Что, нервишки шалят? неожиданно накрыл его напряженную руку Льюис Декорт, одновременно сверкая отполированной лысиной и хитрыми раскосыми глазами, чем-то напоминающими кошачьи. Хотя бы иногда пар следует выпускать, Томас, а не держать все в себе, продолжил он ненавязчивым шепотом, одновременно кивая Хобстеру и улыбаясь Нортону, всем видом проявляя неравнодушие к урожаям сахарной свеклы на Марсе.
Я же не чайник, чтобы пар выпускать.
Том расправил плечи и попытался немного расслабиться. Но стоило взглянуть на Агату, а главное, на то, какими сияющими глазами она всюду сопровождает гиперактивного Дилана, который патологически не умеет стоять на месте, как пар готов был пойти из ушей.
«Возможно, старина Льюис в чем-то и прав», подумал Том, и тот, словно прочитав его мысли, снова заговорщически зашептал.
А полетели с нами на озера?! Ты, я, Зиппер, еще пара нескучных ребят. Погоняем на водных скутерах, уток постреляем.
А разве это не запрещено законом? удивился Томас, как и любой житель Ньюстоуна абсолютно точно будучи уверенным, что все дикие птицы и животные находятся под защитой закона, а охота, как и ношение оружия, строго запрещены.
Расслабься, Донахью, по-дружески толкнул его плечом Льюис. Кому, как не главе природоохранного департамента знать о таких вещах? Нам, кстати, оружие положено законом, так что не дрейфь! с гордостью заявил он. А от двух подбитых селезней ничего не случится. Будь уверен, их и так уже со всеми защитными мерами развелось больше, чем людей.
Спасибо, Декарт, но не в этот раз, у меня свои планы, вежливо отказался Том, не желая ради забавы участвовать в незаконном умерщвлении пернатых.
«Лучше выпущу в горном домике еще пару десятков клонированных пчел, вдруг вернутся?» решил для себя Томас и нашел особую гармонию в том, что совсем скоро покинет этот шумный зал и лицемерных людей, которые своими перешептываниями и соболезнующими взглядами за один час вывернули наизнанку и истоптали все его светлые чувства.
«Знаю я твои планы, опять все выходные проторчишь в лаборатории, как старый плесневый пень», насмешливым взглядом ответил Льюис, и вместе с другими активно зааплодировал Хобстеру. Тот все продолжал свое фееричное выступление об успешном симбиозе сахарной свеклы с марсианской бактерией, выделенной им из выдержанного в специальных условиях навоза.
Чем дольше Томас слушал выступление Дилана, тем больше тот его бесил. И не тем, что был ужасен, а как раз наоборот. Непривлекательный с первого взгляда мужчина умел так хорошо расположить к себе, что к концу речи недоверчивые главы департаментов оглушили его овациями и хвалебными отзывами. Теплый и пронзительный взгляд голубых глаз, подкрепленный радушной кривоватой улыбкой, рано или поздно влюблял в себя каждого, даже вопреки воли самого человека.
Как только аплодисменты отгремели, а праздничное заседание объявили закрытым, все его участники ринулись к Дилану Хобстеру, чтобы пожать руку марсианской легенде, выражая свое уважение. Лишь доктор Донахью нетерпеливо подскочил с места, как если бы все это время сидел на раскаленных углях, и ускоренно направился к выходу.
Всю свою жизнь, куда бы не следовал, Том всегда видел цель, и это существенно отличало его от других людей. Стоило достигнуть одной, как он ставил перед собой другую, еще более сложную и интересную, с завидным упорством и бесстрашием добиваясь своего. Сейчас же в одночасье все его цели, планы и мечты вдруг потеряли былую ценность. Сильный духом мужчина, готовый взвалить на свои плечи благополучие всей планеты, вдруг почувствовал себя маленькой, ничего не значащей букашкой, над которой так легко посмеяться, оторвав крылья.
Как он дошел до такого и как бороться с этой химерой, разъедающей душу, Томас не понимал. Только чувствовал, что, покинув стены душного кабинета, а затем и Ньюстоун, дышать станет легче. Потом, какое-то время спустя, он обязательно найдет себя прежнего. Всегда находил. И после гибели именитых родителей, о которой двенадцатилетний Том узнал из новостей в интернете, и когда один за другим ушли бабушка с дедом, воспитавшие его с братом. И даже когда невероятно талантливый и абсолютно неуправляемый Эдди, повзрослев, сбежал в неизвестном направлении «лишь бы подальше», с убедительной просьбой не искать, и не лезть в его жизнь.
