Нет, он покачал головой, затихая, нет.
Да, кивнула я.
Вашество, заберите сына.
Не поняла.
Я поговорю и всё объясню вашему мужу, спокойно сказал индеец, заберите сына.
Хорошо, насторожилась я, выполняя указания.
Забрали? пробормотал себе под нос Мигизи. Отошли Угу
Я взглянула на Доминика, который медленно моргал, засыпая, как вдруг услышала глухой удар и звук падающего стула. Малыш вздрогнул, широко открыв глаза и вытянув ручки вперёд.
Т-ш-ш
Это тебе за детский дом и мои рестораны, со злостью выпалил Мигизи.
Луи лежал на полу, вытирая разбитую губу, потом резко подскочил и собирался ответить тем же.
Как вы мне надоели! воскликнула я, подходя к ним и выталкивая на улицу.
Катрин, я сейчас даже словом не обидел индейца, оправдывался Луи, шагая к двери. Он псих, ты сама видела!
Вашество, теперь я готов говорить, я сделал, что должен, сказал довольный собой Мигизи.
Вот на улице и поговорите! я выталкивала их свободной рукой. И пока не решите все свои проблемы, не возвращайтесь!
Вашество, там мороз! Мы замёрзнем
Вот твоя куртка, кинула я её в Мигизи, вот твоё пальто, выметайтесь!
Катрин, прости. Проклятье, Катрин, выслушай, умолял Луи, стоя на пороге.
Вашество, обувь, Мигизи стоял на холодном крыльце босиком.
Это твоя, упрямый индеец, я кидалась в них со всей силой, они изворачивались и пытались поймать летящие ботинки, и твоя, золотой ребёнок!
Катрин
Видеть больше вас не хочу!
Я захлопнула перед ними дверь.
Катрин, простипостучал в дверь Луи, я ни при чём.
Блондин, она остынет, сейчас не трогай, я услышала их разговор, прислонившись ухом к двери.
Всё из-за тебя! выругался муж.
Сколько прошло с момента примирения? рассмеялся Мигизи.
Пять часов, выдохнул муж.
Ты неудачник, дразнил его индеец.
Замолчи! рявкнул Луи.
Она простит, я видел её глаза.
Думаешь?
Уверен, сейчас остынет и переживать начнёт.
Даже не подумаю, шепнула себе под нос я, стоя на пороге.
Блондин, я услышала удаляющийся голос, так и будешь стоять под дверью? На улице и правда холодно. Пошли
Ты куда их отправила? спросила Нэл, выглядывая в окно.
Мириться, хихикнула я.
После обеда все собрались в гостиной. Доминик спал у меня на руках, я обожала рассматривать его и ни на минуту не хотела отпускать. Нэл читала книгу, сидя у окна. Дети играли у ёлки. Мигизи носил из угла в угол младшую дочку, которой не сиделось на месте.
А это что? спрашивал Луи, перебирая документы, которые Мигизи всё же позволил ему посмотреть.
Производство чая в Индии, отвечал индеец.
У дядюшки Мукеша он самый ароматный, зевала я.
А рентабельность какая? Доход есть? Не вижурылся в бумагах муж.
Всё остаётся в Индии и идёт на еду для нищих, ответил Мигизи.
Пап, пошли играть в снежки, подбежал Аарон.
Ты с утренней перестрелки ещё не согрелся, строго отвечал его отец.
Дядюшка, подбежала Жо-жо, мы хотим на улицу!
Конечно, моя птичка, ласково ответил тот. Нэл, возьмёшь дочку? Мигизи протянул ребёнка жене.
Нет, ответила та безразлично, не отрываясь от чтения, хотел много детей, вот и нянчись сам.
А следующего хочешь мальчика или девочку? хитро спросил индеец.
Нет! воскликнула она, никаких больше детей! Хватит мне троих!
Вернёмся чуть позже к этому вопросу, буркнул себе под нос Мигизи. Не вышло, птичка моя, пожал он плечами, проси своего отца.
Он не умеет так играть, вздохнула Жо-жо.
Почему не умею? Луи поднял голову.
Ты только не обижайся, дочь обняла его, я тебя люблю, но играть с тобойсплошная скука.
Ах так? Луи начал щекотать её.
Пап, отпусти, смеялась Жо-жо.
Я сейчас вас всех выиграю в снежки! Луи поднялся.
Попозже, сказала я, недавно только зашли. Согрейтесь.
Позже, повторил он, садясь, мама права.
