Сейчас боец разведает, туда ли он попал, куда нам надо, и доложит, ответил офицер.
Как же он доложит, если отсюда связи нет?
Так он же вернется.
Как же он вернется, если приказа не было?
Правда не было?.. рассеянно произнес капитан. Тогда вот что Ты, говорливый! Он повел стволом в сторону Матвея. Сходи за Зинчуком и передай, чтоб вернулся. И сам вернись. Понял?
А-а но замялся тот, но офицер подбодрил его легким пинком.
Бегом, мясо!
Матвей, потеряв равновесие, всем телом ухнул в секцию. Борисов почему-то подумал, что, будь на месте стены вода, брызг получилось бы море. Однако брызг не получилось. Матвей просто исчез, как перед ним исчез десантник.
Прошло долгих пять минут, прежде чем офицер нарушил молчание.
Дамочка
Ой нет!.. отпрянула Дарья.
Дамочка, вы давали присягу.
Я от нее отказываюсь.
От присяги нельзя отказываться, мягко заметил капитан.
А я все равно отказываюсь, не растерялась Дарья.
Марш в стену!! заорал офицер, и она, съежившись от страха, нырнула в мутную темень.
Еще через пять минут стало ясно, что никто не вернется.
Борисов сквозь скафандр почесал спину и отвлеченно посмотрел куда-то в небо.
Сам пойду, буркнул офицер.
Поддерживаю! поспешно отозвался Шуберт.
Ждешь восемь с половиной минут и следуешь за мной, распорядился капитан.
Нет, навсегда здесь останусь, съязвил он.
Офицер хотел что-то сказатьили, быть может, просто выстрелить, но передумал и бодро впрыгнул в неизвестность. Борисов, чтоб не запутаться, начертил каблуком стрелку и бестолково побродил по колодцу. Часы ему разбили еще при аресте, и единственное уцелевшее табло показывало только секунды. Шуберт пробовал честно следить за мигающими циферками, но несколько раз сбивался и в конце плюнул совсем. Решив, что времени прошло достаточно, он разбежался и рыбкой нырнул в проем.
В принципе он был готов ко всему.
И к такомутоже.
Но это вовсе не значит, что он не огорчился. Огорчилсяи еще как
Десантник Зинчук лежал на землене то связанный, не то убитый, одним словом, человек не двигался.
Рядом с ним лежал Матвей, и про него можно было сказать то же самое.
К Матвею подносили Дарьюбрыкавшуюся, но быстро затихавшую. Когда ее положили третьей в ряд, она уже не шевелилась. Неподалеку, метрах в двух, какие-то типы боролись с капитаном. Капитан был крут, но типы оказались не жиже. Вскоре его достали прикладом по затылку и еще несколько раз по лбу. По шлему колотили бесстрастно и методично, будто забивали в деревяшку гвоздь.
А вот еще один! возмущенно произнесли где-то под самым ухом. Много их будет?
Сколько ни будетвяжем всех, отозвались там же.
Борисов недоуменно обернулся. Ему в нос, гудя на ветру черным жерлом, смотрел прокаленный ствол стомиллиметрового калибра. Оператор МАСЛаМалого Артиллерийского Самоходного Лазераподъехал вплотную и, высунув от усердия язык, подкручивал верньеры тонкой настройки, чтобы нацелить дуло аккурат в правый глаз мастера.
Шуберт меланхолично следил за его стараниями, попутно любуясь хищной эстетикой пушки. Асимметричный лафет украшала жестяная табличка: «При неудовлетворительной работе изделия все рекламации направлять по адресу: Земля, Тульский Механосборочный Завод».
Глава 11
Выстрела Борисов не ожидал, но насчет удара по макушке почти не сомневался. Тем более было удивительно, когда мастера всего лишь кольнули в правую ляжку и относительно бережно уложили на пушистую траву. Конечности ему обездвижили при помощи магнитных захватов, однако к тому моменту, когда плоское табло, управляющее замком, высветило фразу «Пожалуйста, не забудьте пароль!», Борисов уже и сам не смог бы ни встать, ни просто пошевелиться.
Он снова удивился. Лазерная самоходка, кандалы, да и охранники имели абсолютно земное происхождение. Были бы это пришельцыБорисов не позволил бы себе даже легкого недоумения. Что с них взять, с пришельцев? Существа загадочные, имеют право и почудить. Но наши
Десяток бойцов, справившихся и с Зинчуком, и с капитаном, явно прошли ту же школу, что и десантники. Они и лицами почти не отличались: те же практичные зубные пластины, носынеровные, как горная дорога, и взгляды куда-то вглубь, насквозь и еще дальше. Только вот форма на них была странноватая: в ней угадывались черты штатной амуниции и в то же времячто-то окологражданское, отдающее расслабухой и синекурой долгих бесконтрольных командировок.
