Она молча кивнула, взяла нож дрожащими руками, встала и пошла к парню. Надеюсь, она его случайно не поранит. Я же не менее дрожащими руками пыталась натянуть тетиву. Спустя какое-то время мне это удалось. Я с облегчением разогнулась, достала болт, вложила на место и только тогда подняла взгляд на тропинку.
Из-за куста совершенно бесшумно вышел он, который первый и, вероятно, главный. Короткий ежик черных волос, удлиненное, не лишенное привлекательности лицо с трехдневной щетиной и светло-карие глаза из-под длинных ресниц. И я смотрю в эти глаза и не могу нажать на курок. Стрелять в спину негодяю - это просто, а выстрелить в человека, который ничего тебе не сделал, еще и смотря ему в глаза, нет, я не могу. Видно на моем лице отразились охватившие меня сомнения. Мужчина торжествующе улыбнулся, и резкое движение вправо уводит его с траектории полета болта. Когда я успела нажать на спуск, не знаю. Ударом ноги он выбивает арбалет из моих рук, и вот я уже лежу на земле, а в горло упирается не то небольшой меч, не то большой кинжал. Дико хочется зажмуриться от страха и молиться, чтобы он убил меня быстро и безболезненно, но усилием воли я заставляю себя смотреть ему в глаза. Вдруг он тоже не сможет убить беззащитного человека, тем более слабую женщину? Старательно пытаюсь выглядеть слабой, почему-то вспоминаются глаза кота из известного мультика. Наверно, от страха у меня помутнение рассудка.
- Кто ты и как здесь оказалась? - простой вопрос вызывает у меня прямо противоположные эмоции: от радости, что прямо сейчас убивать не будут, до паники, потому что легенду я себе не придумала. Я даже имя себе не придумала, хотела прийти в деревню, послушать, как люди друг к другу обращаются, о чем говорят, а потом придумывать. Я даже название местности не знаю. Надо срочно вспомнить хотя бы один город, любой, но за два тысячелетия названия, скорее всего, поменялись. Что же делать, говорить правду не хочется, да и вряд ли поверит. Видимо, мои тяжкие раздумья он принял за нежелание отвечать.
- Даю тебе последний шанс, мне некогда с тобой возиться, - клинок надавил на ямку между ключицами, мгновение боли и что-то теплое потекло по шее.
- Не-е-ет! - неожиданный крик (я совсем забыла о других пленниках) заставил меня дернуться в сторону. И только быстрой реакции моего потенциального убийцы я обязана жизнью. В доли секунд он убрал меч от моего горла.
Не успела я перевести дух (чуть сердце не остановилось), как с не менее душераздирающим криком "мама!" на мою грудь упала девчушка и разрыдалась. Понимаю, что ничего не понимаю, судя по офигевшему виду главного злодея, он тоже не в теме. Перевожу взгляд на парня, он сидит, прислонившись к дереву, и держит в руке мой нож, на лице решимость умереть, но не сдаться. Хотя видно, что он даже сидит с трудом. Да, толку от них никакого, придется брать переговоры в свои руки. Сажусь, обнимаю девочку и машинально глажу её по волосам, она на мгновение замирает и теснее прижимается ко мне, плечи у неё все еще вздрагивают, но рыдания становятся тише.
- Меня зовут Эрин, - говорю я, глядя на мужчину. Вообще-то, меня зовут Ирина, но ему это знать необязательно. - Проходила мимо, услышала шум, ваш ублюдок хотел изнасиловать ребенка, наверно, я его убила, о чем не жалею. У вас есть еще вопросы?
Пристально осматривает всю композицию в целом: труп со спущенными штанами, я в обнимку с рыдающим ребенком, парнишка, вцепившийся в нож. Видно злодей просчитывает варианты: стоит ли убить всех, или только меня, и оба решения его не очень устраивают. Чтоб такое придумать, умирать не хочется, если сразу не убил, значит, есть шанс. Отпустить не отпустит, может, подкинуть ему идейку взять меня с собой? Глядишь, деткам помогу или вместе сбежим.
- Послушайте, пока вы думаете, что со мной делать, может, я мальчика перевяжу, он так кровь истечет, - не дожидаясь ответа, отрываю от себя девочку, говоря ей: - Маленькая, не плачь, все будет хорошо, давай вместе поможем твоему другу, а то он ранен. И ты мне скажешь, как тебя зовут.
- Стой, - очнулся мучитель. - Кинь мне свою сумку, а ты, - это уже парнишке, - откинь нож в сторону, тебя я не трону.
