Что ж, можно на это и так посмотреть, вздохнула Орхидея.
Раф посмотрел на Эдварда:
У меня есть вопрос относительно доктора Луса Престона.
Эдвард наконец совладал со своим смехом:
Какой?
Как я понимаю, именно его знакомство с Орхидеей помогло ему войти в нужные круги здесь, в Нортвилле. И я также знаю, что у него имеется кое-какой талант харизмы. Однако не могу никак понять, почему ваш отдел кадров нанял его, не наведя о нем справок.
О, у Луса был превосходный послужной список, сказал Эдвард. Он появился в институте с блестящими рекомендациями от своего прежнего работодателя.
Верно, сморщила нос Анна, Они были настолько хороши, что не удивлюсь, если выяснится, что некоторые он сам написал.
Ты сказала, что он использовал тебя, чтобы проникнуть сюда, обратился Раф к Орхидее.
И не напоминай, передернулась та.
Как вы познакомились?
Орхидея удивленно заморгала:
Я же объясняла. Мы познакомились через мое брачное агентство «Идеальные партнеры».
Нет, я имею в виду, как он вышел на тебя? Как узнал, где ты зарегистрирована? Черт, как он вообще узнал, что ты из Нортвилла и что он может тебя использовать? Должно быть, он многое выяснил о тебе еще до того, как зарегистрировался в «Идеальных партнерах».
Я поняла, к чему ты клонишь. Орхидея пожала плечами. Вероятно, он натолкнулся на мое личное дело, когда работал в «Парасинергетике». Он состоял в их штате некоторое время после моего ухода оттуда.
Вот дерьмо!
Эдвард чуть неодобрительно насупил брови:
Прошу прощения?
Раф резко выпрямился:
Опять все ведет к «Парасинергетике».
Что вы имеете в виду? спросила Анна.
Послушайтесь моего совета, сказал Раф. С утра первым делом продайте свою долю акций «Парасинергетики».
Зачем? спросил сбитый с толку Эдвард.
Что-то подсказывает мне, что в этой компании проблемы.
Эдвард нахмурился:
С чего вы решили?
Я просто знаю.
* * *
Орхидея не стала выпытывать у Рафа подробности, пока на следующее утро они не сели в «Айсер», собираясь ехать обратно в Нью-Сиэтл.
Так, Стоунбрейкер, сейчас самое подходящее время объяснить, что означали твои слова ночью, пристегивая ремень, заявила она.
Прости, сказал Раф, выводя автомобиль с подъездной дорожки. Пожалуй, прозвучало это не очень по-метадзен-синергетически?
Именно, но сейчас речь не об этом. Орхидея опустила стекло и высунулась из окна, чтобы помахать на прощание родителям.
Она не знала, как расценивать выражение на их лицах, пока они стояли и наблюдали, как машина выезжает на дорогу. Она решила, что это была смесь одобрения и задумчивого беспокойства. Весьма «родительский» взгляд, словно они знали о ее будущем что-то такое, что ей самой было неведомо. Но что бы ни волновало их, они уже примирились с этим. Она и раньше видела у них подобный взгляд. Например, в тот день, когда покидала Нортвилл, чтобы подыскать квартиру в Нью-Сиэтле. Теперь она понимала: они уже тогда знали, что она не сможет остаться жить в Нортвилле.
Уже не впервые ее посетила мысль, как утомительно порой быть дочерью одержимых метадзен-синергетикой родителей.
Перестав махать, Орхидея закрыла окно. Стекло с тихим шипением встало на место.
К чему ты это сказал? спросила она, когда Раф проезжал мимо искусно спланированного ландшафта из домов и строгих садов с прудами и камнями для медитации.
Она поняла, что ей нравится наблюдать, как ведет машину Раф. Он делал это с той же плавной непринужденностью и властностью, что были присущи всем его движениям. Вероятно, это проявлялась какая-то крайне примитивная сторона ее собственной натуры, коли она, Орхидея, наслаждалась такими несложными и естественными чертами в мужчине.
Сказал, потому что до меня вдруг дошло, что, о чем бы мы ни беседовали, в разговоре с завидным постоянством всплывает «Парасинергетика».
Она часто всплывает из-за меня. Не найми ты меня в качестве концентратора в этом расследовании, то не столкнулся бы ни с какими упоминаниями о «Парасинергетике».