Все опять заняли свои места, Мигизи с дочкой, Луи с бумагами, дети у ёлки.
Индеец кхм-кхмвзглянул на меня муж, в смысле, Мигизи! Он поднял несколько бумаг на уровень своего лица. Ты ведь понимаешь, что глупо и опасно тратить такие суммы на благотворительность?
А это ты своей сумасшедшей жене скажи, кивнул в мою сторону друг, она своё слово закладывает при любом случае, а мне потом расхлёбывай.
Ничего страшного, муж положил документы обратно на стол и уставился в них. Это не критично, он помотал головой, вздохнул, задержал дыхание, округлив глаза, и на выдохе пробурчал: И что мы с этим будем делать?
Я окинула взглядом гостиную: в камине уютно трещали дрова, воздух наполняли ароматы еловых иголок и мандаринов, за окном неспешно крупными хлопьями падал снег. Сердце наполнилось благодарностью богам за эти тихие дни, что я могла посвятить самым близким и любимым людям. Сейчас мне не хотелось думать ни о делах, ни о будущем, что ждало всех нас, и я позволила себе с головой нырнуть в спокойствие и умиротворение, которое окружало меня в этот миг.
Чему ты улыбаешься? спросил Луи, он смотрел прямо на меня и выглядел растерянным.
Жизни, которая подарила мне вас, ответила я и крепче прижала сына груди
Посвящение Жозефины
Почему они ещё не приехали? Я ходила из стороны в сторону. Может, они поехали на квартиру или на виллу?
Душа моя, спокойно отвечал Луи, индеец прекрасно знает, что мы их ждём здесь, в лесном доме. Завтра Нэл приедет с детьми.
Как ты можешь быть таким спокойным? возмущалась я. Твоя дочь на другом конце земли! Одна без моей защитыСлёзы блеснули на моих глазах. Если она потерялась посреди океана или, сбегая от нападения, осталась одна на необитаемом острове и сейчас напугана? Или шторм
Всё-всё, ничего такого нет, они сегодня должны приехать, ещё только обед, успокаивал меня муж. С ней Мигизи и Тору. Ты им целый год давала наставления, даже я всё выучил: что и в каких случаях надо делать! Он подошёл ко мне, пытаясь обнять.
Уйди, фыркнула я, мне надо было с ней поехать.
Ты же сказала, что тебе нельзя в храм воды.
Нельзя, конечно, это может быть смертельно для огня.
Тогда глупости не говори, что мы без тебя будем делать? Луи снова попытался обнять меня.
Говорю, не трогай, я с силой убрала его руки.
Уф, какая колючая, съёжился муж.
Не понимаю твоего сарказма, я помотала головой. Конечно, ты не переживаешь, потому что Жо-жо не
Т-ш-ш, строго шикнул Луи, я волнуюсь, может, больше твоего, просто не хочу нагнетать обстановку.
Мам? послышался голос Доминика.
Ты проснулся, мой птенчик?
Иди ко мне, взял его на руки Луи.
Жо-жо приехала?
Нет ещё, вечером приедет, спокойно ответил ему отец.
Я выйду на воздух, буркнула я, открывая дверь.
Жозефине исполнилось четырнадцать, и за месяц до летнего солнцестояния она в сопровождении Мигизи и сенсея Тору отправились в храм воды, затерянный в самом сердце Тихого океана.
Мы с Тору до последнего сомневались, правильно ли делаем Может, мы ошиблись и от огня не мог родиться ребёнок воды, ведь этого никогда не было. И тогда нахождение Жо-жо в храме воды будет смертельным. Напротив же, если её стихиявода, то ей закрыт путь в храм огня.
«А если их застал шторм, и они утонули? Если отец всё же узнал, что моя дочь едет в храм воды и выкрал её? Или она так же, как её мать, сбежала и теперь плачет, свернувшись в клубок? А я здесь и не в силах ей помочь»
Дурные мысли преследовали меня всё время, пока дочери не было рядом.
Хосе, согласившийся нам помочь, отправился вместе с другой девочкой в храм огня для отвода глаз. И тоже пока не вернулся.
Мы не писали друг другу писем, так как и это казалось мне опасным.
Целый месяц томительного ожидания Я потеряла сон и аппетит. Луи и Доминик были со мной, терпеливо успокаивая.
Вечером я бродила по улице, не желая заходить внутрь. Уже темнело, я сидела у дома и смотрела в одну точку. Туда, откуда они должны были приехать. Как вдруг мелькнули огни фар.
Едут?
Кольнуло в сердце. Я встала и направилась к воротам.
