Княжка-кошка - Гринь Анна Геннадьевна 4 стр.


Я успела отдышаться и как следует отсмеяться, представляя сцену в маленькой гостиной, пока направлялась к себе в комнату. Через чаепитие с куклами прошли почти все обитатели замка, включая стражу. Эмму совершенно не смущало то, как себя чувствуют взрослые, до зубов вооруженные солдаты, вынужденные подчиняться приказам маленькой девочки. А те, краснея от стыда и до скрежета стискивая зубы, устраивались на крошечной мебели, пригодной только для фарфоровых кукол, брали своими необъятными ручищами маленькие чашечки и пили отвар листьев малины, столь любимый Эммой. А малышка чувствовала себя настоящей героиней званого вечера или бала, даже пробовала вести умные беседы.

Однажды такое развлечение девочки кончилось не очень хорошо. Ничего ужасного не произошло, но целую неделю сестренка отмалчивалась. Мы даже не могли понять, что же произошло, пока не узнали, кто попался к Эмме «на прием». Час не в компании мычащих беззвучные ругательства слуг и сестер, а вместе с советником отца на время вверг девочку в ступор. И было от чего. Уважаемый лорд советник был всегда настолько погружен в дела княжества, что оказался не способен вынырнуть из них ни на секунду, пусть и ради маленькой леди. Так что на голову Эммы вылились все переживания советника о новых пошлинах на ткани.

Отец не мог унять смех, когда узнал об этом, только чуть пожурив уважаемого лорда, кажется, ничего не заметившего. Эмма забыла обо всем через неделю, хотя у нее до сих пор проскакивают несвойственные четырехлетней девочке слова.

Но это все одно. Легардыиное! Я сама нарвалась на выговор от отца. Все дело времени. Меня обязательно накажут, сомневаться не нужно и пытаться. Не думаю, что эти гости простят мне такое. Они, естественно, сами виноваты, но именно я спровоцировала ситуацию, и по праву старшинства все тумаки достанутся мне, а не маленькому чуду по имени Эмма. Если не князь, так тетушка обязательно придумает какое-нибудь наказание.

Порой у меня складывалось впечатление, что тетя Севиль меня терпеть не может. Уж не знаю почему!

Как бы то ни было, сейчас лучше всего как можно быстрее переодеться в приличную для леди одежду и потренировать самое невинное выражение лица, чтобы ни у кого не возникло желания наградить меня чем-то большим, чем выговором.

 Куда-то спешим?  Вопрос поймал меня почти у самой двери.

 Что вам нужно?  Недовольство и разочарование как-то само вырвалось наружу сквозь мой тон.

 Ничего особенного.  Пожал плечами Рэндалл.  Просто хотел спросить, почему вы с первой же секунды нас невзлюбили? Что мы вам сделали, уважаемая леди?

 Вам показалось,  выдавила я, не зная, что должна ответить.

 Вот как? Ну, что же  усмехнулся Рэнд и сделал шаг вперед, черным дымом растворившись в следующую секунду, чтобы возникнуть вплотную ко мне. Сильные жесткие пальцы больно ухватили меня за подбородок, заставив отступить и прижаться спиной к стене. Страх скрученной пружиной вторгся в мозг, пока я старалась не смотреть на нависшего надо мной Рэндалла. Легард презрительно скривил губы, рассматривая мое лицо, а я замерла, не в силах ни отодвинуться, ни вырваться.

 Ничего выдающегося,  после секундного молчания сказал легард.  Одни сплошные комплексы и маски, пополам с дуростью и инстинктами.

От услышанного стало так обидно, что захотелось как следует ударить этого нахала, осмелившегося разговаривать со мной в подобном тоне, да еще и озвучивать настолько неприятные вещи.

 А еще отсутствие контроля над собой,  продолжил разбор меня на составляющие Рэндалл.  И заниженная самооценка.

 Что вы хотите?  тихо спросила я, глубоко вздохнув.

Почему я злюсь? Мне же это не свойственно!

 Кажется, я вас раздражаю,  вдруг улыбнулся легард, отступая назад.

Сразу стало легче дышать, как если бы горло отпустили холодные тиски.

 Да!  не стала скрывать я.

 Тогда советую держаться от меня подальше,  сказал Рэндалл.

 Не я была инициатором этого знакомства,  напомнила я, стараясь даже не смотреть на легарда.

Он ничего не ответил, буравя меня взглядом.

 Никто не ждал вашего приезда,  выдохнула я.

 Приглашение было получено,  бесцветно отозвался Рэнд.

