Я потянулась к зверьку и зарылась пальцами в мягкую шерстку, почесывая за маленькими ушками. Рассматривая это разумное чудо и вспоминая, что я говорила про парней, залилась краской стыда. Блин, они слышали, как я сетовала на то, что рядом два красавца, а смотрят только друг на друга, стыдно то, кааак
Михей, опергруппа быстрого реагирования, младший сокол.
Исподнее с единорогами в сердечках, что может быть хуже? Вот и я думал, что ничего. Пока не проснулся нагишом, сверкая голым задом и не только им. Но даже не понял этого, так был обескуражен видом прелестей Марши. И ладно бы просто прелестей, но вот руки друга там были лишними, вот прям до кровавых звездочек в глазах. Хотелось переломать эти наглые конечности. Ой как же было стыдно!
Вообще вся эта зона очень странно влияла на всех нас троих. У меня складывалось впечатление, что онаэто один большой и мыслящий организм. Вспомнились слова сталкеров, на которые я не обратил внимание: "Поклонились духу зоны" а может и правда есть дух, или духи? Ведь сколько тут погибло магов в свое время. Я обдумывал эти соображения и так и этак, перекатывая их как камешки в голове. В общем-то я старался думать, о чем угодно, лишь бы не вспоминать утро и моей реакции на девушку.
Я шёл последним, когда стали раздаваться странные звуки при каждом нашем шаге. Первый раз услыхав Кхр я подпрыгнул от неожиданности как испуганный зайс и закрутил головой, озадаченно осматривая круглыми от беспокойства глазами соседние кусты и вслушиваясь в очередной Кхр, вытянувшимися ушами. Сердце колотилось словно готовясь выскочить из груди, тьфу, самому тошно сталозайс и есть зайс, а не сокол. Хорошо, что был последним, никто из ребят не видел меня в таком виде. Засмеяли бы. Вот дались им мои красивые ушки. Ну форма у нас другая немного, вытянутая кверху, заостренная, ну подумаешь иногда выдают мои чувства, зато очень симпатичные. Маменька всегда говорила, что у меня прелестные ушки, а ей я привык верить.
Я крутил головой и не понимал, что это может быть, а Ник пёр вперёд, ничего не замечая. Руки чесались дать ему отцовского леща, чтобы не спал во время похода, но между нами была Марша. Но наконец-то и он услышал странные звуки, и мы поняли, откуда они раздаются.
Такого милого зверька я никогда не видел, да и не знал, что в этом мире такие существуют. А я ведь был лучшим в потоке и прежде, чем стать младшим соколом проштудировал и запомнил всё об Эдере. А вот дальше, ох, дальше начался дурдом. Зверек пропал, растаял в воздухе, а за ним сорвалась и девушка. Она, как одержимая, неслась куда-то, да так быстро, что мы еле смогли ее догнать. Но вот лучше бы и не догоняли вовсе!
На поляну с рыдающей Маршей мы с Ником выпали вместе. Мы еле дышали и ноги уже не держали нас. Вот откуда в этом хрупком теле столько силы и выносливости? Уперев руки в колени, я пытался отдышаться, а рядом на земле валялся Ник. Похоже парень бежал из последних сил: "Слабак!" промелькнула мысль, но закрепиться не успела. Невменяемость нашей красавицы уже начала зашкаливать. У неё была истерика. Нет, не так. У нее была Истерика!
Кто-нибудь из мужиков знает, как остановить женскую истерику? Нет? Так вот я вам скажу, что расписанные методы не помогают. Как сейчас помню в академии: препод, прохаживаясь перед нами, вдалбливал: После спасения до женщин начинает доходить, что с ними случилось и могло случиться. У них начинается истерика. В чем она проявляется? Обычно это приступы судорожного плача, иногда переходящего в смех, упреки, жалобы, битье посуды или спасателя по лицу. Последняя степеньобмороки. Доводить до них нельзя. При первых же признаках истерии необходимо совершить три простых действа. А именно: апоцеловать, бдать пощечину, или взаставить выпить стакан холодной воды.
Смотрим: поцелуй. Яза такое лечение. Поднял глаза на Маршу, передёрнулся и понялне готов. Наша красавица, от одного взгляда на которую в штанах становилось тесно, сейчас выглядела как Да даже сравнить не с чем Лохматая, лицо опухшее, красные глаза сливаются по цвету с распухшим носом, слезы, сопли, слюни, из кривого перекошенного рта, размазываются по лицу и одежде Брр Убейте, целовать не буду! Меня перекосило, я глянул на друга и понял, что даже предлагать не буду. Он с таким непередаваемым лицом смотрел на девушку.