Дождался, пока парень выполнит команду, и только тогда убрал меч в ножны. Поглядывая на нас, подобрал мою сумку, высыпал все из неё себе под ноги, поковырялся носком сапога в содержимом и спросил:
- Еще оружие есть?
- У меня только нож и арбалет были, - честно отвечаю я.
- А меч?
- Зачем он мне, я им пользоваться не умею, - у нас уже диалог, такими темпами дойдем до конструктивной критики.
- От женщины, которая одевается как мужчина, всего можно ожидать, - усмехнулся он, отбрасывая оставшиеся болты к арбалету. - Подойди, руки подними.
Вот стою я в шаге от него, а он меня обыскивает, чересчур тщательно, по моему мнению. Да просто лапает, сволочь такая! Когда я уже готова была надавать ему по наглой морде, невзирая на последующую за этим мою преждевременную кончину, он отошел и жестом разрешил собрать мои вещи. Впрочем, собирать там особо нечего было (все нужное и важное у меня лежало в пространственном кармане): запасная рубаха, фляжка с водой, недоеденный обед и еще кое-какие мелочи. С невозмутимым видом поворачиваюсь спиной к мужику (захочет убить, я его остановить не смогу, толку тогда паниковать), иду к детишкам, которые обосновались у дерева. Конечно, парня сложно назвать ребенком, но материнский инстинкт, который я пыталась подавить в себе с момента попадания в этот мир, вырвался наружу и готов был опекать всех беззащитных и слабых. Хорошо, что в данный момент только они подходили под это определение.
- Как вас зовут? - спросила я.
- Аглия, - ответил девочка. - Простите, я понимаю, что вы не можете быть моей мамой, она бы знала, как меня зовут.
- Не надо извиняться, я и сама испугалась, а от страха все в голове может перепутаться, - не знаю, как еще объяснить ребенку, что она повела себя очень мужественно в такой ситуации. - Ты молодец, хорошо держалась, твоя мама гордилась бы тобой. Ты мне расскажешь, что с ней случилось?
Глупо, наверное, с одного неприятного воспоминания переводить разговор на другую грустную тему для ребенка, но в тот момент мне ничего в голову не пришло. Я старалась отрешиться от пережитого. С запозданием нахлынуло понимание, что могла умереть и никогда больше не увидеть своих детей. Руки у меня заметно подрагивали, пока я оказывала первую помощь парню, который так и не назвал своего имени, но я не стала настаивать, захочет - назовет.
На бинты пришлось извести запасную рубаху, все это время Аглия рассказывала о себе. Ей было двенадцать лет, маму свою она не помнила, потому что та пропала, когда ей не было двух лет. Она жила в доме отца с мачехой и её детьми, но с ней никто кроме слуг и учителей не разговаривал, потому что она маг, а их все презирают и боятся. После этих слов она посмотрела на меня и затаила дыхание, не знаю, что она ожидала увидеть: озвученные ею презрение и страх, или что другое, но, натолкнувшись на мое легкое удивление, успокоилась и уже уверенней продолжила. Пару дней назад за ней приехали из школы магов, что в городе Чистоводное, а сегодня напали разбойники. Видимо вспомнив, что ей пришлось пережить, девочка всхлипнула, и я, не придумав ничего лучше, обняла её.
Пару минут спустя, когда она успокоилась, я закончила перевязку её спутника и решила вытереть с его лица кровь. Все то время, пока я обрабатывала его рану на лбу, он не сводил с меня глаз. Дойдя до шеи, расстегнула ворот рубахи и растерялась: у него там был металлический ошейник. Я посмотрела ему в глаза, он не походил на мазохиста, а только такие люди, по-моему, носят ошейники. Парень отвел взор, но до того я успела поймать в них нечеловеческую тоску.
- Давай сниму твое украшение, оно же доставляет столько неудобств, или оно тебе дорого как память? - спросила я молодого человека.
- Оно не снимается, - со злобой процедил он.
- Я попробую, вдруг у меня получится, - улыбнулась я ему.
Бедный парнишка, ходить с таким "украшением", от этого у кого хочешь, характер испортится. Он удивился, но сопротивляться не стал. Как-то незаметно к нам подошел ближе наш бандит и с любопытством начал наблюдать за моими действиями. Стараясь не обращать внимания на зрителей, я ощупывала ошейник на наличие в нем застежки, как-то же его надели. Застежка все не находилась, тогда мне пришла идея поискать её с внутренней стороны. Я чувствовала себя неловко: сижу в интимной близости от молодого парня, ковыряюсь у него на шее, а он то краснеет, то бледнеет и жилка бьется часто-часто.
