В комнате стало тихо. В саду слышался стрекот цикад, легкий ветерок трепал шторы.
А люди могут использовать ваши заклинания, чтоб колдовать? - спросила Николь после паузы.
Я не встречал таких, - ответил маг. - Только темных. Лоакинор использовал обычных людей для своих интриг. Ева - обычный человек.
Но она обладает силой, - Николь нахмурилась, вспомнив о своей испорченной свадьбе.
Она прошла обряд темных, учила их заклинания, - кивнул Велиамор. - Силой она равна многим полукровкам. Но она может использовать только черную магию.
Можно как-то отнять у нее эту способность? - Николь хотелось бы навсегда лишить Еву магических способностей, а еще лучше вообще избавить от нее мир.
Для этого нужно ее собственное желание, - ответил маг. - Насильно невозможно очистить ее от темной крови. Она должна навсегда отказаться от мести, ненависти, зависти.
Она не захочет, - вздохнула девушка, вспомнив свой недавний разговор с пленницей. - Если бы Кристиан любил ее, тогда, возможно. Но теперь она стала еще хуже.
Она любит его по-своему, и ее силу питает злость, как и вашу, - Велиамор посмотрел на нее.
В такие моменты я забываю обо всем, словно это вообще не я, - девушка виновато посмотрела на собеседника. - Думаете, я могу кого-нибудь убить?
Думаю, нет, - ответил маг.
Но я иногда думаю об этом, - честно призналась Николь.
Эльфы не умеют злиться, а люди умеют, - ответил мужчина задумчиво. - Невозможно предугадать, каким талантом будет обладать ребенок от такого необычного союза. Магией эльфа, подвластной эмоциям человека, или эльфийской мягкостью и добротой в сочетании с твердостью характера и способностью принимать сложные решения.
По-моему, у меня первое, - Николь не могла вспомнить каких-нибудь своих сложных решений.
Маг улыбнулся.
Вы давно живете, - девушка посмотрела на него. - Вы знаете, кто были мои родители? Хотя бы что-то?
Если то, что рассказала мне Ниониэль, правда, вы потомок рода Лонвал, - ответил Велиамор. - Хотя теперь я верю в это и без доказательств.
Почему? Моими предками могли быть какие угодно эльфы, - Николь улыбнулась, представив себе этих прекрасных созданий, к которым теперь имела отношение.
Но только девушка из рода Лонвал так отчаянно полюбила бы Кальтбэрга, - ответил маг с улыбкой.
Неужели такое возможно? - она покраснела, взглянув на спящего мужа. - Почему?
Чтобы снять проклятье, - объяснил Велиамор. - Не эльфы наложили его, но они позволили своим дочерям попробовать снять его. Две погибли, пытаясь сделать это, и только у вас получилось.
Это все так странно, я ничего не понимаю, - Николь искренне радовалась, что им с Виктором не грозит повторение судьбы их предков.
Королева эльфов, Алия, отдала Грегори Лонвалу их дочь. Она отдала своего ребенка, зная, что в Холоу ее вряд ли ждет хорошее будущее, но только так она могла помочь людям, - Велиамор вздохнул, не из рассказов зная всю эту печальную историю. - Если бы второй сын Валиуса, Тибальд, был хоть вполовину такой как Виктор, проклятие было бы снято уже тогда.
Он был злым? - Николь была достаточно наслышана о Тибальде и Максимилиане Кальтбэргах.
Он был вторым сыном Валиуса. Ему не достался бы трон Вандершира, и отец решил женить его на дочери Грегори, Дарии, - рассказывал Велиамор. - После смерти Грегори трон Холоу перешел бы ему. Но Дария умерла при родах, а Грегори был еще жив и достаточно молод, чтоб дожить до совершеннолетия внука, Максимилиана. Тибальд оставался не у дел. Тогда он впал в отчаяние и вел весьма разгульную жизнь.
Дария была дочерью эльфийской королевы? - Николь очень увлекла история предков, которую она не знала так подробно.
Нет, ее младшая сестра, Алия, названная так в честь матери, - ответил маг. - Грегори не пожелал выдавать ее за Тибальда, она вышла за эльфа.
Но как тогда Кальтбэрги погубили ее, все же хорошо сложилось? - Николь знала, что и тут плохой конец.
Это время было для нас благоприятным, - Велиамор вспомнил, как сам был еще юным и наивным в те годы. - В Вандершире королем стал Влад, дед Виктора. Он был добрее и мягче брата, я смог повлиять на него и магия вернулась в Вандершир. А с Холоу мы заключили союз. Но, к несчастью, не только я стал советником. В Холоу обосновался Лоакинор. Он стал советником Тибальда после смерти Грегори.