 И что? Это дань традиции! Отец не мог не сделать этого,  прошипела я, теребя левой рукой ткань юбки.  Никого их вашего народа не видели в княжествах чуть ли не двести лет, а теперь вы явились. Может быть за кем-то из моих сестер. За Эммой, например!

 Теперь понятно, это ощущение, будто кто-то наблюдал за нами в кабинете князя,  хмыкнул легард небрежно.  Приятно знать, что я не страдаю паранойей. Леди, а себя вы в расчет не принимаете?

 Нет,  ответила я, сделав шаг к собственной двери.

 От чего же?  спросил Рэндалл и приподнял одну бровь.

Я не знала, что ответить, да и не хотелось мне дальше разговаривать с этим легардом. Боюсь я его! От Рэндалла так и веет чем-то опасным, так что кожа покрывается мурашками, и хочется бежать как можно дальше. Это чувство появилось во мне в первую же секунду, как я его увидела и с каждой минутой только усиливалось.

Заметив что-то в моем взгляде, легард неприятно ухмыльнулся и исчез, будто его и не было. Я дернулась, быстро осмотревшись по сторонам, но никого не увидела.

Может мне все это почудилось?

Думая так, я вошла в собственную комнату, и уже собиралась позвонить в колокольчик, чтобы вызвать служанку, когда мое тело охватила странная слабость. Последнее, что я увидела, был быстро приближающийся к моему лицу ковер

* * *

Странная неприятная боль сверлила затылок, короткими острыми вспышками протыкая мозг. Я пошевелилась, надеясь принять положение, при котором это ощущение пропадет. И очнулась, перепугавшись раньше, чем успела осмотреться. Быстро приказав себе успокоиться, я открыла глаза.

Ничего не пропало. Теперь я не только вдыхала ледяной неприятный воздух, наполненный какой-то вонью, и чувствовала пронизывающий холод каменного пола и стен, но и видела все это. Тусклый свет, источник которого я не смогла в первое мгновение определить, лишь немного разгонял сумрак, позволяя определить, что я каким-то образом оказалась то ли в шахте, то ли в коридоре, выбитом внутри скалы. Поднявшись на ноги, я внимательно осмотрелась.

Коридор был метра три шириной и пять высотой, вырубленный в бледно желтой пористой породе, похожей на травертин, с прожилками белого и бурого. Свет исходил от небольших хрустальных шаров, размещенных в узкие ниши на такой высоте, что я не могла дотянуться до них, даже встав на носочки.

«Магия? Может мне все это сниться?»пронеслась в голове шальная мысль, полная надежды. Стараясь не паниковать, я зажмурилась, ущипнула себя за плечо и подождала пару минут. Но ничего не произошло.

 Пора начинать паниковать!  тихо прошептала сама себе.  Что же делать?

Похоже, Рэндалл решил наказать меня по-своему, забросив в это странное место. Все возможно. Легардымаги по рождению. И понятия о воспитании у них вполне могут быть отличными от тех, что приняты в княжествах. А пообщавшись с этим отдельным легардом, я с каждой секундой верила в это все больше и больше.

Меня охватила паника, стершая из головы разумные мысли. Хотелось бежать вперед, навстречу удаляющемуся коридору.

 Вирена!  грозно крикнула я сама на себя.  Прекрати! Ты дочь князя и не можешь вести себя, как глупая служанка, напуганная мышью. Если этот коридор кто-то вырубил, значит, из него есть выход. Тебе нужно только найти его. Всего-то делов!

Самовнушение подействовало, хотя внутренний голос быстро напомнил, что на территории княжеств нет гор, где бы могла быть прорублена подобная шахта, а это может значить только одновыбравшись из коридора, я не смогу обратиться к страже любого из двенадцати княжеств, попросив сопроводить меня домой. О том, где же оказалась, думать я себе запретила, чтобы не расстраиваться слишком сильно.

Постояв немного неподвижно и признав, что коридор в обоих направлениях совершенно одинаковый, я без сожаления двинулась налево, так что свет шаров падал мне на правое плечо. Спешить смысла не было, я шла медленно, отмечая, что коридор совершенно одинаковый на всем пройденном мной пути. Пол чуть шероховатый, усеянный мелкой крошкой породы, стены гладкие и холодные, через каждые пять шагов одинаковая ниша со светящимся шариком.

 Тот, кто построил это, страдал педантизмом,  прошипела я себе под нос.  Или у него отсутствовала фантазия!