Рука уже потянулась к сканеру, открывая заветную дверь.
Томас, постой, раздался позади взволнованный голос Агаты.
Мужчина замер на месте, но в этот раз не строил иллюзий, ожидая услышать что угодно от своей непредсказуемой бывшей.
Щенок все еще у тебя? Я хотела бы увидеть его, если это возможно, с намеком на улыбку проговорила Агата.
Собравшись с силами, Том оглянулся и посмотрел ей прямо в глаза.
Его зовут Арчи. Странно, что ты не помнишь, ведь сама его так назвала перед отъездом.
Точно, Арчи, как ни в чем не бывало девушка засмеялась над своей забывчивостью. Просто за это время столько всего значительного произошло в моей жизни, решила пояснить она, но лучше бы промолчала.
«Куда там! В их руках открытия, которые изменят судьбу человечества, а тут какой-то несчастный пес», разозлился Том.
Он дома, и я не уверен, что узнает тебя после стольких лет. Мы планировали уехать, но, если хочешь, можем вместе подняться на стопятидесятый уровень, увидишь, каким взрослым стал твой прощальный подарок.
Ты прав. Наверное, это дурацкая идея, внезапно решила Агата, оглянувшись на редеющую толпу вокруг ее популярного жениха, и поймав на себе его обеспокоенный взгляд. Возможно, в другой раз. Мы планировали провести здесь пару недель. Дилан хотел познакомиться с моими родителями. Удачи, Томас. Я рада, что у тебя все в порядке.
Лучше не бывает, холодно отозвался мужчина. Напоследок заглянув в ее темные, почти бездонные глаза, он безнадежно пытался найти в них хоть что-то, за что можно было бы ухватиться.
Арендованный беспилотник ожидал Томаса и Арчи на домашней взлетной площадке. Расположившись в кабине, мужчина заботливо пристегнул пса, задал параметры полета, после чего напряженно откинулся на спинку кресла. Все, что ему сейчас хотелось, так это побыстрее покинуть суетливый город и остаться наедине с самим собой.
Скайкар, набирая высоту, плавно поднялся в воздух, унося все дальше от величественных небоскребов Ньюстоуна задумчивого мужчину с разбитым сердцем и счастливого пса, который дождался своего часа. Как и все собаки на свете, Арчи любил путешествовать, а летать на беспилотнике с огромными окнами в пол особенно. Когда еще с таким удовольствием можно облаять стаю пролетающих по соседству птиц, да еще и обогнать их? Или погрузиться с раскрытой пастью в густые облака, представляя, что это сладкая вата, которую так любят Энни и Френни? Или слизать с окна заблудившуюся внутри кабины букашку, с любопытством изучая эту мелкую гадость на вкус?
«Жаль, у хозяина не такой длинный язык и он не умеет облизывать стекла, иначе не сидел бы сейчас грустный», заключил Арчи, уткнувшись холодным носом в неподвижную ладонь Томаса.
Глава 5. Дарвин. Дитя леса
Изящный жемчужно-белый скайкар с логотипом Ньюстоуна спустился на зеленую лужайку у дома, затерянного посреди величественных гор и смешанного леса. Стройный юноша лет восемнадцати в бейсболке и яркой оранжевой футболке вышел на посадочную площадку встречать долгожданных гостей.
Привет. Как дела, Дарвин? поинтересовался Томас у робота-компаньона, который много лет содержал в порядке горный домик и на правах ассистента помогал ему в лаборатории.
Синеглазый Дар расплылся в радушной улыбке, вытащил ладони из карманов джинсов и ответил на рукопожатие.
Привет, Том! Все отлично. С возвращением, Арчи.
Парень присел на корточки, позволив перевозбужденному псу обнюхать и облизать себя с ног до головы. При этом Дар задорно смеялся и ласково поглаживал четвероногого друга по холке.
Модели выпуска две тысячи сто второго года обладали особой эмоциональностью. В начале века разразилась настоящая гонка, целью которой было создать искусственный интеллект, неотличимый от настоящего. Изобретатели во всем мире негласно соревновались между собой, дополняя свои проекты все новыми и новыми возможностями. Такие роботы могли обучаться, распознавать эмоции, искренне сопереживать, есть, пить, плакать, испытывать душевную и физическую боль, даже закатывать истерики.
