- Прыгаем! - услышала крик Макса. И я уже с облегчением прильнула к нему, ухватив глазом еле-еле два кадра: в ситуацию вмешался чёрный байк, чей владелец ударил бампером того нашего преследователя, что приближался сбоку.
Мы взлетели спокойно - точней, я спокойно, а Макс пригнулся - явно в ожидании, что нас вот-вот ударят. Из-за этого ли, или из-за чего-то другого, но приземлились мы так аккуратно, что машина даже не подпрыгнула. Едва проехались по относительно ровной трассе, как я крикнула:
- Макс, всё нормально!
За нами ехал всё тот же чёрный байк, байкер на котором совершенно очевидно не старался сбивать нас. Последнего из преследователей нигде не видно.
Больше к нам никто не приставал. Мы благополучно доехали до финиша - под ликующий и разочарованный рёв зрителей. Не первыми. Это нам сбили. Но всё равно близко к первой десятке.
Чёрный байк остановился неподалёку. Байкер шлема не снимал - сидел, будто чего-то ожидал. Макс снял шлем и удивлённо покосился на него. Неуверенно пожал плечами, всматриваясь.
- Заметный. Но такого не знаю. Новичок?
- Макс, тебя из-за меня здесь потом третировать не будут?
- Я же не один. У нас своя команда, - снова пожал он плечами, не спуская глаз с неизвестного байка. - Не всегда бываем вместе, но бываем. Меня тронули - значит, команду обидели. Это на трассе могут что угодно вытворить, а так - нет, не тронут. Слушай, подойти, что ли, к нему? Мне интересно стало, чего он вдруг нам помог.
Мы пошли. Макс вёл байк, я шагала с другой стороны. Мне тоже было интересно. Для себя-то я объяснение придумала: чёрный сбил преследователей, потому что опасался, как бы они его потом не сбили. Новенького - тем более. Ведь если он новенький - наверняка без команды.
- Эй, привет, - сказал Макс. - Мы хотели тебе сказать спасибо.
Байкер стащил с головы шлем.
- Ну, пожалуйста, - сказал Кирилл и отшатнулся, когда мой кулак просвистел в опасной близости от его лица.
- А, вон что, - спокойно сказал невозмутимый Макс. - Вы, там, помиритесь, что ли. Ребята вы неплохие. Чего разодрались?
10
Больше Макс ничего не сказал. Всё с тем же выражением: "С вами всё ясно!", к которому примешивалась какая-то странная тень чуть не стариковской умудрённости, парнишка повёл свой байк мимо нас.
А мы остались. Я - разъярённая, несмотря на примиряющие слова парнишки, и снова готовая ударить. Кирилл - насторожённый и не спускающий с меня глаз, уж точно готовый к отпору... И только я подумала, что он находится в уязвимой ситуации - сидит на байке, только у меня дёрнулась нога врезать ему по голени, как он примирительно вздохнул и предложил:
- Тайм-аут? А дома, без зрителей, разберёмся. Садись, - и коротко двинул подбородком, указывая на сиденье пассажира.
- А чего это без зрителей? - мгновенно завелась я.
Но Кирилл уже надел шлем и только тогда ответил:
- Здесь слишком много камер.
Сообразила: он же мертвец, официальный. Нельзя показываться на камеры, которые транслируют отсюда прямо в Сеть. Отследят его мгновенно. А вместе с ним и меня. А потом, глядишь, и на деда с Эриком выйдут. Проследила цепочку, рыкнула в душе. Пришлось утихомириться. Ничего. До дома недолго. Запал не пройдёт, а там...
Насупилась, села за ним на байк - он протянул мне очки.
- Возьми. "Хамелеоны".
Заметил момент, когда я отдала Максу его шлем.
Заботливый какой... Трупик.
Дорога тёмная, несмотря на яркие огни фонарей и огни с нависающих над нами небоскрёбов. На перекрёстках ветер гонял позёмкой осеннюю холодную пыль вокруг колёс нашего байка...
