В другое время вампир преградил бы Профессору дорогу, но теперь только рукой махнул. В кои-то веки графу было не до еды.
Жаль, что вы так скоро покидаете меня, Профессор, ну да воля ваша. Более того, я вас вполне понимаю, я бы и сам сейчас не прочь Куколь, заложи для герра Абронзиуса сани.
Я уже это сделать, хозяин.
Подмигнув Альфреду, Профессор протянул ему саквояж.
Что ж, мальчик мой, собирайся. Мы уезжаем.
Сапоги Альфреда вновь сделались интересными. Юноша изучал их секунд 20что, по его меркам, равнялось гражданскому неповиновениюпотом опустил плечи и, тщательно избегая смотреть на виконта, поплелся к Профессору. Тот немедленно наградил его тяжелым саквояжем. Виконт вдохнул, готовясь громогласно выразить протест, но его разум на время поместил происходящее в категорию «слишком ужасно, чтобы быть правдой» и переметнулся к другой проблемек самоизбранной будущей матери Герберта.
Что касается фроляйн Шагал, все вернулось на круги своя. Девушка досталась отцу, как Герберт и полагал изначально. Но теперь, когда ему довелось как следует изучить ее характер, он понял, что Сара будет из породы тех мачех, которые считают самым лучшим подарком фартук, а самым полезным занятием сортировку проса и пшена (не то чтобы последний пункт был для вампира проблемой). Дай ей волю, она насыпет золы ему в гроб! Вдобавок, Сара решила всерьез заняться его воспитанием. И когда девушка приветливо помахала рукой, виконт представил, как эти пальчики выкручивают ему уши.
Существование бок-о-бок с ней будет воплощением дневных кошмаров, но Герберт не намеревался бороться с этим ужасом в одиночку. О нет! Альфред остается здесь и точка. Нужно уговорить герра Абронзиуса расстаться с ценными кадрами. Поскольку нет аргумента убедительней, чем чьи-то клыки в миллиметрах от вашей шеи, виконт вскочил со снега и подошел к Профессору, который уже грузил саквояж на сидение саней. Погруженный в мысли, витавшие возле парочки объемистых чемоданов, фон Кролок даже не пытался остановить сына. Но вместо того, чтобы обратить внимание на удлинившиеся клыки вампира, Абронзиус вдруг заинтересовался его раной.
Превосходная работа, Альфред! Профессор вынул из кармана лупу и рассмотрел перевязанное плечо виконта. Я так и думал, что полоумный ретроград Блюхер завалил тебя на экзаменах из чистой подлости. О да, Альфред, он наточил на тебя зуб, когда ты отказался препарировать ту лягушку. Но я всегда знал, что из тебя выйдет хороший доктор.
Сара Шагал, поправлявшая прическу, громко фыркнула и выплюнула шпильки.
Между прочим, это я перебинтовала Герберта!
Ответом ей послужил снисходительный смех фон Кролока.
Ты? Да быть того не может, чтобы твои маленькие ручки были на это способны, Штернкинд. Заниматься медицинойэто ведь не пряжу мотать, а куда более ответственное занятие.
Отец, меня и правда перебинтовала Сара, вступился Герберт, хотя у Альфреда получилось бы не хуже.
Пустое! отмахнулся граф. Хватит дурачится, сейчас не время для розыгрышей. Никогда не поверю, что у нашей Сары получился бы такой хороший результат. При всей моей к ней любви, она всего-навсего девица. А значит ее связь с медициной ограничивается разве что щипанием корпии. Видишь ли, Герберт, для занятий наукой требуется определенный уровень интеллектуального развития, который представительница прекрасного полаувы! просто не может достичь.
Но фроляйн Шагал крепко вцепилась в заслуженные лавры.
Быть может, его сиятельство не будет столь уверен, если я скажу, что пуля прошла над легочной артерией, не задев ее, иначе было бы больше крови. Когда я осмотрела Герберта, то могла пронаблюдать очень быструю регенерацию кожных покровов, но поскольку кровь еще текла, я велела ему оставаться на снегу, чтобы сузились сосуды. Согласно логике, тогда он терял бы кровь в меньших объемах.
Девушка умолкла, заметив что мужчины, замерев в разных позах, внимали ей в молчаливом изумлении. Профессор смотрел на нее так, будто она была реинкарнацией Авиценны.
Согласно чему? переспросил он.
Л-логике.
Что, собственно, и следовало доказать, усмехнулся фон Кролок. Штернкинд, прими мои извинения. Я постараюсь, чтобы дискомфорт был минимальным.
