Резкий окрик деда заставил Рафа замереть на полпути. Вот и вся попытка улизнуть незамеченным. Он иногда забывал, что дед тоже сталкер, хотя и не такой сильный, как он.
Он нехотя вернулся к дверному проему. Ему не требовалось освещения, чтобы увидеть яркий блеск в глазах деда. Альфред Джи практически излучал энергию, явно наслаждаясь перепалкой.
Орхидея бодро улыбнулась. Раф отметил, что и ее глаза тоже искрятся.
Не хотел прерывать вашу беседу, осторожно заметил Раф.
Какую еще беседу? возмутился Альфред Джи. Мы тут спорим как несколько котов-псов. Ад и пламя, где ты нашел ее, Раф?
Я же говорил. В агентстве.
В каком агентстве? не отставал Альфред Джи.
«Синерджи инкорпорейтед», пробормотала Орхидея.
Раф предостерегающе посмотрел на нее. Она лишь пожала плечиком и сжевала еще одно канапе.
Никогда не слышал о таком, сказал Альфред Дж.
Это неудивительно, спокойно ответил Раф, учитывая, что ты женат на бабушке уже больше пятидесяти лет. И вам не нужно было брачное агентство.
Верно.
Кстати, бабушка тебя ищет. Она сказала, что ты вроде как обещал ей танец.
И не напоминай. Альфред Джи сверлил внука взглядом. А чем ты занимался, пока мы тут с Орхидеей болтали?
Возобновил детскую дружбу с Селби.
Держу пари, твое появление нынешним вечером заставило нашего маленького зануду занервничать, а? Теперь он уже должен был понять, что ты вернулся для того, чтобы оградить «Стоунбрейкер» от его чертовых планов по слиянию компаний. Сделай что-нибудь такое, чтобы он не расслаблялся в следующие несколько недель.
Тот факт, что Альфред Джи так свободно разглагольствовал при Орхидее, заставил Рафа даже умолкнуть от потрясения. Он быстро взглянул на нее и увидел, что ее абсолютно ничего не тревожит.
«Вероятно, она просто не понимает значения того, что только что случилось», подумал он. Альфред Джи разве что не объявил во всеуслышание, что принял ее в качестве подходящей невесты для Рафа.
* * *
Волны энергии цвета застарелой крови с неутомимой свирепостью, свойственной настоящим хищникам, хлестали по плоскости подсознания, пытаясь найти концентратора. Вампир был близко, очень близко.
Это конец, сегодня ночью он ее найдет. Она не могла больше прятаться. Дальнейшее сопротивление было бессмысленно, она лишь потеряет остаток сил.
Ее пронзил страх. Она знала, что если ее собственный талант хоть как-то проявится, чудовище сожмет ее кристалл в челюстях дикой энергии. Она навсегда окажется в ловушке.
Ближе. Еще ближе. Почему бы не покончить с этой жуткой игрой в прятки? Не покориться судьбе? Это было бы гораздо легче.
Она чувствовала мощное притяжение таланта вампира. В поисках добычи он достигал самых потаенных мест в плоскости подсознания. Она видела, что одно из щупалец парапсихической энергии жадно потянулось к ней.
Это конец.
Она закричала.
Орхидея. Проклятье, проснись. Сейчас же.
Голос Рафа прорвался через неестественную темноту сна, словно сверкающий острый меч, рассекая нереальные тени.
Орхидея открыла глаза и увидела естественные тени ночи, наполнявшие спальню. Лунный свет заливал кровать. Она почувствовала испарину под грудями и на затылке.
Она посмотрела на встревоженное лицо Рафа, отчаянно сжимавшего ее плечи.
Извини, просипела она и, сглотнув пару раз, попробовала еще раз:Это все сон. Плохой. Очень плохой.
Он привлек ее к себе, прижав к обнаженной груди.
Тот же самый?
Да.
Проклятье! Она смахнула тыльной стороной ладони наворачивающиеся слезы огорчения:Вчера в твоем доме мне ничего не снилось. Я была уверена, что этот кошмар наконец-то перестал меня преследовать.
Раф нежно ее убаюкивал.
Получается, это в корне разрушает мою теорию о том, что хороший секслучшее лекарство от кошмаров.
Она всхлипнула, то ли рыдая, то ли смеясь, и обвила руками его большое теплое тело.
Хорошая была теория.