Они уже давно не походили на глупые железяки, напичканные информацией. Наблюдая за окружающими, роботы получали свой собственный опыт и делали выводы. В итоге, обладая уникальным мироощущением, они задавались вопросами: «Кто я? Каким я хочу быть?» Дарвин хотел быть хорошим другом, а еще стать ученым, таким же как Томас, которому его и подарили после смерти родителей, пытаясь хоть как-то отвлечь и заинтересовать замкнутого подростка.
Над телами таких роботов тоже постарались: их движения стали невероятно естественными и плавными, искусственная кожа, прорисованная до расширенных пор на носу и украшенная едва заметными волосками во всех необходимых местах, имела еще и равномерный подогрев. Такой живой мимикой не обладал и сам Том, и даже часто ловил себя на мысли, что рядом с вечно молодым, энергичным и эмоциональным Даром, на робота больше смахивает он сам.
Пока два шалопая продолжали задорно гонять друг друга по поляне, Томас достал из скайкара сумку со своими немногочисленными вещами, и прошел в дом. Едва отворив по старинке тяжелую дубовую дверь, придерживая ее за ручку, мужчина блаженно прикрыл глаза.
У Дарвина имелось много талантов и всяких прекрасных навыков, но лучшим из них Томас несомненно считал его умение варить кофе. Пока мужчина, задумавшись, держал дверь открытой, рядом с ним, все так же веселясь и играя, внутрь помещения прошмыгнули Арчи и Дар.
Этот дом, построенный еще дедом, в честь которого Томаса и назвали, любили все без исключения представители семейства Донахью. Когда-то здесь очень нравилось и Агате. Дело не только в живописных местах и пылающих по осени склонах, усыпанных сахарными кленами, или в обилии хвойных деревьев, наполняющих воздух кружащими голову фитонцидами. Горный домик был пропитан историей и любовью, которая сочилась с каждой фотографии на стене, и согревала невероятным теплом вместе с треском дров из камина.
Всякий раз, возвращаясь сюда, Томас ощущал особое умиротворение. И сейчас, наливая в чашку горячий ароматный кофе, вдруг ощутил, что на душе стало не так пусто и холодно.
Спасибо, Дарвин, ты настоящий друг, подмигнул Томас довольному роботу.
Всегда рад помочь, счастливо улыбнулся юноша, услышав заветные слова. Чем сегодня займемся?
Запустим клонирование пчел и активируем защитный купол над домом. Ты ведь знаешь, что вечером Земля пройдет через облако кометных осколков, и мы сможем наблюдать настоящий звездопад?
Конечно, знаю! оживился Дарвин, и его синеватые глаза, обрамленные густыми темными ресницами под цвет волос, стали более выразительными. А еще очень рад, что вы с Арчи прилетели провести этот волшебный вечер со мной!
В такие моменты Томасу, как всегда, становилось стыдно. Когда бежал из Ньюстоуна, Дарвин точно был последним, о ком он думал. Что творилось в электронной голове этого робота, Том и не представлял. Кто он в итоге? Хорошо отработанная программа, или нечто большее, способное реально чувствовать и переживать? Где эта грань?
На такой случай пятьдесят лет назад вышел закон о защите искусственного интеллекта и ответственности за жестокость по отношению к роботам. Своего робота Томас любил и оберегал, сначала, как близкого друга, а сейчас, повзрослев, скорее, как собственного наивного ребенка.
В лаборатории нужно подготовить оборудование для работы, намекнул воодушевленный Дар, не желая сидеть на месте.
Да, конечно, одобрил Томас, и только после этого энергичный парнишка скрылся за дверью.
Поздним вечером, расположившись на открытой веранде, восхищенный робот-компаньон, серьезный тридцатилетний мужчина и не менее серьезный пес, между делом отвлекающийся на ловлю мух, совместно наблюдали за звездопадом.
Прекрасно и непостижимо! после долгого молчания воскликнул Дар.
Надеюсь, наш защитный лазерный купол выдержит в случае чего, задумчиво пробубнил Томас.
«Целая куча светлячков! Как в наш прошлый приезд, когда я сбежал в лес и гонял их ночью по поляне, запрокинув голову, подобно хозяину, размышлял Арчи, и в предвкушении высунул язык. Жаль, слишком высоко, не достать Муха!!!» долго не думая, в очередной раз азартно щелкнул пастью деловитый пес.