О чем вы?
Это была попытка получить индульгенцию за еще не совершенный грех. Сара Шагал, подойди ко мне!
Почуяв неладное, девушка застыла как вкопанная.
Тебе все же придется выполнить мой приказ. Дело в том, что из библиотеки пропала еще одна книга. И судя по тому, как топорщится карман твоего платья, я даже знаю ее месторасположение Мне рассказать присутствующим, что это за книга?
В мгновение ока щеки Сары своей краснотой перещеголяли даже ее платье.
Когда Герберт и Альфред переглянулись, в глазах у них был молчаливый вопрос, и не нужно быть гением, чтобы догадаться какой именно. «Не иначе как Декамерон», уважительно подумал ученый. По словам его тетушки, эта книга была столь непристойной, что ее читатель получал билет в один конец до ада. А виконт, хорошо знакомый с содержанием библиотеки, так просто терялся в догадках. Сара могла слямзить все что угодно. Например, сборник японских гравюр, после просмотра которых фраза «любить морепродукты» навеки приобретала двойной смысл. Или же пособие под авторством индийского мудреца, считавшего главным качеством хорошего любовника умение почесать мочку левого уха большим пальцем правой ноги. Ну или какое-нибудь сочинение о буднях в гареме, где в пору проводить конкурс «кто дольше всех просидит свесив ноги в бассейн и не завоет при этом от скуки.» А скука, как известно, даже евнухов толкает на авантюры.
На самом деле, немертвые считали эти книги невинной беллетристикой, которую запросто можно читать за завтраком, даже не пряча под стол. Ведь по-настоящему неприличной была только одна книгаАтлас Солнечной Системы. Раскрыв ее на первой странице, вампиры хмурились, а вампирессы тянулись к нюхательным солям
Сара сделал несколько неуверенных шагов и что-то случилось. Остальные увидели лишь мелькание черного и красного, и только виконт фон Кролок сумел разбить этот эпизод на составляющие. В его глазах произошедшее выглядело так: отец схватил Сару за руку, дернул к себе, и, прежде чем она успела разработать стратегию обороны, сжал ее подбородок. От испуга зрачки девушки расширилисьтолько на мгновениено для вампира и этого было достаточно, чтобы шагнуть внутрь. Ее сознание лежало перед ним, словно открытая книгавернее, открытая книга, которая норовит вырваться, порезать ладонь страницами или прищемить палец. Но фон Кролок и не рассчитывал на теплый прием. Его гипотеза не просто граничила, а уже перешагнула грань сумасшествия, но ничто не мешало ее проверить. И это был если не самый приятный, то уж точно самый верный способ.
До начала эксперимента, граф не питал надежд на быстрый результат. Разум Сары представлялся журналом дамских мод. Пожалуй, ему придется продираться через сотни страниц с разной дребеденью, прежде чем он найдет нужную информацию. Но теперь Его брови поползли вверх. Если это и был журнал, то уж точно с модой никак не связанный. И нужная информация была написана на каждой странице. Даже на полях. Красными чернилами.
Сара Шагал, ты ящик Пандоры, прошептал вампир и разжал руки. Массируя виски, девушка рухнула у его ног и забилась в рыданиях.
Да как вы смели?! Ох, что со мной будет? Теперь, когда вы знаете про меня всю правду, вы ведь не женитесь на мне! И никто, никто не женится, потому что такая я никому не нужна! Вы погубили меня, ваше сиятельство! За что?!
Альфред ринулся к девушке, но виконт предупредительно схватил его за плечо. Отец знает, что делает. В большинстве случаев. Зато Профессор Абронзиус, с зонтом наперевес, решительно подошел к графу.
Фон Кролок, немедленно прекратите ее мучить! Даже от вас я не ожидал такой жестокости! У вас вообще сердце есть?
Есть, ухмыльнулся вампир, между шестым и седьмым ребром. А моя жестокость не идет ни в какое сравнение с ее собственной. Никто не может обидеть нас хуже и унизить больнее, чем мы сами. Только мы знаем, где в прореха в нашей кольчуге и куда направить копье. Так что пусть поплачет, а когда протрет глаза, то быть может увидит, что мир не такой уж мерзкий. Штернкинд, склонившись над девушкой, фон Кролок участливо погладил ее по растрепавшимся волосам и помог встать, по каким предметам у тебя были отличные отметки?
Отворачиваясь, та пробормотала.
