзда! Придёт ещё время для речей, но сейчас время для другого! Уплетайте за обе щеки!
Дамблдор сел и аккуратно перекинул бороду через плечо, чтобы она не лезла в тарелку. В зале, как по волшебству, появилась еда, все пять длинных столов ломились от мяса, пирогов, овощных блюд.
Джеймс Бонд, несмотря на урчание в желудке, позволил другим детям воевать за право первым набрать себе еду, использовав несколько мгновений для расчётов. На первый курс Хогвартса поступило восемьдесят два человека, что означало, что в школе всего около шести сотен учеников. То есть в Великобритании есть как мининмум шесть сотен волшебников в возрасте от одиннадцати до восемнадцати, при том, что дети в этом возрасте составляют 9.7 процентов от всего населения Великобритании. Если пропорции в магическом мире примерно такие же, как в магловском, придётся признать, что всего в Великобритании порядка шести тысяч взрослых магов. Ну, часть детей, наверняка, учится в частных школах, часть учится на дому, частьза границей; всё равно не получается больше десяти-двенадцати тысяч магов. Если даже всех их поставить под ружьё, получится не дивизия, а бригада. Маловато для угрозы человечеству. Даже в качестве угрозы для отдельно взятой Британиивсё равно маловато.
Я начал говорить о предостережениях шляпы, продолжил Почти Безголовый Ник, с тоской во взгляде наблюдая за жующими подростками. Она высказывала их несколько раз во времена, когда школе грозили большие беды. И всегда, конечно, она говорила одно и то же: сплотитесь, обретите силу изнутри.
А откуда Шляпа может знать, что школе грозит беда? поинтересовался Рон с квозь набитый рот.
Не имею понятия, Почти Безголовый Ник снова пожал плечами и поправил жабо, удерживающее его голову на месте. Впрочем, разумеется, она живёт в кабинете Дамблдора и, могу предположить, она держит глаза открытыми, а ушкина макушке.
Джеймс Бонд не верил своим ушам. Полуразумная сущность с зачатками личности и с маниакальным стремлением к объединению всех колледжейв кабинете самого могущественного мага современности, находится в курсе всех дел, планов и размышлений. Достаточно всего лишь одного Пожирателя Смерти с разовым доступом в кабинет Дамблдора и с хорошо подвешенным языком, чтобы запудрить Шляпе отсутствующие мозги и получить превосходного, абсолютно незаметного агента прямо в кабинете главы Ордена Феникса. Мог ли кто-нибудь из Пожирателей проникнуть в кабинет Дамблдора? А, с другой стороны, мог ли Дамблдор хранить столь опасный, столь сведущий артефакт в каком-либо другом месте, кроме своего кабинета?
Несмотря на размышления, мозг суперагента оставался холодным и продолжал анализировать окружающее. Он отрезал себе кусок бифштекса и нажал на него вилкой, рассматривая вытекающий сок. Цвет сока означал, что из туши не слили всю кровь перед приготовлением; значит, еду в Хогвартсе готовили не по правилам кашрута или халяля. Это позволяло сделать вывод, что в школеа может, и в магическом мире вообщерелигия не имеет той роли, как в немагическом мире.
Когда ученики покончили с едой, и гомон в зале опять сделался громче, Дамблдор вновь поднялся на ноги. Разговоры мгновенно умолкли. Все повернулись к директору. Джеймс позволил себе выразить приятную сонливость, ничем не отличаясь от остальных. Где-то его ждала кровать с четырьмя столбиками, чудесно мягкая, теплая
Теперь, когда мы начали переваривать этот великолепный ужин, я, как обычно в начале учебного года, прошу вашего внимания к нескольким кратким сообщениям, сказал Дамблдор. Первокурсники должны запомнить, что лес на территории школызапретная зона для учеников. Некоторые из наших старших школьников, надеюсь, теперь уже это запомнили. Рон и Гермиона обменялись ухмылками, значение которых Джеймс сразу понял. Мистер Филч, наш школьный смотритель, попросил менякак он утверждает, в четыреста шестьдесят второй разнапомнить вам, что в коридорах Хогвартса не разрешается применять волшебство. Действует и ряд других запретов, подробный перечень которых вывешен на двери кабинета мистера Филча.