Если здесь ей причинили боль, тогда поездка для сведения счетов, грубо добавила Пенни. Или для другого, явно менее доброго, нежели исцеление старых ран. Эмма, даже не знакомый с твоей сестрой человек видит, что она от чего-то бежит. И в ней много гнева. И понимания, что времени не так много. Может, ее отпуск заканчивается, и она должна закончить дела перед отъездом, может, она знает, что никогда не вернется в Бэррон-Холлоу. В общем, она заставляет себя что-то делать, и не думаю, что это исцеление.
Да, вздохнула Эмма. Слушай, у меня несколько дел сегодня. Сможешь продержать оборону?
Конечно. Я присмотрю за Лиззи, если хочешь.
Нет, я возьму ее с собой. Она обычно так и делалавоспитанная собака на поводке делам не мешала.
Одна из встреч Эммы запланирована в офисе семейного адвоката, но это позже. Сейчас у нее возникло непреодолимое желание покинуть гостиницу, и она знала, что должна подчиниться тяге и рассказать кому-нибудь о своем последнем сне.
Даже если он просто погладит ее по голове.
Шеф полиции Дэн Мэйтленд не совсем жалел ее, но и не мог полностью скрыть свое нетерпение.
Еще один сон? Эмма
Знаю-знаю. Мы уже говорили об этом. Но в этот раз у меня есть имя, Дэн. Кэрол Престон. Можешь хотя бы проверить, числится ли это имя в списке пропавших?
Он записал имя на блокноте рядом с телефоном.
Я проверю, но уже сейчас могу сказать: в нашем местном и штатном списке нет этого имени, если только его не добавили только что. Я разглядываю их с момента обнаружения тела в горах.
Как понимаю, безуспешно?
Да. И, честно говоря, ничего другого я и не ждал. И даже когда лаборатория вернет результаты ДНК-теста, высока вероятность, что мы ничего не добьемся. Ведь большая часть данных собрана от преступников, чиновников или военных. Черт, я только сейчас заношу сведения о своих людях в базу данных правоохранительных органов, а в некоторых городках не делают и этого. Слишком много споров о злоупотреблении подобной информацией.
Зная, что он работает непрестанно с момента обнаружение тела, и ему предстоит еще больше работы из-за фестиваля, Эмма поднялась.
Знаю, что у тебя много дел. Просто Если это имя всплывет в твоих запросах
Сразу дам тебе знать, пообещал он, тоже вставая. А пока почему бы тебе и Лиззи не насладиться приготовлениями к фестивалю? Она опять на меня странно смотрит.
Эмма взглянула на собаку, которая стояла у стола и действительно смотрела на Дэна, и засмеялась.
Прости, но ты знаешь, что обычно она не любит мужчин. Рычит на Виктора, и мне кажется, что он воспринимает это как личное оскорбление.
Потому что никто не любит его? сухо предположил Дэн.
Думаю, да, хотя он говорит, что все животные обожают его, и проблема в Лиззи.
Ага, конечно. Не буду винить ее в том, что она не любит меня, но этот взгляд меня немного нервирует. Увидимся на фестивале, если ничего не произойдет раньше. Ты отвечаешь за группы в этом году, да?
Видимо, это расплата за грехи.
Эмма подняла руку в прощальном жесте и покинула кабинет. Поздоровалась с несколькими офицерами и продолжила идти к выходу.
Она бросила взгляд на часы и нахмурилась, поняв, что они остановились. Но не придала этому особого значения, поскольку часы на углу банка сказали ей, который час. У нее еще оставалось время до встречи в офисе Трента, но она была слишком взвинчена, чтобы возвращаться в гостиницу.
Дело в ней. Это не имело никакого отношения к Наварро.
Совершенно никакого.
Она надеялась, что глаза привыкнут ко тьме, и она сможет разглядеть хоть какие-то детали своей тюрьмы. По крайней мере, какая-то часть нее надеялась на это, другая же часть не хотела видеть ничего.
Но проходили часы, и Кэрол Престон обнаружила, что тьма была абсолютной, и человеческий глаз ее не воспринимает. В этом месте не было света, абсолютно никакого.
Если она и будет исследовать свою тюрьму, делать это придется на ощупь.
И все в ней содрогалось от этой мысли.
