А сердце тяжёлым куском стекла стучало в груди.
Генрис
Милый, любимый
Азартно насаживается на мужской член и бесстыдно стонет от наслаждения.
В глазах защипало и Дина закрыла глаза, но стало только хуже.
Незнакомец яростно трахает Генриса
Дина зажмурилась и замотала головой.
Мужчины закачались словно на волнах, ускоряясь.
Влажное хлюпанье, прерывистые стоны, ритмичный скрип кровати
Звуки эхом отдавались внутри черепа, давили изнутри, проникая глубже.
Больно.
«Да-а!»восторженный, страстный клич Генриса.
Дина с силой сжала голову, словно стремясь выдавить назойливую мысль.
Удерживающие косу шпильки сдвинулись, пронзая кожу. Созвучно финальному вскрику Генриса.
Слишком больно.
Дина взвыла, остервенело вытаскивая, буквально вырывая шпильки вместе с волосами.
Коса, лишившись поддержки, хлестнула по плечу и тяжёлым грузом легла на спину.
Надина всхлипнула. В глазах защипало, а ёж в горле ощетинился новыми иглами.
«У меня сегодня третья годовщина» Генрис счастливо стонал, медленно нанизывая себя на член.
Глаза заполнились слезами.
«Ты должен третий ра-аз».
Дина всхлипнула, прижала ладони к лицу.
По щеке скатилась первая слезинка.
Вторая, третья
Слезы текли водопадом, прожигали кожу, острыми льдинками вонзались в ладони и колени, расплывались безобразными кляксами по платью.
Красивому, праздничному Для Ге-енриса.
Вверх-вниз. «Да-а»
Откуда-то из самого сердца вырвался надрывный вой разбившийся, утонувший в складках юбки.
Дина кусала губы, в бесплодной попытке сдержаться. Горло свело спазмом, но рвущийся изнутри вопль, больше похожий на скулеж, упрямо раздирал, прорывался наружу, невзирая на преграды.
Плечи Надины содрогались от сухих рыданий, пальцы комкали мокрый подол платья.
Боль не отступила, затаилась осколками стекла.
Генрис
В глазах защипало, но слёзы кончились.
Она в лифте, старательно отводит взгляд и Генрис, пока ещё просто хороший друг, в которого она тайно влюблена. Он сделал первый шаг, притянул её к себе. Робко, неуверенно прикоснулся к её губам
Генрис поднимается на кровати, жадно тянется за поцелуем к любовнику.
Дина судорожно, с всхлипом, втянула воздух, уткнулась лицом в колени.
Почему?!
Вопрос настойчиво бьётся в голове, затмевая кадры измены.
За что? Зачем?!
«Дина Диночка Моя Дина-Завря», игриво смеётся Генрис, пальцем выводя узоры на её вспотевшем от жары, возбужденном теле, и она млеет, стонет, наслаждаясь.
«Динка? Отпроситься?! Ха-ха-ха»хохочет Генрис, как над хорошей шуткой, и охает, подаётся к любовнику, настойчиво требует продолжения.
Она судорожно всхлипнула и замотала головой.
Сегодня, вчера
Он был обычным. Генрис был обычным.
Готовил еду, шутил Спросил, во сколько она сегодня вернётся.
Последняя мысль бьётся эхом.
«У меня сегодня третья годовщинаты должен третий раз».
Трижды.
Он изначально собирался пригласить любовника? И осквернить Их праздник, их дом, их ложе
Дина судорожно всхлипнула, понимая.
Это не первый их раз. Не первая встреча
По щеке стекает новая слеза, обжигая лавой.
Больно.
Колючий комок в горле взорвался и прокатился вниз, задевая сердце.
Новая слезинка опалила щеку.
Генрис.
Любимый. Желанный.
Как она радовалась его мимолётному вниманию пять лет назад. Когда он улыбался ей и махал рукой, если они случайно сталкивались около универа.
Надина запрокинула голову, прикрыла глаза, но жгучие слёзы всё равно бежали по щекам.
Генрис стал первым, кто заинтересовал её, как мужчина. Первым, за кем ей хотелось ухаживать. Яркий, общительный, добрый даже по отношению к ней, а ведь вокруг него увивались и более красивые девицы.
Как она радовалась
Дина закрыла лицо руками, вздрогнула всем телом, издавая полувсхлип-полувой.
Больно.
