Имя девочки тоже было красивое. Длинное и тягуче-липкое. Словно мед. Анна-бель. Аннабель...
Они часами сидели со свечой и книги под столом, и Леруа даже не слышал жалоб и плача матери из соседней комнаты.
Скоро, конечно, Леруа вырос. Теперь приходилось не прятаться, а вступаться за мать при пьяных выходках отца.
Но Леруа помнил девочку господина Морана. И как добра она была к нему.
Поэтому сегодня он дал Аннабель шанс вступиться за это животное. По крайней мере, не стоило убивать его, не получив нужно информации, и Леруа готов был поиграть в достойного человека.
-Хорошо,- сквозь зубы прошипел он жене,- Я развяжу его. И мы поговорим. Но при малейшем лишнем движении, я убью волка.
Аннабель молча кивнула. Сделка была свершена.
****
34
Вечером был самый странный ужин, на котором присутствовал кто-либо из обитателей замка. За длинным столом, накрытым на четыре персоны, сидели люди, которых нельзя было назвать ни друзьями, ни врагами. Возглавлял стол Леруа. Он сидел молча. Выражение лица его было спокойным, в чем-то даже безразличным. Изредка он отпивал вина, и бросал беглый взгляд на жену.
Аннабель сидела за столом в красивом платье, найденном в одной из комнат замка. Красный шелк. Золотые лилии. Волосы девушки были уложены вверх, но некоторые непослушные пряди все же спадали на ее плечи. Опустив глаза вниз, она не смотрела ни на кого и только вяло ковыряла вилкой в тарелке с тыквенной кашей, которую приготовил Жорж.
Жорж выглядел так, будто лучше бы находился в лесу с волками, чем за этим столом. Он был бледен, и нижняя челюсть его тряслась так, что каша, которую он ел, чуть не вываливалась на стол.
Другую сторону стола возглавлял Эдуард. Шерсть его была еще не отмыта от крови, но на теле красовалась чистая шелковая рубашка. Отпивая вино столь же непринужденно, как Леруа, он размышлял, догадывается ли Аннабель, что платье, надетое на ней, принадлежало ранее его невесте?
Нарушать тишину, царящую за столом, никто из присутствующих не хотел. Казалось даже, что все они играют в злую молчанку, где тот, кто первым скажет хоть слово, проиграет все.
Наконец, Жорж неудачно двинул локтем и хрустальный бокал с вином полетел на пол, разбиваясь вдребезги с неимоверным звоном.
-П-простите,- чуть запинаясь пробормотал Жорж, поймав на себе ледяной взгляд Леруа.
-Ничего страшного,- раздался с другой стороны стола голос Эдуарда,- Вы перебили в моем доме столько всего, что бокалом больше, бокалом меньше- не имеет никакой разницы.
И он улыбнулся, обнажая острые звериные клыки.
-В вашем доме?- повторил его слова Леруа.
-Да. Я уже говорил, что замок и его владения принадлежат мне,- скучающим тоном заметил Эдуард.
-Так же, как вы назвали себя Эдуардом Лазаре.
-Бесспорно. Это мое имя.
-Конечно. Если не учитывать того, что Эдуард Лазаре умер в младенчестве сорок лет тому назад,- ответил Леруа.- А вы мне кажитесь вполне живым.
Эдуард криво улыбнулся собеседнику, словно желая выразить, насколько забавно его нелепое замечание. Затем он отпил вина и, глядя в огонь камина, сказал:
-Эдуард Лазаре, о котором вы говорите, это мой единокровный брат. Он умер совсем маленьким, от простой хворобы. Дела отца тогда шли совсем плохо. И в одну зиму он потерял и сына и первую жену. Впоследствии, меня назвали в честь старшего брата.
Аннабель посмотрела на Эдуарда с жалостью в глазах. Леруа, перехвативший этот взгляд, вспыхнул.
-Прекрасная история. Очень печальная, если можно так сказать. Один лишь вопрос: отчего тогда о вас нет ни единой записи? Мы, если хотите знать, подготовились перед походом сюда.
-Очень рад, что ко мне пришли столь просвещённые мародеры,- усмехнулся Эдуард, и лицо Леруа залилось багряной краской.
Эдуард же продолжал:
-Если изволите, отец мой не был рад тому, что произошло со мной. И по мере своей влиятельности, уничтожил как документы о том, что здесь стоит замок, так и свидетельства моего существования. И все же, я это я, сколь бы вы не утверждали обратное.
-Хозяин замка,- прошипел Леруа.
-Именно.