Наконец-то мне удалось нащупать небольшие бугорки на внутренней стороне ошейника напротив позвоночника. При нажатии на них палец начинало ощутимо пощипывать, как слабым электрическим током. Ну это нам знакомо и не страшно, в детстве мне несколько раз перепадало двести двадцать. Нажала сильнее, правую руку уже слегка потряхивало, вцепилась еще и левой рукой, и начала тянуть в разные стороны, разгибая ошейник. На меня все трое смотрели, как на инопланетянина, со страхом и недоверием. Когда эта железяка окончательно была снята, парень не выдержал и разразился эмоциональной тирадой:
- Это невозможно! Чтобы снять контролирующий артефакт, нужны три архимага! И то потом маг, с которого сняли ошейник, не всегда выживает! Невозможность контролировать магическую энергию убивает его! - он почти кричал, слезы текли у него из глаз.
- Что ж ты не сказал, что он тебе нужен? Хочешь, я обратно его тебе надену? - спросила я. Вот уж не думала, что это нужная вещь, даже у собак ошейники лучше, а от него вообще шрамы на всю жизнь остались.
От моих слов парень отшатнулся, если бы смог, отпрыгнул бы, побледнел, захрипел и, кажется, начал падать в обморок. Но мне было уже не до него, потому что ошейник в моих руках ожил, завибрировал и начал нагреваться, чем очень напомнил вот-вот сдетанирующую бомбу. С криком: "Ложись!!!", я постаралась закинуть ошейник как можно дальше в кусты, и пока он туда летел, упала на живот, закрыв голову руками. Бахнуло хорошо, присыпав нас землицей и остатками куста. Вот когда хочется сказать тому военному, что вел у нас ОБЖ в школе, спасибо. Зато теперь я поняла, что за хлопок слышала на дороге, я-то думала - это взорвалась машина.
- Надо уходить, один погибший маг - это плохо, а два - это гарантирует появление в ближайшее время здесь стражей порядка с магическим патрулем.
А наш разбойничек не глуп, думаю, сейчас самое время расставить точки над "ё", и разойтись мирно, каждый в свою сторону. Встала, отряхнулась и уже хотела выдать заготовленную фразу, но...
- А где труп? - не удержалась и спросила не то, что хотела. - Он же тут лежал?
- Ты разве не специально в те кусты кидала нестабильный артефакт? - спросил мой несостоявшийся убийца, махнув рукой на развороченный куст. - Я был уверен, что это спланированное уничтожение трупа и заодно улик, то есть не дать возможность поднять этот самый труп и допросить о случившемся здесь.
Я очень хотела сказать, что так оно и было, но совесть меня опередила, ляпнув:
- Я даже не знала, что ты туда труп перетащил. А почему после этого взрыва не получится поднять убитого? Взрыв несильный был, полностью тело уничтожить не мог? - торопиться уйти с места преступления надо, конечно, но мне не хочется, чтобы за мной пустились вдогонку местная "полиция" и обозленные маги.
- Артефакт уничтожает привязку души к телу и само тело, максимум через час его останки превратятся в пепел, - о, парнишка тоже ожил. Надо что-то делать, хоть самой придумывай им имена. Не о том я думаю, наверно, сказывается стресс и легкая форма контузии, надо уходить - паранойя шепчет.
- Надо уходить, - это я вслух. - Идем вместе или я могу продолжить свой путь?
- Нет, Эрин, не уходи! - малышка бросилась мне на шею.
- Ну что ты, милая, я не смогу уйти, пока вот этот дядя меня не отпустит и не пообещает заодно, что не причинит тебе вреда, - смотрю на "дядю", а он раздумывает, мог бы думать и быстрее, время стремительно утекает.
- Думаю, как умею, - ты смотри-ка, какой у него слух хороший и не поворчишь, придется критиковать про себя. - У меня всего три хайдака, кто-то поедет вдвоем и да, малышка, дядя тетю не отпускает, можешь радоваться, она и дальше будет играть роль твоей мамы, но уже на законных основаниях.
- Мне еще никогда не делали такого завуалированного предложения руки и сердца, - отвечаю, чувствуя, что адреналин в крови закончился и у меня начался мандраж, а с ним и дикое желание болтать. - Мне надо подумать, взвесить все за и против. И, вообще, все остальное осмотреть, то есть у вас товар, а я купец... Господи, что я несу, ни у кого успокоительного нет? Нет. Жаль. Давайте хоть познакомимся, если нам дальше ехать вместе.
