Потратив драгоценный час на отдых, я снова села верхом и, еще немного проехав под прикрытием скал, свернула на юг. Солнце уже начало вставать. Если Эйгар еще не очнулся, скоро его придут будить слуги, а значит времени у меня мало.
Я гнала коня как сумасшедшая, умоляя солнце не торопиться. Ветер принес с собой снежные тучи, из которых уже сыпались крупные снежинки. Радовало лишь, что впереди показалась очередная горная гряда. Как только я оказалась под ее сенью, мне снова пришлось остановиться. Вихрь тяжело дышал, бока его раздувались, он спотыкался на каждом шагу. Да я и сама почти падала с коня. Бессонная ночь давала о себе знать. Заметив большую расщелину, ведущую вглубь горы, я решила укрыться от снегопада и передохнуть там. Умный конь пошел за мной. Внутри оказалось неожиданно сухо и почти тепло. Я съела еще одну лепешку и, завернувшись в плащ, улеглась на пол. Едва моя голова опустилась на каменный пол, я тут же заснула.
Я проснулась из-за того, что Вихрь толкал меня мордой в лицо, тихонько пофыркивая. Я села, зевая и не понимая, где нахожусь, но через мгновение воспоминания накрыли меня с головой. Выйдя из пещеры, я удивиласьсолнце клонилось к закату. Сколько же я проспала? Голод дал о себе знать громким урчанием в желудке. Я вернулась и доела остатки лепешек, заев их горстью снега. Что ж, хотя бы смерть от жажды мне не грозит.
Ну и куда же нам идти, Вихрь? я подошла к коню, ткнувшись лбом в белоснежную шею. Казалось, что от коня исходит едва заметное свечение, из-за чего в пещере было светлей. Я не могу развести огонь, у меня нет оружия, я не знаю, в какую сторону мне двигаться. А там, снаружи, меня наверняка уже ищет безумный дракон. Что же мне делать?
Вихрь чуть фыркнул и отошел.
«Даже коню нет до меня никакого дела, горько подумала я, чувствуя себя потерянной и никому не нужной. Но у меня есть свобода. Я теперь свободна. Да!»
Эй, стой, куда ты? Стой, Вихрь! крикнула я, видя, как конь белой искрой исчезает в дальнем конце пещеры. Без коня я совсем пропаду в этой ледяной пустыне!
Я рванула следом за Вихрем, порадовавшись тому, что еще вчера спрятала драгоценности в сапоги. Белый хвост мелькал впереди, конь бежал небыстро, но догнать его никак не получалось. Оказалось, что я зря не исследовала пещеру. В ней был какой-то извилистый хитрый ход с множеством ответвлений, но конь безошибочно находил в них дорогу. А я бежала как ненормальная, опасаясь переломать ноги в полнейшей темноте и ориентируясь лишь на белое пятно впереди. Меня вела только одна мысль: я не должна потерять коня.
Сумасшедшая гонка длилась, как мне показалось, целую вечность. Когда дыхание окончательно сбилось, и я опустилась на пол, мечтая отдышаться, конь вернулся и встал рядом со мной, ткнув носом в плечо. Подарив ему укоризненный взгляд, я забралась на его спину.
Конь все это время нетерпеливо пофыркивал и переступал ногами, будто поторапливая меня. Стоило мне устроиться верхом, как он рванул с места так быстро, что я лишь в последний момент успела ухватиться за его гриву. Потеряв счет времени, я могла лишь молить богов о том, чтобы Вихрь сам нашел выход из этого переплетения каменных коридоров.
Мне казалось, что прошло несколько часов, когда впереди показался бледный свет, и Вихрь замер. Я расцепила окаменевшие руки, выпустив гриву коня, и почти упала ему под ноги. Все тело болело так, словно меня пинали.
Если тебе вожжа попала под хвост, и весь этот забег ты устроил просто так, я с тебя шкуру спущу, пригрозила я мирно помахивавшему хвостом коню. Тот лишь качнул изящной головой и фыркнул в ответ.
Немного передохнув, я поднялась и медленно побрела вперед, к лившемуся впереди свету. Когда из пещеры я вышла на каменное плато и увидела петляющую между каменных глыб дорожку, уводящую к раскинувшейся внизу долине, а в ней уютно устроившийся город, с множеством домов, приветливо освещенных мягкими огнями, сердце застучало быстрее. Над городом, словно курица-наседка над своими цыплятами, возвышался огромный уродливый замок серо-черного цвета. Вокруг квадратных башен замка, в лучах заходящего солнца выписывали круги два черных дракона.
