«Ты знаешь, кто я».
«Ты не Ревик», прорычала я.
Даледжем рядом со мной подпрыгнул.
Дракон этого не сделал. Веселье в его свете лишь усилилось.
«Я ожидал тебя, мой самый Возвеличенный Мост, его по-прежнему светящиеся глаза не отрывались от меня, его лицо не менялось. И всё же я чувствовала его улыбку. Я ждал так долго, так долго, сестра. Очень долго. Почти так же долго, как Смерть. Почти так же долго, как он».
Я напряглась.
Смертьэто Ревик.
Я так сильно хотела заглянуть за эту маску, что меня тошнило от этого желания. Мне надо было убедиться, что я не увижу там лицо Ревика. Мне надо было увидеть отличия, пусть даже лишь в его свете и выражении лица.
Мысленный голос Дракона понизился до шепота.
«Ты припозднилась», тихо сказал он.
Ревик как-то раз тоже говорил мне это.
Он обвинил меня в том, что я пришла поздно, оставила его здесь.
Он обвинил меня в том, что я оставила его Менлиму на развращение. Он обвинил, что я бросила его и позволила провалиться во тьму, десятилетиями страдать от пыток, насилия, одиночества, отчаяния.
Прежде чем я оправилась, чтобы ответить, свет Дракона затрещал.
В этот раз он не пытался проникнуть в меня. Он просто швырнул меня.
Удар сбил меня с ног и впечатал в органическую стену.
Это вышибло воздух из моих лёгких.
Я открыла рот, ахнув, и боль взорвалась в моём животе. Не сумев перевести дыхание, я очутилась на полу у основания органической стены, мои руки и ладони распластались, пока я пыталась приподняться. Я двигалась чисто инстинктивно, силясь встать на ноги, пока перед глазами всё прояснялось.
Я не отводила глаз от Дракона, но в отличие от прежних моментов, моё смятение ушло.
Мой разум казался очищенным от всего, свободным. На удивление ясным.
Я также знала, что именно мне надо сделать.
Мне надо уложить этого мудака.
Немедленно.
Его свет вспыхнул в третий раз прежде, чем я завершила ту мысль. Но мой разум сохранял ясность. Ничто из того меня не замедлило: ни мои мысли, ни его глаза, ни слова, которые он в меня швырнул. Свет, который вспыхнул в комнате между нами, лишь заставил мой aleimi гореть ярче.
Я со всей мощью ударила своим aleimi используя все, что у меня было.
В отличие от ситуации с Ревиком в Дубае, колебания не было.
И уж точно не было никакой сдержанности.
Глава 26. Ничто никогда не умирает
Рядом со мной Даледжем резко втягивает воздух.
На сей раз это из-за меня..
На сей раз он боится моего света.
Я улавливаю звук в замедленном режиме, в том месте без времени, когда свет притягивается ко мне. Свет собирается во мне, хлынув как вода к тем верхним структурам моего aleimi. Складывающееся ощущение завладевает моим светом. Оно дергает меня вверх, вверх, вверх
Я влетаю в высокое белое пространство. Это затмевает моё физическое зрение.
Это окутывает меня самым ясным и самым идеальным светом, который можно себе представить.
Там янеподвижность без конца. Я вишу там, замершая, не нуждаясь в дыхании, в мысли, в страхе. Мой свет становится единым с тем светом. Я становлюсь единой с той тишиной.
Я могу видеть.
Я могу видеть
Всё.
На те беглые проблески вне-времени я вспоминаю.
Я вспоминаю, кто я.
Я оставляю замысловатое световое шоу. Сомнения, страхи, смятение. Слои поверх слоёв иллюзий и позёрства, изворачивающиеся, лгущие, тянущие, уговаривающие, осушающие, закручивающие, затуманивающие, сбивающие с толку, принижающие.
Просто ерунда.
Я оставляю всю ерунду позади.
Здесь наверху нет разлуки.
Чтобы использовать телекинез, я не могу позволить себе разлучиться с чем-либо, с любым живым существом вокруг меня. Я не могу сгибать свет и материю, не будучи единой с обоими.
Я знаю, как это звучит.
Я особенно знаю, как это звучит на Земле, вне пространства, в котором я сейчас но это лишь больше светового шоу, больше ерунды, больше позёрства. Это хор слепых, напуганных, ненавидящих маленьких голосков, которые вероломно проникают в наши мозги, подменяя наши взгляды всё более циничными и отрешёнными реальностями.