Открывайте! Открывайте скорей! нервничала я.
Я не сразу узнала машину, заехавшую к нам на территорию.
Нэл, разочарованно выдохнула я, добро пожаловать. Мы вас ждали только завтра
Добрый вечер, ответила она, дети не смогли вытерпеть.
Она вернулась? Аарон подбежал ко мне. В смысле, осёкся он, добрый вечер, Ваше Высочество, поклонился мне, мой отец приехал?
Нет ещё, помотала головой я, располагайтесь. Ужин подадут.
Я осталась на улице одна, продолжая бродить вдоль забора, не находя себе места.
Я принёс чай, подошёл ко мне Луи, и плед. Ты не была на ужине.
Не хочу есть, я присела на лавку около дома и взяла чай, пустырник и ромашка? усмехнулась, сжав чашку и взглянув на мужа.
Хоть немного успокоишься, присел рядом муж, укрывая мои плечи пледом.
Доминик спит?
Да, наконец уснул, долго ворочался.
Я ведь рассказывала, что сбежала из храма воздуха перед посвящением?
Да, кивнул он.
Я прожила в лесу совсем одна две недели, одним богам было известно, как мне было страшно. До сих пор пробегает дрожь, когда вспоминаю эти дни.
Ты же смогла, выдержала, Луи притянул меня к себе.
Я была тепличным цветком, усмехнулась я, девочкой, которая никогда не покидала пределы замка. Я даже не знала, как общаться с обычными людьми.
Невероятно красивый цветок вырос, он поцеловал меня в висок.
Луи Бланшар, вечно ты в другую сторону вывернешь, я оттолкнула его от себя.
Жозефина не такая, крепче схватил меня муж, и ты её научила всему.
Она сильная. Очень, кивала я, но знаешь, я на целую неделю опоздала с возвращением домой, но не заметила даже намёка на беспокойство. Только упрёки и замечания. А как мама истерила, когда увидела шрам на плече, усмехнулась я, она говорила, что никто не взглянет на меня, и даже огромное приданое не поможет мне выйти замуж.
Оказалось, наоборот, улыбнулся Луи, пришлось побороться за твою руку.
Решили деньги, а не мы, вздохнула я, посмотрев под ноги.
Так, т-ш-ш, строго шикнул муж, на кухне стои́т торт Хочешь, украду для тебя кусочек?
Да, кивнула я.
Ночь была тёмная, только сверчки мелькали то там, то здесь и ненавязчивое стрекотание кузнечиков вливалось в тишину леса.
Стволы деревьев осветились жёлтым, и в полнейшей ночной тишине я услышала приглушённый шелест гравия под колёсами внедорожника Мигизи.
Это они!
Я бросилась к калитке.
Сердце стучало в груди так сильно, что я слышала, как отдаются его удары в висках. Кажется, никогда так сильно я не волновалась, как в этот момент. Я вся обратилась в слух, потому различала каждый шорох: крик ночной птицы в тёмной чаще деревьев, писк комара возле уха, звук собственных шагов и дыхания.
Машина остановилась в паре метров от ворот, фары слепили меня, но я всё равно что есть силы вглядывалась в темноту, надеясь увидеть Жозефину. Задняя дверь распахнулась, и кто-то спрыгнул на землю, а потом раздался радостный крик: «Мама!», и я увидела, как ко мне от ворот метнулась тень.
Я радостно бросилась навстречу дочери, распахнув объятья. Ощутила, как по моим щекам текут слёзы счастья. Жозефина бросилась мне на шею, и мы крепко обнялись, словно не виделись целую вечность. От неё пахло морем и нагретым на солнце песком, и я втянула этот аромат. Запах Жозефа Сердце сжалось от щемящей тоски, но я тут же отогнала эти мысли и, чуть отстранив дочь, заглянула ей в лицо:
Мам, ну ты чего? Жо-жо подняла руку и вытерла мои слёзы.
Птичка моя, произнесла я приглушённым от волнения голосом, наконец-то! Ты дома.
Ты не спросишь, прошла я посвящение или нет?
Я уверена, уверена в тебе, моя родная!
Я заметила Мигизи, который неслышно подошёл к нам и остановился в паре шагов позади Жо-Жо. Он выглядел усталым, но довольным. Я отпустила дочь и шагнула к другу.
Спасибо тебе, выдохнула я и крепко обняла его. Спасибо, что уберёг.
Вашество, всё хорошо, не переживайте.
Тору, я стремительно шла к наставнику Жозефины, тоже желая обнять.