Да. Одна из лучших моих идей, он погладил ее по волосам. Возможно, тебе пора сходить к врачу.
Орхидея напряглась.
Нет.
Он отстранился и посмотрел ей в лицо.
Почему ты так не хочешь, чтобы тебе оказали помощь?
По двум причинам. Во-первых, я не думаю, что психиатр-синергетик может особо что-то сделать со странными снами.
А во-вторых?
Она прикусила губу.
Мне кажется, я знаю, какой совет получу. И я все равно ему не последую, так что нет никакого смысла его слушать.
И какой совет ты получишь?
Врач первым делом проверил бы мой парапсихологический портрет.
И что?
Как только он или она обнаружат, что я ледяной концентратор, меня направят в ту самую лабораторию, где мы с Тео и Морганом проходили все эти глупые тесты.
Раф взял в ладони ее лицо.
Почему ты в этом так уверена?
Логика. О ледяных концентраторах мало что известно. Людей в той лаборатории считают ведущими экспертами в Нью-Сиэтле. У них хранятся все мои старые результаты. Любой хоть чего-то стоящий дипломированный психиатр-синергетик, будь то он или она, предложит мне вновь обратиться за помощью туда.
А ты не вернешься туда, даже если это будет последняя надежда на избавление от ночных кошмаров?
Угадал. Она сильно сжала руки в кулаки, пока не почувствовала, что ногти впились в ладони. Я туда не вернусь, даже если от этого будет зависеть моя жизнь.
Успокойся. Раф притянул ее к себе и поцеловал.
Этот поцелуй дарил нежность, а не предвещал страсть. Орхидея почувствовала, как из ее онемевшего тела потихоньку уходит холод, и немного расслабилась.
Что ты думаешь о перекусе остатками вчерашнего ужина в три часа утра? спросила она, не отрывая губ.
Я могу есть в любое время.
Она улыбнулась.
По-моему, у меня есть немного лазаньи в холодильнике. Мы можем разогреть ее в волно-студневой печке.
У меня уже слюнки текут. Правда, в твоем присутствии со мной такое происходит сплошь и рядом.
* * *
На следующий день Орхидея стояла на тихо покачивающейся пристани, служившей дорожкой к обшарпанному плавучему дому Моргана Ламберта. Она наклонилась и нажала на звонок. Ответа не последовало.
Она отступила назад и осмотрела маленькую флотилию плавучих домов. Соседняя лодка находилась на расстоянии нескольких ярдов. Там тоже не было никаких признаков присутствия хозяев.
Пристань под ее ногами ритмично покачивалась. Над головой в преддверии надвигающегося шторма парили кругами плавниковые чайки. На город надвигались густые, темные облака.
Орхидея видела, как пелена дождя накрыла высотки в центральной части города. Через несколько минут он должен был добраться до этой укрытой части озера Перехода, и она очень хотела попасть внутрь плавучего дома Моргана до того, как хлынет ливень.
Она еще раз нажала дверной звонок. И снова никакого ответа. Отгоняя ощущение растущей тревоги, она напомнила себе, что Морганхудожник и живет вне распорядка дня. Было вполне вероятно, что он просто крепко спал внутри.
Она громко постучала.
Морган? Ты тут? Это я, Орхидея. Я получила твое сообщение.
Она обнаружила запись на автоответчике, когда сорок пять минут назад вернулась домой. Морган оставил сообщение раньше, как раз тогда, когда она покупала в магазине продукты. Увидев, как лихо Раф разделался с остатками лазаньи вчера ночью, она решила, что пока он рядом, ей нужно держать в ледодильнике больше еды.
Сообщение Моргана было кратким и ясным и вызвало у нее приступ тревоги:
«Орхидея, это Морган. Слушай, только что случилось нечто странное. Несколько минут назад я по пути забрал почту. Ты не поверишь, но там было письмо от Тео. Оно датировано тем же самым днем, когда он упал с обрыва, но почтовый штемпель вчерашний. В письме говорится, что он оставил его соседу с указанием отправить, если Тео не свяжется с ним через несколько дней.
Не знаю, что теперь делать с этим письмом. Ты же знаешь, такой поступок довольно типичен для Тео с его паранойей. Может, мне надо его в полицию отнести или еще куда. Однако прежде, чем я это сделаю, мне надо поговорить с тобой. Может, я принимаю все слишком близко к сердцу.