Ты не права, мягко возразил Раф. Как только я копнул бы прошлое Уиллиса, тотчас узнал бы о проекте, касающемся ледяных концентраторов.
Что ж, думаю, ты прав.
Рано или поздно я бы вышел на Моргана Ламберта. Это привело бы меня к тому факту, что Ламберт и Уиллис встретились в «Парасинергетике».
Внезапно Раф улыбнулся, словно его осенила какая-то весьма приятная мысль. Орхидея с подозрением на него посмотрела:
Что такое?
Мне только что пришло на ум, что даже если бы я не обратился в «Синерджи инкорпорейтед», чтобы нанять концентратора полного спектра, то в конечном итоге встретил бы тебя, разыскивая людей, тесно связанных с Тео Уиллисом.
Орхидея недоверчиво хмыкнула.
Не забавно ли, как работает синергия?
Она скорчила гримасу:
Еще скажи: судьба.
Что? Ты не веришь в судьбу? А я-то думал, ты романтик.
Забудь об этой чуши. Объясни мне лучше, почему тебя так настораживает причастность «Парасинергетики»?
У меня пока нет ничего конкретного. Раф вел «Айсер» через неизменно безмятежный Нортвилл. Чтобы что-то найти, мне надо узнать, что связывает Квентина Остина с «Парасинергетикой».
Орхидея увидела, как мелькнул за окном последний нортвиллский знак ограничения скорости. Раф тут же прибавил газу.
И что бы эта связь тебе дала? спросила она.
Пока не знаю. Но что-то интересное здесь точно есть.
Орхидея уставилась сквозь лобовое стекло на поросшую густым лесом местность. Но она не видела деревьев, растущих на склонах по берегам реки Нортперед ее мысленным взором стояли иные картины. Сцены изнурительных сеансов концентрации для талантов с психическими нарушениями. Утомительные лабораторные эксперименты, проводимые равнодушными учеными, которые, казалось, не замечали или не беспокоились о том напряжении, в котором находились добровольцы, над которыми проводились опыты. Рвение экспертов перейти от экспериментов с психически больными на сеансы концентрации для невменяемых преступников.
Не без усилия Орхидея избавилась от неприятного холодка.
Если наши поиски пропавшего артефакта ведут к «Парасинергетике», нам, возможно, стоит проникнуть внутрь компании.
Посмотрим.
Она сделала глубокий вдох и произнесла:
У меня есть прекрасный предлог, Раф.
Тот покачал головой:
Такое место, как «Парасинергетика», усиленно охраняют. Сомневаюсь, что руководство позволит прежнему объекту исследования свободно разгуливать по научному центру. Особенно в свете того, что проект, в котором ты принимала участие, три года назад закрыли.
Скорее всего, свободно разгуливать мне не разрешат. Орхидея задержала взгляд на безмятежной картине реки. Но я знаю, что назад меня примут. Если помнишь, они уже несколько недель пытаются уговорить меня вернуться для участия в следующем проекте.
Раф искоса на нее взглянул:
Забудь про это. Ты не вернешься туда ни при каких обстоятельствах.
Но если это поможет завершить дело
Раф решительно сжал зубы:
Ты не вернешься в «Парасинергетику».
Даже если это наш шанс найти утерянный артефакт?
Этот проклятый артефакт не стоит того, чтобы снова посылать тебя в «Парасинергетику». В любом случае наверняка шансов его там обнаружить все равно нет.
То есть? Ты только что говорил, что здесь может быть связь. Возможно, похищение совершила группа ученых «Парасинергетики».
Рафа удивило ее предположение.
Вряд ли. Им не было надобности его красть. «Парасинергетика»крупная и влиятельная компания. Если бы их специалисты хотели провести ряд экспериментов с инопланетными артефактами, им всего лишь нужно было заключить соглашение с администрациями университета или Музея искусства Нью-Сиэтла. Никто не отказал бы им в таком требовании.
Верно подмечено.
Она откинулась на сиденье, на мгновение лишенная идей, но втайне почувствовав облегчение.
Даже реши руководство «Парасинергетики» ввязаться в небольшой промышленный шпионаж, они использовали бы агента понадежней и половчее, нежели Тео Уиллис.
Вижу, к чему ты клонишь.