По арифметике, логике и латыни.
Чем равняется квадратный корень из 167?
12,922848.
Опиши строение уха.
Auricula, meatus, incus, malleus ох, если папа узнает, он меня убьет!
А с твоим отцом мне еще предстоит серьезный разговор! И как он только додумалсянаказывать тебя за то, что ты не похожа на других девушек, и принуждать тебя к тому, что тебе противно
Ну что возьмешь со смертных? поддакнул Герберт. Они обращаются со своими отпрысками из рук вон плохо. Не то что мы, вампиры. Мы ж так никогда не поступим.
Измерить долю сарказма в словах виконта не представлялось возможным, потому что измерительный прибор непременно бы задымился. Граф лишь сверкнул глазами в сторону сына и вновь обратился к Саре.
На самом деле, все не так плохо.
О, «плохо» тут вообще не причем. согласилась Сара, БОЛЕЕ ПОДХОДЯЩИМ СЛОВОМ БУДЕТ «АПОКАЛИПТИЧЕСКИЙ КОШМАР»! Ну допустим, я прочитала медицинскую энциклопедию от корки до корки, но прок от этого какой? Чтобы ощипать курицу знание анатомии не требуется. Да, я умею умножать трехзначные цифры в уме, но у меня никогда не будет столько денег, чтобы считать их столь экстравагантным способом. Я умру в нищете, старой девой! Ну скажите, неужели кому-то нужна такая жена? Ведь жена должна быть ангелом в доме.
Поверь, Сара, ты настоящий ангел, честно сказал Герберт. Для упыря ангелэто существо, от которого исходит солнечный свет и пахнет ладаном, которое держит в руках крест и изъясняется цитатами из псалмов. Иными словами, очень неприятный гость. А фроляйн Шагал могла заткнуть за пояс все девять ангельских чинов.
Ты мне льстишь, всхлипнула девушка. Вот помнишь ты спрашивал, есть ли у меня высокие устремления? Представь себе, есть. Как только я в первый раз увидела мышцу в разрезе, мне захотелось стать доктором Но в университеты женщин не принимают, я же знаю.
Профессор неопределенно помахал зонтом.
На самом деле, такая парадигма мышления свое уже отживает. Прогресс медленно, но все же добирается и до науки. Вот, к примеру, сколько веков ламиелогия была в опале, но в Кеннигсберге ее наконец признали полноценной дисциплиной
Кстати, о вашей альма матер, Профессор. Вам знаком некий Генрих фон Граб?
Абронзиус задумчиво потеребил кончик носа.
Вы о докторе Грабе? Который основал кафедру гематологии и возглавляет его уже почти 80 лет?
Столетьем больше, столетьем меньше.
Он любит устраивать заседания кафедры в полночь? уточнил Альфред.
А среди его студентов стопроцентная посещаемость, потому что те, кто завалил сессию, таинственным образом исчезают?
У него на щеках такая щетина, словно он бреется, не глядя в зеркало?
Да, это добрый старый Генрих. На месте Сары я бы обратился к нему с просьбой о зачислении.
Боюсь, это неосуществимо, нахмурился Абронзиус, доктор Граб весьма консервативен, до сих пор в кровопускания верит. О его неприязни к прекрасному полу ходят легенды. Скорее всего, он не позволит фроляйн Шагал порог переступить
Сдается мне, что он передумает, если Сара передаст от меня дружественный привет. И скажет, что в моих мемуарах, которые почти готовы к публикации, я, пожалуй, не стану упоминать тот эпизод, когда он пробрался в монастырскую школу, но вместо спальни воспитанниц попал в келью к матушке-настоятельнице.
Бедняжка! воскликнул жалостливый Альфред.
Да, его и правда жаль. Синяки от четок сходят очень долго. Так же упомяни про то, как однажды он попытался соблазнить юную прелестницу в прямо ваннойу нас, немертвых, это любимый способ знакомства. Мы не любим проволочек. Но увы! Генрих наступил на мыло, в следствии чего бултыхнулся в воду. Когда же на грохот сбежалась вся челядь, наш герой обратился в летучую мышь, упорхнул в окно, но от волнения потерял ориентир и натолкнулся на ворота. Вороты были железными, он был мокрым насквозь, а на дворе стояли февральские морозы. Отскабливать его от металла было забавной процедурой Если напомнишь об этом происшествии, он тебе стипендию назначит.
Первой мыслью Сары было попросить календарьвдруг 1е апреля уже наступило, а она даже не заметила. Но Профессор тут же взял ее под локоть.