Ладно. Что следующее? Пощечинатолько самоубийца может ударить женщину по лицу в такой момент. После этого поступка ему точно не жить. А наша красавицамаг огня. Так от нас только горстка пепла останется. Может сказать Нику, чтобы он попробовал? Я покосился на приятеля и тот, будто зная о чем я думаю, замотал головой, понятноне вариант.
И последнеестакан воды ну может быть но что-то подсказывает, что он будет выплеснут в морд на того, кто попытается заставить выпить его. Не вариант. Переглянувшись с Ником и придя к одному и тому же выводу, я уселся рядом с ним, давая ногам отдых. Что ж, просто подождем, когда-то же это должно кончиться.
Как интереееееснооо!!! Мы развесили уши выслушивая жалобы и претензии девушки. А уж когда мы услышали, что небезразличны Марше, то с глупыми улыбками посмотрели друг на друга. А потом до меня дошло за кого она нас принимает, я даже дернулся как от удара, вспомнил утро и угрюмо посмотрел на Ника. Надо сказать, он тоже был не в лучшем настроении и сверлил меня не менее недовольным взглядом.
Когда нас окружили, я не отследил. Вот тебе и сокол, сижу как дурак, ничего вокруг не вижу. А милые на вид зверьки, как-то странно и предвкушающе смотрели на нас, щелкали зубами, корчили страшные морды, облизывались и сужали круг. Ник вжался в меня, обняв руками и затрясся. Я, честно, даже не заметил этого, так странно смотрелись их ужимки на милых мордочках с огромными, печальными глазищами. А потом я услышал уже почти спокойную речь Марши. Это с кем она разговаривает?
Ну вот реально, она говорила с тем самым белым зверьком с рыжими подпалинами! Я кулаками потер глаза и пальцами потыкал в уши. Ничего не изменилось. Болтают. А что за странный вопрос: Боишься?. Да кто же таких милах боится?!
МАМА!!!! Роди меня обратно!!! Теперь уже я вцепился в рядом сидящего и тихо подвывающего друга, и затрясся от страха. Но хотелось верить, что от омерзения, очень хотелось верить.
Свет, спаси и сохрани нас, глупых сынов твоих!
Ёкарныйбабай! Спаси нас, буду верным твоим адептом! вторил мне друг.
Эту зверушку реально вывернуло! И внутри она оказалась в три раза больше, чем снаружи. Перевитые мышцы и сухожилия крепились и оборачивались вокруг костей. Здоровенные когти сидели на не маленьких лапах. И всё увенчивала уродливая, безглазая голова с огромной пастью кривых и страшных, на вид, зубов, и шевелящимся, почти дышащим, мозгом. Когда эта тварь обратила на нас внимание и облизалась длинным, змееподобным языком нам стало совсем плохо. Мы были окружены стаей подобных ей.
А Марша уже чесала за ушком это исчадие ада, вернувшееся к первоначальной форме и, кажется, обе получали от этого огромное удовольствие.
Ах ты ж моя, пусенька! А какие у нас ушки! А какие глазки! Вот он, вот он наш хвостик! А где наше пузико? Вооот пууузиикооо!!! Моя прелесть!!! Давай вот тут почешем! А какие у нас лааапкиии? Вооот какиие лааапки!
Я смотрел на девчонку и офигевал! Она нормальная?! Так вести себя с монстром? А тот-то? Во, воглаза закатил от удовольствия, валяется на спине и пузико подставляет! Моя челюсть с грохотом упала на землю, с таким же выражением лица сидел рядом Ник.
Нам было плохо слышно, Марша сюсюкая успокоилась и говорила уже не так громко. Вдруг этот зверек соскочил с ее колен, где вольготно развалился и подставлял части тела для почесушек, и повис на девчонке, обняв её шею своими лапками, и обвив в два оборота, длинным, словно змея, хвостом.
Я дернулся, думая, что он сейчас задушит девушку, но Марша поднялась вместе с ним и отправилась к нам.
Если хочешь, пойдем с нами. Я буду тебя любить и всегда гладить, и чесать. Сейчас с ребятами познакомлю, ой, а у тебя есть имя? Чудо помотало своей головой, ласково, словно кошка, прижимаясь к нашей сумасшедшей. Ну, так не пойдет, как же без имени? А хочешь, я дам тебе имя?