Это лишь ещё один способ заставить нас заткнуться, притворяться, лгать, подыгрывать и показывать на изумительную новую одежду короля.
Те голоса шепчут
«Искренностьэто смерть».
«Любовь, настоящая любовьэто слабость».
«Состраданиеэто глупость, легковерие, ошибка».
Ложь такая терпеливо неправильная, что озадачивает, но многие им верят.
Столько много людей им верят.
Там, где я сейчас, я могу посмотреть на это и отпустить всё. Безмятежность, приходящая с этой ясностью, подобна наркотику. Она не делает меня безразличной или хладнокровной. Она смывает злость, раздражение из-за бесконечного хождения по кругу, бесконечной глупости.
Это напоминает мне, почему я борюсь. Это напоминает мне, почему существо передо мной не может умеретьпочему ничто на самом деле не умирает, как бы сильно мы ни старались уничтожить друг друга, потушить проецируемые образы себя.
Он свет. Свет никогда не может быть по-настоящему уничтожен.
Я тоже свет.
И да, в отличие от ситуации с Ревиком в Дубае
В этот раз мне не приходится сдерживаться.
Глава 27. Словно молния в высоких облаках
Даледжем резко втянул воздух
Всё происходило слишком быстро. Слишком быстро, чёрт возьми.
Он старался перестроиться, адаптировать свой разум, переключиться в боевой режим, возможно, как никогда быстро но ничто из этого, что бы он ни делал, не происходило достаточно быстро. Он чувствовал, как над его головой происходят разные вещи, словно молнии в высоких облаках, но он находился слишком далеко, чтобы уловить это всё.
«Вот там он живёт, прошептал его разум из ниоткуда. Он живёт и здесь тоже. С ней. В том далеком месте. Вот где он живёт».
Эта молния ударила
и всё тело Моста вырвало из его рук.
Её тело совсем не элегантно врезалось в органическую стену, да так быстро, что он не сумел повернуться достаточно быстро и проследить.
Отставая на полшага, он уставился на неё за долю секунды до её падения.
Стена задрожала от удара, прогнулась и пошла рябью, выпрямляясь и посылая ударную волну по материалу аж до противоположной стороны массивной двери. Мост уже поднималась, силясь встать на ноги.
Её челюсти сжались. Голова опустилась, глаза приобрели хищный блеск, из-за которого она не походила на видящую, человека или кого-либо, кого он видел прежде.
Затем i'thir lidare
Свет просто, бл*дь, хлынул из структур над её головой.
Даледжем ахнул во второй раз, силясь дышать, наблюдая, как её глаза вспыхивают поразительным зелёно-белым светом, и вот уже казалось, что они стреляют зеленоватым огнем как вспышки на солнце.
Он не мог оторвать глаз от её лица, от стиснутых челюстей, рук и ладоней.
Он словно парализованный смотрел, как массивное сине-белое облако врезалось в неё. Это случилось быстрее, чем мог осознать его разумбыстрее, чем она успела подняться в вертикальное положение после того, как этот безумный монстр-видящий швырнул её в стену.
Она как будто крутанула кран над головой, открывший какую-то Барьерную трубу, которая обрушила на неё хлещущий водопад света.
До этого самого момента он ни разу не задумывался о том, что в Дубае Элисон могла сдерживаться.
После того, как Менлим активировал Ревика, он видел в её глазах лишь страх. В воспоминаниях о том событии, которые он видел позднее, в основном через глаза других видящих, он улавливал страх, панику, даже отчаяние, пока она кричала ему остановиться. Если не считать изначального шока от происходящего, он ни разу не видел колебания. Он не распознал сдерживание.
Он почувствовал ту задержку в ней в самом начале, её боль от понимания, что Ревик пропал, реально пропал, а то, что осталось, целиком и полностью намеревалось её убить.
Даледжем полагал, что зная это, она не станет сдерживаться.
В те несколько секунд перед тем, как его вырубило, он также был уверен, что Ревик её убьет.
Потом он посчитал, что единственная причина, по которой Ревик её не убилэто то, что вмешался чокнутый мудак Фигран. По словам Балидора, большинство видящих, ставших свидетелями драки, предположили то же самое.
Всё это ни капли не удивило Даледжема.