Ох, это звучит зловеще, - Николь поняла, почему Кальтбэрги из Холоу так отличаются от вандерширских. Одним достался в советники белый маг, вторым темный.
Но Грегори не умер своей смертью, его убили, а в убийстве обвинили эльфов, и муж Алии был казнен, - Велиамор отвел взгляд, с тяжелым сердцем вспоминая, как благоприятные дни сменились гонениями и казнями. - А она стала любовницей Тибальда. Через полгода она умерла, родив девочку.
А кто был отцом? - Николь похолодела, представив себя на месте Алии.
Я не знаю, но, судя по тому, что случилось потом, эльф, - ответил маг. - Дария, названная в честь тетки, была вылитая мать, златокудрая красавица. Тибальд и Максимилиан больше походили на своих вандерширских родичей, черноволосые и кареглазые.
Велиамор взглянул на спящего короля. Николь на свои волосы.
Она росла вместе с братом Максимилианом, и ее влияние на парня очень не нравилось Тибальду. Они были очень дружны и, возможно, полюбили бы друг друга, если бы их оставили в покое, - продолжал Велиамор. - Тибальд отослал девушку в Вандершир. Она была прекрасной дочерью эльфов. Мы все очень полюбили ее, особенно Теодор. Но она вышла за графа Годфри. А в Холоу тем временем загадочно погиб Тибальд и на трон взошел его повзрослевший сын, точная копия отца.
Вы же не отпустили Дарию? - Николь поняла, какая участь постигла третью девушку в проклятом роду.
Мы не могли не отпустить, - Велиамор вздохнул. - Теодор не на шутку увлекся ей.
Это точно какое-то проклятие, - Николь покачала головой.
Никто не мог предположить, что Максимилиан в своей жестокости превзойдет отца. Поначалу он очень радушно принял графа и свою подругу детства и сводную сестру. Но все же и им овладела темная страсть. Хотя нам все представили как покушение на короля.
Теодор не мог спустить ему это, он же любил ее, - Николь сжала кулаки.
Благодаря отцу Виктора Дария и ее дочь остались живы, - ответил Велиамор. - Но граф Годфри и их сын были казнены.
Николь закрыла лицо руками, понимая, почему Мадлену так ужасала одна только фамилия Кальтбэргов.
Дария и ее дочь, Николь, были отправлены в отдаленную обитель при церкви Единого Бога, - продолжал Велиамор. - Но Дария недолго прожила. Потом была война и много других печальных событий. Я не знаю, какая судьба постигла Николь Годфри-Лонвал, и кто был ее мужем.
Это моя мама? - Николь удивленно взглянула на мага. - Ведь, если Теодор уже правил, а после последней войны родился Кристиан, - она сверяла даты в уме. - Значит, Николь была четвертой, а я пятая, я ее дочь.
Да, я тоже думаю, что это так, - кивнул Велиамор.
И вы не знаете о ее судьбе? - девушка рада была услышать хотя бы имя.
Нет, о ней ничего не было известно в Вандершире, - ответил маг. - Я и позабыл о несчастных девушках Лонвал, решив, что Максимилиан извел и ее. Он и сыновей своих изводил, не говоря уже о ненавистных ему эльфах.
Но она выжила и родила меня, - Николь улыбнулась. - Может, она жива? Может, еще в Холоу?
Мне жаль, - Велиамор опустил глаза. - Я ничего не знаю.
А король Эрик? А Тибальд? - Николь вспомнила златокудрого принца Холоу, так понравившегося ей, когда она еще жила во дворце.
Тибальд? - Велиамор задумался.
Они должны что-то знать, - Николь готова была отправиться прямиком в Холоу, только бы развеять неизвестность.
Боюсь, Холоу пока наши враги, - ответил Велиамор. - Эрик все же достойный сын своего отца.
Вы дали мне надежду, - Николь улыбнулась. - Я теперь хотя бы знаю имя.
Я рад, что помог, - он поднялся. - Уже слишком поздно. Нужно отдохнуть, завтра мы отплываем.
Благодарю вас за вашу дружбу, - Николь обняла его. - У нас так мало теперь друзей.
Можете быть уверены во мне, я всегда буду на стороне Вандершира и вашего мужа, - ответил маг. - Он рос на моих глазах, и что бы ни делал, я всегда относился к нему как к сыну.