Новые драконыновые проблемы, пробормотала я и, вновь забравшись на спину коня, позволила ему самому выбирать дорогу.
* * *
Эйгар открыл глаза и застонал от пронзившей голову жгучей боли. Приложив руки к голове, чтобы унять ее, коснулся огромной шишки. Что за? Опустив руки и ощупав лицо, он застонал, а на пальцах осталось красное пятно. Кровь? У него сломан нос?
Эйгар громко охнул и резко сел. Комната поплыла перед глазами. Сжав зубы и сфокусировав зрение, шайраддан попытался вспомнить, что произошло вчера.
Он обнажен, а его плоть испачкана кровью. Значит, произошедшее ему не приснилось. Он провел ночь с Рионой. Да, это он помнил. Помнил ее молящую о ласках упругую грудь с дерзко торчащими ягодами сосков и тонкую талию, которую ему хотелось сжать руками, но вместо этого приходилось удерживать девчонку, чтобы она не вцепилась ему в лицо. Эйгар опустил взгляд и увидел свои исцарапанные руки. Губы против воли растянулись в самодовольной улыбке. Девчонка настоящая драконица, хоть и отрицает это.
Эйгар помнил, как она просила его не останавливаться, помнил ее мягкие губы и срывавшиеся с них стоны страсти, которые он ловил своим ртом, помнил ее теплые бедра и влажное, жаркое лоно.
Эйгар поймал себя на мысли, что хочет повторить это и немедленно. Хозяин Мертвых его побери, и почему он вчера уснул? Ведь он намеревался всю ночь провести между ног своей шайранны. Но вдруг действие эликсира еще не закончилось? Видит Отец Вечного Холода, он хотел девчонку снова, несмотря на разрывающуюся от боли голову. Раньше с ним такого не бывало.
Когда он был юн, молоденькие драконицы сами вешались ему на шею, а он не отказывался, да и кто бы отказался! Драконы взрослеют рано. Потом был период времени, когда он боролся за власть, а снежные драконицы стали редкостью. Нет, конечно, были драконицы из других шайров, но редко. Лишь когда зов плоти становился невыносим. А потом он стал одержим идеей возрождения шайра снежных и пришлось вступить в отношения с Селлией, и затем и с Визмирой. Он отдавал себе отчет в том, что чувствам там не было места, это было обязанностью ради продолжения рода. Девушки были единственными из снежных дракониц, кто не состоял с ним в родстве и мог бы понести, если бы на то была воля богов. И если Селлия и Визмира считали иначе Что ж, это их проблемы. Эйгар не обещал им брачный обряд. И уж конечно не его вина, что боги распорядились иначе. Хотя боги здесь ни при чем. Это все проклятые фениксы.
А Риона С Рионой все было несколько иначе. Наслаждение, испытанной Эйгаром, словно вдохнуло в него новые силы, а Риона
Кстати, где она? Эйгар обвел комнату глазами, но увидела лишь свою одежду, что комом валялась на полу, стол с остатками ужина и никаких следов Рионы. Дракон скрипнул зубами. Конечно же она вернулась в свою комнату, хотя он ясно приказал ей остаться!
Эйгар поднялся с кровати и только сейчас увидел на кровати светильник, но сложить одно с другим не успел. Привычным движением дракон коснулся груди. Медальон, который он носил не снимая пару десятков лет, исчез.
Нет! хрипло выдохнул шайраддан.
Поминая гнилую плоть Хозяина Мертвых, Эйгар быстро оделся и выскочил из комнаты. Он бегом добрался до западной башни и рванул по ступеням. Сначала он заметил на ступенях медальон, поднял его и надел на шею, а когда поднялся выше и увидел открытую дверь, зарычал от бессильной злости и боли.
Войдя внутрь и убедившись, что в самой комнате все так, как и должно быть, он аккуратно запер дверь, и медленно спустился вниз. Вот откуда взялась шишка на его голове! Девчонка все-таки сунула нос туда, куда его совать не следовало. Она ударила Эйгара и стащила медальон, чтобы вынюхать его секреты! Что ж, она сама виновата и уж теперь Эйгар действительно накажет ее. Дракон был так зол, что не замечал странно притихшего замка.
Эйгар быстро пересек несколько залов. Его шаги гулко раздавались в ночной тишине. Резко распахнув дверь в свои покои, которые теперь заняла девушка, изгнав оттуда законного владельца, он с удивлением обнаружил, что Рионы там нет.