- Сайнур, род не называю, не настолько мы близки, - с некой двусмысленностью сказал тип бандитской наружности. - Но мы к этому вопросу еще вернемся, позже.
К какому вопросу, меня не интересует его родословная, хотя, может, здесь так принято - сообщать сразу все анкетные данные.
- Даян, у магов нет рода, когда мы принимаем посвящение, нам дают только имя, а воспоминания о старом имени и семье стирают, - с тоской в голосе тихо проговорил начинающий маг.
- Заканчиваем с разговорами, пока не доберемся до безопасного места, предлагаю заключить перемирие, а сейчас пошли, - сказал Сайнур и зашагал вперед, помогая идти Даяну. Нам с Лией (так я переименовала Аглию) ничего не оставалось делать, как пойти следом.
Далеко идти не пришлось, по мало заметной тропке вышли на еще одну полянку, на которой находились три зверюги. Я думала, хайдаки разновидность лошадей, оказалось, что эти звери ближе к ламам или верблюдам. Крупные, как верблюды, но без горбов, на голове небольшие загнутые рога и золотисто-розовый окрас шерсти. Интересно, как в природе могло выжить подобное розовое чудо. Но вся красота терялась, стоило только глянуть на морды животных, выпученные глаза, у одного даже нервный тик, пена у рта, уж не бешеные ли? Сайнур, как увидел в каком состоянии звери, отпустил мага и бегом побежал к ним, начал гладить одного, что-то тихо приговаривая.
- Хайдаки нервничают, похоже, где-то поблизости ходит крупный зверь, - сообщил он нам, не переставая поглаживать животинку с нервным тиком.
- Может, их взрыв напугал? - спросила я, подходя ближе, зря, крайний хайдак встал на дыбы, дернулся что есть силы и с обломком ветки, к которой был привязан, припустил в лес. Далеко, правда, не убег, ветка застряла между деревьев, но этого действия мне хватило, чтобы напомнить о моем амулете.
С криком:
- Извините, забыла! - начала шустро развязывать тесемку на рубашке, под непонимающими взглядами сунула руку в декольте. Даян с малиновым лицом судорожно сглотнул. Наконец-то мне удалось отцепить от бюстгальтера амулет и, сняв его с шеи, засунуть в сумку.
- Амулет магический, отпугивает диких животных и не диких, видимо, тоже, - сочла нужным внести ясность я, а то уж очень заинтересованные взгляды были у мужской половины нашей компании.
- Потом покажешь, - загадочно улыбнулся Сайнур. - Вы берете этих, а я пойду успокаивать сбежавшего, ехать за мной след в след. И, вообще, меньше трогайте поводья, хайдаки сами пойдут за вожаком.
Глава 3
Как же хорошо лежать в горячей ванне после десяти дней холодных умываний и обтираний. Если бы не опасение, что я здесь усну, и незначительные напоминания совести, что не одна я хочу помыться, то обосновалась бы в ванне надолго.
Вытерлась полотенцем, надела укороченную запасную рубашку, после того как часть подола пришлось оторвать на бинты, она стала мне до середины бедра. Хотелось намотать полотенце на волосы, но в этом отсталом мире еще не додумались выдавать полотенца по количеству человек, проживающих в номере, придется спать на мокрой подушке. Посмотрела на себя в зеркало. Десятидневные шатания по пересеченной местности сделали свое дело, я похудела. Лишним весом я не страдаю, но какой же женщине не хочется выглядеть еще красивее. Никогда не считала себя красавицей: русые длинные волосы, серо-зеленые глаза, округлое лицо истинно русского типа, пухлые губы. В нашей стране таких симпатичных если не миллионы, то тоже хватает, комплексов по поводу своей не исключительности я не испытываю. Еще раз улыбнулась себе в зеркале, встряхнула волосы и вышла из ванны, намериваясь наконец-то поспать в цивильных условиях.
- А у тебя симпатичные ножки, - вырвал меня из грез Сайнур.
Глянула на ножки: синяки, царапины, он что, издевается, решила проигнорировать его замечание.
- И не только ножки, - никак не заткнется он. - Достаточно было час провести в ванной и вот ты уже похожа на женщину.
А вот это уже оскорбление, такое спускать нельзя.
- Ты, кажется, помыться хотел, ну так иди, нечего грязными штанами сидеть на моей кровати, и, вообще, что ты тут делаешь? - гневно спросила я.
- Ты забыла, дорогая, - неуловимым движением он оказался рядом со мной. - Что это и моя комната, ведь мы с тобой муж и жена.