Эдуард сделал глоток вина. Леруа так же последовал его примеру. Некоторое время оба мужчины снова сидели молча. Вены на шее Леруа слегка подрагивали. И он сжимал ножку бокала чуть сильнее, чем следовало. Глядя на мужа, Аннабель была уверенна, что еще немного,и он вспылит, стукнув кулаком по столу или сказав что-нибудь грубое. Поэтому ее удивление было бескрайним, когда Леруа промокнул губы салфеткой, отставил бокал и сказал, очень спокойно и даже вежливо.
-Тогда, боюсь, мы уже довольно злоупотребили вашим гостеприимством. Завтра же мы начнем собираться в путь.
С этим Леруа встал из-за стола и предложил жене свою руку. Аннабель вздрогнула, словно увидела приведение, и замешкалась. Она не была готова к такому повороту событий.
Эдуард заметил это и ухмыльнулся уголками рта, так же спрятав это за салфеткой.
-В таком случае, я благодарю за чудный вечер в вашей компании,- сказал он.
Аннабель наконец приняла руку мужа. Вежливо кивнув Эдуарду, они с Леруа вышли из залы. Жорж неуклюже поспешил им в след.
Эдуард же остался на месте. Все складывалось весьма удачно.
****
35
Оказавшись в спальне, Аннабель и Леруа молчали. Каждый думал о своем. Аннабель была не готова расстаться с Эдуардом.
Загадочный, умный, великолепный собеседник, он был столь не похож на всех знакомых Аннабель мужчин. Возможно, останься они хоть еще немного, и она могла бы узнать его тайну и, быть может, помочь ему.
Леруа же... О, Леруа был совсем иного мнения.
Охотник, он чуял зверя. И не в ужасной внешности, обросшем шерстью лице и когтях на руках, а в манерах, походке, поводках, если можно так сказать.
Да, зверь был облачен в костюм. И сидел за столом, словно человек.( а манеры его были много лучше Жоржа да и самого Леруа). Кроме того, зверь вел ироничные беседы и называл себя Эдуардом Лазаре.
Но все это было не более чем маской.
Эдуард смотрел волчьими глазами. За улыбкой его был виден звериный оскал. Движения выдавали то напряжение, что таится в теле животного перед прыжком. И, сколько бы не говорила Аннабель о человечности этого существа, Леруа не верил ни капли. Хотя сама Аннабель, похоже, верила себе. Какая глупая романтика. Пожалуй, ему стоило последовать примеру отца и запретить жене читать книги.
Выход был один.
-Собирай вещи, - холодно скомандовал Леруа жене.- Мы уезжаем завтра же с утра.
-Каким образом? Дороги занесло,- спросила Аннабель, и в голосе ее читалось раздражение. Неужто глупая девка думала, что они будут делить крышу с этим уродцем? Замок, конечно, имел свои плюсы. Но ей богу: поиграли в красивую жизнь и хватит. К тому же, здесь вряд ли находилось нечто большее, чем уже найденные ими побрякушки. Да если и было -вором Леруа себя никогда не считал. Раз у добра есть хозяин, то пусть и остается все с этим чертом. Конечно, всегда можно лишить жизни несчастного уродца... Избавить его от страданий. Но ради чего? Эдуард бесспорно был не лучше зверя, но хороший охотник не убивает забавы ради. А против Эдуарда у Леруа ничего не было. Даже исчезновение Винсента было нечем подтвердить. Так что отъезд был лучшим из вариантов.
Аннабель тем временем ждала ответа.
-Не так давно я нашел в одном из каретных помещено зимние сани,- сказал Леруа,- у нас осталось две лошади. Думаю, мы сможем отлично прокатиться до Жиля.
Лицо Аннабель скривилось. Впрочем, она почти всегда задирала нос, когда дело касалось родного города, так что... Леруа не обратил на это почти никакого внимания.
-Собирайся, -снова скомандовал он, и Аннабель, нехотя, начала кидать вещи в походный сундук.
Когда все ушли, Эдуард еще долго сидел в обеденной зале. В камине приятно потрескивал огонь и перед Эдуардом стоял бокал неплохого вина из его собственного подвала. Хорошая жизнь. И почему он забросил ее? Ах да: за всеми этими приятностями легко подзабыть, что протапливать главные помещения замка ужасно тяжело. Сейчас на них работал воистину рабский труд Жоржа, но когда ты один... В какой-то момент Эдуарду надоело целыми днями рубить дрова, и он перебазировался в более удобное и теплое по своей структуре помещение. Летом же заготавливать травы и прочие припасы на зиму, сидя при этом в золотой или хрустальной гостиной-казалось Эдуарду просто смешным. Так, со временем, поддавшись практичности и уже выработанным привычкам, Эдуард закрыл для себя восточное крыло замка. К тому же, какой смысл где жить, когда дом пуст? Сейчас же восточное крыло было полно присутствием людей.