С каждой минутой становилось все холоднее и холоднее, я начала замерзать в своей больше подходящей для лета одежде. Когда, уже потеряв всякую надежду прийти хоть куда-нибудь, я неожиданно заметила в стене арку, закрытую тонким льдом, то очень удивилась. Пока я не оказалась к проему вплотную, заметить его было невозможно.

Приложив ко льду палец и протопив теплом кожи в тонкой преграде круглое отверстие, осторожно заглянула в него. А потом хорошенько пнула лед ногой, так что тот осыпался к ногам мелким крошевом, открывая взгляду обширную пещеру, заставленную высокими валунами из снега и льда. Обняв себя руками за плечи, я прошла внутрь. И беззвучно вскрикнула, рассмотрев поближе первый ледяной куб. Сквозь замерзшую воду можно было отчетливо разглядеть какого-то зверя, названия которого я не знала и не хотела бы узнать. Существо чем-то напоминало лисицу, но крупнее раза в два. Шерсть животного отливала травяной зеленью с вкраплениями оранжевого и желтого. Но пугало не это, а замершие мертвые стекляшки восьми глаз, прожигавшие меня навечно застывшей в них злобой.

Отшатнувшись от куба подальше, я с содроганием перевела взгляд на следующий кусок льда, а потом быстро осмотрела каждый валун, убедившись, что в каждом кто-то есть. Ни о ком из этих существ я никогда не слышала и намека, но, с другой стороны, никому в княжествах ничего не было известно про Легардор больше, чем народ этих земель давал возможность узнать. Никто не знал, насколько обширно королевство, какие звери и птицы его населяют, какие там земли, горы, леса, реки. В книгах говорилось лишь о некоторых особенностях, но явно не обо всех.

Когда я была очень маленькой, то любила, чтобы мама рассказывала мне про свое детство в княжестве Беривел. Особенно мне нравились рассказы о необычных товарах, что поставлял Легардор своим ближайшим соседям. Мама очень ярко описывала удивительные фрукты и овощи, красочные ткани и искусные украшения, привозимые в дар князю. Мне так нравились эти рассказы, что какое-то время я всем сердцем мечтала однажды побывать в мире, представлявшемся мне настоящей сказкой из снов.

Потом я подросла, научилась читать и разочаровалась в своей детской мечте. Легардор оказался сказкой только в маминых пересказах, книги же говорили совсем об ином. Правда и книгам верилось не до конца, но желание ехать через весь континент в поисках чудес пропало.

В одном из кусков льда я заметила замершего в странной изломанной позе юношу. Он был такой же необычный, как и звери вокруг. Серое тело юноши будто кто-то вырубил из темного камня, такое оно было угловатое, искривленное и измученное, а в невидящих глазах клубился белый туман.

 Assha-a-a!  резкий высокий возглас оторвал меня от созерцания оледеневших существ. Обернувшись на звук, я увидела на одной из глыб невысокую невероятно красивую женщину. Ее прекрасное тело скрывали лишь невероятно длинные черные волосы, придавая и без того бледной коже искристое свечение.

Лицо женщины выражало смесь злобы и презрения. Подняв руку и ткнув в меня пальцем, она воскликнула:

 Assha le!

 Простите,  испуганно вымолвила я, отступая обратно к арке, пока не уткнулась опять в ледяную преграду. Мое тело прошибла дрожь, и я еле удержалась от крика.

 Assha a kevran le!  провизжала женщина, но ее крик перекрыл звук осыпающегося льда.

 Простите, уже ухожу,  промямлила я, колотя ногой в преграду, но та не поддавалась. Я развернулась и попыталась проломить лед кулаком, но только в кровь ободрала кожу, пока за спиной раздавались какие-то скребущие звуки.

Свет, исходивший из коридора и освещавший пещеру, вдруг погас, погружая все пространство вокруг в совершенную темноту.

 Kevran ashte!  спокойно и отчетливо произнесла женщина, а дальше я не слышала ничего, кроме приближающихся шаркающих шагов, воя и скрипа когтей о камень.

Ойкнув от страха, я заорала и открыла глаза, хватая за плечи склонившуюся надо мной горничную. Еще не до конца понимая, что же произошло, я не удержалась, огласив комнату тихим судорожным воем.

 А-а-а-а!  звук, вырывавшийся из моего горла, перешел в писк, а через несколько минут я могла только беззвучно всхлипывать, обнимая недоумевающую необъятную Мару поперек туловища.

 Леди, что это с вами?  удивленно шептала женщина, поглаживая меня по волосам.