Ревик сражался на войне как телекинетик.
Его тренировали худшим способом из тех, что только можно себе вообразить, но его тренировали хорошо и десятки лет. Он закалён боевым опытом, он старше, он более опытный разведчик, он лучше практически любого, кого Даледжем когда-либо видел в физической и световой драке.
Ревик знал, как управлять телекинезом на всех этих уровнях и не только, потому что в прошлом он сражался на войне как телекинетик.
Он просто знал больше кем бы ни была Элисон.
Глядя на неё теперь, Даледжем осозналон вообще не знает, кто она.
Боль ударила по его свету от понимания, что Ревик это наверняка знал.
Бледно-зелёный огонь танцевал в её радужках, пока эти мысли молниеносно проносились в его голове. Он резко втянул воздух затем раздался шипяще-свистящий звук, словно нечто огнеопасное резко вспыхнуло от одной спички.
Сила этой вспышки отбросила его назад, впечатав в дверь. Каждая частица света в комнате ринулась к её телу.
Даледжем неожиданно вспомнил увиденную им как-то раз демонстрацию мощного звукового заряда.
Возникла такая же тишина
Затем свет просто вырвался из неё взрывом, бл*дь.
Это произошло так мощно и быстро, что у него перед глазами всё побелело.
Он ахнул по-настоящему, распластавшись по стене. Давление сокрушало его грудь, вытесняя воздух из лёгких. Отрешённой частью сознания он чувствовал, что всё ещё сжимает винтовку двумя руками, что его ноги надёжно стоят на полу, что его свет остаётся более-менее невредимым, но он ничем не мог пошевелить.
Фигран присел рядом с ним, прячась за его более крупным телом. Пока Даледжем стоял там, видящий поменьше потянулся и крепко вцепился в его руку обеими ладонями.
Даледжем не пытался сбросить его хватку. Он даже не перевёл взгляд.
Вместо этого он старался рассмотреть что-то сквозь этот натиск света.
Свет уже пересёк комнату.
И вновь его разум и глаза и не могли за ним поспеть. Даледжем не видел столкновение. Он расслышал стук и лязг, словно какие-то инструменты рассыпались по полу, может, пинок, и воздух затрещал как от грома, сдвигаясь слишком быстро
Затем, спустя долю секунды, тяжёлый удар. Отголоски ряби прокатились по стене, на сей раз на противоположной стороне комнаты.
Когда к нему вернулось зрение, Даледжем поймал себя на том, что смотрит вверх.
Этот бл*дский массивный видящий, с глазами Ревика, с базовым телосложением и членом Ревика, который вырезал сердце сестры из груди как какой-то поехавший мясник, отлетел через всю комнату.
Не просто отлетел повис.
Элисон даже теперь удерживала его над полом, впечатав в верхнюю часть зелёной органической стены. Его голова на глазах Даледжема во второй раз ударилась о металл, буквально в дюймах от высокого потолка.
Голый видящий сопротивлялся, всё ещё стискивая нож со стеклянным лезвием. Выражение его лица исказилось, но из-за намордника не доносилось ни звука. Когда его свет сделался ярче в Барьерном пространстве, Элисон опять впечатала его спиной в стену, на сей раз ещё крепче.
Те светящиеся глаза закатились и погасли.
Когда он посмотрел вниз, глаза монстра снова сделались прозрачными.
Даледжем честно не мог сказать, что нервировало сильнее.
И всё же его выучка разведчика включилась словно из ниоткуда.
Он быстро осмотрел комнату. Мёртвая женщина-видящая теперь лежала на полу, обмякнув как сломанная кукла. Ещё больше мёртвых тел лежало в прозрачных клетках на нижней платформе. Одна клетка треснула спереди, словно в неё что-то с силой бросиливозможно, туда прилетел осколок от того, что сделала Элисон.
Учитывая то, какими толстыми выглядели эти стены, это должно было случиться с огромной силой, бл*дь.
Прозрачные радужки видящего в наморднике по-прежнему не отрывались от светящихся глаз Моста.
Кажется, пока что она его одолела. Он чувствовал, как она обвивает его свет какими-то веревками или тросами, душит отдельные его части, методично ломает структуры в нижней части его света.
Даледжем вздрагивал, невольно ощущая какую-то симпатическую боль, хотя он всем сердцем одобрял то, что она делала.