Их дружба Она была рада даже ей. Не прикоснуться, но хоть погреться в лучах его дружелюбия, его нежности изливаемой на всех. Быть рядом, любоваться улыбкой и наслаждаться лёгкому общению, без намёка на флирт.
К горлу подкатил комок, оставляя после себя желчный привкус на языке.
Слишком ярко перед глазами вспыхнул Генрис, прогнувшийся назад, оргазмирующий от члена в собственной заднице.
Генрис.
Рисик.
Ри-исик.
Дину буквально передёрнуло от отвращения.
Нежное прозвище придуманное ею после второй совместной ночи. Его было так сладко тянуть, когда чуткие пальцы танцевали по её телу, играючи находили те струны, что отвечают за удовольствие.
Мужчина, уверенно подминающий Генриса под себя.
Три счастливых года.
Дина распахнула глаза и уставилась в чёрный потолок авто.
Счастливых ли?
Одна лишь мысль, тень мысли о том, чтобы снова назвать Генриса «Рисиком» словно пачкала.
Дина чувствовала себя грязной, словно её снова облили помоями. Только намного хуже, ведь эту скверну не смыть водой и мылом.
Как давно
Как часто
Дина вздрогнула, услышав прилипчивую мелодию, льющуюся откуда-то с пола. Такую любимую раньше и раздражающую до зубовного скрежетасейчас. Выбор Генриса. Для Генриса.
Девушка бессмысленным взглядом посмотрела вперёд и зажала уши руками, не желая слышать.
Я тебя никогда, никому Ты любовь всей жизни, для меня, песня уверенно проникала в голову, презрев все преграды.
Дина зажмурилась и затрясла головой.
Песня смолкла.
Надина судорожно вздохнула и ещё сильнее прижала руки к ушам, когда телефон запел снова.
Словно насмехаясь.
Дина с трудом нащупала дверную ручку и торопливо выскочила на улицу, не в силах выносить голос слащавого певца, столь любимого Генрисом.
Прижалась к дверце спиной, закрыла глаза, чувствуя как холодный мартовский ветер остужает щеки, проникает под лёгкое платье.
Даже сквозь толстый металл было слышно, как внутри авто надрывается телефон.
Дина отупело смотрела вперёд, не видя ничего перед собой и обняв себя руками, в попытке сохранить стремительно испаряющееся тепло.
Резкий порыв ветра играючи подбросил тяжёлую косу, хлестнул ей по лицу, с силой уронил на грудь.
Из глаз брызнули слёзы, Дина сделала судорожный вздох и закашлялась от чересчур морозного ветра.
Помотала головой, невидяще осмотрелась по сторонам и, словно очнувшись, торопливо залезла в тёплое нутро автомобиля.
Телефон издал последний писк и замолк.
Дина снова помотала головой, пытаясь прийти в себя. Очередной звук из сумочки и девушка насторожённо замерла, ожидая продолжения.
Шумно выдохнула и издала нервный смешок, болезненно мазнувший по горлу. Дотянулась до клатча трясущейся рукой и растерянно прижала его к себе.
Генрис
Его любимый певец, его любимая песняего звонки.
Дина сглотнула и качнула головой.
Она не готова общаться с ним. Не готова услышать его голос. И уже никогда не сможет назвать его «рисик».
Её передёрнуло от мысли, что надо будет вернуться домой.
Надина зябко поежилась и обняла себя руками, судорожно всхлипнула.
Генрис.
За что ты так со мной? болезненно прошептала в пустоту, прикрыла глаза, чувствуя, как они снова заполняются слезами и позволяя тем свободно бежать.
И картина-видение словно плавилась, растворялась в этой обжигающей сырости, принося с собой пустоту.
Дина прерывисто вздохнула и распахнула глаза. Она не смогла бы сказать, сколько она так просидела. Безмолвно оплакивая свои мечты, свои надежды о будущем. О счастливом семейном будущем.
Надина не успокоилась, но эмоции смылись солёной влагой, а в голове воцарился вакуум.
Девушка заторможенно провела рукой по щеке, удивляясь, что тамокрая. Механически погладила сумочку.
Замок щёлкнул, но первым, на что натолкнулась рука, оказался бархат коробочки.
Надина со свистом втянула воздух и торопливо нашарила зеркальце.
Отражение не порадовало.
Опухшие глаза и почему-то губы, красные щёки, размазанный макияж и растрёпанная причёска.
В таком виде даже просто из машины выйти стыдно не говоря уже о возвращении домой.