Поверьте, он очень раскаивается, что не доверял вам, - Николь отпустила мужчину и улыбнулась. - Даже считает, что вы оставили короля из-за него.
Уверен, вы убедили его, что это не так, - сказал маг.
Конечно, - Николь рада была такому союзнику, после подлого предательства Евы.
Он не смог бы выбрать жену лучше, - мужчина поклонился и вышел.
Глава тринадцатая
26е. Третий весенний месяц.
Королевская эскадра покинула бухту города Нажиб и вышла в открытое море. Впереди шел флагман "Грозный". Три корабля Иджу сопровождали их, ожидая встретить по пути еще три корабля, отправленные халифом для помощи Вандерширу.
Огромные суда Иджу были хорошо оснащены и несли на себе в три раза больше солдат, чем вандерширские. Все пять кораблей Виктора были вооружены новым оружием, изобретенным Итилианом. Только "Мария" оставалась без пушек, выполняя роль разведчика. Виктор не настолько доверял Дику, чтоб отдать ему десять пушек и позволить наделать бед. Хотя Ричард отличился исключительной выдержкой, оставаясь в Нажибе, пока король больше двух недель пропадал в пустыне, и не ввязался ни в какие приключения. Возможно, во многом этому способствовало постоянное наблюдение пяти вандерширских и трех кораблей Иджу, стоявших поблизости на якоре.
На каждом вандерширском судне отправилось по небольшому отряду полукровок литиатов. Мужчины и женщины, владеющие магией в достаточной степени, чтоб вступить в войну с темными, изъявили желание помочь Вандерширу. Виктор отдал их в полное распоряжение Велиамору, назвав про себя магическим подразделением. Капитаны не возражали против такого рода войск и напротив, были даже рады новым попутчикам. Теперь не было необходимости ждать попутного ветра, который было под силу сделать любому мало-мальски знакомому с магией стихий. А десяток магов на борту могли наполнить паруса ветром в любую погоду.
Еву поместили в отдельную охраняемую каюту на "Королеве Моргане". К ней была приставлена круглосуточная охрана из нескольких солдат, хотя она имела возможность выходить на воздух один раз в день. Королева Виржиния пожелала плыть на одном корабле с ней, надеясь образумить дочь. Николь ясно дала понять, что принцесса получит свободу только тогда, когда Велиамор полностью излечит ее от темной крови. Другими словами, когда она не сможет насылать заклинания и потеряет всякую магическую силу. Королева согласилась, хоть и с тяжелым сердцем. Джек оставался при Николь, не разделяя симпатий прежней госпожи. В Иджу он перешел на службу к Виктору, а на "Грозном" получил звание юнги и был зачислен в команду.
Бьянка, полностью избавившаяся от предубеждения против Виктора и вернув дружбу Николь, тоже плыла на флагмане. Гордона взяли туда без разговоров, как само собой разумеющееся. Он и капитан Морис теперь помогали капитану Джонсону управлять флагманом, чему последний был не особо рад.
Велиамор был назначен на должность первого советника и все время проводил с Виктором, планируя наступление на врага. Он рассказывал офицерам о темных, их сильных и слабых местах. Подготавливал их к встрече с жуткими порождениями черных магов и давал ценные советы. Вскоре каждый солдат на корабле знал, что стрелять в вампира не имело никакого смысла, в то время как оборотни были уязвимы для нового огненного оружия. Что касалось рэи, им нельзя было смотреть в глаза, а лучше вообще не замечать. Питавшиеся чужим страхом и отчаянием, они были безвредны для храброго и отважного воина. Вампиры же боялись лишь магического оружия, и тут приходилось рассчитывать на эвервудских эльфов. Достать магическое оружие из эльфийского серебра могли только они.
Мадлена в военных советах не участвовала. Она была слишком слаба, и свободное время проводила в одиночестве, стараясь привести мысли в порядок. Хотя любовь и поддержка мужа очень помогали ей. Сын же, напротив, расстраивал ее своим настроением. Кристиан стал молчаливым и замкнутым. Он искал любой повод, чтоб быть рядом с Николь и стал ее тенью. Виктор не препятствовал ему, отлично понимая отчаяние соперника и его боль. Сама новая королева не гнала его от себя, опасаясь, что слова Евы могли быть правдой. А настроение графа только подтверждало ее опасения.