А я пыталась отбросить и забыть ощущение когтей и зубов, вспарывающих мою кожу. Меня била дрожь, хотелось плакать и забиться в темный угол за креслом у камина, как раньше, в детстве, когда Ольма и Эвила устраивали свои жестокие шуточки.

 Успокойтесь, моя дорогая,  мягко сказала Мара.  Ничего нет. Это только сон. Вы отчего-то вздумали уснуть прямо на ковре, вот вам и причудилась всякая гадость. От холода и неудобной позы.

Уговоры горничной подействовали, и я потихоньку отлипла от ее платья, позволяя вытереть себе лицо от ковровой пыли.

 Ну вот, ну вот,  одобрительно пробормотала Мара.  Вот и отлично. Вам уж и на ужин пора собираться.

 Как на ужин?  пришла в себя я и глянула на часы на каминной полке, обнаружив, что стрелки приближаются к семи. Это значило, что на полу я провалялась не меньше четырех часов. Стараясь не думать об этом, я кивнула горничной, позволяя начать сборы.

На общих приемах мне разрешили появляться только три года назад, когда отец решил, что я достаточно взрослая для этого. Не скажу, что эта новость меня сильно обрадовала, но я не подавала вида, стараясь с гордостью исполнять роль достойной дочери княжества. Вот если бы еще для этого не нужно было надевать на себя тяжелые и несуразные платья, то я бы, наверное, получала бы настоящее удовольствие от этого процесса.

Во всех платьях я выглядела одинаково удручающе. Просто бесформенная доска, снизу задрапированная массивными юбками. И из года в год картинка менялась не сильно. Даже сейчас, глядя, как Мара, с помощью еще одной девушки, запихивает меня в странное платье с рюшами и бантами, я честно могла себе признаться, что красавицы из меня не выйдет. Конечно, бледно голубой цвет платья подчеркивает цвет кожи и придает глазам чуть более насыщенный оттенок, но в остальном я смотрюсь во всем этом как цирковая обезьянка из представления кочующей труппы артистов. Довершала картину «прическа», сооруженная Марой из моих волос, с вплетенными в них нитками жемчуга и лентами.

Осмотрев конечный вариант в высоком зеркале, я вполне удовлетворенно хмыкнула. Не лучше и не хуже, а как всегда. Хотя бы ленты с синей и золотой вышивкой, украшающие волосы и лиф платья, предупреждают окружающих, что я не кухарка, возомнившая себя знатной дамой, а дочь князя Алории.

 Да не смотрите вы на себя так, леди!  фыркнула Мара.  Вот посмотрите, еще пару годков пройдет, и будете самой красивой во всем княжестве!

 Мара, не смеши,  ответила я горничной.  В моем возрасте Ольма уже затмевала всех своих сверстниц, а Эвила с самого рождения была красавицей. Как и Эмма.

 Ну, вы сравнили, леди,  усмехнулась горничная.  Каждая из вас унаследовала красоту отца и матери, но только вам перешли черты рода княгини, так что не сравнивайте себя со старшими леди. Вот увидите

 Хорошо, Мара, хорошо!  перебила я женщину, выдавив улыбку.  Но мне уже пора идти.

Бросив еще один взгляд в зеркало, и немного смутившись от того, что Маре вздумалось выбрать именно это платье, с довольно глубоким декольте, я хотела было попросить горничную задрапировать мои выпирающие ключицы, но та, будто уловив мою мысль, покачала головой. Не люблю я эту моду. Сестры без всякого смущения надевают платья, сшитые по самым последним лекалам, в то время как мне все время хочется где-нибудь подтянуть или одернуть.

Прошлым вечером приехавший из Ленисина молодой князь чуть салфетку за ужином не съел, заглядывая в вырез платья Эвилы, и если он после этого не попросит у отца ее руки, то я ему лично устрою воспитательную беседу!

Последний раз вздохнув и, мысленно приготовившись ко всему, что может ожидать меня в большой столовой, я вышла из комнаты. Позади неслышно появился мальчик-паж, подхватив шлейф платья, чтобы я не зацепилась им за столики и большие напольные вазыпопытку тетушки украсить замок на свой вкус. Через несколько шагов пришлось затормозить у двери Ольмы, пропуская старшую сестру вперед. Сегодня ее служанка превзошла саму себя, соорудив на голове Ольмы настоящую башенку и украсив ее розовым жемчугом и живыми цветами. Светло-розовое платье с цветочной вышивкой золотой нитью невероятно шло сестре, придавая ее коже и волосам сказочное свечение.

Назад Дальше