Но это же не навсегда? Мы вернёмся домой?
Домойс непривычной горечью в голосе повторил принц. Я сделаю всё, малышка, чтобы дворец вновь стал нашим домом, добавил он, и похлопал рукой по траве, приглашая присесть рядом.
Ареана не любила когда родные называли её малышкой, но сейчас смолчала. Прижалась к надёжному плечу брата, и погрузилась в невесёлые размышления о сорвавшемся бале, о так долго готовившейся, но так и не свершившейся мести. Её злило то, что она вынуждена мёрзнуть здесь, вместо того чтобы наслаждаться танцами, вниманием кавалеров и триумфом над опозорившейся Коштэр. Где сейчас эта несносная девица? Небось её батюшка едва заметив неладное отослал любимую дочь из дворца, и та сейчас почивает на мягких перинах, в то время как она, принцессазябнет на ветру под открытым небом!
Ума не приложу, как заговорщики проникли во дворец? Их кто-то провел внутрь осознанно. Кто-то из приближенных, остальным помешала бы магическая присяга. Выходит, среди своих был предательбурчал погруженный в раздумья Годар, и едва ли не впервые в жизни Ареане стало стыдно за своё поведение, но признаться в том, что именно она впустила во дворец Трилона, она не решилась.
Так и не уснув, чего только не передумала Ареана за эту, показавшуюся неимоверно длинной, ночь. Ближе к рассвету над степью сгустился туман. Он пугающе искажал окружающие звуки, проникал под одежду, оседал холодной влагой на волосах и лице. Девушку мучили жажда, голод, и потребность уединиться по естественным надобностям, но первые пункты утолить было нечем, а последнее желание пугало необходимостью в этой кромешной тьме отойти от брата. Не справлять же нужду прямо при нем? С восходом солнца ей всё же удалось уединиться на окраине леса, пока Годар разводил костёр, и разделывал подстреленную в лесу птицу. Зажаренное на вертеле мясо оказалось сухим, жилистым, костлявым и абсолютно безвкусным, но Ареана молча сгрызла свою порцию, и теперь, с брезгливостью рассматривая свои испачканные пальцы, мечтала о глотке воды, а в идеале о каком-нибудь водоеме.
Когда туман рассеялся, выяснилось, что король отправил своих детей едва ли не к самому порогу укрывшейся в ложбине между холмов обители. Путь к монастырю казался не таким и далёким, но бальные туфельки ещё ночью почти развалились, и теперь девушка еле шла, путаясь в высокой траве коварно скрывавшей рытвины и кротовины.
Вид обители Ареану напугал. Это место совершенно не походило на то, что она представляла себе прежде. Особенно впечатлил принцессу высоченный частокол из плотно подогнанных друг к другу сосновых стволов, из-за которого не было видно даже крыш. Девушка поежилась. Ей показалось, что стоит ступить на территорию монастыря, и обратной дороги уже не будет.
Я не хочу сюда, упёрлась она. Забери меня на Стремительный! Ты ведь туда отправишься?
Нет, коротко ответил принц, не поясняя, к чему именно это "нет" относится, хотя и так было ясно, что это отказ.
Она какое-то время старалась донести свои страхи до сознания брата, пыталась его усовестить, польстить, но несмотря на все ее уловки тот оставался непреклонен, раз за разом повторяя:
Останешься здесь, пока я тебя не заберу.
Ареана обижалась, злилась, но уже сейчас искренне молилась всем известным ей богам, чтобы Годара миновали невзгоды и он поскорее вернулся и увёз её из этого жуткого места.
Подойдя к воротам, принц дёрнул за верёвочку возле массивной, способной выдержать таран, калитки. Из-за частокола тут же раздался колокольный звон, оповещающий о появлении визитёров. Он прозвучал для Ареаны словно приговор, и девушка без особой надежды покосилась в сторону едва видневшихся из-за холма верхушек леса. Она понимала, что брат не отпустит её, да и куда податься? Возвращение во дворец скорее всего кончится плачевно, а больше идти ей некуда.
Тяжёлая калитка с душераздирающим скрипом отворилась и перед беглецами предстала невзрачная женщина неопределенного возраста в безликой серой хламиде.
Прими смирение любой сюда входящий с миром, и да очистится душа твоя, с едва заметным поклоном прошелестела она, жестом приглашая войти.