Повернувшись, он уставился на дверь, через которую они вошли.
Через долю секунды он осознал, что та заперта.
А может, с этой стороны просто не существовало опции «открыто». Ему придётся вскрыть панель, найти способ вручную активировать механизм. Ощупывая стену, он стал искать что-нибудь, что может таить под собой панель управления.
Он ничего не сумел найти.
Когда он стал прощупывать стену глубже, разумный компонент органики ударил его током.
Даледжем отступил назад, тяжело дыша.
Бл*дь, пробормотал он, оглянувшись на Элли.
Возможно, ей придётся самой открывать дверь.
В том более высоком месте он чувствовал, как её свет и свет этого монстра борются, но уже тише. Её радужки оставались яркими, всё более походя на живой огонь. Завитки змеились туда-сюда в крошечных линиях, которые составляли окраску этих радужек.
Даледжему казалось, будто между ними двоими образовалась некая попасть, некое пространство, где Барьер и материальный мир сосуществовали вместе, видимые в обоих местах.
Затем Даледжем увидел, как Элли нахмурилась.
До него дошло, что эти двое говорят меж собой.
Скорее всего, спорят, если можно судить по выражению Элисон.
Поколебавшись лишь мгновение, Даледжем открыл свой свет, лишь тогда осознав, что крепко закрыл его, пока они атаковали друг друга.
«ты врёшь, думала она в его сторону. Её внутренний голос звучал хрипло, свирепо. Ты хватаешься за соломинку, брат мой. Более того, это холодный поступок. Недостойный посредника, её мысли сделались жёстче, холоднее. И в данный момент это не особенно мудрый поступок, мой дорогой брат учитывая, что я прямо сейчас могу переломить твой позвоночник надвое и не дать тебе второго шанса».
Даледжем вздрогнул.
Он услышал смех. Отдалённый как шепоток на ветру.
Он слишком сильно походил на смех Ревика.
Даледжем ощутил там помеху и осознал, что именно поэтому мысли другого мужчины звучали так тихо. Намордник, который был надет на другого телекинетика, наверное, являлся каким-то Барьерным ошейником, вдобавок лишавшим его дара обычной речи. Что бы там ни было, оно сдерживало его свет, хоть он и явно мог пользоваться телекинезом.
Элли явно слышала его, но Даледжем едва мог разобрать оттенки его мыслей. Звучало всё так, будто тот смех доносился сквозь несколько метров океанской воды.
Фигран крепче стиснул его руку
И внезапно Даледжем смог слышать.
«Ты всё ещё не понимаешь», подумал в её адрес Дракон.
В этот раз слова раздались громко, словно прикосновение Фиграна добавило громкости невидимому радио. Теперь всё звучало так, словно существо стояло прямо перед ним и говорило зловещим эхом мысленного голоса Ревика.
Узнавание было таким ясным, что заставило Даледжема вздрогнуть.
«Я думал, что к этому времени ты будешь знать обо мне, прекрасная подруга, любящая сестра. Я думал, ты будешь знать, кто я. Кто мы друг для друга. Что я такое. Я очень, очень разочарован, сестра. Я также уязвлён. Поистине уязвлён»
«Я знаю, кто ты, послала она. Ты Дракон. И что с того?»
Но Даледжем почувствовал, как земля под его ногами накренилась.
Его сердце сжалось в груди, когда смысл её слов отложился в его сознании.
Дракон. Мифы.
Gaos, миф о Драконе.
Об Единственном Истинном Боге. Первом Боге. Боге Начал.
Уставившись на видящего с длинными конечностями, повисшего под потолком, Даледжем внезапно понял предназначение намордника на его рту.
Это то существо, о котором ей рассказывал Фигран? Она пришла сюда на поиски его? Элисон привела их к бл*дскому Дракону? Одних?
Святые боги на самых мстительных небесах
Элли! он прокричал её имя, хотя стоял всего в нескольких метрах от неё.
Она не повернулась, лишь уставилась на посредника, повисшего у стены.
Он подумывал схватить её, затем решил этого не делать.
Элли! рявкнул он. Послушай меня! Если он не врёт, если он действительно Дракон, тогда он может впитывать твои способности прямо сейчас, пока говорит с тобой. Согласно мифам, он может вытягивать силу других существ, даже других посредников. Он может перестраивать и формировать свет по своей воле. Он может даже полностью украсть твои способности