Я застыла, как околдованная, наблюдая за этим странным боем. Казалось, дракон не испытывал усталости. И совсем не чувствовал холода и пронизывающего ветра. Его тело было поджарым, с вздувающимися под белоснежной кожей мышцамисоздавалось впечатление, что передо мной безукоризненная ледяная скульптура, вылепленная талантливым мастером и ожившая.
Он остановился, обернулся и заметил меня. Я думала, он проигнорирует, уйдет, но Арон приблизился, позволяя рассмотреть свою атлетически сложенную ледяную фигуру. Кубики пресса, сильную грудную клетку широкие плечи и жилистые руки, сжимающие меч.
- Добрый день, Эльзи, - улыбнулся он почти человеческой улыбкой. Так просто было представить, что он такой, как все. Не опасный. Живой.
- Тебя давно не было видно. - Я старалась смотреть ему в лицо, а не вниз на обнаженный торс. Совершенные черты, пронизывающий взгляд и чувственный изгиб губ. Как жаль, что поцеловавшая их, вряд ли выживет. Как ему живется без человеческого тепла. Без женщин, которых он любил Или заклятие сделало все это ненужным. Есть ли в его душе что-то, кроме льда. Неизвестно. Он не скажет.
- Даже у ледяных драконов бывают дела, - ответил на вопрос с запозданием. Он словно позволял изучить себя получше. Сначала восхититься совершенными формами, а потом вспомнить, что он такое, и чем грозит нам более тесное знакомство.
- Я прочитала книгу. То, что написано там, это правда?наверное, невежливо начинать разговор вот так вот сразу. Без вступления. Но он, кажется, не против.
- Если ты хочешь обсудить, то давай встретимся в библиотеке. Нам накроют стол к обеду там. А я пока приведу себя в порядок.
Я согласно кивнула, и невольно проводила взглядом Арона, который мимо меня пошел внутрь замка. Приведу себя в порядокэто надену рубашку или приму душ? Он ведь не потеет. Интересно, он принимает душ?
Я даже забыла о том, что хотела гулять. Кинулась следом, оставила шубу в комнате, выбрала белоснежное шерстяное платье в пол, накинула на плечи накидку и расчесала волосы. Зачем я прихорашиваюсь! Какая же я глупая! Неужели хочу понравиться тому, у кого ледяная душа. Тому, кто способен обратить в лед одним лишь прикосновением!
Но думать о плохом не хотелось, поэтому я, бросив последний взгляд на себя в зеркало, отправилась в библиотеку. Впервые за несколько дней я не буду одна.
Снова изысканные яства, вино и неспешный разговор возле ледяного камина. Больше всего мне в этом царстве холода не хватало живого огня.
- Что ты хочешь услышать?спросил меня Арон.
- Как ты стал таким?
- Много лет назад я был молод, глуп и горяч. Я не верил в любовь, и разбивал сердца. И однажды юная ведьмочка не справилась с тем, что я бросил ее, и прыгнула с высокой скалы. Ее мать прокляла меня
6
Он говорил сухо, без эмоций. Видимо, все давно уже отболело. А может, он слишком часто это историю рассказывал. Ни одного лишнего слова. Ни одной эмоции. Кроваво-красное вино в бокале казалось кровью. Красное на белом всегда красиво и немного пугающе.
- И?Я заинтересованно подалась вперед.
- Она сказала, что раз у меня ледяное сердце, я не достоин тепла. С тех пор одно мое присутствие погружает мир в холод. Мое прикосновение пробирает до костей, а мой поцелуй может убить. Лишь истинное чувство способно разрушить чары.
- Но ты не веришь в любовь, - вспомнила я.
- Именно, - дракон сделал еще глоток вина.И после ста лет, которые я прожил в этом замке, исчезла даже последняя надежда. Ты спрашиваешь, что я делаю с девушками? Когда-то я пытался влюбить их в себя, и у меня это получалось. Но потомкогда понял, что все бесполезно, я жду весны и надеюсь, что встречу ее не один. Каждая зимановое испытание. Девушка выжилазначит, еще год прошел не зря. Это тяжело, знаешь ли.
От этих слов стало грустно.
- Мне кажется, я никогда не умел любить. И ведьма это знала. Ничто не может разрушить заклятье, потому что никто не может затронуть мою душу. Увы. Хотя ты забавная и милая, - внезапно признался он.
- Поэтому ты от меня прячешься?
- Уже многие годы мне присылают девушек. Они ведут себя по-разному, - уклончиво признался дракон.
- Были те, кто хотел тебя расколдовать?