Внутреннее убранство обители окончательно повергло принцессу в тоску: все здания, не считая стоящей обособленно колокольной звонницы, представляли собой низенькие сложенные из серого камня одноэтажные бараки с рядочками крохотных окошек. В таких при дворце жили самые низшие из прислуги. Вокруг ни лавочек, ни клумб. Весь двор вымощен безжизненной серой брусчаткой. Уныло, серо и безлико.
Света вашему дому, церемонно поприветствовал монахиню Годар. У нас дело к настоятельнице.
Женщина так и не поднимая взгляда на гостей, молча кивнула, и жестом пригласила следовать за ней.
У входа в один из бараков, гостей попросили обождать, и вскоре их провели в освещённое масляными лампадами просторное помещение, по периметру заставленное стеллажами с какими-то книгами, рукописями и свитками. Несколько дверей, четыре крохотных совершенно не дающих света окошка, в центре большой стол, и всего один кажущийся очень неудобным стул. Поражало полное отсутствие каких-либо удобств и магии.
Одна из дверей беззвучно отворилась и вошла облаченная в черный балахон сухопарая пожилая женщина, с узким лицом и тяжёлым взглядом глубоко посаженных темно-карих глаз, смотрящих казалось в самую душу.
Матушка Алсея, принц поклонился. Произошел переворот, и
Настоятельница приподняла руку, призывая к молчанию. Приблизилась к Ареане, окинула девушку цепким взглядом и сухо произнесла:
Как и договаривались, мы будем укрывать Её Высочество столько сколько потребуется.
Самой принцессе в этих словах послышалось обещание держать её тут до скончания дней. Последовавший за этим приказ, лишь усугубил это ощущение:
Попрощайтесь, негоже мужчине долго находиться в стенах женского монастыря.
Ареана бросилась в объятия брата, искренне надеясь, что тот передумает и всё же не оставит её тут.
Я обязательно вернусь, шепнул принц, гладя сестру по спутавшимся волосам.
Настоятельница звякнула колокольчиком, и в помещение вошла кареглазая миловидная девушка немногим старше самой принцессы, в такой же как у всех послушниц серой хламиде.
Сестра Парита, проводи нашу гостью в свободную келью, покажи где у нас что расположено.
Уходить не хотелось, но строгий взгляд брата заставил Ареану в кои-то веки подчиниться. И вновь они оказались среди царства серого унылого камня.
Здесь трапезная, сопровождавшая принцессу послушница указала на ничем не приметный барак. За ней уборная.
Уборная? переспросила Ареана, прежде не сталкивавшаяся с подобным понятием.
Нууу, нужду где справляют, пояснила девушка, а принцесса неверяще уставилась на неё, искренне надеясь что та шутит.
Туда ходят все?!
Ну да, пожала плечиками Парита, и кивнула в другую сторону: А там моются и стирают.
Где? уточнила принцесса, испытывая непреодолимое желание хотя бы вымыть руки и умыться.
За углом очередного барака открылся вид на небольшую запруду, от которой начинался весело звенящий ручеёк. Подойдя ближе, Ареана подобрав юбки склонилась к воде, зачерпнула и тут же отскочила прочь, едва не упав.
Она же ледяная!
Ну да, из родника! со странной гордостью подтвердила послушница, и пройдя к запруде спокойно умылась бегущей из желобка явно ледяной водой. Он непростой! Омовение в нем приносит истинное просветление!
Принцесса с плохо скрываемым скепсисом покосилась на свою сопровождающую, но ничего говорить не стала. Блажен кто верует, но скорее все здешние обитатели просто фанатики. Ведь здравомыслящий человек не станет с таким едва ли не поклонением отзываться о простой родниковой воде.
Перспектива жизни здесь становилась всё кошмарнее с каждым проведенным в стенах монастыря мгновением.
Оказавшись в выделенной ей келье, Ареана оценила аскетизм обстановки: подоконник крохотного окошка заменял стол, на нём стояли простенький подсвечник и молитвенник, из мебели имелась узкая сколоченная из досок лежанка с куцым матрасом, тощей подушкой и тонким, напоминающим тряпку, одеялом. Ни шкафчика, ни тумбы, ни стула хотя бы. В одной из стен располагалось нечто отдаленно напоминавшее крохотный камин.
Утро начинается с омовения, затем молитва, посещение трапезной Пора идти молиться! Ты со мной?