Борисова вместе с остальными перевалили на носилки и куда-то понесли. За пологим холмомзрение у Борисова, слава богу, не отказалооткрылась круглая и плоская, как монета, равнина со множеством сборных пластиковых домиков. Примитивные двухэтажные бараки стояли идеальными рядами по десять штук. Самих же рядов мастер насчитал всего пятьохранники шли не в ногу, и носилки раскачивались из стороны в сторону, набирая опасную амплитуду.
«Пятьдесят домовэто сотня блоков», подумал Борисов, отмечая, что мозги работают медленней, чем хотелось бы.
Судя по небогатой архитектуре поселка, это был вовсе не курорт, а значит, в каждом блоке проживало не менее трех человек.
«Итогодо трехсот бойцов, отметил Борисов. Для обычного поста нерентабельно много. Для военной базы до смешного мало. Если это тыловая часть, то где склады? Если исследовательский центргде яйцеголовые? Если разведподразделениепочему сюда так легко попасть? Если скрытый стратегический объект Нет, это тоже не годится»
Борисову надоело перебирать версиини одна из них и близко не подходила. Рассмотрев, для очистки совести, еще пару гипотез, он окончательно успокоился и решил просто ждать. Ни на что другое он в данный момент был не способен.
Откуда-то из-за холма неожиданно прилетел теплый ласковый ветерок, и Шуберт вдруг уловил какой-то знакомый запах. Странно, но аромат, кажется, не был связан с чем-то конкретным: он не касался ни еды, ни выпивки, ни женщин. Тем не менее запах настойчиво будил положительные ассоциации.
Борисова вместе с четырьмя другими пленниками поднесли к крайнему домику и оставили на земле. Впрочем, ненадолго. Через пару секунд изнутри раздался командный рык, и носилки снова подхватили.
Последнее, что увидел мастер, это легкий грузовой внедорожник на смешных раздутых колесах. Машина тряслась на ухабах, и стальные бочки в кузове тяжело и лениво бились друг о друга. Бочки были полные и, вероятно, герметичные, однако низкие борта платформы лоснились от темных потековвот они-то и источали тот самый запах, что привел Борисова в трепет.
«Смола, мгновенно осознал Шуберт. Грузовик везет смолучетыре бочки по двести литров. Это много».
И судя по тому, как неаккуратно ее разливали, смолы здесь было предостаточно.
«Допустим, тут живет даже не триста человек, а шестьсот, в два раза больше, вернулся Борисов к своим недавним подсчетам. Тогда выходит, по полтора литра смолы на брата. Нет. Столько кайфа нормальному человеку не одолеть. Пожалуй, даже за всю жизнь».
Шуберт уже почти пришел к какому-то конкретному, хотя и ошеломляющему выводу, но в этот момент его и всех остальных затащили в помещение. Через открытую дверь он услышал, как машина с бочками проехала мимо домика, и, если он не ошибся, где-то далеко тут же появилась вторая.
Пятерых задержанных подняли с носилок и усадили в пластиковые кресла с неудобными подлокотниками. Неудобнымив том смысле, что просунуть в них магнитные захваты конвоирам не удалось, и пленники остались условно свободными. Борисов попробовал незаметно подвигать рукойукол еще держал, и пошевелился один только указательный палец. Один из бойцов мгновенно отвесил Шуберту тяжелую оплеуху, и мастер, качнувшись в кресле, будто с чем-то согласившись, решил оставить попытки до более благоприятного момента.
Внутри комната оказалась еще хуже, чем он себе представлял. Бытовые удобства здесь презирались настолько, насколько это вообще возможно, и Борисов меланхолично подумал, что вовсе не удивился бы, обнаружив в углу ведро с фекалиями.
Кроме ряда одинаковых жестких кресел он увидел узкую лесенку, ведущую на второй этаж, и широкий, заваленный каким-то хламом стол, на котором возвышался ящик полевого сервера связи. Стены из серого пластика были сплошь усеяны зарисовками на тему ущемленного солдатского либидо. Сзади, за столом, это безобразие прикрывала трехмерная карта звездного неба с отмеченными красным маркером кружочками и пунктирными стрелками. Борисов прищурился, определяя, куда и откуда они ведут, и после долгих сомнений сообразил, что узловой пункт на картечистой воды фикция. Звездная система, на которую завязывалось большинство трасс, в реальности отсутствовала.