- Их было много, - с легким самодовольство отозвался он.Они считали себя особенными. Избранными, ведь не зря же жребий выбрал их. Но, как видишь, я все еще такой, какой есть.
От его слов повеяло холодом, и мне стало не по себе.
- Обещаю, я не буду приставать к тебе с поцелуями, - лукаво улыбнулась я, стремясь перевести неприятный разговор в более легкое русло.Но не прячься от меня в этом замке. Тут очень скучно. А мне так хочется хотя бы поболтать с кем-то, узнать что-то интересное. Выбраться на прогулку.
- Хорошо, - улыбнулся Арон, и, кажется, его взгляд чуточку потеплел. - Мне тоже скучно. Как ты хочешь развлечься?
- Покажи, что у тебя есть интересного?с радостью спросила я, испытывая восторг от того, что не придется больше блуждать по замку в одиночестве.
- Значит, ты выбираешь гулять?я радостно закивала.Не побоишься, если придется немного полетать?
Я закусила губу, раздумывая, а Арон сидел неподвижно, и на его лице не промелькнула ни единая эмоция. Он ждал, что я решу, и не торопил.
- Не побоюсь. - Наконец отозвалась я.
И снова пришлось бежать за шубой в комнату, чтобы потом на улице, на площадке перед входом позволить заключить себя в ледяные объятия. Сейчас холодно не было, толстый лисий мех защищал меня от дракона. Я почти не чувствовала, что его руки и грудь, к которой меня прижимали, могут проморозить насквозь.
А потом были призрачные крылья. Завораживающее и пугающее одновременно ощущение полета. Ледяной ветер в лицо, и присутствие близкой смерти. Если объятия Арона окажутся слишком слабыми, и я выскользну, то умру. Если его холод проберет меня до костейя умру. В этом полете я училась доверять дракону безоговорочно, только так можно было получить удовольствие от этой необычной прогулки.
Мы пролетели над долиной, и у меня сердце замерло от восторга. Когда я, осмелев и привыкнув к новым ощущениям, начала держаться за шею ледяного дракона, в лицо летели снежинки, и я была бесконечно счастлива. Самый первый полет, конечно, врезался в память, и я уже не могла отказаться от мысли повторить его снова, и снова. Жаль только наши полеты были короткими. Долго на ледяной статуе не просидишь. Налетавшись, мы гуляли по окрестностям замка. Оказывается, из него можно было выйти на склон, откуда шла тропка вдоль скал. Не знаю, тут гуляли только мы или иногда забирались местные.
После того дня с разговором в библиотеке, дни полетели быстро. Мы незаметно привязывали друг другу, и если я не видела Арона хотя бы полдня, то начинала скучать.
Ужин сегодня нам накрыли в зале с панорамными окнами. Я настояла. Арон не очень любил его за масштаб. Он и, правда, был слишком велик для двоих, но вид, который открывался из оконзавораживал. Белый столик, серебряные приборы. Кресло, конечно же, с мягкими роскошными шкурами, чтобы я не замерзла, и еще одна совсем легкая, из таких у нас делают непомерно дорогие шубы. А я просто накрывала ей ноги, чтобы можно было просидеть за разговорами с Ароном полночи, любуясь на заснеженные горные вершины, вековые сосны и усыпанное яркими звездами небо. Я любила эти наши вечера. Неторопливые, почти интимные, когда зал был освещен лишь несколькими маленькими светильниками.
- Наверное, когда-то тут проводили балы, - мечтательно вздохнула я. А Арон пожал плечами.
- Не знаю, когда я приобрел этот замок, он пустовал несколько лет и, едва я здесь появился, стал таким
- Ледяным, - закончила я и дракон кивнул.
- Прости, что так вышло, - сказал он.
- Как так?
- Твоя жизнь испорчена. У тебя были планы и мечты, а я все разрушил.
- Не ты.Я покачала головой.Они разрушили, а ты дал мне еще один шанс. И я всегда буду тебе за него благодарна. Единственное, почему я тоскую, ну, кроме невозможности быть вместе с родными, это по балам. Я люблю танцевать. А этот зал - я с тоской окинула огромное помещение, залитое тусклым светом светильников. Пол блестел, а стены, которые покрывал иней переливались, создавая ощущение сказки.Он предназначен для балов.
Арон задумчиво смотрел на меня, словно, что-то решал, а потом вздохнул и сказал.
- Бал я тебе, конечно, прости, не организую, но вот танец. Почему бы и нет?
Зазвучала музыка, а он поднялся и, остановившись передо мной, протянул руку.
- Ты позволишь пригласить тебя?