Ехали достаточно долго, чтобы я успела задуматься над тем, с чего я больше всего нервничаю. И пришла к выводу. У меня нет своего дома. Своего. В той квартире, которую сняли для меня боевики Эрика, я несвободна, потому что там есть люди, из-за которых мне приходится переживать. Неволя. Раньше было легко: захотела - ушла. Захотела - пришла. Кошка, которая шляется сама по себе - и где захочет. А едва только захотела стать собственницей конкретного человека, получила личную зависимость.
Вот это и бьёт по нервам.
Меня пытались воспитывать. Но никогда не лишали свободы.
Теперь это произошло.
Хуже, что, став собственницей, я не заметила, как присвоили меня саму.
Когда я оформила эту мысль в слова, чуть не бросилась на полном ходу с байка. С трудом успокоилась. Заставила себя думать о другом. Более... актуальном.
- Откуда у тебя байк?
- Э... Взял тут у одного. Он... ну, слишком пьяный был. Решил, что милосердие к нему проявить будет неплохо.
- Ты хорошо ведёшь.
Он легонько пожал плечами:
- Не считая космического, любой транспорт. Армия.
Меня хватило только на эти реплики. Больше говорить не могла, всё ещё потрясённая мыслью о собственной присвоенности.
А если принять как данность? Предположим, Кирилл станет моим. Потому что я его всё равно хочу. Кем - моим, кстати? Ну, если традиционно, то полное право собственности на него я получу после заключения брака с ним. Фу-у... Заключения. Звучит-то. Чуть не в одной камере... Ну, предположим, я всё-таки решусь на это. На официальное оформление отношений...кхм... с официальным трупом. Что получаю я? Ну, ладно. Рольф официально становится мне почти младшим братом. Это мне нравится, хотя мальчишку я знаю плохо. Но одновременно в придачу к Кириллу и Рольфу я получаю кучу проблем. И это в то время, когда я всего-навсего хочу получить в собственность одного-единственного человека.
Поёжилась. Не от холода.
Ха... А если перевернуть? Что получает Кирилл - вместе со мной, ещё и не сахарком? Армию боевиков во главе с Эриком, к которому он уже меня ревнует. Кажется. Моего тюфяка братца - законченного идиота и игрока, и его слюнтяйку жену. Моего деда-бандита, который во время моего так называемого отпускного путешествия по Содружеству неплохо промышляет рейдерством, основываясь на собранных мною и проанализированных Эриком данных. Плюс моих великосветских родителей, общение с которыми даже один на один опасней общения с акулой-людоедом.
Вывод: мне везёт больше?
Оскалилась. Так ему и надо...
Додумать не успела: Кирилл свернул в какой-то глухой переулок.
Зато успокоилась. Особенно когда сунула пальцы в карман ласково огладить браунинг. Действовать-то легче, чем размышлять на невиданные ранее темы.
Но Кирилл спокойно подкатил байк к двум мусорным контейнерам, стоящим впритык, и, кинув мне:
- Я сейчас! - быстро "спешился" и зашагал к стене за этими мусорками.
Как бы не так! Не присвоил ещё! Раскомандовался...
Я быстро сползла с байка - и за ним. Фонари отсюда далековато. Поэтому пришлось вглядываться, изредка оборачиваясь присмотреться, не засёк ли нас кто. Кирилл только раз оглянулся на меня с выражением: "Упрямая, да?" и ничего не сказал. Хм... Попробовал бы... А... А я? Если бы попробовал? Мм, как интересно!
Прислонившийся спиной к стене, дрых на мусоре, вывалившемся из переполненного контейнера, какой-то довольно молодой мужчина. Кожаная куртка, кожаные штаны. Хм, это не владелец ли нашего байка? "Владелец". "Нашего". Судя по тому, как трепетно он обнимал кучу грязных бумажек, время от времени блаженно зарываясь в них носом, судя по тому, как мощно шла от него волна оглушающе винных паров, надулся он неплохо.