Поговорим, скупо произнес человек за столом.
Борисов вернулся взглядом к хозяину кабинета, или, как он про себя назвал это место, непропорционально крупной собачьей будки. Матвей с Дарьей и капитан с беспалым Зинчуком также уставились вперед.
Хозяин будки выглядел человеком опытным, но своенравным. Начать с того, что он отрастил совершенно неуставную, черную как смоль бороду, торчавшую лопатой и достававшую до самой груди. Верхние и нижние зубы справа сияли золотом, а слеватускло отливали белым металлом, из чего Борисов сделал вывод, что человеку стреляли в лицо дважды, причем в разное время. В довершение хозяин кабинета-будки носил темные очки в стиле архиретро: не то капли, не то фасетчатые стрекозьи зенки закрывали не только глаза, но и половину лица, хотя голая лампочка под потолком светила не сказать чтоб ярко. На голове у него была надета темно-зеленая вязаная шапочка. Как подумалось Борисовуподарок жены либо мамы перед дальним походом.
Поговорим мрачно повторил человек за столом. Кто старший?
Я, без страха ответил капитан. Капитан Мищенко, командир отдельной десантно-штурмовой роты. Не могу отдать честь, потому что
И не надо, махнул рукой бородатый. Сами возьмем, если потребуется.
Капитан с Зинчуком, услышав эти слова, нехорошо переглянулись, а Дарья тревожно заерзала в кресле. Борисов пошевелил пальцами ног«заморозка» уже почти отошла. Кажется, казнить их все-таки не собирались. А если и собирались, то не в самое ближайшее время.
Как вы сюда попали?
Да понимаете начал было Матвей, но капитан Мищенко его перебил:
Мы проводим секретную операцию. Я требую связи с полковником Бугаевым.
Бородатый невзначай коснулся рации и степенно огладил густую бороду.
Спрашиваю еще раз, сказал он. Цель, а главное, способ вашего прибытия.
В комнате повисла гробовая тишина, и Борисов, не напрягаясь, расслышал, как мимо домика проехали еще две машины. Наполненные бочки низко ухали, мысль об их содержимом вызывала бешеное слюноотделение.
Требую полковника Бугаева! снова произнес Мищенко, хотя уже не так уверенно.
Шуберт безнадежно уставился на объемную карту. Неопознанная точка в центре свербела в мозгу раскаленным гвоздиком до тех пор, пока он не сообразил, что как раз на ней и находится. Системы с сорока четырьмя планетами не было в реестрах, но открыли ее отнюдь не вчера. Борисов окончательно простился со своей долей в планетарном бизнесе и с новой силой заинтересовался допросом. Все, что у него осталось, это скучная и полунищая жизнь разведчика, и он подозревал, что ее продолжительность находится в прямой зависимости от результатов беседы двух сильно крутых и сильно секретных деятелей.
Отпустите нас, молвила Дарья, и это прозвучало так наивно, что никто даже не засмеялся.
Конечно, доброжелательно ответил хозяин. После того, как установим ваши личности. И в случае, если ваши личности не вызовут у нас подозрений, добавил он нехотя.
Да ты сам вызываешь у меня подозрение! неожиданно высказался Матвей.
Требую связи с майором Калашниковым! поддакнула Дарья.
Во как растерялся бородатый. Пошли на понижение, значит Полковник вам уже не нужен, вам теперь майора достаточно. Сторгуемся на лейтенанте? спросил он с откровенной издевкой.
Лейтенанты у нас по кредиту за пучок идут! не выдержал Борисов. Я представляю интересы Корпорации и не потерплю
Сзади пришел очередной подзатыльник, и Шуберт, смущенно шмыгнув носом, умолк.
Потерпи уж сочувственно произнес хозяин кабинета. Что тебе остается-то?
Он хотел сказать что-то еще, но за мутным окном взвыла сирена. В ту же секунду в комнату ворвался боец со СТУРНом на плече и крикнул:
Атака, господин лейтенант!
Мищенко разочарованно посмотрел на бородатого и сплюнул на пол.
Вы кого привели, собаки?! заревел тот.
Нет, господин лейтенант! возразил боец. Атака чужих!
Каких чужих?! Что ты несешь?!
Все, как предупреждали! Они уже здесь, до трех сотен!