Вот видите, фроляйн, проблемы разрешились сами собой, молодцевато разгладив усы, он подмигнул девушке. А если хотите для начала повращаться в научных кругах, присмотреться к академической карьере, то почему бы вам не поехать с нами на конгресс в Венецию?
Венеция? А где это? слабым голосом спросила девица.
В Италии, фроляйн. Гондолы, палаццо
И ОЧЕНЬ МНОГО ВОДЫ! одновременно выкрикнули отец и сын фон Кролоки.
В таком случае, я бы с удовольствием, но, Сара замялась, как же я с вами поеду? Мама с папой очень расстроятся, если у них за спиной будут шептаться о всяком.
Профессор снял очки и рассеяно протер их полой сюртука. Как замечательно, что в Трансильвании стоят суровые морозы. Щеки у него покраснели уже давным давно. Теперь их цвет изменился разве что на пару оттенков, никто не заметит. Такого смущения он не испытывал с тех пор, как в первый раз подавал декану просьбу о субсидировании кафедры ламиелогии. Когда декан, подмигивая остальным преподавателям, дошел до слов «осиновые колья» в графе «Расходы», в его устах оно прозвучало как «погремушки.» А услышав вопрос «Не требуется ли доктору Абронзиусу к чесноку еще и сало, чтобы превратить университет в колбасный цех?» ламиеолог готов был под землю провалится. Это было лет 30 назад. С тех пор непоколебимая вера в того, что его окружают одни идиоты, помогала Профессору находить выход из любой затруднительной ситуации. Но сейчас с ним разговаривала Сара Шагал, которая, увы, не была идиоткой.
Наоборот, она была самой красивой и умной девушкой в мире.
Фроляйн Шагал, мне не стоит даже затевать этот разговор, потому что, согласно логике, шансы мои равны абсолютному нулю. Я всего-навсего выставлю себя Панталоне, но И уж тем более я не могу тягаться с его сиятельством, владыкой здешних земель. Вы заслуживаете богатство и роскошь.
Да откуда у нас роскошь? вклинился Герберт, В замке ремонт уже лет двести не проводился.
Вот именно! одобрил отец. Сквозняки такие, что гобелены со стены сдувает
Кровати пополам складываются, если их заденешь ненароком
Иными словами, мой замокэто не место для юной талантливой девушки
Ты здесь вервольфом завоешь, Сара.
Я лишь хотел сказать, что не смогу обеспечить ей должный уровень жизни, вздохнул Профессор.
Ой ли? граф улыбнулся. Антикварные магазины готовы любые деньги заплатить за гримуары 15го века
Это вы на что намекаете?
Ни на что особенное, просто мысли вслух.
Сара то-есть, фроляйн Шагал я хотел вам предложить
Что, Профессор? девушка взмахнула слипшимися ресницами.
Ничего! Не следовало мне вас тревожить понапрасну. Все это лишь пустые чаяния! Из всех здесь присутствующих я единственный, на кого вы совершенно не обращали внимания, не удостаивали даже легкого кивка
Первым в себя пришел Герберт, который, закрывая рот ладонью, затрясся от беззвучного смеха. Обхватив виконта за плечи, ему вторил Альфред, и даже Куколь позволил себе криво ухмыльнуться, приоткрыв неровные желтые зубы.
Каким бы неправдоподобным ни было мое предложение, но в конце-то концов, господа, хорошие манеры еще никто не отменял! взорвался Абронзиус.
Порывшись в глубоком кармане платья, Сара вытащила небольшую книгу в красном переплете и протянула ее Профессору, заглавием вниз.
Быть может, это поколеблет ваше мнение, господин Профессор? улыбнулась девица.
Но это же моя монография «Летучая мышь», Абронзиус недоуменно покрутил книгу в руках. Откуда она у тебя?
Я взяла ее в бессрочный заем у графа, приосанилась Сара. Всю библиотеку пришлось перерыть, потому что ее по ошибке поставили в раздел «Юмор.» Вот только вы ее графу подписали. Могу я рассчитывать на собственную копию с вашим автографом?
Разумеется, выбирайте любую, у меня дома много не распроданных экземпляров. Потому что ситуация на рынке тогда была неблагоприятной, сказал Профессор. На самом же деле, низкий товарооборот «Летучей мыши» был связан с тем, что деканэтот ретроград, из чьей головы сыпятся отрубиначал рецензию на нее словами «Чем бы дитя не тешилось»