Эдуард чувствовал страх Жоржа. Его адреналин бросался в ноздри и щекотал желание расправить когти. Охотник же, напротив, не боялся Эдуарда. Но он был зол. Хорошая эмоция. Она отбирает у человека часть контроля. А это всегда на руку. Что же до Аннабель... Она была растеряна. Чем-то напугана. Слегка возбуждена. Возможно еще немного, и, под натянув нужные струнки, он сможет переманить ее себе. Жаль, что оставалось совсем мало времени. Ведь на рассвете, если верить словам охотника, "гости" покинут замок. До рассвета оставалось шесть часов. Целых шесть часов.
****
36
Подождав пока Леруа заснет, Аннабель вынырнула из кровати. Она не спала почти всю предыдущую ночь, но и сегодня сон совсем не шел к ней.
Жиль... Обратно в этот чертов городишко.
Девушка чувствовала себя так, будто ее кладут в могилу и засыпают сверху землей. Однажды она попробовала поговорить с Леруа о том, чтобы переехать. Хотя бы в Тубр, который был чуть больше и оживленнее. Муж лишь пожал плечами.
-И что ты предлагаешь мне там делать, дорогая?- спросил он.-Я охотник. А в Тубре такие работы уже заняты своими людьми. К тому же на новом месте придётся снимать дом. Это стоит денег. Здесь же у нас есть все: дом, земля, уважение. Не вижу смысл бросать это из-за твоей прихоти.
Да. "Ее прихоть"- так называлось в их семье почти любое стремление или же увлечение Аннабель. Чтение книг- прихоть. Попытки починить некоторые из отцовских изобретений-прихоть. Аннабель не удивилась бы, услышь она, что детей у них нет тоже из-за "ее прихоти".
Хотя она сама считала вечное возвращение Леруа в этот вонючий Жиль не более чем слабостью мужа. Ведь он тоже уезжал. На войну. Пытался стать кем-то другим. Но не смог. Сломался. Вернулся в городишко где его "уважают". Ха-ха. Леруа просто боялись. Ведь почти все думают, что это он собственноручно подстроил смерть своего старика, чтобы скорей получить наследство! Да и уважение таких мелких людишек, как в их городке, гроша ломаного не стоит.
Чертов Жиль. Кажется, будто весь мир начинается и заканчивается на этой дыре. Но ведь это не так. Вокруг должно быть что-то кроме этой провинциальной жизни?
Аннабель фыркнула. Принялась натягивать платье.
Тихонько, чтобы не разбудить Леруа, вышла за дверь.
Аннабель, вопреки своим ожиданиям, не нашла Эдуарда в библиотеке. Странно. Ей хотелось верить, что и ему было приятно ее общество. Хотя бы это заслуживало прощального разговора. Но Эдуарда не было на месте их обычных встреч. Может он просто устал от всего? Или Леруа все же ранил его сильнее, чем казалось? Либо же она пришла слишком поздно... Десятки догадок ютились в голове, но итог был один. Аннабель не удалось увидеть Эдуарда с глазу на глаз. Она прикрыла библиотечную дверь и медленно побрела по коридору.
В руке своей девушка держала светильник, и его желтое пламя отбрасывало по стенам блеклые отблески, в которых танцевали бесчисленные тени. Вазы, статуи в нишах, собственная тень Аннабель- все сливалось в этом мрачном танце. Внезапно, чуть поодаль от себя, Аннабель услышала чьи-то шаги. Сердце ее забилось быстрее. И, поскольку тьма скрывала все вокруг, Аннабель стало ужасно страшно. Впервые за все ее время пребывания в замке.
Резко обернувшись, она не заметила за собой ничего, кроме своей тени.
-Это нервы,- пробормотала она себе под нос,- Всего лишь нервы...
И в это мгновение она ощутила чье-то легкое прикосновение к своей руке.
От неожиданности, светильник выпал из рук Аннабель и потух, разбившись об пол.
Крик застыл на губах. Медленно, словно в кошмарном сне, Аннабель обернулась, чтобы увидеть горящие золотом глаза.
-Тсс. Не бойся, это я.-сказал Эдуард.
Он снова прикоснулся к руке Аннабель. Страх девушки спал.
-Прости,- прошептала она,- Не знаю, что на меня нашло....
-Страх это нормально,- сказал Эдуард, поднимая с пола светильник и снова зажигая его.-Было время я тоже боялся этого замка.
-Я понимаю. Здесь должно быть очень жутко одному.
Эдуард издал легкий смешок.
-Как раз нет. Я боялся замка до всего приключившегося со мной. Но это совсем другая история. А что ты делаешь здесь, совсем одна?
Аннабель замялась. Сказать или нет?
-Я хотела увидеть тебя,- наконец призналась она,- Попрощаться перед отъездом.