Нет, коротко отозвалась ошалевшая то ли гостья, то ли пленница, даже и не подумав возмутиться столь наглой фамильярностью.
Послушница не став спорить ушла, а принцесса, присела на край жёсткой кровати, и пригорюнилась, не представляя как в таких условиях будет жить, и искренне молясь, чтобы это не продлилось долго.
ГЛАВА 6
Годар. Поиск союзников
Злился ли я на брата? Да, безусловно. Понять его в сложившейся ситуации можно. Простить ему гибель наших родителей? Вряд ли. Если бы Ареана не помчалась к отцу выяснять отношения, мы бы не стали очевидцами той отвратительной сцены, и не узнали бы какая участь постигла родных. Зато у отца остался бы активный портал и шанс спастись. А теперь что? Не зря отец говорил, что у него из-за чувства вины не поднимется рука на сына, но я не он. Моей вины перед Трилоном нет, а вот он мне теперь задолжал: за гибель родных, за слезы сестры, за всех кто поплатился жизнями оказавшись в момент переворота во дворце. За всё это недолго ему осталось сидеть на троне. Видит бог, не желал я власти, но теперь это дело принципа и чести.
Как же больно было видеть разочарование на лице Ареаны, впервые увидевшей обитель, коя должна была стать её домом на неопределенный срок. Но и взять сестру с собой я не мог. Неизвестно что с командой моего корабля, удалось ли им уйти в безопасное место? А если и так, мне туда ещё добираться и добираться, а Ареана не готова к дальним походам. Использовать портальный перстень без крайней необходимости глупо, лучше поберечь его на экстренный случай. К тому же предстоит дальнее плавание в поисках готовых прийти на помощь союзников, а принцессе явно не место среди моряков и воинов.
До условленного с моим помощником места добирался восемь дней. Мерз ночами, мок под зачастившими по осени дождями, голодал, но опасался лишний раз использовать магию или разводить огонь, и старательно обходил тракты и поселения. Ноги уже едва слушались, а тело пробивал озноб, и казалось этому пути нет конца. А когда наконец-то добрался до побережья, и заметил в отдалении от скал родной клипер, с облегчением выдохнул. Судя по развернутым парусам, судно не стояло на рейде, а дрейфовало, что позволило бы в любой момент сорваться с места. Видимо уводили Стремительный из столицы не без боя, коль и сейчас не расслабляются.
Пробрался вдоль берега до небольшой лагуны, осторожно выглянул из-за скал. Шлюпка была на месте. Спустился вниз, проверил в небольшой пещерке подготовленный на черный день тайник. Деньги оказались на месте, но брать их сейчас рискованно, пусть пока полежат, позднее им найдется применение. Из последних сил вытащил шлюпку на мелководье, и вскоре уже вовсю греб в сторону клипера, благо волны почти не было. На борту меня явно заметили, судя по разворачивающимся под иной курс парусам, и снующим по палубе матросам, готовящим тали для подъёма шлюпки на борт. Вот только чем ближе была цель, тем меньше оставалось сил, а перед глазами начал расплываться туман.
В какой-то момент сознание поплыло, и я смутно осознавал как кто-то что-то кричал, как в шлюпку спустились матросы. Момент просветления пришел, когда шлюпка поравнялась с палубой клипера.
Год, рад тебя видеть! воскликнул мой помощник. Знал, что ты выкрутишься! Куда направимся?
На западе дикие кочевые племена, на востоке империя темных магов, откуда сейчас прибыл Трилон, до южан нам просто не добраться. Со всеми промежуточными государствами у нас отношения отнюдь не дружественные. Единственные возможные союзники имеются в далёких северных землях, с которыми Бенгольд никогда не воевал.
Страна заснеженных скал была богата редкими камнями и металлами, и славилась отвагой и силой своих воинов, но леса для изготовления кораблей там не было. А потому, к ним мы благоразумно не совались, и они к нам тоже, но не из страха, а из-за невозможности преодолеть разделявший континенты океан. Так и сохранялось перемирие. Вопрос лишь в том, что предложить бравым воинам, и в случае их согласия, как переправить северян в Бенгольд? Но об этом подумаю, когда доберусь.
На север, не без труда выдавил я, и тут же со всех сторон начали раздаваться команды.