Я закусила губу, сдерживая улыбку, и кивнула. Только пришлось, прежде чем вложить свою руку в его надеть перчатку. И все равно прикосновение обдало холодом. Арон старался лишь слегка придерживать меня за талию и касаться руки кончиками пальцев. Но мне сразу же стало невыносимо холодно.
Я не знала, что мне хочется сильнееотступить и укутаться в шкуры или продолжить наш волшебный танец. Арон завораживал. Он был невероятно красивспокойный, слегка отстраненный взгляд голубых глаз с такой привычной ледяной коркой, легкая улыбка на совершенных губах. Алебастровая кожа. Моя прекрасная и недостижимая ледяная статуя.
Он двигался уверенно. Сколько бы лет он ни провел в одиночестве, умение танцевать он не утратил. Легкие, плавные движения и в тоже время какая-то непостижимая, мужская уверенность. Я была податлива в его руках и скоро даже холод перестала ощущаться. Все потому, что дракон был так близко. Он кружил меня в танце и заставлял сердце биться быстрее, разгоняя кровь. Поэтому и холодно не было. Моя рука покоилась у него на плече, а мне так хотелось провести ей по гладкой холодной щеке и потом ниже по шее, но благовоспитанные девицы ни о чем таком, конечно, не думают, а просто умные, если и позволяют себе столь непристойные мысли, не делают, особенно если танцуют с ледяным драконом.
Музыка закончилась, и мы остановились, но вопреки здравому смыслу, я не спешила отступать. Наоборот запрокинула голову и смотрела в его глаза, на такие близкие и соблазнительные губы. Мне нужно лишь привстать на цыпочки и поцеловать. Так просто и опьяняюще опасно. Он, кажется, понял, какие мысли бродят у меня в голове, потому что шумно выдохнул и отступил. Посмотрел на меня с болью и, шепнув: «Прости!»выскочил из зала, а я осталась стоять потрясенная до глубины души. Ведь на какой-то кроткий миг танца мне показалось естественным отдать жизнь всего лишь за один поцелуй. А ведь Арон говорил, что очарование - это одна из граней его проклятья. Несмотря на танец с ледяным, щеки горели, и сердце стучало, как сумасшедшее. Я тоже медленно побрела к себе в комнату, понимая, что вряд ли смогу уснуть. А еще я не знала, как буду смотреть ему в глаза завтра, но он решил и эту проблему. Просто улетел. Передал через духов, что, как минимум, до обеда я предоставлена сама себе и собственным невеселым мыслям, ну и неуемному любопытству.
Не знаю, что двигало мной. Скука? Вчерашнее помрачение ума или просто пришло время. Я знала, что поступаю неправильно, что у всех могут быть секреты, да и поговорку про любопытство и кошку тоже помнила неплохо, но ничего не могла с собой поделать. Не смогла устоять, пробралась к запертой двери и поковырялась в замке. Он оказался не сложным, не думаю, что Арон заморачивался защитой, просто закрыл и забыл.
Но когда я толкнула дверь, то осознала, что именно совершила. В закрытой комнате стояли ониледяные красивые девушки. В разных позах, превратившиеся в статуи. Толкни хрупкий лед, и он разобьется и унесет чью-то жизнь, если она, конечно, осталась внутри этих холодных и безжизненных скульптур. Я медленно шла вдоль их рядов, рассматривала пустые глаза и приоткрытые губы. Руки некоторых девушек до сих пор, словно кого-то обнимали. Я узнала Лилианусамую красивую девушку долины, которую принесли в жертву, когда мне было десять. Строптивую Ненси, позапрошлогоднюю участницу. А так, их здесь были десятки. И следующая статуя, я знала, должна быть моя. Арон врал. Устоять не мог никто. И он не мог устоять, я вчера видела, насколько он близок к поцелую. Дракон врал, что не верил в любовь. Проклятье заставляло верить, оно сводило с ума не только девушек. Многим ли удалось дожить до весны? Десяти процентам? Пятнадцати? Я не видела прошлогоднюю жертвуКристи. Понятно при удивительной красоте, у нее был такой отвратительный характер, что все вздохнули с облегчением, когда жребий упал на нее. Но много ли таких, с кем не хочется иметь дело?
Я так сильно привязалась к Арону, мое сердце билось неистово, и то, что вчера он отступил, сбежал прочьмне казалось теперь игрой. Четко продуманным планом.
В этом месте нельзя было оставаться. Замок, который долгое время мне казался безопасным пристанищем, теперь пугал. Я даже не стала заморачиваться закрыванием двери. Схватила шубу шапку и кинулась бежать. Куда глаза глядят.