Она никогда не считала себя смелой, но уверенности в себе ей было не занимать. Кэрол цеплялась за это, убеждая себя понять, насколько серьезна ситуация. Может, ее похититель совершил ошибку и оставил что-то, что поможет ей освободиться.
Это было вероятно.
И это была ее единственная надежда.
Мысленно собравшись, она медленно начала ощупывать пространство вокруг себя. На матрасе было много мокрых пятен, ощущалась жесткость материала, что указывало на то, что он был мокрый и раньше.
Привыкнув к запахам, она смогла опознать мочу и фекалии, а понимая, что ее мочевой пузырь становится полным, она испытала страх обмочиться. Или еще хуже.
Сейчас ощущая влажность и твердость матраса, она понимала, что не первая столкнулась с такой проблемой. Она наклонилась к матрасу в разных местах и точно различила запахи мочи и крови.
С усилием откинув эту мысль, с неохотой расслабилась на кровати. Цепь, которая приковывала ее к стене, позволяла только встать с кровати и опуститься на колени. Она даже не могла подвигать лодыжками, чтобы подняться на ноги.
Ее ступни были онемевшими, и она в первый раз задумалась, не была ли лента перетянута слишком туго, не нарушено ли кровообращение.
Ловкий метод предотвратить побег.
Опустившись на колени, она медленно коснулась пальцами грязного пола.
Дерево.
Она трогала что-то вроде ножки от стула, но когда провела рукой до низа, ощутила, что это была раковина, уходящая прямо в землю.
Она не знала, как глубоко, но поняла, что ножка едва ли сдвинулась с места, когда она потянула за нее.
Протянула руку дальше и обнаружила вторую ножку. В этот раз она очень медленно стала ощупывать предмет вверх, пока не дошла до края сидения.
Стул. Она практически была уверена, что это стул.
Практически на краю зоны досягаемости она ощутила волосы. Длинные пряди. Липкие.
Липкие от крови?
Ее желудок сжался, и снова Кэрол сдержалась. Вместо этого она потянулась так далеко, как только могла, едва чувствуя боль в запястье, заставив себя провести рукой вдоль прядей на сиденье.
Она почувствовала что-то еще. Ее пальцы были настолько холодными, что вначале она даже не поняла своей находки. Но затем она надавила и поняла, что касается замороженной человеческой плоти.
Она касалась ужасно избитого женского лица, и оно было повернуто к ней.
Лицо. Голова.
Не тело.
Кэрол Престон заползла обратно на кровать, даже не осознавая, насколько громкий плач вырывается с ее горла.
Нелли Холт лениво потянулась, оценивая отсутствие реакции сквозь полуопущенные ресницы, затем вздохнула с нетерпением, нежели с болью:
Вик, ты настоящий поддонок.
Почему в этот раз? спросил Виктор Рейберн.
У нас только что случился бешеный секс посреди дня, а обе твои руки на блэкберри, а не на моей груди.
Ключевое слово здесьслучился, проговорил он, не смотря на нее. Мы уже закончили.
Нелли кинула в него подушку.
Он пригнулся, доказывая, что смотрел не только в телефон, и отбросил его в сторону. Усмехаясь, дотянулся до Нелли. Она же ускользнула от него.
О, нет-нет-нет. Я оскорблена. Больше никакого дикого секса, маленький засранец.
А животный секс? Или даже
Мне жаль, что я начала все это, объявила Нелли, обрывая его, прежде чем он оскорбил ее еще больше.
Он толкнул ее обратно на оставшиеся подушки и дал понять, что секс все еще входил в его планы.
Хорошо, в конце концов проговорила она, немного задыхаясь. Я в игре. Но почти четыре, и
О, черт, перебил он, вставая.
И Нелли с горечью подумала, что его-то дыхание ровно.
Встреча? спросила она.
Да, прости. Он провел пальцами по темным волосам и кинул извиняющийся взгляд. У меня встреча с Эммой в офисе Трента.
Нелли облокотилась на подушки, наблюдая, как он двигается по комнате, обнаженный и раскованный, собирая одежду.
Как получается, что вы с Эммой разговариваете только у адвоката?
Ты же знаешь Эмму.
Да. Но я знаю и тебя. Лучше остальных, смею сказать. Так что происходит между вами?
Обычное семейное дерьмо.