Ваше Высочество, он растерянно сделал два шага назад и поклонился, для меня было большой честью сопровождать вашу дочь.
Не потерял в этот раз избранную? усмехнулась я.
Глаз не сводил, улыбался тот.
Из глубины сада к нам сломя голову нёсся Аарон.
Жозефина! крикнул тот, подбегая, с приездом, он обнял мою дочь.
Эй-эй-эй, ринулся к ним Мигизи, отталкивая сына, ты что тут делаешь? Отойди быстро! Забыл, как надо приветствовать?
Ваше Высочество, поклонился юноша и улыбнулся, рад, что с вами всё хорошо!
Следом за Аароном шёл Луи. Дочь, заметив отца, побежала к нему со всех ног и, как делала в детстве, прыгнула в его объятья.
Птичка моя, он похлопал ей по спине и опустил на землю. Ты же меня раздавишь.
Хосе вернулся? тихо спросил индеец.
Нет ещё, я помотала головой.
Жозефина лежала на моих коленях, рассказывая о своём приключении, я гладила чёрные, как смоль, волосы, утопая в родном аромате. Солёный запах моря. Прямо как у отца, а после посвящения стал ещё ярче.
Ты была там?
Нет, только читала.
Ворота храма состоят из двух половинок, разделённых поровну, и узоры на одной половинке точь-в-точь повторяют вторую, словно их разрезали на две части и раздвинули по разным сторонам. Стоя́т так высоко, что пока не подойдёшь ближе, кажется, что они парят в небе. Перед воротами раскинулся пруд, и в его зеркально-гладкой поверхности отражается небо, словно сами боги решили поселиться тут. На закате особенно красиво, нежно-розовые, персиковые, пурпурные облака и красное солнце, садящееся прямо в створах ворот.
Жо-жо без умолку болтала, изредка спрашивая, интересно ли мне. Я кивала, и она продолжала.
Множество фонтанов, от которых отлетают водные пылинки, играют на солнце, отражая его и создавая радугу.
Как чудесно, тихо говорила я, представляя всё то, о чём она рассказывала.
А в пруду перед главным храмом стои́т огромная статуя Великого Юя, и у его ног плавают огромные карпы кои.
Трудно проходило посвящение? Что ты чувствовала?
Это самое ужасное, что со мной происходило, съёжилась она, в один момент я перестала дышать, словно меня бросили в воду, а я не умею плавать, и начала тонуть. Я распадалась на мелкие частицы, смотрела на руки и видела, как они растворяются. Всё постепенно темнело, словно я опускаюсь на дно океана, и в момент, когда я думала, что пришёл мой конец, меня схватил кто-то за руку и стал тянуть вверх.
Кто это был? с интересом спросила я.
Я не знаю его, Жо-жо пожала плечами, он только сказал, что совет уже собрался.
Совет двенадцати, улыбнулась я, больше всего я боялась Монн, духа луны.
Почему? удивилась дочка, она меня защищала перед остальными!
Ну конечно, усмехнулась я, твоя сила напрямую зависит от неё, она твой покровитель.
Вашество, заглянул к нам Мигизи, постучав, можно вас?
Друг, я думала, ты спишь. Ты видел, сколько времени?
Вашество, жду, скорей.
Что случилось? Жо-жо вскочила.
Ничего важного, моя принцесса, улыбнулся Мигизи, я просто тоже очень соскучился по вашей матушке.
Мы быстро и бесшумно спускались в подвал.
Его только привезлиглухо сказал индеец и указал рукой на выдвинутый в центр помещения стол, на котором лежал человек в изорванной одежде.
Кто это?
Я оглянулась на Мигизи, но он, кажется, не слышал меня: смотрел прямо на тело с отсутствующим видом, словно впал в транс.
Я подошла ближе и склонилась над человеком, подавив желание как можно быстрее уйти отсюда. Вся одежда несчастного была пропитана кровью, а его лицо, опухшее и покрытое синяками, казалось мне не лицом живого человека, а чудовищной маской диких племён Австралии, что я видела в своих командировках. Я напряжённо вглядывалась в раненого, пытаясь понять, кто это такой и почему Мигизи притащил его сюда, но видела лишь распухший, свёрнутый набок нос и запёкшуюся кровь на искусанных губах.
Сначала мне показалось, что человек мёртв, но как только я коснулась его лица кончиками пальцев, он глухо застонал и открыл глаза. Они были полны боли и страдания, и я отшатнулась в ужасе, поняв наконец, кто передо мной.