Еще не начало светать, когда Томаса разбудил странный телефонный звонок. «Люси» высветилось на браслете.
Да, слушаю, прохрипел все еще сонный мужчина, не представляя, чем он мог быть ей полезен в такую рань.
Томас, это ты? В смысле, ты тот, который был еще вчера? в своей манере затараторила взволнованная девушка, а значит дело плохо.
Да я это, я. Кто ж еще? усмехнулся Том.
Что за дебильные розыгрыши в такой час?
А чем ты занимаешься? как-то подозрительно издалека начала заход Люси.
Спал, пока ты не позвонила. Что-то с пчелами?
Как же я рада, что ты еще в своем уме! счастливо пропищала девушка в трубку.
Да вроде до старческих болезней мне еще рановато, обиженно пробубнил Том. Что стряслось? Выкладывай.
Сначала в игре пошли помехи, всхлипывая, начала свой рассказ Люси.
«Точно, чертова игра!» мелькнуло в голове. После встречи с Агатой, про нее Томас даже как-то забыл.
Затем во всем Ньюстоуне на какое-то время пропало электричество. Я испугалась и побежала в лабораторию. Аварийные лифты еще работали, и коридоры были на удивление пустыми, заботливо пояснила девушка. А там!!! Приборы просто зашкаливали от неизвестного излучения, а наши пчелы, они потеряли сигнал и теперь дезориентированы в пространстве.
Тише-тише! Дыши, Люси. Я вернусь, и мы во всем обязательно разберемся
Нет, даже не думай возвращаться! закричала девушка, и разрыдалась в трубку. Если бы только это. Весь Ньюстоун подхватил какое-то психическое расстройство, и если это заразно, то и от меня нормальной скоро ничего не останется.
Что ты имеешь ввиду? Где Фред, твои дети?
Люси замолчала, и в очередной раз звучно шмыгнула носом.
Окончательно проснувшись, Том вылез из кровати. Пытаясь уложить в голове всю эту полученную сумбурную информацию, мужчина подошел к окну.
До рассвета еще около часа. За все эти годы его собранная и разумная ассистентка никогда и не по каким поводам не будила его в такую рань. Но и на розыгрыш все это не походило. Выдающихся актерских талантов за этой ответственной девушкой никогда не наблюдалось. Видимо, у нее действительно случилось что-то серьезное.
Они тоже того. Как зо-омби-и, протяжно завыла Люси в голос. Подошли к окнам, подняли руки в небо и стоят, ни на что не реагируют. Я пыталась их растормошить, но они вырываются и топают обратно на свои места. Что мне делать, Том?
Давай рассуждать логически, начал он со своей любимой фразы, даже не представляя, где здесь искать логику. Если ты осталась в своем уме, и я тоже, должен быть кто-то еще. Так?
Надеюсь, что так, пропищала Люси.
Вот и попробуй найти. Зомби твои не буйные?
Пока нет, еще тише отозвалась плакса, но на всякий случай я спряталась в туалете.
Это хорошо, Том глубоко вздохнул, живо представив эту невероятную трусиху, вооружившуюся ультразвуковым ершиком для унитаза. Но из укрытия придется выйти. Попробуй обойти соседей, связаться с друзьями и знакомыми на других уровнях. И, пожалуйста, держи меня в курсе. Я на связи.
Звонок разъединился. Сон после такого разговора, как рукой сняло. Томас натянул на себя джинсы, первую попавшуюся под руку футболку и отправился проверить своих домашних. Не случилось ли и с ними чего?
В голове, привыкшей мыслить аналитически, запустился настоящий конвейер из вопросов и ответов.
«Что могло спровоцировать такое странное массовое поведение? Какое-то воздействие через виртуальную реальность во время мирового чемпионата «Форсаж проджект»? Возможно, вот только сомневаюсь, что Люси допустила бы к просмотру игры в такой поздний час семилетнего сына и пятилетнюю дочь. А значит, эта версия отпадает», размышлял Томас, заглянув в комнату Дарвина и не обнаружив его там.
Арчи! позвал Том, но не услышал ни привычного топота шустрых лап по деревянному полу, ни ворчливого поскуливания, когда пса будишь в тот самый момент, когда его сон особенно глубок и приятен. Час от часу не легче! И этот пропал, пробормотал себе под нос, невольно начиная переживать, не меньше своей ассистентки.