Позвони, когда придешь. Неважно, который час, не стесняйся меня будить».
Однако разбудить Моргана Ламберта оказалось нелегко. Орхидея задалась вопросом, нет ли у кого-нибудь из соседей ключа. Маленькая пристань для плавучих домов производила впечатление опустевшей. Было около двух часов дня, и все либо находились на работе, либо ушли по своим делам.
Она решительно постучала в последний раз.
Морган?
Ответа не было. Она неуверенно взялась за ручку двери. На то, что Морган забыл запереть дверь, надежды было мало. Тем не менее, ручка легко подалась.
Осторожно, в любой момент ожидая услышать вой сирены, она приоткрыла дверь.
Морган, не паникуй. Это я, Орхидея.
Она просунула голову в приоткрытую дверь и задохнулась при виде маленькой, загроможденной гостиной.
Здесь царил полный хаос. По полу были раскиданы разорванные подушки. Книги с полок явно были сброшены. Они лежали маленькой кучкой рядом с опрокинутой лампой. Содержимое теперь опустевших ящиков стола валялось на ковре.
О, боже.
Орхидея начала было поспешно пятиться обратно на пристань, но замерла, похолодев от ужаса, когда заметила ботинок, лежавший на полу в маленьком коридоре, соединявшем гостиную с кухней. Ботинок был мужской. И он был надет на ногу, видневшуюся из-за угла.
Морган, выдохнула Орхидея.
Проигнорировав все когда-либо слышанные здравые советы по поводу посещения только что ограбленных домов, Орхидея сломя голову бросилась в комнату.
На полу кухни оказался именно Морган. На столе лежал маленький пластиковый конверт, наполовину заполненный серыми песчаными кристаллами. Рядом с конвертом стоял пустой бокал, на дне которого виднелся грязно-серый осадок.
Она опустилась на колени рядом с Морганом, отчаянно стараясь нащупать пульс.
Он был еще жив. Она оглянулась, увидела телефон на стене около ледодильника и стала подниматься на ноги. Однако прежде чем она успела сдвинуться с места, в коридоре позади нее что-то скрипнуло. Орхидея развернулась и оказалась лицом к лицу с мужчиной в черной лыжной маске. Он держал в руке «студневую» свечу и на ее глазах небрежно отбросил ледяную спичку, которой только что ее зажег.
Что, сучка, хочешь поиграть с огнем?
Орхидея открыла было рот, чтобы закричать, но в этот момент стены коридора и кухни неестественно искривились, сгибаясь и разгибаясь вокруг нее. Пол под ее ногами ушел вниз. У нее скрутило желудок. Она постаралась ухватиться за стол, чтобы сохранить равновесие и не упасть, но его не было там, где она его видела. Вместо этого стол был наклонен под невероятным углом, и она не могла до него дотянуться.
Казалось, она попала в причудливую комнату смеха на ярмарке с аттракционами. Или в другую вселенную. Из вращающейся пустоты, в которую превратился коридор, ведущий в кухню, послышались голоса:
Проклятье, Трюкач, это она. Та, что была с тем парнем в доме, за которым мы вели наблюдение. Это она меня пнула.
Все в порядке. Сегодня она одна и не сможет причинить нам неприятностей. Иллюзия ее займет, пока мы тут закончим работу.
Орхидее показалось, что она слышит мужской смех, но она не была в этом уверена. Ее мир сузился до маленькой, вращающейся кухни. Она чувствовала себя словно на американских горках. Каждый раз, когда она старалась сконцентрироваться, комната вокруг нее менялась.
Смотри, сказал кто-то из пустоты коридора.
Она увидела, что пламя студневой свечи стало увеличиваться. Это была единственная вещь в ее поле зрения, которая не вращалась. Она в отчаянии попыталась сосредоточиться на ней. На мгновение ей показалось, что мир пришел в норму. Она наконец нащупала рукой край стола.
И тут пламя свечи превратилось в большой пожар. Огонь заполнил пустое пространство. Яркие оранжевые языки обрушились на кухню.
Орхидею охватила паника. Она должна отсюда выбраться и немедленно. Выход в коридор был заблокирован огнем. Оставалось спасаться только через окно.
Она поводила рукой по полу и наконец нащупала лодыжку Моргана. Орхидея попробовала оттащить его обмякшее тело к окну, но это было невозможно. С каждым ее шагом стены вокруг принимали новые формы.