Девушка шмыгнула носом, а глазам стало подозрительно мокро, и она торопливо замотала головой.
Не думать. Не вспоминать
Генрис
В сердце словно кольнуло иглой.
Надина снова уставилась на своё отражение и вздохнула. Салфетки хранились в сумочке, а расчёску она с собой никогда не носила.
Девушка потерянно взглянула в окно машины, окружающая улица была ей не знакома, но, увидев яркую вывеску «Аптека», девушка выдохнула.
Поспешно вытерла щёки, нервно пригладила волосы и выскользнула из авто. Торопливым шагом зашла в спасительное заведение.
Здравствуйте, фармацевт дежурно улыбнулась. Вам помочь?
Да, Дина медленно выдохнула, пытаясь сдержать дрожь в голосе. У вас можно привести себя в порядок?
Конечно, женщина-продавец ничуть не удивилась странной просьбе и махнула рукой в сторону. Там есть дамская комната.
Спасибо, Надина судорожно вздохнула, сделала шаг в нужную сторону, но остановилась и с надеждой посмотрела на женщину. Можно купить у вас салфеток и Какое у вас есть успокоительное?
Глава 3. Не верь глазам своим
Последние метры машина не ехалаползла.
Дина нажала на тормоз, откинулась на спинку кресла и рвано вздохнула, прикрыла уставшие глаза.
Предложенные успокоительные таблетки оказались недешёвыми, но фармацевт утверждала, что они подействуют ровно так, как надоподарят кристальную ясность ума.
Дина лениво передёрнула плечами, коря себя за недоверие.
Две таблетки вместо одной, и последние метры по знакомой, к счастью, улице её машина будто кралась, из-за неспособности своей владелицы вовремя среагировать на происходящее.
Домой отчаянно не хотелось. Даже несмотря на то что эмоции оказались надёжно заперты под толстым куполом, последствия истерики давали о себе знать. Дыхание всё ещё срывалось, а в носу по-прежнему стоял ком. Без соплей, но дышатьневозможно.
Какой-то назойливый звук мешал окончательно расслабиться, раствориться в дрёме.
Девушка через силу открыла глаза и нахмурилась, в попытке найти раздражитель.
Подобный комариному писку звук доносился справа. Дина нехотя перевела взгляд.
Сумочка.
В докучливом мотиве с трудом опозналась любимая песня Генриса.
Девушка сморщилась, не сумев сдержать судорожного вздоха, и отвернулась к окну, снова закрыв глаза.
Отвечать не хотелось. Даже укрывшая её толщей воды апатия не спасала от появившейся неприязни по отношению к Генрису, его поступку.
Предательство. Измена
Дина распахнула глаза и сделала глубокий вдох, заставляя себя сесть ровнее. Не глядя открыла сумочку, но не рассчитала, и всё её содержимое рассыпалось на коврик.
Девушка тяжело качнула головой, медленно подняла телефон и невидящим взглядом осмотрела валяющиеся в пыли вещи, отстранённо подумав, что стоит отвезти машину на мойку.
Механически засунула смартфон в сумку и со вздохом начала выбираться из автомобиля.
Лужа, притаившаяся под брюхом машины, моментально намочила тонкую обувь, но Дина лишь рефлекторно переступила ногами.
Закрыть машину, обойти, поздороваться с охранником, кивнуть смутно знакомому соседу.
Все действия прошли мимо мозга, не отпечатываясь.
Лифт медленно поднимался наверх и Дина закрыла глаза, ощущая себя в невесомости и не обращая внимания на постороннего, буквально не видя его. Негромкий писк оповещающий о прибытии и Дина нехотя открыла глаза, среагировав скорее на деликатное покашливание. Безучастно кивнула и медленно вышла, чтобы остановиться около собственной квартиры.
Мысли ворочались неохотно, замороженные двойной дозой успокоительного.
Дина прислонилась к стене, ища в себе силы войти внутрь, и жалея, что не поверила аптекарю. Тело было предательски тяжёлым и, как и мысли, отказывалось подчиняться.
Дверь распахнулась сама, являя чересчур весёлого Генриса.
Парень широко улыбался, держа в руках половник и будучи одет в яркий фартук поверх праздничной рубашки.
Завря! его громкий голос разнёсся по этажам, больно ударил Дину по ушам, заставляя поморщиться. Идём Идём, скорее. Ну идём же!
Буквально силой молодой человек затащил в квартиру, закрыл дверь и, повернувшись к возлюбленной, восторженно ахнул.