- Оставим ему байк - в этом месте его грабанут, - заметила я, уже с любопытством ожидая развития событий. - Может, его в полицию сдать? Позвонить по его вирту и...
- И будешь вычислена по банку голосовых данных, - пробормотал Кирилл, встряхивая алкаша за ворот куртки и пытаясь вычислить, насколько тот невменяем.
- Что предлагаешь?
То, что сделал Кирилл, для меня стало неожиданностью. Он использовал два вирта - мой и алкаша. На мой записал полубессознательного, бормочущего в ответ на его расспросы алкаша. На вирт алкаша пошла отредактированная версия, представляющая собой фразу, слепленную из обрезанных ответов неизвестного: "Если меня не найдут, я её убью!" Не знаю, как для полиции, но на мой слух фраза прозвучала естественно. Мы прогнали фразочку пару раз, потому что Кириллу немного не понравилось, как она слышится. Наконец, он удовлетворился впечатляюще угрожающей интонацией записи, а затем он велел мне отойти и быстро набрал номер полиции.
Неплохой урок импровизированной подделки.
Потом Кирилл схватил меня за руку, и мы поспешили к началу переулка, где собирались некоторое время сторожить невменяемого алкаша, пока не подъедет полиция. До выхода на улицу добежать не успели. Наверное, полицейский патруль обретался где-то неподалёку и на отчаянный зов с вирта примчался мгновенно. Я было дёрнулась:
- Место открытое! Приехали! Бежим!
Кирилл несколько удивлённо спросил:
- А надо?
И впился в мои губы, прижав меня к стене. Изумлённая его мгновенной реакцией и хваткой, я скосилась на двоих полицейских, быстро шагающих по переулку с фонариками - машина за ними. Направленный свет скользнул мимо наших фигур, вернулся, задержался. То ли полицейские пытались вычислить, не потенциальный ли убийца целуется с подружкой, потенциальной жертвой. То ли они просто любовались парочкой. Но вирт-то Кирилл запустил на повтор... Прошли таки дальше.
Войдя во вкус поцелуя Кирилла, я сама вцепилась в него, да ещё подняла ногу, которой, слегка подпрыгнув, зацепилась за его талию. А он машинально обнял меня и сам прижался ко мне. Пока обнимала его голову, чтобы ненароком не отвернулся, пока жадно обцеловывала его - когда позволялось действовать самой, свет полицейских фонарей убежал от нас, а там уже и алкаша-байкера нашли.
Свет убежал, но полицейские разбирались с байкером довольно долго, да ещё пока их машина доехала до места, где блаженствовал алкаш. В общем, пока суд да дело... Словно не было утра, когда мы проснулись вместе, словно не было странного утреннего размышления, в результате которого вместо трупа я получила в постели очень даже активного мужчину. И не было никого и ничего рядом. Даже дома не было, к стене которого мы прижимались. Мир неуверенно отошёл в сторону, оставив нас в космическом пространстве соприкосновения наших личных миров... Пришли мы в себя, когда полицейская машина медленно проехала мимо нас, ещё раз целенаправленно осветив нас фарами. Придираться к нам по поводу неблагопристойного поведения в общественном месте не стали - в общем...
Кирилл вдруг шумно вздохнул и прижался щекой к моей щеке.
- Ты с ума сошла?..
- Ты первый начал! - хрипловато откликнулась я.
Это он почувствовал, что я ему не только ремень расстегнула.
Откинувшись к стене, я всмотрелась в его лицо, которое всё ещё придерживала ладонью за подбородок. Пальцы чуть сдвинулись. Там, где я до сих пор прикасалась к нему, его кожа горела. А чуть дальше - была прохладная. Мне показалось это любопытным, и я осторожно сдвинула пальцы дальше, согревая его лицо.
Он бездумно смотрел мне в глаза, скривив рот от неудержимого, страстного чувства. Я загляделась на него и наклонилась снова поцеловать его губы, быстро остывающие без меня. Не удалось. В очередной раз сдвинула ладонь, стараясь поудобней держать часть моей собственности, а он взял - и поймал ртом палец. Осторожно зажал зубами. Как преграда между нашими губами. Не хочет, чтобы целовала дальше?