Я всего лишь ищу еще какую-нибудь ниточку, ведущую к Квентину Остину. Очень уж вовремя произошло его самоубийство. Но я могу узнать все, что мне нужно, и не внедряя тебя в «Парасинергетику».
Орхидею тронул его горячий протест. Робко улыбнувшись, она погладила Рафа по руке:
Спасибо.
Я скучал по тебе вчера вечером, признался он через какое-то время.
Я была всего лишь чуть дальше по коридору.
Я уже начал привыкать к тому, что ты спишь в моей кровати.
Она не знала, что ответить. Правда заключалась в том, что и она сама привыкла спать в его кровати.
Раф замолчал, но через какое-то время посмотрел на нее с блеском в глазах:
Думаю, свернуть на обочину, заехать вон в ту рощицу около реки, а затем перебраться на заднее сиденье будет по-настоящему примитивным поступком.
Ты что, шутишь? пришла в ужас Орхидея. Не только примитивным, но и в перспективе очень неловким. Это же главная магистраль. Кто-нибудь может увидеть.
Транспорта на дороге немного, заметил он. И лес с виду достаточно густой. Не думаю, что кто-нибудь нас заметит.
Эта рощица возле реки походит на место, которое какая-нибудь семья может выбрать для придорожного пикника.
Знаешь, в чем твоя проблема, Орхидея? Тебе недостает духа приключений.
Орхидея почувствовала, что «Айсер» замедлил ход.
Ты не посмеешь.
* * *
Все случилось быстро и страстно, в конце Орхидея даже закричала. Наверное, с его стороны это и в самом деле примитивно, думал Раф, но последнее обстоятельство ему особенно понравилось.
Поверить не могу, что ты пошел на это, спустя двадцать минут возмущалась Орхидея, ерзая на заднем сиденье в попытках натянуть джинсы.
Раф про себя отметил, что задача была не из легких. Орхидее было негде развернуться, поскольку он занимал бульшую часть доступного пространства, развалившись и вытянув одну ногу на сиденье позади лихорадочно извивающейся Орхидеи, и наслаждался видом.
Может, будет легче, если ты откроешь дверцу и выйдешь, предложил он.
Пока не оденусь, из машины не выйду. Мы все еще недалеко от Нортвилла. А вдруг кто-нибудь из друзей родителей случайно проедет мимо?
Поступай, как знаешь, но не думаю, что кто-нибудь действительно может увидеть тебя с шоссе.
Не хочу рисковать. Раздался щелчок, когда Орхидее удалось застегнуть пояс джинсов. Разве нет какого-нибудь закона, запрещающего лицам старше восемнадцати заниматься этим на заднем сиденье?
Я ничего не скажу полицейскому отделу по надзору за задними сидениями, если и ты будешь молчать. Он неохотно выпрямился и осторожно застегнул молнию на брюках. Если позволишь, я отлучусь ненадолго, воспользуюсь здешними удобствами.
Какими еще удобствами? Она посмотрела в запотевшее окно. Это тебе не придорожная площадка для стоянки автомобилей. Мы же посреди леса.
Правильно. Вот они, удобства. Он открыл дверь и, подняв наверх, задвинул ее в крышу. Через минуту вернусь.
О, понятно. Орхидея залилась краской. Затем она задумчиво посмотрела на берег реки, находившийся на расстоянии всего лишь нескольких футов. Я, пожалуй, воспользуюсь возможностью умыться.
Раф вышел из автомобиля и предостерег ее:
Не упади. В это время года вода просто ледяная.
Не волнуйся. Я сохраняю равновесие лучше Престона.
Охотно верю.
Раф повернулся и пошел к ближайшим деревьям, наслаждаясь ощущением, которое всякий раз оставалось в душе после того, как они с Орхидеей любили друг друга. Он чувствовал себя расслабленным и с удовольствием отмечал открывавшееся виды, запахи, тихие звуки.
Этим утром жизнь была просто прекрасна.
Он продолжал идти.
Сквозь листву проникали лучи утреннего солнца, расцвечивая землю чередующимися пятнами света и тени. Тучная почва под ногами пахла весной. Воздух казался вкуснее голубого шампанского.
Пока Раф выбирал подходящее дерево и расстегивал молнию на джинсах, его разум и чувства блуждали невесть где. Откуда ни возьмись, в памяти всплыла папка со счетами, которую он обнаружил в ту ночь, когда они с Орхидеей обыскивали офис Квентина Остина. Внезапно перед его мысленным взором возник розовый листок, приклеенный с обратной стороны.