Поскольку он не сознался, в чем именно дело, Нелли открыла было рот, чтобы спросить. Но прежде чем она смогла сформулировать фразу невинно и без требования, он задал вопрос настолько нормальный, будто и не стараясь оборвать ее мысли.
Не против, если я быстро приму душ?
Конечно, нет. Я оставила чистые полотенца для тебя
Спасибо, дорогая.
Он исчез в ванной, прикрывая, но не полностью закрывая за собой дверь.
Лежа на скомканных простынях, Нелли думала о нем. И бескрайней нежности. Он наполнил паром ее ванную и половину спальни, прежде чем закончил принимать «быстрый» душ. А что до нежности и ласки, она не была молодой и наивной, чтобы воспринять ее серьезно.
Она не была любовью Виктора Рейберна.
Месяц назад, даже год назад она бы с уверенностью сказала, что он любит только себя. Вик Рейберн и думал в основном о себе.
В нем было тщеславие, заносчивость и очень много уверенности. Он наслаждался тем, что имел значимость в Бэррон-Холлоу, будучи при деньгах и влиянии, обладая значительной властью. Привлекательный мужчина, обаятельность и сексуальность которого буквально сочились сквозь поры.
Удачный «улов», если женщина хочет приятно провести время в кровати.
Но очень неуловимый любовник, если ожидать чего-то большего.
Он подходил Нелли идеально.
Водит правильную машину и красиво одевается, знает, как произвести приятное впечатление.
Нелли когда-то задумывалась, что могло удержать такое совершенство в достаточно скучном маленьком городке. Но ей казалось, она знает ответ.
Потому что здесь он был Виктором Рейберном, и с его мнением считались практически везде. Он происходил из старой, авторитетной семьи, которую уважали в этих краях. Родители оставили ему несколько процветающих предприятий, очень большой дом и достаточно земли, которую вполне можно было назвать поместьем, а также многочисленную собственность, сдаваемую в аренду, которая также приносила приятный доход. И даже со всем этим практически везде он был бы просто еще одним привлекательным, обаятельным мужчиной с достаточным количеством денег и отвращением к браку и длительным отношениям. Обычным мужчиной.
Поэтому Виктор выбрал остаться кем-то значимым в Бэррон-Холлоу, нежели быть посредственностью в другом месте.
Нелли была уверена, что на текущий момент он наслаждался жизнью, и у него не было сожалений. Но она также понимала: недавно что-то изменилось, и хотя Нелли работала репортером на полставки в их маленькой местной газете, да и то делала это по большей части ради удовольствия, она ощутила дуновение какой-то интересной истории в последнюю неделю или около того.
Хотя они никогда не были особо близки, было очевидно, что Вик и его кузина Эмма пытаются скрыть напряжение. С тех пор С тех пор как вернулась Джесси, теперь поняла Нелли.
Нелли нахмурилась, пытаясь решить, действительно ли враждебность между родственниками началась с момента возвращения Джесси. Она не была уверена. Нелли немного знала Джесси, когда они были детьми, а за последние несколько дней она лишь раз или два краем глаза видела ее в городе.
Хотя ничего другого она и не ожидала. Джесси не рассматривала ее как подругу пятнадцать лет назад, поэтому странно было бы, измени она свое мнение сейчас, и это чувство было взаимно.
Нелли всегда поддерживала отношения с Эммой, но они жили в маленьком городке и периодически встречались в различных комитетах или на городских мероприятиях. Их общение не включало совместные обеды или другие заранее назначенные встречи.
В любом случае, Нелли никак не могла узнать точно, была ли Джесси причиной того напряжения, что возникло между Виктором и Эммой. Если только она не подкараулит Эмму и не спросит ту напрямую. Но Эмма в последние дни была крайне неуловима, даже уклончива, и у Нелли не было возможности удовлетворить свое любопытство.
Учитывая, что и Виктор был очень уклончив.
Нелли наклонилась вперед, обнимая руками свои колени, и посмотрела на дверь ванной, наблюдая, как пар выходит из комнаты и уплывает в потолок.
Джесси. Была ли она до сих пор безответственным возмутителем спокойствия, порождающим драму? Как в семнадцать лет, когда она завела свой Форд Мустанг и оставила Бэррон-Холлоу в зеркале заднего вида? Или Джесси Рейберн изменилась, как и все они, за прошедшие пятнадцать лет?