Я тоже начала приходить в себя. И, кажется, он это понял. Расслабил зубы, пропустил мой палец между ласковыми губами и после прерывистого выдоха прошептал - и глаза загорелись странным весельем, видимым даже в полумраке переулка:
- Если... ты вытащишь руку... Мы доедем до дома и там... Там удобней...
- Я... сама... Ладно?
Он осторожно спустил меня с себя, и я, не торопясь, застегнула ему джинсы и ремень. Глядя ему в глаза. Ласково. Да ещё погладила, отчего он со стонущим выдохом выгнулся, перехватывая мои руки.
- А... как мы поедем? У меня с собой ни карточки, ни чего другого.
- У меня тоже... А вирт?
- Не хочу вирт использовать.
- Хм, сколько времени у нас на погулять, - мечтательно сказал Кирилл.
- Стоило прерываться, - проворчала я о своём.
- Стоило, - твёрдо сказал Кирилл. - Ну что? Может, по вирту вызвать твоих ребят, чтобы отвезли нас? Или садимся в такси, а дома расплачиваемся?
- Ты же хотел погулять, - поддела его я. Не буду говорить, что у меня с собой пара наличных осталась от поездки до байкерской тусовки.
- Пошли, - решительно сказал он.
И пошли. Давно я так не гуляла. Мой спутник тоже не торопился. Пока шли, выяснилось, что наличность у него тоже есть. Небольшая, на такси до нашего дома не хватит, зато на горячий фаст-фуд прямо с прилавка хватило. Мы присели у такого передвижного прилавка с микроволновкой-печкой, объедались горячими лепёшками, залитыми горячим же соусом, запивали напитками - сладкими и горячими. В прохладный осенний вечер - самое то. Особенно сидя на низком бордюре, особенно, когда рядом человек, в плечо которого упираешься, как в кресло, и который то и дело хулиганит, негромко и заразительно хохоча, а время от времени то ли целует, то ли слизывает потёкший соус с моего подбородка... А продавец, молоденький парнишка, смотрит на нас и с завистью улыбается нам.
Такие часы трудно забыть - особенно по контрасту с происходящим далее.
Но мы пока ничего не знали. Ни о чём не подозревали и наслаждались каждой минутой пребывания только вдвоём.
А потом шли по дороге, взявшись за руки...
- Я про тебя мало знаю, - сказала я. - Ты был женат?
- Нет. Времени как-то не было. Да и... Я сразу после военной академии попал в армию, а там не до личного.
- А где до сих пор жил Рольф? У твоих родителей?
- Мы все жили у деда. Он отец моего отца. А тот постоянно болел и не мог найти нормальной работы, потому и оставался при деде. Мы не так уж и богаты. А когда родители умерли, Рольф тоже остался при деде. Брат - от второго брака отца, - счёл нужным он уточнить. - Я забрать его не мог - у меня постоянно служебные квартиры, да и переезжал часто. Так что проследить за его учёбой, воспитанием не мог бы. А дед у нас крепкий - он держал Рольфа в ежовых рукавицах. Пока не похитили. Я всё надеялся: как выйдет срок контракта - вернусь, заживём с ним. А тут вон как получилось.
- Будешь в должности восстанавливаться?
- Посмотрим.
"Убью, - спокойно подумала я. - Будешь реальным трупом, но моим. Блин, на могилку приходить буду!"
Он будто услышал, что я думаю: остановил, заглянул в мои глаза - у какого-то маркета, из витрин которого волной лилось световое разноцветье рекламы. Долго смотрел.
- Почему? Почему ты так смотришь?
- Показалось, соус остался на щеке.
Я закинула руку ему на затылок, притянула к себе. В рекламном свете его карие глаза, немигающе глядящие на меня, смотрелись странно.
- А хочешь?
Не договорив про восстановление на службе (поймёт!), я с каким-то страхом смотрела в эти бликующие глаза.
