Жизнь текла своим чередом. Машины работали как часы. Однажды погас свет в кухне, мы испугались смертельно, но оказалось, переходник сгорел. Его легко заменили. Я готовила еду, постепенно делая инвентаризацию запасов продуктов, записывая все на планшет. Ухаживала за огородом, читала, смотрела в комнате фильмы До поры до времени.
Через некоторое время я стала ловить заинтересованные мужские взгляды. Следом последовали откровенные намеки, недвусмысленные предложения, приглашения выпить, посмотреть фильм, поиграть в шахматы в комнатах, и прочее. Еще тогда в первый день я отметила, что на восемь женщин приходится двадцать мужчин. Даже если уберем пожилых профессоров и академиков (их пятеро), вычеркнем одного из хозяев бункера Иван Ивановича, остаются почти четырнадцать молодых мужчин. И рано или поздно им захочется женщину. Вот этого я боялась больше всего.
Я, как социолог, слишком хорошо понимала, чем это грозит. В замкнутом пространстве, с бьющим в голову тестостероном, мужчины становятся дикарями. Налет цивилизации и воспитания слетит быстро. Я старалась быть самой неприметной, одевалась в мешковатую бесформенную одежду, в отличие от девиц, щеголявших в бункере в мини-юбках и обтягивающих лосинах, стягивала волосы в хвост и не смотрела никому в глаза, но чувствовала, что опасность приближается.
А когда в коридоре меня прижал к стенке Иван, развязно и настойчиво предложив пойти в комнату развлечься, стала еще более осторожной. Я давно наблюдала издалека за Джоном. Странное имя для русского (если он русский конечно). Когда он меня благодарил за завтрак или здоровался, я чувствовала едва заметный акцент. Он был всегда один, ни с кем не общался, кроме Льва Николаевича. Но от него исходила такая сила, что даже красотки Иван Ивановича посматривали иногда в его сторону и призывно улыбались. В конце концов, я решила форсировать события, особенно после того, как однажды вечером Иван Иванович ввалился ко мне в комнату.
Я пришел пожелать тебе спокойной ночи, Наташенька, произнес он приторно сладким голосом, когда на стук я необдуманно открыла дверь.
Спасибо, Иван Иванович, безразлично произнесла я, и вам хороших снов.
Они будут еще лучше, если я их буду смотреть вместе с тобой, улыбнулся мужчина и шагнул в комнату.
Иван Иванович, я осталась возле двери и сложила крест-накрест руки на груди, я вас не приглашала.
Ну что ты так официально? рассмеялся он, разве я стар? Давай на ты? Он прохаживался по маленькой комнатке, рассматривая мои немногочисленные вещи, книги, включенный ноут, с паузой на лекции по земледелию, презрительно хмыкал и кривился.
Наташа, повернулся он ко мне, тебе здесь не скучно? У меня гораздо просторнее и богаче комнаты. Там много интересного. Есть и кинотеатр, бассейн, сауна, даже батут Я молчала.
Может, переселишься ко мне? Иван Иванович подошел ближе и взял меня за подбородок жесткими пальцами. Я вырвалась, дернув головой.
Вы там гарем организовываете? приподняла я брови, Оля, Вика и я, дружная семья?
Оля и Вика найдут себе другое жилье, серьезно сказал мужчина, мы будем только вдвоем.
Пусть я и хотела казаться равнодушной и спокойной, но сердце выпрыгивало из груди. Его мерзкое холеное лицо было так близко, маленькие похотливые глазки впились в мои. Дорогой одеколон, абсолютная уверенность в своей неотразимости бесили. Всегда ненавидела таких мужчин, уверенных, что они пупы земли, что никто не сможет им отказать, что любая женщина будет рада оказаться с ним в койке. Но здесь другой мир, и в этом мире иные законы, не те, что были наверху.
Не знаю, чем ты меня так привлекаешь, продолжал он дышать мне в лицо, мои девочки гораздо красивее. Может, потому что сопротивляешься, как недотрога? он мерзко захихикал, кстати, был с твоей подружкой. Ничего особенного
Все внутри сжалось от омерзения. Я дернулась в сторону и произнесла.
Спасибо за лестное предложение, но я вынуждена отказаться. Вы не в моем вкусе.
Глаза мужчины зажглись яростью. Холеное лицо перекосила безобразная гримаса, уродуя и без того не очень красивую внешность.