Его глаза сверкнули счастьем и радостью. Я точно это видел? Я не ошибся? От происходящего перед нами действа мы с Ником уже не тряслись, а сидели с выпученными глазами, потрясенные до глубины души. Это она что сейчас, на полном серьезе?
Выбирай, что тебе нравится? Пушистик, Милаха, Рыжик? Нет?
Нет. Мне это не подходит. Я ведь страшный и грозный, ответил страшный и грозный, обтираясь головой о подбородок Марши как кот.
Громобой? Страш? Зловред? Ужас? Жуть? Рок? Но ты ведь такая душка мягонькая!
Снежок, и все повернулись ко мне. Снежок, повторил я. Он белый и пушистый, но может и убить.
Свееет, неужели это предложил Я?
Снежок, Снежок, а мне нравится, малыш как-то даже приосанился. Убить, говоришь, можетэто подходит.
Ой, а я никогда снега не видела! В восторге вскрикнула Марша, Мне тоже нравится, значит будешь Снежком?
Пушистое чудо прислушивалось к себе и, что-то решив, утвердительно качнуло головой.
А снег и правда такой же беленький и пушистый? перевела на меня взгляд Марша.
Да, в холодное время года, вместо дождя идет снег, пушистые снежинки оседают сугробами и в них можно упасть как в перину, или в снежки поиграть, а еще я любил в детстве его есть.
Ага, пробормотал Ник, главное жёлтый не есть, и стал подниматься, а я увидел с каким подозрением посмотрел на него зверек.
Ну знакомься Снежок: это Ник, то есть Николас Мор, он
Ага, некромант, вижу, проговорил мелкий, а мы уставились на Ника, некромант?
А это Михейи снова он перебил Маршу:
Ага, светлый, не местный, вкусный, и облизнулся, а мне как-то не хорошо стало.
Не ссы, светлый, не тронем, но вы нам всем имена дадите, и сказано это было таким тоном, что желание спорить пропало.
Нас обступили со всех сторон и под конвоем повели куда-то, только Марша была довольна жизнью и, похоже, совсем не боялась.
Николас Мор
Мы шли в окружении лакеров к их поселению? Буду надеяться, чтода! Лакеры! Так их зовут сталкеры, сказал один из зверьков, шедший рядом. А я вспомнил все рассказы про них и похолодел. Это как же мы так вляпались? Я много слышал страшных и леденящих кровь историй про них. Только вот тех, кто встретился с ними, никто, никогда больше не видел. Мне было и любопытно, и страшно. Но страх как-то быстро отступил. Нет, правда, бояться этих милых пушистиков не получалось.
Марша, сюсюкалась со Снежком. Я чуть не заржал, когда Миха предложил эту кличку. Ага, описанный снежок, писаный красавчик. Не, ну правда, сами судите, он на самом деле был весь белый и только кисточки ушей отдавали в рыжину, и хвост был со странной спиральной полосой с рыжевато-желтым оттенком.
Беспокоило то, что девушка даже не задумывалась, что нас может ожидать ловушка. Эх, задрать бы ей юбку и ремнём, ремнём, а можно и рукой, ладошкой и сжать, укусить, и зализать, чтобы не больно было А потом пристроиться Ойё! Корень, блин! Я летел носом в землю, когда меня подхватил Михей и не дал совсем опозориться. От такого пируэта всё моё желание упало и съежилось.
Спасибо, Мих.
Да ничего, обращайся, пропыхтел парень, таща кроме своего, ещё и рюкзак Марши.
Как думаешь, что нас там ожидает? почти прошептал я, косясь на наше сопровождение, прыгающее по кустам, бегущее по тропинке, то исчезающее, то вновь появляющееся.
Да, Свет его знает, так же тихо ответил он. Но, надеюсь, все будет хорошо, и кивнул на нашу любвеобильную девочку, в этот момент целующую в мордочку лакера.
Мне поплохело от такого зрелища. Я как вспомнил его выверт, так сразу захотел в кустики похвалиться обедом.
Поселение открылось как-то вдруг. Вот его еще нет, а вот оно уже у нас перед глазами. Очень большая круглая поляна со всех сторон, окруженная высоким кустарником, а посередине огромное дерево. Ёкарныйбабай, его за день не обойдешь. Оглянувшись назад, не увидел тропы, по которой мы пришли сюда. Вздохнув, принялся рассматривать этого гиганта. Все ветки были увешаны разного вида домиками. Это точно были домики, окошки хорошо было видно, да и мордочки выглядывали из некоторых.
На ветках сидели взрослые особи, а на них висели, прижавшись всем тельцем и вцепившись маленькими лапками, и обвив хвостом, малыши. Если старшие были милахами, то детеныши были были Ёкарныйбабай, как же я хочу их затииискааать!!!