-Как мило с твоей стороны. И поэтому ты решила искать меня в ночи по темным коридорам?
-Вовсе нет,- гордо ответила Аннабель,- Я лишь зашла в библиотеку. И была удивлена, не встретив тебя там.
-Отчего же?
-Я думала, наша дружба все же что-то значит для тебя,- и она улыбнулась немного лукавой улыбкой.
-Я думал о тебе,- признался Эдуард,- Весь вечер. И я ужасно хотел прийти в библиотеку...
-И...
-Ты замужем,- вздохнул он.
-Я давно замужем, и ты это знаешь. Всегда знал,- тихо сказала Аннабель.
Эдуард лишь усмехнулся.
-Теперь все иначе. И это знаешь ты.
Аннабель ничего не ответила.
Некоторое время они стояли молча. Ее рука в его руке. Между ними -лишь пламя светильника.
Внезапно, Эдуард сжал руку Аннабель чуть сильнее.
-Пойдем со мной,- сказал он совсем иным -более молодым и ясным голосом,- Я хочу сделать тебе прощальный подарок.
Аннабель лишь кивнула в ответ.
****
37
Обычно Леруа спал более чем крепко. Так крепко, что Клара, его сестра, жаловалась, что его и снарядом не разбудить, даже когда это очень нужно. В этом она конечно была не права. Леруа случалось (и не раз) просыпаться от снарядов, летящих мимо него, и он предпочитал не повторять этот опыт. Но даже война не изменила его привычку крепко спать. Однако, это смог изменить замок.
Странно, но именно в этом треклятом месте сон Леруа как никогда был наполнен видениями прошлого и его призраками. То к нему приходил отец, и тело его истекало кровью от ран, полученных от медведя. То боевые товарищи, которых уже не было на свете, наведывались в его сон. Леруа снова бродил по пескам пустыни. И во сне ему мерещилось, будто на их лагерь напали.
Это были жестокие, страшные сны.
Однажды Леруа снилось, что он на охоте. И на него выходит медведь. А ружье, которое Леруа держал на голове, никак не может выстрелить. И уже в прыжке, кинувшись на Леруа, зверь вдруг обратился в его отца-Либера.
-Смотрю ты так и остался безвольным придурком, не способным нажать на курок,- рассмеялся тот,- Помни, Леруа, зверь-это зверь. И зверя нужно убивать.
С этими словами отец растворился в кровавой дымке.
После, ото сна не осталось воспоминаний, но лишь тревожное, гнетущее чувство.
А прошлой ночью сон Леруа был белой пеленой, ничего не обозначающей и ничего не несущей. Но ближе к рассвету мужчина проснулся весь в поту, словно после ужаснейшего из кошмаров. Аннабель мирно спала рядом. Леруа бросил на жену беглый взгляд и тут увидел, что ночная рубашка ее полностью вымочена в крови. Леруа моргнул и видение ушло, оставив пронизывающие холод и страх.
В странной, не типичной для него панике, Леруа разбудил Аннабель.
-Что такое?- сонно спросила она, потирая глаза рукой.
Леруа же несколько секунд смотрел на жену словно на призрака. Вот она: так близко, что можно дотянуться рукой. Но откуда тогда это непоятное чувство, будто с Аннабель случилось что-то плохое? Мотнув головой, Леруа стряхнул наваждение и молча притянул Аннабель к себе. Та не стала упираться, послушно легла головой ему на грудь и пробормотала, закрывая глаза:
-Какой ты все-таки глупый...
Слова были грубыми, но звучали мягко. Почти ласково. А через пару секунд Аннабель снова спала.
Леруа же сон не шел до утра. Он лежал в этой чертовой огромной кровати, прижимал к себе Аннабель и думал, что пора выбираться домой. И вот сегодня они получили подтверждение его плохим предчувствиям. Винсент исчез. Зато у замка появился хозяин. Зверь, притворяющийся человеком. И пока не стало хуже, следовало убираться из этого проклятого замка. С этой мыслью, прозвучавшей в его голове словно выстрел, Леруа проснулся и резко сел в кровати. Тело его было покрыто холодным потом. И, хоть в спальне было хорошо протоплено, Леруа пробивал озноб. Чуть отдышавшись, он машинально посмотрел на сторону кровати, где спала Аннабель. Но жены там не было. Ее половина кровати была пуста, и во всей комнате Леруа был один.
****38
Эдуард крепко держал Аннабель за руку. Было темно, хоть глаз выколи, но девушка всецело положилась на своего спутника. А они все поднимались и поднимались. По узкой винтовой лестнице, ведущей куда-то в неизвестность. Наконец, они достигли маленького помещения, вроде чердачной каморки, и Эдуард снял с себя тяжелый бархатный сюртук, чтобы повесить на плечи Аннабель.