- Нет. Не хочу. Это - прошлое. Настоящее - это... - он слегка поджал рот, глядя на меня. И я договорила: настоящее для него - это Рольф. И, несмотря на недоговорённость, я была готова убить каждого, кто бы покусился на Кирилла. Потому что чуяла звериным чутьём: Кирилла могу убить только я.
Отвернулась, так и не дождавшись от него объяснения, что именно для него настоящее. Только почти рассеянно сказала:
- Меня сегодня тянет убить кого-то. Постоянно думаю даже не о смерти. Об убийстве. Смешно, да?
Его ладони мягко опустились на мои плечи.
- Странно, скорее, - задумчиво сказал Кирилл. - Ты очень чувственная. Если тебя тянет на убийство, то...
Мы вдруг обеспокоенно переглянулись.
- Оружие есть? - спросила я.
- Есть. Будем брать такси? - Он, мгновенно побледневший, ещё сумел изобразить усмешку.
- Нет. Мы сейчас идём в любое отделение банка. Пока мне оформляют карточку, возьму тамошний вирт и перезвоню Эрику.
Он кивнул и выпрямился, внешне бесстрастный, но ощутимо напряжённый, о чём никогда бы не догадалась, не заметь, как дёргается в нервном тике уголок его рта. Поэтому специально для него сказала:
- Надеюсь, напоминать не надо, что ты мой телохранитель? Тогда идём!
Нужное отделение мы нашли не сразу. Пришлось обратиться к полицейскому, стоявшему рядом с патрульной машиной. Тот указал на неприметную дверь, за которой скрывалось узкое помещение с кабинками подключения ко всем мало-мальски крупным банкам Содружества. На несколько секунд я зашла в кабинку идентификации, после чего меня попросили выждать минут пять для регистрации новой карточки.
- Хоть десять, - проворчала я, садясь в кресло. Кирилл тенью встал рядом. На почтительное предложение дежурной девушки-официантки я велела: - Вирт - с Сетевой связью, пожалуйста.
Не глядя на Кирилла, я то и дело чувствовала: он смотрит на меня - и на некоторое время словно исчезает из пространства, и ощущение пустоты рядом легко подсказывает, что мыслями он в эти секунды в нашей новой квартире - рядом с братом.
- Эрик! - резко сказала я, едва заслышав ленивый голос старого друга. - Мне нужно перекрыть все вылеты с Кэссии. Все. И пассажирские, и специальные.
В стеклянной дверце кабинки напротив я увидела, как остолбенел Кирилл, глядя на меня.
- Ты так говоришь... - с сомнением начал Эрик.
- У меня плохие предчувствия, - сказала я. - Некоторое время меня не было в новой квартире. Когда ты в последний раз связывался со своими ребятами, которых оставил охранять нас?
- Секунду, - сказал он. - Я сейчас попробую вызвать старшего. - Минута на вслушивание - и я поняла, что Эрик дозвониться не может. Он подтвердил это, сухо сказав: - Перекрываю все вылеты с Кэссии.
По голосу я сообразила, что мой старый друг постепенно вскипает в редком для него состоянии бешенства: его боевиков смог кто-то переиграть?!
- Судя по всему, дело - дрянь. Ингрид, не лезь на рожон. Сейчас вызову всех, кто у меня есть на Кэссии. Они соберут остальных. Секунду, мне позвонили. Да? - послышался его голос, отвечающий кому-то. Затем он вернулся. - Всё. Полёты с Кэссии блокированы. Ты где? Далеко от квартиры?
- Не очень.
- Не лезь, повторяю. Через три часа буду рядом.
- Я не полезу, - равнодушно сказала я. - Я пойду. В мою квартиру. И попробует мне кто-нибудь возразить!
- Удачи, - хладнокровно попрощался Эрик.
- Девушка! - остановила я пробегавшую служащую. - Это вирт банка? Оформите мне его в собственность или на прокат.
- Простите за беспокойство, леди, ваша карточка готова, - с поклоном сказал мне куратор отделения.