Виктор много времени проводил со своими солдатами и магом, готовясь к войне. Кристиан же пользовался этим временем, чтобы быть рядом с Николь. Он абсолютно не интересовался ни войной, ни планами нападения. Казалось, ему вообще все равно, что будет с Вандерширом. Все его мысли занимала Николь.
На третий день плавания, на палубе собралась привычная компания, привыкшая проводить подобным образом все вечера. Николь сидела на одной из бочек, всматриваясь в горизонт через подзорную трубу. Бьянка и Кристиан играли в карточную игру, заняв бочки рядом с королевой. Капитан Джонсон, не оставивший надежды все же добиться от княжны взаимных чувств, проводил вечера с ними. Теперь он выступал судьей в возникшем споре между игроками. Вернее они вдвоем с Бьянкой доказывали графу, что он сжульничал.
Николь отвлеклась от созерцания горизонта и посмотрела на них.
Разве можно так? - негодовала княжна. - Ты спрятал карту в сапог. Я видела.
Девушка была в легком шелковом летнем платье. Длинные льняные локоны собраны наверх, открыв совершенную шею и спину. Капитан Джонсон горячо отстаивал правоту прекрасной дамы его сердца. Кристиан с надменной ухмылкой снимал сапоги, желая продемонстрировать всем, что в них нет карт. Он расстегнул все пряжки на голенище и вытряхнул сапог.
Проверь, Чарльз, - попросила княжна. Николь улыбнулась, заметив, как Кристиан перекладывает припрятанные карты за обшлаг кителя.
Второй, - не унималась Бьянка.
Кристиан подмигнул королеве, зная, что она покрывает его обман.
Хорошо, простите, граф, - Бьянка швырнула в него сапогом.
Вы несправедливы ко мне, - притворно оскорбившись, ответил Кристиан.
Я пойду, похоже, военный совет окончен, - капитан Джонсон заметил выходящих из коридора офицеров.
Завтра я отыграюсь, - Бьянка одарила графа недобрым взглядом и тоже удалилась, позволив Чарльзу проводить ее в каюту.
Завтра они меня догола разденут, - Кристиан застегивал пряжки на сапогах. - Дети наивные. Нашли с кем в карты играть.
Разве не интересней играть честно? - Николь собрала разбросанные карточки с изображением разных людей и непонятными символами.
Ты же играть не умеешь, как тебе понять всю прелесть жульничества, - ответил ей граф.
Не умею и не хочу, - она вернула колоду и села на место.
Как семейная жизнь? - спросил Кристиан в своей прежней шутливой манере. - Не колотил тебя еще?
Колотил, - ответила девушка серьезно. - Я вся в синяках.
Если он хоть пальцем тебя тронет, я ему сломаю обе руки, - невозмутимо ответил ей Кристиан. - Командовать можно и без рук.
Знаешь, он о тебе гадостей не говорит, - Николь злили его слова, но она не могла не рассмеяться.
А что говорит? Восхищается мной? - графа нисколько не смущал предмет разговора.
Да, постоянно, - поддерживая его шутливый тон, отвечала Николь. - Ведь в хамстве и нахальстве тебя не превзойти никому.
Да, что есть, то есть, - кивнул Кристиан улыбаясь. - Зато он такой красавец. Этот красный мундир и все золото так и слепит на солнце. Почему он корону не носит каждый день?
Тяжелая очень, - ответил Виктор приблизившись.
Ваше Величество, - граф встал с бочки и шутливо поклонился. - Ваша нареченная в целости и сохранности. Можете вести полки в бой, я присмотрю за ней.
Может, должность учредить с жалованием? - поинтересовался король. - Надо же чем-то отдавать карточные долги, которые вы тут наделали по моей вине.
Я? Долги? - возмутился Кристиан. - Если ваш капитан не перестанет играть, то этот флагман станет моим.
Что, интересно, вы будете с ним делать? Рыбу ловить? - отвечал Виктор.
Николь, недоумевая, смотрела на них, гадая, когда они вспомнят о ней.
Зачем же, я не рыбак, - граф не сводил пристального взгляда с соперника. - Не король, конечно, но...
Конечно, - кивнул Виктор, выдерживая его взгляд.
Но, не всем быть королями, - Кристиан сложил руки на груди, сел обратно, глядя на него снизу вверх. - Слава богам, меня эта участь не постигла.
Богов должны благодарить ваши несостоявшиеся подданные, - отвечал король. - Вы их могли с легкостью в карты проиграть.
Если вы так уверены в моей неспособности выиграть, можете убедиться на своем опыте, - граф бросил колоду на бочку.