Сканеры?!
Сканеры молчат, кораблей нет. Твари прямо из пустоты посыпали, как тараканы!.. Как эти вот, перед ними
Ладно, лейтенант, хорош из себя корчить, проговорил Мищенко. Представляться не хочешьчерт с тобой. Чужие тут действительно есть, мы за ними и ходили. Откуда они взялисьтоже знаю, но скажу, когда руки развяжешь.
Пусть начальство разбирается, буркнул лейтенант. Развяжите их, никуда не денутся.
Пятеро охранников обошли кресла и занялись магнитными захватами.
И оружие, напомнил капитан.
Ну это уж ты загнул
Господин лейтенант, первые потери до половины личного состава! беспомощно вякнули из сервера.
И оружие им верните, приказал бородатый.
Первыми встали и унеслись капитан с Зинчуком. Спустя мгновение Матвей и Дарья поднялись и, слегка прихрамывая, выбежали вслед за ними на улицу. Шуберт нетерпеливо тряс руками, но захват все не открывался.
Что там у вас? недовольно произнес лейтенант.
Виноват, плаксиво ответил боец. Я пароль забыл.
У, дубина! Марш на позицию! Без тебя справимся.
Охранник выскочил за дверь, и Борисов вопросительно посмотрел на офицера. Кроме них двоих, в домике никого не осталось.
Ну а вы что же?.. вопросительно молвил Шуберт.
А я с тобой разбираться буду.
Лейтенант опустил правую ладонь под стол и с пронзительным жужжанием выехал на середину комнаты. Он сидел в шарообразном кресле «Мои вторые ноги» и самостоятельно передвигаться не мог, поскольку первых, своих собственных, не имел вовсе.
Эх, вояки сокрушенно вздохнул он, вынимая из бокового кармана хак-тестер. Давай кандалы.
Борисов подтянул к животу колени, и лейтенант приложил прибор к задней панели наборного табло. Спустя секунду замок щелкнул, и Борисов с удовольствием размял затекшие ноги.
Теперь грабли давай, буркнул бородатый.
Шуберт протянул было руки, но передумал и, резко поднявшись, нанес сидящему в кресле единственный хорошо отработанный ударпяткой в ухо. Высоко задирать ногу было не нужно, и удар получился преотличным. Лейтенант вылетел из кресла и, проехав на боку метра два, врезался макушкой в стену, аккурат под надписью «ДМБ 2405». Очки свалилисьпод ними, вместо ожидаемой оптики, оказались подернутые мутной пеленой нокаута глаза. Борисов даже слегка разочаровался. Подбежав к столу, он сорвал с сервера защитную крышку. В электронике мастер разбирался много лучше, чем в воинских искусствах, и уже через минуту из динамика послышалось ласковое:
Да-а это приемная корпоративного президента Геца Дауна
Эй! заорал мастер. Здесь Борисов! Борисов на связи, ответьте!
Какой Борисов? томно произнесла секретарша.
Шуберт!
Да-а? А может, Пагани
Заткнись, пигалица! Включи запись, на это твоих мозгов хватит, надеюсь?
О-о-о неодобрительно протянула девица.
Ну?! Включила?
Включила, обиженно отозвалась она.
Борисов снова выглянул в окносквозь пленку ни черта не было видно, и это его удовлетворило. Он машинально подобрал с пола упавший прибор для взлома наручников, затем сел на стол и, склонившись к микрофону, прошептал:
Мастер дальней космической разведки Шуберт Борисов имеет честь доложить
Глава 12
Обижался ли майор Калашников на судьбу, не было доподлинно известно даже самому майору. Жизнь его текла в полном соответствии уставу и принятым в Исследовательском Отделе ОВКС правилам внутреннего распорядка. С девяти до восемнадцати, шесть дней в неделю, он протирал форменные брюки на службе, вечерами пил пиво в офицерском клубе или дремал, сидя в домашней телекомнате у кромки футбольного поля. С тем же пивом в одной руке и пультом в другой. Выходные и праздничные дни Калашников посвящал общению с друзьями и родственниками. Похмелье после воскресных встреч длилось не менее двух дней, да и на третий майор чувствовал себя не самым лучшим образом. Зато потом три дня он работал с удвоенной энергией, успевая утомить своими придирками не только сотрудников отдела, но и дежурных, разбросанных по различным объектам освоенной части Галактики. Этот ритм иногда нарушали учебные тревоги и штабные авралы накануне годовых проверок, но майор относился к ним отстраненно.