Дина! Ты где так промокла?! его взгляд метнулся к окну.
Девушка заторможенно моргнула, и опустила взгляд. Пятна от слёз всё ещё выделялись на светлой ткани, а от туфель на полу остались мокрые грязные следы.
Язык категорически не желал подчиняться и Дина просто дёрнула плечами, не поднимая взгляд.
Так было легче. Несмотря на накрывшую куполом апатию, окончательно отстраниться от зрелища любовных игрищ не получалось.
Генрис что-то говорил. Многословно и быстро.
Раньше ей нравилось его щебетание. Как ничто иное, оно позволяло отрешиться от усталости рабочего дня и расслабиться, почувствовать себя дома. Дина судорожно вздохнула.
Ди-ин?! встревоженно протянул Генрис, тут же оказываясь рядом и наклоняясь, чтобы заглянуть ей в лицо. Дин?!
Девушка отшатнулась, выпрямляясь, и качнула головой, выдавила из себя подобие улыбки.
Тяжёлый день она отвела взгляд, избегая смотреть на Генриса.
Мысли после успокоительного стали неподъёмными, но Надина всё ещё помнила о своём желании поговорить и понять. Больше именно понять.
Чем тебе помочь? мужчина растерянно стиснул в руках половник. Душ? Или Врача?
Идея о тёплой, расслабляющей ванне пробилась сквозь эмоциональный холод.
Да, губы Дины дрогнули, пытаясь сложиться в улыбку. Ваннато, что надо.
Генрис шумно принюхался, ойкнул и убежал на кухню.
Надина медленно выдохнула, скидывая промокшую обувь. Воздух был словно густой кисель, и чем быстрее Дина пыталась идти, тем труднее было двигаться вперёд. Ноги запутались, и девушка пошатнулась, едва не упав.
Непослушными, трясущимися руками задвинула щеколду и прислонилась к двери спиной, медленно сползая на пол.
Силы окончательно оставили её, и она закрыла глаза, признавая, что идея с таблетками была плохой. Вместо облегчения в виде холодного разума, она получила ватное тело и заторможенную реакцию.
Дина, превозмогая себя, открыла глаза.
Двигаться не хотелось. Выяснять отношениятоже. Она вздохнула.
Она не любила скандалы. Но и чувствовать себя инертной амёбойне нравилось.
Надина повела взглядом и с тоской уставилась на унитаз.
Ещё раз вздохнула, подползая ближе, и решительно сунула два пальца в рот, практически до самого горла. Решение далось девушке с трудом, но казалось сейчас единственно правильным.
***
Дина меланхолично рассматривала потолок, лёжа в горячей воде и постепенно приходя в себя.
После добровольной тошниловки стало легче, хотя полностью от апатии избавиться не удалось. Но это только радовало Надину, давая слабую надежду, что остаточного эффекта хватит для более-менее спокойного разговора с Генрисом.
Девушка протяжно вздохнула, но заставила себя вылезти из убаюкивающей ванны.
Красивое бёлье так и осталось лежать в корзине для грязных вещей, вместе с испачканным торжественным платьем. Дина натянула на себя домашний и максимально закрытый комплект, а поверх уютный халат. Совершенно не праздничный, но такой удобный.
Взглянула в зеркало на своё отражение и, сглотнув вязкую слюну, решительно распахнула дверь.
Генриса рядом не оказалось, и Надина перевела дыхание. Руки предательски задрожаличувствительность возвращалась рывками.
Мимолётный взгляд в спальню, но там не осталось ни единого доказательства измены возлюбленного.
Растертая мочалкой в бессознательной попытке отмыться кожа горела огнём, и даже тёплый махровый халат, в который закуталась Дина, не спасал от холода.
Девушка зябко ежилась, плотнее запахивая полы, переступала с ноги на ногу, недоверчиво всматриваясь в зеркало. То самое, на сломанной дверце, которое позволило рассмотреть все подробности прелюбодеяния Генриса на их кровати.
Шаги вперёд, назад и даже в стороны не помогали. Из коридора было невозможно разглядеть даже уголок кровати. Ни с одного ракурса.
Надина стояла, тупо рассматривая комнату, кусала губы, чувствуя, как возвращаются эмоции, но не могла поверить. Сейчас ей казалось, что всё увиденное ей пригрезилось. Жуткий страх, нашедший отражение в случайном сне, и от того запомнившийся особенно ярко.