Синергетические вероятности пронзили его мозг с быстротой молнии в летнюю грозу.
В нем запульсировала энергия, и он торопливо застегнул джинсы. Легкий всплеск адреналина на несколько секунд усилил и так пришедшие в готовность чувства Рафа.
Этих секунд хватило, чтобы предупредить его, что поблизости кто-то есть.
И это не Орхидея.
Рафа охватило чувство неотвратимой опасности. Он должен был немедленно возвратиться к Орхидее. Раф выбросил побольше энергии на психическом уровне, инстинктивно ища фокусную связь.
Даже на таком расстоянии он увидел, что знакомый кристалл принимает ясную и четкую форму. Он поспешно послал предупреждение через метафизическую сферу, а сам, в тот же самый момент уловив грязную ауру чужака, последовал за ним.
Раф повернулся вокруг своей оси, пытаясь сориентироваться. Сквозь деревья он уловил вспышку солнечного света, отразившегося от стальной поверхности.
За мгновение до того, как прозвучал выстрел, Раф бросился в укрытие, спрятавшись за большим деревом.
Раф! донесся с берега реки крик Орхидеи. Кто-то стрелял.
Теперь стало ясно, что целились в него, а не в нее.
Стой, где стоишь.
Эй, вы там, в лесу, с ружьем, закричала она. Здесь же люди. Охотиться так близко от шоссе незаконно.
Раф сомневался, что ее предупреждение возымеет какое-то действие на стрелка. Кто бы это ни был, он уж точно не являлся простым охотником. Однако слова Орхидеи отвлекли противника. Раф почувствовал, как рассеялось его внимание.
С точки зрения потенциального убийцы, ситуация разваливалась просто на глазах, подумал Раф. Первый выстрел не достиг цели, а намеченной жертвы было не видно. В довершение всего завопила какая-то женщина, невидимая за завесой деревьев.
Раф, распластавшись по земле, стал пробираться в укрытие следующего большого дерева.
Прозвучал очередной выстрел, однако явно наугад. Охотник потерял след своей добычи.
Здесь же люди, придурок! неистово кричала Орхидея. Ты вообще думаешь, что творишь?
Раф сконцентрировался и мысленно усилил поток энергии, текущей через кристалл. Теперь он точно знал, где прячется стрелок, и начал осторожно подбираться к нему, используя в качестве укрытия густой подлесок.
Очевидно, почуяв приближающуюся угрозу, стрелок оставил свою позицию. Раф услышал отдаленный топот. Человек пробирался сквозь чащу к дороге.
Вот дерьмо!
Ублюдок ускользал. Раф перешел на бег, но потом услышал, как хлопнула дверца автомобиля, и понял, что опоздал. Секундой позже раздалось рычание мотора, затем последовал визг шин на дороге. Достигнув обочины, Раф как раз успел увидеть хвост белой «Фазы 1000», исчезающий за поворотом шоссе.
«А на свете очень много «Фаз», подумал он.
* * *
Ты точно уверен, что тебя не принял за лося-оленя какой-нибудь незадачливый охотник? в третий раз переспросила Орхидея, снова пристегивая ремень безопасности.
Абсолютно, заверил Раф, заводя мотор и выезжая задом из леса на шоссе. Кем бы он ни был, он, должно быть, следовал за нами от дома твоих родителей.
Он не мог знать, что мы здесь остановимся.
Наверное, нет, но когда увидел, как мы сворачиваем с дороги, решил, что ему представился отличный случай.
Убить тебя? Но кому это нужно? Единственным убийцей, с которым нам пришлось столкнуться, был доктор Остин, а его уже нет в живых.
Еще остается неясность по поводу утерянного артефакта, заметил Раф.
Но мы же не знаем, где он находится.
Кого-то, должно быть, волнует, что мы все еще ищем этот артефакт.
На секунду Орхидея задумалась:
Не знаю. Даже если предположить, что помимо Остина во все это вовлечен кто-то еще, почему он или она считают, что ты опасен? Со смертью Остина след потерян.
Не совсем так. Раф обернулся через плечо и вырулил задом на шоссе. Непосредственно перед тем, как тот парень выстрелил, на меня снизошло, можно сказать, небольшое озарение.