Где она? Испугалась настолько, что спряталась от него? Эйгар сжимал и разжимал огромные кулаки, какой-то частью своей натуры радуясь, что девушка не попалась ему под руку прямо сейчас. Он бы удушил ее на месте, сомкнув пальцы на белой шее, заставив молить о пощаде.
Эйгар вернулся к себе, кое-как смыл кровь с лица и белоснежных волос, а затем разбудил слуг и поднял на ноги весь Фьеррадан. Обитатели замка выстроились перед шайрадданом, после чего он попытался выяснить, кто видел Риону.
Заспанные Флавиана, Селлия и Визмира, кутаясь в ночные платья, испуганно жались друг к другу, напуганные гневом шайраддана. Белхрай хмурился, неслышно бормоча что-то себе под нос.
Мой шайраддан, что с вашим лицом? прошептала Флавиана, прижимая ладони ко рту.
Кто из вас последний видел Риону и когда? спросил Эйгар, обводя каждого из присутствующих бешеным взглядом.
Это она сделала? с ужасом в голосе спросила Селлия. Она подняла на вас руку?
Я задал вопрос и жду на него ответ, раздельно произнес Эйгар. Его голос был так холоден, что больше никто не посмел встревать с замечаниями.
Мой шайраддан, последний раз мы видели Риону три дня назад, когда вернулись с прогулки по Фьерраду, а она она
Продолжай, Селлия, прорычал Эйгар.
Она была в конюшне и пыталась приручить то страшилище, закончила девушка, от страха зажмуриваясь.
Вихря.
Что? тут же переспросила Селлия.
Белхрай! рявкнул Эйгар, переводя взгляд на жреца.
Я видел девушку с вами, мой шайраддан, прошлой ночью, когда вы возвращались из Фьеррада. Я любовался ночным небом и стал невольным свидетелем.
Вы вместе ездили в город? снова встряла Селлия. Эйгар бросил на нее недовольный взгляд, и она опустила глаза.
Мне нужно было попросить твоего разрешения?
Флавиана смотрела на Эйгара расширившимися глазами, а Визмира прикусила губу, стараясь сдержать слезы. Шайраддан разозлился еще больше. Слезы он ненавидел.
Что ты такое говоришь, Белхрай? Ты имеешь ввиду сегодняшнюю ночь? прищурился Эйгар. В его голосе было столько гнева, что стоявшие неподалеку слуги сделали шаг назад.
Нет, мой шайраддан. Я сказал то, что хотел сказать. Я видел вас и шайранну прошлой ночью.
Эйгар снова потрогал шишку. Голова отозвалась пульсирующей болью. Неужели Риона ударила его, а он отключился почти на сутки? Эйгар припомнил светильник на кровати.
Ваш шайраддан не выходил из покоев целую ночь, день, а потом еще ночь и вы даже не проверили, что со мной?
Вы же сами просили не беспокоить вас, невозмутимо ответил Белхрай, хотя Эйгар видел, как в глазах жреца застыл знакомый страх. Все выполняли ваш приказ, боясь ослушаться.
Эйгар вспомнил, что перед ужином действительно приказал Белхраю и своему слуге не беспокоить его и никого не пускать в комнату, пока он сам не выйдет. Он-то планировал взять от эликсира Драконьей Жрицы все время, что тот сможет предоставить.
Глория! рявкнул Эйгар, и вперед выступила служанка Рионы.
М-м-м-ой шайраддан, заикаясь, присела она.
Когда ты последний раз видела Риону?
Я помогала ей одеться к ужину, пролепетала девушка.
Проверь, на месте ли ее одежда.
Глория кивнула и бросилась выполнять приказ, лишь взметнулись бледно-голубые юбки.
Допросив слуг, Эйгар выяснил, что часовые облетали замок, как и обычно, два раза за ночь, но ничего не видели. Из-за налетевшей метели видимость была плохой. Шайраддан фыркнул. Ну конечно. Эти идиоты смотрели только в небе, им не было дела до того, что происходит на земле.
В зал, где Эйгар устроил допрос, главный конюх и Глория вбежали одновременно и одновременно же выкрикнули:
Мой шайраддан, ее одежда пропала!
Мой шайраддан, конь пропал!
Эйгар сжал руки в кулаки, поклявшись себе, что когда найдет девчонку, спустит с нее шкуру.
* * *
С Вихрем мне пришлось расстаться. Как для меня был непривычен холод Хрустальных Гор, так и для коня оказался непривычным край черных драконов. То, что я попала именно в их земли, выяснилось, как только я ступила в город у подножия замка.