7
Доберусь до людей, может быть, в долине меня не узнают. Не все же меня видели раньше. Там укроюсь и дальше сбегу за перевал сама. Я поняла, что просто не доживу в замке до весны. Дракон меня пленял. Мне было невыносимо рядом с ним, да и в его взгляде я все чаще ловила ледяную страсть и если я хоть на миг ей поддамся, то умру. Я вчера была близка. Очень близка.
Мне нужно было бежать отсюда как можно быстрее и как можно дальше. Все равно куда, лишь бы не оставаться в этом замке и не терять голову из-за ледяного дракона, поцелуй которого неминуемо обратит в лед. Я хочу жить. Значительно больше, чем вкусить его губительной любви. Душили слезы. Я накинула шубу. Шапку, прихватила варежки и засунула ноги в теплые сапожки, а потом выскочила во двор.
Путь был знаком. Мы последнее время часто гуляли с Ароном недалеко от замка, и я знала, где идет узкая тропа, ведущая по каменистому склону вниз в долину. Главное было, уйти до того как он вернется и захочет удержать. Я была уверена, он станет искать. А как иначе? Я же еще один ценный экспонат в его коллекции. Я неслась, что есть мочи, спотыкалась, падала и снова поднималась, понимая, мне не выдержать долго на морозе. Легкие горели от холодного воздуха, и я начала выдыхаться, но останавливаться было нельзя, потому что моя лисья шуба горела на снегу, словно сигнальный костер. Меня можно увидеть с неба без проблем.
Я выдохлась буквально через пару часов. Легкие резало, и я едва переставляла ноги, а тропа была скользкой, петляющей между камней. Нога поехала. Я вскрикнула и покатилась вниз в пропасть, кувыркаясь в глубоких сугробах. Наверное, я должна была умереть где-то на этом пути, но чудом осталась жива, завязнув в глубоком сугробе. Побарахталась, пытаясь подняться, но поняла, что нога меня не слушается, а снег затягивает, словно зыбучие пески. Я сама себе казалась бабочкой попавшей в паутину, сколько не трепыхайся, выжить и вырваться не получится. И я сделала единственное, что могла - закрыла глаза и смирилась. Если не начнется снегопад, моя шуба будет заметна на белоснежном покрывале, укутывающим горы, и Арон меня найдет, и, может, даже успеет поцеловать, прежде чем я умру.
Какая дура, что сбежала. Неужели умирать лучше так, чем коченея в его объятиях, всматриваясь в голубые прозрачные глаза и ощущая, как замерзающее сердце наполняет любовь? Там он был бы со мной до последнего вздоха. А тут? Тут я одна.
Кажется, я отключилась, и холод перестал терзать мое замерзающее на склоне горы тело. Наверное, смерть подкралась близко.
- Эльзи - прошептали знакомые губы, склонившись низко, почти касаясь посиневших моих.Эльзи - Сильные руки подхватили, и мы взмыли в небо, сделав круг над долиной, но я этого не знала.Эльзи
Арон опустил меня на кровать и присел рядом, разглядывая мертвенную бледность лица. Наверное, сейчас мы с ним были похожи.
- Эльзи
Я открыла глаза и увидела в его небесно-голубых слезы. Я не была для него экспонатом. Сейчас я отчетливо это понимала. Жаль ничего нельзя изменить.
- Поцелуй меня - кажется, я очнулась только для этих слов.Поцелуй, я все равно умираю.
- Нет - дракон замотал головой и отстранился, но я потянулась к его лицу и провела по нему ладонью, понимая что не чувствую холода, исходящего от него.
- Поцелуйты теплый. Ты ведь знаешь, что это значит? Мне не холодно рядом с той. Уже нет
В его глазах боль. Я уверена, она отражение моей собственной. Он приблизился медленно и обнял ладонями мое лицо, осторожно и нежно. Пальцы прохладные, не более. Убирал с лица прядь и склонился к моим губам. Я подалась ему навстречу, обняла руками за шею и самозабвенно целую в ответ на легкое касание холодных губ, с замиранием сердца ожидая смерти. Он тоже ждал, но пока неизбежное не произошло, целовал настойчивее, прижимал меня к кровати сильным телом, и я чувствовала, как вместо мерзлоты где-то внутри меня зарождается жар. Тело согревалось, оттаивало, а на щеках я почувствовала слезы. Может быть, свои, а может быть, его. Когда мне стало совсем мокро, я открыла глаза и вгляделась в его лицо. Иней на графитовых ресницах растаял, волосы стали просто светло-русыми и мокрыми, а не серебряными. С лица исчезла пугающая бледность, да и я чувствовала себя лучше. Однозначно, живой.