Уже на выходе нас догнала девушка и протянула мне карточку на временное пользование банковским виртом.
- Зачем тебе банковский? - шепнул Кирилл уже на улице.
- Не уверена, что мой не заражён или снова не блокирован. Поэтому я не пытаюсь прозвониться по нему домой... Нам - за угол.
- Не понял.
- Там нас ждёт вертолёт. На такси слишком долго добираться.
Кирилл кивнул и быстро прошагал вперёд, проверяя дорогу.
Нас никто не остановил, когда мы оба вошли на площадку для полицейских вертолётов. Достаточно было назвать фамилию и номер заказа. Вылетели сразу. Кирилл сидел рядом, осунувшийся и странным образом напоминающий натянутую тетиву. Или выскальзывающий из ножен кинжал.
Тем не менее - замечал всё. Резко оглянулся.
- За нами ещё один вертолёт!
- Ребята Эрика.
- Откуда их здесь так много?
- Их мало, - бесстрастно объяснила я. - Деньги решают всё. Это - наёмники. Достаточно на планете иметь одного Эрикова боевика - и будешь иметь армию. Мало кто об этом знает, потому что все боевики, как правило, призраки. Сейчас к моей квартире по тревоге слетаются все - на вертолётах.
- Ты... - Он затруднился выразить свою мысль, с тревогой глядя на меня. - Ты...
- Я не люблю говорить об этом, Кирилл. Но - да. Я часть всего этого. И мне это нравится. Потому что только так иной раз можно удержать мир в границах... мира.
Он ссутулился, и я развернулась к нему. Да, я собственница. Этот человек - уже с потрохами мой, хотя не представляет себе такого. Если случится что-то с Рольфом, его неотделимой частью, я переверну мир и найду его. И его обидчиков. Кирилл - сильный человек. И больше всего я боюсь, как бы его не сломали. Три года он был в униженном положении, пока его шантажировали младшим братом. Сегодня ему нанесли ещё один удар. Пока мы оба не знаем, что произошло. Предполагаю, Эрик прав: человек, решивший, что кулон Виктории уже в его руках, а реальное прикосновение к нему - лишь дело времени, не захотел оказаться в проигрыше. Примерно предполагаю, что именно ждёт нас в новой квартире.
Я положила пальцы на ладонь Кирилла. Не глядя на меня, он сжал их. Слишком сильно. До боли. И мгновенно расслабил руку. Почувствовал, что мне больно? Или понял, что сжимает слишком сильно? Главное ясно: нас двое. И за нами - целая армия, которая поможет нам быть вместе.
11
На подлёте к вертолётной площадке дома, где располагалась моя нынешняя квартира, я заметила (на это невольно обратил внимание Кирилл, дёрнувшийся выглянуть на движение сбоку), что первым начал приземление наш охранный вертолёт. Причём ему пришлось выбирать место среди уже занявших площадку. И только потом смогли приютиться мы - на место, которое специально оставили для нас.
Кирилл спрыгнул первым и стоял, держа меня за руку и непроизвольно, сам того не замечая, подавшись всем телом к выходу от вертолётной площадки вниз, в жилые помещения. Вокруг нас уже скопились люди - неопределённого вида. Боевиков-призраков узнала сразу - по особой выправке. Остальные - наёмники.
Ещё на подлёте заметила вокруг здания поблёскивающие огни. Полиция.
Взглянула на Кирилла. Сердце заледенело - при виде внешне безразличного лица. И того, каким оно сейчас станет. Но смогла выговорить спокойно:
- Ты - вниз не пойдёшь.
Он разлепил взмокшие пальцы вокруг моей кисти и рванул было мимо меня. Пока машинально оттирала тёмные, отпечатавшиеся на коже следы его хватки, его поймали за куртку - скрутили руки назад. Поглядывая на него, молча рвущегося, пытающегося сбить с ног удерживающих его, я отдала Артуру, "официальному" представителю Эрика на Кэссии, мелочь, бывшую при мне: оба пистолета, оба вирта - свой и банковский. Карточку, подумав, оставила. Она всё равно временная - много с неё не снимешь.