Ах ты, сучка, пошипел он, мне еще никто не отказывал. Ты появилась здесь нежданно-негаданно, командуешь, дерзишь мне. Ты знаешь, сколько стоит билет в бункер?
Нет, холодно ответила я.
Десять миллионов евро, девочка, для чужих, произнес он значительно, и миллион для своих. У тебя есть десять миллионов? Ты можешь со мной расплатиться?
И куда вы их здесь потратите, эти десять миллионов? спросила я, криво улыбнувшись, вы видите здесь магазины, рестораны или казино?
Мужчина задрожал от бешенства. Он навалился всем телом и впился в губы, шаря руками по телу, прижимая к стене. Я недолго думая укусила за язык и оттолкнула со всей силой.
Сука! заорал он, закрывая ладонью рот.
Вон из моей комнаты, Иван Иванович, я взяла в руки тяжелую керамическую лампу, как бы вы случайно не повредили себе еще кое-что
В коридоре послышался шум, и мужчина, матерясь, прижимая руку к губам, выскочил за дверь. Я тут же ее заперла. Никогда не думала, что способна на такое. Меня колотило. Я шагала по комнате из угла в угол и размышляла.
Я социолог. И понимала, что мужская агрессия, рано или поздно, проявит себя. Мы в замкнутом пространстве. Еды много, времени много, делать нечего. Среди мужчин, особенно молодых, начнется борьба за самок. Значит, мне нужно выбрать альфа-самца.
* * *
Джон, тихо обратилась я к одиноко сидящему мужчине, когда разносила кофейники, мне нужно с вами поговорить. Останетесь после ужина?
Хорошо, кивнул мужчина с непроницаемым видом.
Я пошла на свое место, уворачиваясь от жадных рук, норовящих меня потрогать. Все мужчины словно сошли с ума. Какие они были в первый деньнадменные, холодные, чванливые. И какие сейчас? С жадными похотливыми взглядами и цепкими руками. Я стала в сто крат осторожней, заходя в комнату вечером и не выходя из нее до утра. Меня не раз и не два приглашали на вечеринки с выпивкой (ее тоже в кладовой было завались) и танцами. В последнее время я отказывалась. Да и раньше никакого удовольствия от общих посиделок не испытывала. Разговоры все время шли о том, у кого больше яхта, сколько Феррари, Порше и Майбахов стоят в гаражах. Шопинг в Париже или Лондоне. Словно они до сих пор живут в прошлом, словно здесь, в бункере, они просто на отдыхе, и собираются вскоре вернуться к своей золотой жизни.
Всем пока! раздался голос Нины, и я подняла голову. Девушка в обнимку с двумя молодыми мужчинами уходила по коридору в сторону спален.
Нина! крикнула я громко, нам надо поговорить. Поднялась и пошла за ней.
Хочешь присоединиться? произнес Олег, один из ее парней. Все засмеялись.
Нет, ответила я, Нина, остановись.
Хватит контролировать мою жизнь! вспылила Нина, это мое дело, что хочу, то и делаю. Ты мне не мать!
Я не собираюсь тебя контролировать, тихо произнесла, вздохнув, просто хотела предупредить, что в аптечке есть контрацептивы. Возьми, а то нам тут только ребенка не хватало.
Нина хмуро кивнула, обняла мужчин за шею и потянула за собой. Я обернулась к столу. Иван Иванович саркастически скривился. Лев Николаевич пожал плечами, женщины низко склонив голову, пили чай. Остальные делали вид, что ничего не произошло.
Потихоньку все разошлись. Я загрузила посуду в машину и обернулась к Джону, который сидел в одиночестве и покусывал зубочистку.
Пойдемте в библиотеку, предложила я. Мужчина кивнул и поднялся.
Библиотека, конечно, было громким названием для небольшой комнаты с электронными книгами и несколькими мощными компьютерами. Все, что создало человечество за тысячелетия цивилизации, хранилось на жестких носителях. На полках стояло только несколько раритетных книг и немного лазерных дисков с записями фильмов.
Мы сели в кресла напротив друг друга. Мужчина молчал, пристально рассматривая меня. Казалось, его нисколько не напрягает тишина. Сколько я его знаю, а это уже почти два месяца, молчит он большую часть времени. Ладно, пора приниматься за непростой разговор.