Вера товарища в мои способности приятно согрела душу и немного придала сил. А спустя четверть часа завершив поверхностную инспекцию судна, я с помощником заперся в своем кабинете.
Корт, как вам удалось уйти? поинтересовался я, наливая в бокал бренди, и с наслаждением устраиваясь в любимом кресле. Даже без повреждений обошлось.
В порту переполох был, кого-то искали. Кто-то ляпнул, мол, переворот. Я не поверил, но на всякий случай оставил всех на борту, запретив выход на берег, и не зря. Чуть ближе к берегу на рейде стояла каперская эскадра Дэнриса Брайка. По кому из нас палить начали я не понял, но убирались мы из акватории порта наперегонки. И знаешь? Их бриги всегда отличались резвостью, но тут фрегат так рванул, чуть свои же суда не протаранил. Мне показалось, будто мы вообще на месте стоим, а потом и нас магией зацепило, как только на плаву удержались? Зато с ветерком ушли.
Неужто они мага себе нашли? устало произнес я, а потом хлопнул ладонью по подлокотнику кресла. Ну да, переворот не только монарха на троне меняет, но и судьбы верно служивших моему отцу. Считай среди каперов у нас есть союзник.
Если палили по ним, то они уже не каперы, а пиратыухмыльнулся сверкнув черными глазами товарищ.
Если по словам Корта клипер стоял дальше судов Брайка, то целью обстрела был не Стремительный. Значит и Дэнрис Брайк умудрился в вопросы политики влезть, коли с нынешней властью общего языка не нашел. Или у него на борту был некто мешающий Трилону. Сильный маг, который гнал их флагманский фрегат быстрее ветра. Да, наверное именно так, ведь магией обладают лишь представители знатных родов. Интересно, кто же тот неведомый новый маг на Непобедимом?
Каперы, пираты, нам оттого ни холодно ни жарко, буркнул я, состояние опять стало ухудшаться, но столько ещё хотелось узнать: Как команда отнеслась к произошедшему?
А никак, пожал могучими плечами мой давний друг. Сказали им под твоим началом на море при любом раскладе неплохо, а что на суше творится не их дело. Расскажешь, что случилось? Или потом?
Я понимал, это не просьба, а предложение, не захочу, могу и вовсе не говорить. Но мы с Кортом никогда ни о чём не умалчивали за все шестнадцать лет дружбы. Когда-то я помог сбежать из-под стражи пойманному за воровство мальчишке. Он был сильно избит, и какое-то время приходилось его прятать, и таскать из дворцовой кухни еду. Помню как хотел пристроить Корта в замке, но тот отказался, лелея надежду стать юнгой на корабле. Как раз накануне этих событий, на моё десятилетие, отец подарил мне Стремительный, поэтому осуществить мечту новоявленного дружка труда не составило. Так он и рос на корабле, со временем вполне заслуженно получив должность помощника капитана.
Собственно предыстория ему и так была известна. И о вспышках мятежей то тут, то там, и слухи о том, что мой брат жив, и о том, что я надеялся на его возвращение. Мы с Кортом помнится предавались мечтам о том, что Трилон займет место наследника подле отца, а мы отправимся в плавание, посетим самые отдаленные уголки мира. Как же наивны были эти мечты.
И вот он у власти, но теперь ты возжелал занять трон, подвёл итог друг, и я лишь кивнул в ответ.
Приди Трилон с миром, всё сложилось бы иначе. Ты же знаешь, я не желал править, а теперь попросту не смогу оставить ему трон.
Понимал ли Корт, каково это когда едва ли не на твоих глазах убивают самых близких тебе людей? Знать, что ничем не смог помочь. Вряд-ли. Он никогда не знал своего отца, и почти не помнил мать. Как он говорил, его домСтремительный, а единственный близкий человекя.
А что с той девчонкой? вкратчиво поинтересовался товарищ.
Я вздохнул. Мысли об оставшейся где-то там Илии мне и так не давали покоя. Хотелось верить, что её миновала встреча с людьми Трилона. Много во что хотелось верить, но не верилось.
Не знаю, отозвался я, и залпом опустошил бокал.
В голове поселилась пустота. Тело наконец-то отогрелось.
Вымотался ты, констатировал моё состояние Корт. Иди, я распорядился ванну тебе организовать, и поесть то се. И отоспись потом как следует. Мы пока сами управимся.