Кирилл отвернулся. Как будто сдался. Сейчас он ненавидит меня. Сейчас он боится за меня. Думает - я не понимаю, что именно собираюсь сделать. Мне - пофиг. Я знаю, что должна делать. Артур кивнул мне.
- Чего я должна ожидать?
- До своего этажа дойдёшь спокойно. Там, уже при дверях, будет стоять охрана от прилетевших.
- Как они проникли в мою квартиру?
- Сиделка сдала. Их ставленница.
- С мальчиком что?
- Его не трогают. - Артур искоса глянул на Кирилла, напряжённо вслушивающегося в наш диалог, отвернулся и шёпотом добавил: - Угрозы были.
- Шантаж?
- Да.
- Чего хотят?
- Напрямую не сказали. Какой-то наследственный предмет.
Кирилл снова дёрнулся. Но его держали железно.
- Что им нужно именно сейчас?
- Мальчишка. Они хотят его забрать. Их человек тридцать. Будем отбиваться - положим кучу народу. Они... - Артур прикусил губу, недовольно поморщился... - Дикие какие-то. Вроде и организованные... Но... Бандиты. Оружие у них, да ещё угрожают со стороны миномётами. Хуже миномётов - их предупреждение, которому мы не совсем доверяем, но... Они сказали, что в определённых точках города расставили цистерны с тем самым химическим оружием... В общем, предполагается что-то вроде маленькой войны, если не дадим уйти с мальчиком.
- Есть возможность переговоров?
- Единственный номер вирта дали. Их старший.
- Соедините меня с ним.
Чтобы не смущать злого, как чёрт, Кирилла, я отошла к выходу на лестницу вниз. Здесь мне Артур и протянул вирт. Сочный мужской голос лениво пробасил:
- Чё надо?
- Сейчас к вам спуститься хозяйка квартиры, в которой вы сидите, - холодно сказала я. - Я хочу убедиться, что с мальчиком всё в порядке.
Меня послали. Я послала в ответ. В вирте расхохотались. Я отобрала у Артура свой браунинг и выстрелила перед мембраной вирта. В пол.
- Не оглох там? Меня услышал? - высокомерно повторила я. - Я спускаюсь.
Ткнула вирт Артуру и открыла дверь на лестницу, не оглядываясь на Кирилла.
Только услышала его нетерпеливый вопрос и слегка задержалась: так интересно для меня он спросил:
- Неужели вы... ей позволите?..
- Э... По отношению к Ингрид вопрос "Позволите ей?" звучит довольно странно, - спокойно отозвался Артур. - Ты слишком мало её знаешь. Вот потерпи немного - и...
Лифт оказался заблокированным, чего и следовало ожидать. Я спокойно спустилась на свой этаж - только со стороны лоджии. Уже на второй лестничной площадке до моей квартиры меня перехватили. Двое, одетые в куртки, еле-еле не рвущиеся под тяжестью оружия на них, надвинулись на меня. И очень удивились, когда мягким движением я проскользнула между ними. И слетела по ступенькам дальше. Пока они развернулись к лестнице, я уже входила на лоджию - и далее, в комнаты.
Ого, какой красавчик обернулся ко мне!.. Широкоплечий, высоченный, с лицом поразительной красоты - и дикости. Словно сильный зверь, чувственно мощный и уверенный в собственных силах - будто и впрямь на своей территории. Черноволосый, скуластый, нос - идеально-прямой... Сам большеглазый. Ощерившийся в ухмылке большого красивого рта. Порода чувствуется. Слегка испорченная обстоятельствами и богатством. Скорее всего - награбленным.
- Это ещё что за малявка! - "радушно" приветствовал он меня.
- Это... - подскочила сиделка, девица, одетая в нечто белобрючное - старательно, изо всех силёнок вульгарно обтягивающее её. Помнится, раньше она была скромней. Сейчас же слой штукатурки на её лице превышал допустимые нормы. Раскрашенная кукла - с крашенными же до безжизненности белыми волосами до пояса, старательно разложенными вразлёт.