Джон, начала я, сжимая руки в замок, вы только сразу не отвечайте, подумайте и поразмыслите над моим предложением На мой взгляд, вы здесь, в нашем небольшом государстве самый перспективный лидер.
На лице у мужчины было написано легкое удивление, не более.
Я? повторил он, чуть дернув в усмешке губами.
Да, кивнула, именно вы. Остальные или старые или слишком изнеженные предыдущей сытой жизнью. Мальчикимажоры, папенькины сынки, баловни судьбы Вы один производите впечатление серьезного сильного мужчины. Правда, неразговорчивого, добавила я, нервно улыбнувшись.
И? поднял он скептически брови. «Немногословен, скрытен и не любопытен», мысленно отметила я.
Я предлагаю вам себя, мужчина кашлянул, словно поперхнувшись, я быстро затараторила, прерывая возможные возражения, подождите. Дайте закончить. Рано или поздно среди молодых начнется борьба за женщину. Вы видите, что в последнее время происходит. Скука съедает заживо. А инстинкт продолжение рода и здоровую агрессию никто не отменял. Напряженность растет. Я боюсь, что начнутся драки и кровопролитие.
Вы боитесь за себя? уточнил он.
Конечно, я твердо посмотрела на него, боюсь. Я не хочу ходить по рукам, быть призом в войне за самку. И я чувствую в вас ту силу, которая может меня защитить.
Я замолчала. Джон по-прежнему не отрывал от меня пристальный изучающий взгляд. Вряд ли я выгляжу сейчас способной увлечь мужчину. Серый комбинезон на два размера больше моего, черные грубые ботинки, чистое лицо без косметики, туго стянутые на затылке волосы, чтобы не мешали при готовке. Небо и земля, по сравнению с двумя красотками Ивана Ивановича. Я мысленно вздохнула: «Нужно было перед разговором хоть приодеться».
Джону на вид было не больше тридцати трехтридцати пяти. Худощавый, жилистый, он производил впечатление физически очень сильного человека. Однажды я видела, как он легко поднимал мешки с мукой, перенося их поближе к входу. Серьезное скуластое лицо, скорее некрасивое, чем симпатичное, но странно притягивающее взгляд. Наверное, все женщины чувствуют внутреннюю сущность мужчины, его силу воли, стальной стержень. И тянутся к таким мужчинам инстинктивно. Меня всегда интересовала эта тема, я даже однажды курсовую написала о влиянии одной сильной личности на ход истории всего государства.
Что вы скажете? наконец произнесла я, устав ждать.
Давайте еще раз уточним, Наталья, произнес мужчина, вы предлагаете мне защищать вас от посягательств других мужчин? Стать вашим охранником? Он помолчал и добавил насмешливо, а что я буду иметь взамен?
Все верно я тяжело вздохнула, понимаю, рано или поздно мне придется с вами спать, мужчина напротив скривился, словно от зубной боли, я спохватилась, выглядело так, словно это для меня тягостная обременительная обязанность, но прежде Хотелось бы узнать друг друга поближе. Пока давайте просто сделаем вид. Тем более, что если я споткнулась о слово, нет, когда начнется борьба, коснется всех. Я уверена, вы сможете ее остановить.
Даже я заметила, что в моем предложении много «если» и «прежде», а мужчина заметил и подавно. Я хочу все, но отдавать пока ничего не собираюсь.
Откуда такая вера в мои силы? иронично, с едва заметным акцентом произнес Джон, даже я не смогу устоять против тринадцати молодых кобелей.
Я не думаю, что вам придется с ними всеми драться, улыбнулась я, с облегчением выдыхая, (самое сложное позади), чтобы они напали все вместе им нужно объединиться, а я не верю, что у них есть хоть кто-то с лидерскими замашками. Сейчас в нашем государстве видимость демократии. Более менее роль президента исполняет Лев Николаевич. Но ему за шестьдесят. Молодые рано или поздно начнут качать права, и нужна будет твердая рука, чтобы не было анархии. Я просто опередила события.
Вы так логично все рассказываете, Наталья, усмехнулся Джон, словно предвидите события.
Я социолог, Джон. Любой умный человек понимает, что борьба за власть неизбежна. Особенно там, где чего-то не хватает на всех. В нашем случаеженщин.
Я подумаю над твоим предложением, холодно произнес мужчина, резко переходя на ты, но ничего не обещаю. Ты мне нарисовали не очень привлекательную картину.