Ей показалось, что она вновь услышала чей-то смех. Он сопровождался криком женщины. Орхидея решила, что кричит она сама, но в этой дикой, хаотичной кухонной вселенной она больше ни в чем не была уверена.
Глава 11
Она не чувствовала запаха дыма.
Эта мысль с ослепительной ясностью поразила Орхидею. Охватив весь коридор, языки пламени накатывали волнами, подбирались к ней, но никакого запаха не ощущалось. Вокруг сгущался дым, но если сосредоточиться, то она без труда вдыхала полной грудью чистый воздух.
Орхидея отпустила лодыжку Моргана и заставила себя пошевелить мозгами. Вновь и вновь в голове звучала старая пословица: «Нет дыма без огня».
Но что, если нет никакого дыма? Во всяком случае, ничего с характерным запахом?
Орхидея закрыла глаза, и комната сразу же перестала вращаться. Она чувствовала коленями кухонный пол там, где ему и полагалось быть.
Значит, она права. В кухне нет никакого дыма. Утих и рев пламени в коридоре.
«Это просто иллюзия».
Она не открывала глаз, отключив зрительное восприятие адского пламени, бушевавшего в коридоре. Постепенно нервная дрожь улеглась. При отсутствии зрения другие органы чувств снова начали правильно воспринимать окружающую обстановку.
Орхидея расслышала шум дождя, стучавшего по крыше. Разразилась гроза. Из гостиной доносились голосате же самые, что она слышала вчера вечером, когда они с Рафом столкнулись с двумя типами в неестественном тумане возле дома Тео Уиллиса.
Оно должно быть где-то здесь.
Ловкач, мы уже перевернули все сверху донизу. Давай-ка выбираться отсюда.
Продолжай искать. Ему придется не по вкусу, если мы не найдем то, что надо. Давай проверим спальню.
Что насчет женщины?
Забудь про нее. Нам она хлопот не доставит. Слишком занята своей истерикой там, в кухне.
Орхидея услышала, как мужчины направились в спальню Моргана, и очень осторожно приоткрыла один глаз.
В коридоре все еще бушевал огонь. Кухня все так же искажалась.
Орхидея снова зажмурилась. И талант-иллюзионист, и его концентратор были сильны. Вместе у них хватало сил удерживать иллюзию в кухне, в то время как сами они обыскивали спальню.
Орхидея никак не могла незаметно пройти по коридору и через гостиную. Ее единственным спасением был телефон на стене.
Не доверяя своему зрению, она держала глаза закрытыми и пыталась вспомнить точное местонахождение ледодильника. Кажется, он был прямо позади нее и немного вправо.
Она развернулась, опустилась на пол и поползла вслепую. Из спальни доносились глухие звуки, словно взломщики вытаскивали ящики из комода.
Орхидея поняла, что нашла ледодильник, когда шмякнулась об него головой. Она мысленно чертыхнулась от боли, но крик ей удалось сдержать.
Она использовала осязание, чтобы подняться на ноги. Ощутив ладонью твердую опору в виде ручки ледодильника, Орхидея вцепилась в нее одной рукой, а другой стала нащупывать на стене телефон.
Она испытала огромное облегчение, когда пальцами коснулась аппарата. Потом до нее дошло, что придется набирать номер, не открывая глаз. Как же там располагались цифры на телефоне?
«Думай, думай». Единица сверху слева. Девятка должна стоять последней. Нет, не так. Есть же и другие кнопочки. Значки «решетка» и «звездочка».
Орхидея рискнула приоткрыть глаза, чтобы взглянуть на цифровую панель. Это оказалось ошибкой. Кнопки расплылись у нее перед глазами, цифры задвигались в бессмысленной круговерти.
Орхидея поспешно закрыла глаза и нажала на кнопку, которая, по ее предположению, могла быть девяткой. Потом она нащупала единицу и дважды на нее нажала. Ничего не произошло. Она задалась вопросом, насколько сложно набрать «911» вслепую?
Оказалось, очень трудно. Потребовалось еще две попытки, прежде чем она набрала номер правильно.
Нью-Сиэтлский центр службы спасения.
Пожар, прошептала Орхидея. Она надеялась, что шум проливного дождя помешает мужчинам в другой комнате услышать ее. На пристани Шелтер-Коув.
Пожалуйста, говорите громче, мэм. Я едва вас слышу.