От моей пощёчины она отлетела в сторону, ударилась о кресло и упала.
- Нынешняя прислуга нерадива, не правда ли? - светски осведомилась я, глядя в безумно весёлые глаза красавчика.
Он расхохотался, глядя, как сиделка, хныкая, сплёвывая кровь прямо на белые пряди волос, ползает рядом с креслом и не может встать без посторонней помощи. Я быстро огляделась. Рольф сидел в кресле, съёжившись, под охраной троих и беспомощно глядя на меня. У него сейчас глаза Кирилла - отчаянные и безнадёжные. На сиделку не взглянул, только зло поморщился на её подвывания. Уже знает, кто сдал его и брата?
- Дамочка, чего ты хочешь? Это ты - стреляла возле вирта? - всё с тем же, почти безумным весельем спросил красавчик, потирая ухо.
- Я. И - да. Я хочу. Я поеду сопровождением Рольфа, - уведомила я весельчака. - Мальчик болен. Ему нужна нормальная сиделка, а не из подстилок.
И пошла к креслу.
- Так. Стоп, - сказал уже более-менее серьёзно весельчак, ухватив меня за рукав моей куртки и властно притягивая к себе. - Ещё раз. Ты кто?
- Я хозяйка этой квартиры, - надменно сказала я, вздёрнув подбородок. - Ингрид. Извольте представиться. - Когда мне надо, из меня прёт такой аристократизм, что многие попадаются на этот крючок. Особенно если крючок выражен ледяным тоном. - Итак, кто вы, мой неизвестный пока гость?
- Я, леди моя, Хантер, - чувственная змеиная ухмылка снова скользнула по его губам - но и он невольно попался на мои ледяные интонации. "Леди моя". - Значит, хочешь лететь с нами?
- С Рольфом, - уточнила я, быстро приводя память в порядок и выстраивая логическую цепочку: Рольф работал на заводах Хантера, этот - отпрыск или хозяин? Впрочем, всё равно. Лишь бы взял с собой.
Что узнает - не боялась. Ни одна камера на Сэфа не поймала меня, прятавшуюся под капюшоном. Это я знаю точно. Другое дело - не узнал бы меня этот Хантер как родственницу деда-рейдера.
- На кой ты мне?
- Я прослежу, чтобы с мальчиком было всё нормально, пока ситуация не разрешится, - великосветски ровно сказала я, потихоньку и демонстративно брезгливо выдёргивая из его лап рукав моей куртки. - Семья Рольфа и наша имеет давние связи. Мне не хотелось бы, чтобы мальчик, гостивший у меня, стал причиной разлада между нашими семьями.
- Врёт - и глазом не моргнёт! - восхищённо сказал Хантер. - Так, дамочка. Не знаю, какого дьявола тебе нужно, но... если ты сама навязываешься, то будь по-твоему. Сейчас к этой квартирке спустятся вертолёты. Ты с мальчишкой - в середине моих ребят. И не рыпаться чтобы, ясно?
- Ты хочешь её взять... - начала сиделка, которая наконец поднялась.
Как-то получилось - мы с этим здоровяком оба взглянули на неё так, что она даже поперхнулась, шарахнувшись от нас. Но своё выдавила всё-таки:
- Ты бы хоть обыскал её!
- Дельная мысль, - ухмыльнулся мне Хантер и мгновенно поставил меня перед собой. Я не сопротивлялась. Он быстро провёл широченными лапищами по моим бокам. Лапищи остановились лишь дважды: когда обласкали мою задницу и когда чувственно, вроде и еле задевая, провели по груди.
И остановились на ней. В этот момент он смотрел на меня. Прямо в глаза. А горячие пальцы продолжали ласкать грудь сквозь куртку. Я тоже смотрела в его глаза - бесстрастно. Не знаю, что он почувствовал во мне, но его звериная ухмылка переросла в нечто настолько опасно животное, что я едва не сорвалась. Выстояла.