Извините вдруг совершенно ошеломляющая мысль пришла в голову, вам уже кто-то нравится из наших? Я не подумала
Нет, холодно произнес Джон, дело не в этом. Любому мужчине не понравиться, когда его грубо используют. Мне не нравится твоя категоричность и решительность Командирские замашки, настойчивость. Это не по-женски.
Я резко встала.
Извините, что не соответствую вашим представлениям об идеальной женщине. Надеюсь, наш разговор останется между нами?
Мужчина снисходительно улыбнулся.
Как ты предсказуема Вспыльчива Безрассудна. Совершенно не подходишь под определение идеала.
Простите, что побеспокоила, смогла выговорить я, уже почти ничего не соображая от злости. Нахал, надутый сноб, высокомерный хлыщ. Как же я так ошиблась? Я считала, что хорошо разбираюсь в людях Почему-то я была уверена, что привлекаю его. Он наблюдал за мной, когда я готовила или копалась в теплице. Я ловила его взгляд на себе, когда мы сидели за общим столом. И как только была необходима помощь в кладовой для перемещения чего-то тяжелогоон тут как тут.
Я быстро шла по коридору и прокручивала в голове разговор. Значит, не нравится решительность и настойчивость? Если бы не она, я бы лежала сейчас под развалинами МГУ, а не жила в бункере. Если бы не мои командирские замашки, мы бы не ели на обед салат из свежих помидор и огурцов. Значит, хочет милую покорную и ласковую женщину? Боюсь, я не попадаю под это определение. Я мысленно вздохнула. Даже с Алексеем, моей первой любовью, у нас постоянно происходили ссоры поводу моего напора. Он говорил, что я неженственна, и в итоге нашел себе послушную, на все согласную малышку Лиду, второкурсницу.
* * *
Я не знала, как поступить. Искать замену или по-прежнему оставаться одной и отбиваться от настойчивости парней своими силами? Нина каждый вечер после ужина уходила с разными мужчинами, словно наказывая себя, за то, что осталась жива, а Павел погиб. Уничтожая свою душу и тело. Меня она по-прежнему игнорировала и не хотела слушать. Вика ушла от Ивана Ивановича к молодому Роману. Наш олигарх остался с Олей, но и она украдкой присматривалась к молодым, понимая, что здесь в бункере ее папик никто и ничто. Ни денег, ни власти, ни молодости у него не было. Ничего стоящего он предложить ей не может, от былой славы остались только воспоминания и пустые амбиции.
А через неделю после разговора с Джоном произошло неприятное событие, ускорившее процесс передела. Когда я была одна в кладовке, записывая срок годности продуктов, и переставляя ближе к двери с маленькими сроками, чтобы есть в первую очередь, меня прижали к стенке четверо молодых парней.
О, радостно воскликнул Олег, а вот и наша неуловимая недотрога.
Я прислонила планшет к груди, словно закрываясь, и невозмутимо произнесла:
Что вы здесь делаете? Хотите помочь мне с подсчетами запасов? я, конечно, понимала, зачем они пришли, но вдруг мне удастся их отвлечь?
Нет, Наташенька, наклонился ко мне Иван, молодой красивый парень, с самого начала зарекомендовавший себя, как мерзавец и подонок, именно из-за него я перестала ходить на общие молодежные посиделки, мы пришли поговорить о твоем будущем.
Мое будущее, спокойно сказала я, это мое дело. Вас оно не касается.
Еще как касается, ответил Иван, а то, что происходит? Все девушки при деле. Нина вообще трудится не покладая Иван запнулся, остальные похабно заржали, обслуживая всех, а ты до сих пор никому не дала. Непорядок.
А может, я лесбиянка? И меня тошнит от вас всех, а вдруг случится чудо, и они отстанут? Чудо не случилось.
Лесбиянка или неттвое дело, произнес справа Олег, ноги расставишь и будешь думать о девушках, мне, например, пофиг. Он обернулся к дружкам, а вам? Все опять засмеялись.
Нам тоже, вкрадчиво произнес Иван, Наташа, мы обращаемся к тебе пока по-хорошему
Что вы хотите? оборвала я его, предупреждаю сразу, групповуха не мой стиль. Это исключено.
Групповуха, конечно, интересно, но, думаю, обойдемся без нее, ответил Иван, ты должна выбрать. И скоро. Если не хочешь, чтобы однажды в кладовой случилась эта, нелюбимая тобой, групповуха.