И тут я разглядел малышей чуть постарше. Они прятались среди листвы, прижавшись к сучьям. Их огромные глазёнки с любопытством следили за нами. А я аж застонал от зуда в руках перегладить и переобнимать их всех.
Я боялся сорваться и броситься ловить эту мелочь, поэтому сжав руки в кулаки, с немыслимой силой воли перевел взгляд на Михея. Он стоял с остекленевшими глазами и смотрел на дерево. Не думая, саданул ему кулаком под дых. Миха охнул и согнулся, пытаясь вздохнуть. Поддерживая друга, не давая тому упасть, я старался смотреть вниз.
Спасибо, просипел Миха. Здесь количество милоты на квадратный метр зашкаливает. Нас к такому не готовили в академии.
Меня кто-то подергал за штаны. Я, оглянувшись, увидел зверька, который стоял на задних лапках и передними теребил ткань, привлекая мое внимание.
Пойдем, вы будете давать нам имена, и махнул пятипалой лапкой, зовя за собой.
Всё очарование слетело с меня как наведенный туман. Поддерживая Миху, который тихо матерился сквозь зубы, мы шли к дереву.
Мих, ты это, прости. Я не хотел так сильно бить. Просто так получилось.
Ладно, забыли, сказал он, шумно выдыхая.
Марша уже сидела под самым стволом. На руках у неё вольготно расположился Снежок, которого она продолжала нежить ласками, а тот млел, счастливо щурясь.
Я помог Михею сесть рядом с нашей непредсказуемой красавицей, а сам примостился к другу, стаскивая с него рюкзаки. За что получил благодарный взгляд. Где-то внутри меня разлилось тепло, словно я был обласкан горячим солнышком.
Вокруг нас собиралась вся стая. Даже малышня, притащенная родителями и получившая подзатыльники, сидела притихнув. И вот честно, я уже не хотел их тискать, так как эти мелкие перевертыши принимали свой второй облик и бросались на нас с вполне определенными намерениями. Последнего с моей ноги снимала Марша. И мне даже не стыдно было, вот вообще. Я кричал как девка? Да пофиг, кто об этом узнает? Приходя в себя и пытаясь успокоить сердце, не заметил, когда наступила тишина и Снежок, подергав Михея, сказал:
Мы все собрались. Начинай давать имена, и уселся на коленях Марши как на троне, а я выдохнул с облегчением.
Михей же осмотрел это море разноцветных мордочек с большими печальными глазами и шумно вздохнув, начал. Он подзывал к себе по очереди каждого и осматривая окрас, ну а что он там еще видел? давал им клички. Если по началу они были забавными и даже где-то подходили мелким пушистикам, то уже через час, он стал запинаться, долго думать и поглядывать на нас с Маршой с мольбой в глазах.
Через три часа мы выдохлись все и головы были пустыми, а безымянных еще оставалось много. Через четырея не мог уже говорить, привалившись к стволу и считал маленьких лакеров, что летали перед моими глазами как звездочки. В руки мне дали бутылку, и я жадно присосался к ее горлышку, даже не подумав откуда у этих милах бутылка и какое в ней содержимое.
Вот зря мы так необдуманно себя повели, очень зря. Если бы мы знали, чем все закончится, никто бы из нас, даже умирая от жажды, не стал пить эту приятную и освежающую жидкость.
Глава 6
Илая, территория тринадцатой автономии, кабинет повелителя.
Мужчина нервно мерил свой кабинет широкими шагами. Ему надо было успокоиться и подумать. А вот такие метания, от стены до окна и обратно, всегда помогали. Возникало ощущение, что размеренный шаг запускал мыслительные процессы. Но это было не так. Просто Дон имел очень взрывной характер. Сильнейший маг огня. Он был похож на свою стихию. Быстро вспыхивал и от врагов не оставалась и следа. Но мог и ровно гореть, вынашивая свои планы, и шаг за шагом приближаясь к цели. А иногда долго подавлял в себе огонь, но оставлял тлеющие головешки, чтобы в подходящий момент на их месте начал бушевать новый пожар.
В правителе тринадцатого домена было идеально все. Его красота, прекрасно соседствовала с силой и умом. Да, для многих этот мужчина был мечтой, недосягаемым идеалом, для остальныхкость в горле и бельмо на глазу. В него влюблялись с первого взгляда, его ненавидели так же исступленно, и не было равнодушных. Но сейчас мужчина был немного растерян.