Даже с таким сильным стремлением пробиться, ей потребовалось больше силы, нежели она полагала, чтобы просто вернуться. И даже это ей будет дорого стоить.
Но она решила подумать об этом позже.
И пробившись, она была очень удивлена оказаться там, где была. Она старалась пробиться к Джесси, но ее стены были подняты и укреплены невероятно сильно. По какой-то причине Джесси закрылась от мира духов.
А эта была более чем открыла, пусть и не знала об этом. Она даже никогда не встречала Нелли Холт, но в этом переходном месте, где она обитала, она знала эту женщину. По крайней мере, в какой-то степени. Она знала, кто она, ее имя, странные факты из ее жизни. Она знала, что может доверять Нелли.
И даже при всем при этом она медлила. Найти в таком маленьком городке, где все связаны, людей, в непричастности которых можно не сомневаться тяжело. А найти того, кто действительно мог помочь и позаботиться о Джесси и Эмме, пока не слишком поздно, было еще тяжелей.
Пока убийце удавалось скрывать свои преступления очень долгое время, а если это не изменится, если его не остановят, он станет только смелей. Он может решить, что закон не для него, что его никогда не поймают.
Особенно если почувствует угрозу, безысходность и стремление скрыть свой секрет.
И если изменит свои методы охоты. И примется за местных.
Например, за Джесси. Она ведь занималась раскрытием прошлого, которое угрожает его секрету. Она сумела убежать и была очень уязвима из-за этого. Да никто и не удивится, если Джесси исчезнет, снова «убежит»? Даже сестра.
Дух подплыл ближе, вновь разочаровавшись в том, что ее не видят, не чувствуют.
Было унизительно наблюдать, как мир продолжает жить без нее. А ей нужна помощь. Кто-то должен был остановить его и как можно скорей. Потому что когда он избавится от Джесси и, возможно, от Эммы он сможет продолжать убивать, и никто не будет знать об этом.
Этому городу необходима помощь. Всем его будущим жертвам необходима помощь. Джесси и Эмме необходима помощь. Им нужен кто-то или что-то, способное встать между ними и монстром.
Да им нужен тот, кто просто знал о существовании монстра.
Было бы куда легче, если бы она просто могла все объяснить. Все выложить. Десять минут прямого разговора, даже пять минут, и этого хватило бы. Черт, две минутыи она смогла бы втолковать хоть что-то важное. Но будь у нее достаточно силы для этого, и кто-то открыл бы ей дверь, есть вещи, которых не допускает вселенная.
У всех живущих и умерших своя роль, и некоторые вещи должны случаться так, как случаются.
И все-таки она до сих пор не была до конца уверена. Она могла кое-что сделать.
Поэтому сосредоточилась так сильно, как только могла, и сделала все возможное, чтобы воспроизвести таинственное предупреждение.
Глава 10
Хотя, с изумлением подумала Нелли, Вик не особо-то и изменился за пятнадцать лет.
Да и за всю жизнь, если говорить откровенно.
Но, по мнению Нелли, не поменялась и Эмма. Пусть она и уехала в колледж на другом конце страны и за четыре года учебы редко появлялась дома. Но в итоге вернулась в семейный дом, хотя могла бы отправиться куда угодно. Эмма по-прежнему казалась дружелюбной, милой провинциальной девчонкой с приятным чувством юмора. Работая учителем, она каждое лето могла путешествовать по стране и даже по миру. Но, несмотря на все увиденные места, Эмма всегда возвращалась домой. И все еще хранила нить жемчуга, доставшуюся/оставшуюся/унаследованную от матери, как фамильную драгоценность.
Она практически никогда не носит его. Интересно, почему?
Именно такие вопросы заставляли Нелли писать для местной газеты, хотя она и не зарабатывала этим на жизнь.
Ее нельзя было назвать состоятельной, но бережливые родители оставили ей небольшое наследство и дом без ипотеки, поэтому Нелли смогла найти интересную работу с частичной занятостью и заниматься благотворительностью.
А сейчас ее очень занимал вопрос об Эмме. Она любила загадки. Любила тайны. Ей нравилось пытаться их разгадать либо для статьи, либо для собственного удовлетворения. Работа в газете лишь давала уважительную причину проявить свое природное любопытство.