Въезд в город никто не охранял, да и посмотрела бы я на того ненормального, что сунулся бы к драконам! Я накинула на волосы капюшон, на всякий случай прикрыв лицо. Обняв на прощание Вихря, который, бодро стуча копытами, рванул в сторону скал, я была уверена, что он найдет дорогу домой, я решительно направилась в центр города, намереваясь отыскать таверну, в которой смогла бы получить комнату. Очень хотелось поесть, помыться и поспать в настоящей постели. А потом можно заняться поисками оружия. Но сначала неплохо бы найти меняльную лавку и продать драгоценности.
Я с удивлением осматривалась, вышагивая по темной каменной мостовой. Жизнь в городе кипела. Насколько тихо было во Фьерраде, где, казалось, сама жизнь была скована толстым слоем льда, настолько шумно было здесь: крики, гам, бегающие темноволосые детишки, куда-то спешащие драконицы в простых платьях, драконы с корзинами полными угля. Из рассказов Белхрая я припомнила, что край черных драконов славится именно углем, которого полным полно в местных горах.
Я с любопытством рассматривала местных жителей. Если в шайре снежных все драконы и драконицы были светловолосы и голубоглазы, то в шайре черных драконов во внешности преобладали черные волосы и глаза. Но попадались и пришельцы из других шайров. Так, я увидела драконицу с серебряными волосами и глазами, похожими на монеты, двух черноволосых драконов, в глазах которых сверкали яркие красные искры, и даже одного кентавра. Он стоял около кузни и ждал, пока его перекуют. Я застыла, не в силах оторвать взгляд от этого зрелища. Когда кентавр вопросительно выгнул брови и угрожающе сложил руки на груди, я поспешила дальше.
Погода здесь была намного мягче, чем во Фьерраде. Снега не было, будто горы не пускали его сюда, а садившееся солнце пригревало так сильно, что мне стало жарко во всей той одежде, что на мне была. Хотелось снять капюшон, но я побоялась рисковать. Мои волосы несомненно вызвали бы кучу вопросов у местных.
Меняльная лавка обнаружилась неподалеку от центральной площади. Приземистое здание из темного камня с вывеской, на которой был изображен мешочек со стопкой монет, выглядело не слишком приветливо. Я вошла внутрь. Колокольчик у двери известил хозяинакоренастого дракона с острым взглядом темных глазо моем приходе.
Сколько дадите за это? Я положила на стол перед ним брошь от плаща.
Дракон не торопясь поднес к глазам брошь, сверкнувшую в тусклом свете темных камней-светильников.
Пять золотых, ответил он наконец скрипучим голосом.
Десять. И ни монетой меньше.
Семь.
Десять.
Дракон не моргнул и глазом.
Семь золотых и восемь серебряных, но это настоящий грабеж!
Я забрала брошь и пошла к выходу.
Разорить меня хочешь, девчонка! Ладно, давай сюда свою стекляшку, сказал он мне вслед ворчливо. Дам за нее девять золотых.
Идет, вернулась я и протянула ему брошь. На самом деле я не надеялась выручить за нее и восьми золотых. Но за время, проведенное в замке Эйгара, я уяснила, что драконы просто не могут устоять перед сокровищами, а камень в броши был большой и чистый. Не подскажете приличный трактир? спросила я дракона, когда монеты перекочевали ко мне.
Иди на главную площадь. «Пепел черной розы». Спроси госпожу Мирру. Надолго к нам в Торфейн?
Время покажет, пожала я плечами.
А сама откуда будешь? как бы между прочим спросил дракон, глядя на мои волосы, выбившиеся из-под капюшона.
Из огненных, сказала я, надеясь, что в темноте он не рассмотрел мои рыжие волосы. И только сказав, подумала, что знать не знаю, в каких отношениях черные драконы с огненными. Я покопалась в памяти, пытаясь припомнить, что по этому поводу говорил Белхрай, да так и не вспомнила. Но меняла лишь приподнял темные брови. У меня дело к вашему шайраддану, добавила я, надеясь, что меня примут на худой конец за посла.
Брови дракона поднялись еще выше, но больше вопросов он не задавал.
Поблагодарив менялу, я вышла из лавки и направилась прямиком в трактир. Когда я вошла внутрь, то даже не ожидала, что внутри будет столько народу. Отыскав трактирщицу, заплатила за комнату, ванну и плотный ужин, представившись Найарой, драконицей из шайра огненных драконов. Я решила использовать имя своей матери в надежде, что оно вызовет меньше вопросов. Трактирщица, толстая драконица с двумя густыми косами, уложенными вокруг головы, проводила меня в комнату, где шустрые слуги уже устанавливали деревянную лохань. Камин уютно потрескивал, согревая помещение.