- Закрой, - опомнилась я, продолжая водить пенной мочалкой по рукам. Снова опомнилась и начала намыливать грудь и живот.
Мана наклонился и вогнал в паз кабинной дверцы что-то (потом я выковыряла оттуда кусок строительной пены, где он взял еене знаю). Я снова перестала мыться и уже с раздражением сказала:
- Оставь меня на пять минут, пожалуйста.
Зеленоглазый все так же молча отошел, взгляд его был таким, что я с замиранием сердца стала ждать последствий. Мой супруг отошел на шаг, глядя на меня исподлобья и закусив губу. Я неуверенно принялась мылить бок. Мана смотрел на меня. Мне следовало бы как-то несексуально себя повести, но я не могла!.. Руки сами собой плавно скользили по коже, я выгнула спинку, поставила одну ногу на носочек, расправила плечи Мана завороженно следил за моими движениями. Потом расстегнул пару пуговиц на рубашке. Потом все оставшиеся. Я отбросила мочалку и ладонями принялась осторожно тереть грудь, все так же пытаясь помыться в режиме «съемки для Hustler». Мана, не сводя с меня тяжелого голодного взгляда, потянул вниз бегунок молнии брюк Сглотнув, я ждала, что будет дальше так напряженно, что едва не забыла, что мне положено мыться.
Мана, шагнув назад, оперся о стену спиной. Рубашка совсем распахнулась и сползла с одного плеча. Спорим, что он это сделал специально? Потому что вид у него при этом стал сексуальным до невыносимого. Подавшись бедрами чуть вперед, мой невероятный супруг обеими руками достал из штанов свое и без того рвущееся на волю достоинство. Зрелище было то еще, дар речи у меня пропал мгновенно, а глаза вот если б глаза были на стебельках или с зубами, чтоб пожрать его взглядом
Мана с совершенно отстраненным и до боли соблазнительным видом, одной рукой держа себя за основание члена, другой принялся обстоятельно наглаживать свой ствол. Мечтая уже не только о стебельках, я пожелала себе шлем на головучтобы ремешком поддержать отвисающую челюсть.
Мой падший ангел удовлетворял себямолча, безропотно, не упрекая меня за отказ, глядя на меня своими жадными прекрасными глазами. Таким я его еще не видела. О господи, сколько еще открытий чудных мне в этом парне, пожирающем меня подобно черной дыре?.. Никогда в жизни и подумать не могла, что дрочащий на меня мужчинаэто столь упоительное зрелище.
Приоткрыв сочный рот, тяжело дыша, трепеща ресницами, Мана без тени смущения наслаждался моим вниманием. Легкая улыбка скользнула по его губам. Он плюнул на ладонь, увлажнил слюной свой внушительный, торчащий член с бесстыдно оголенной головкой. Почувствовав, что сейчас рухну в обморок, я привалилась боком к стенке душевой кабины. Щеки мои пылали, низ живота ныл, ноги дрожали. Все мое внимание было приковано к этому ужасному, извращенному, грязному небо! Самому возбуждающему зрелищу на свете!
Глаза мои разбегалисьто ли на лицо Маны, искаженное сладкой мукой, смотреть, то ли вниз. Опять мне грозит косоглазие, обреченно подумала я. И пусть!
Когда я в очередной раз взглянула в лицо этому невозможному мужчине, он сказал:
- Иди ко мне.
Из-за шума воды не было слышно, конечно, я только по движению его губ поняла это.
И я пошла к нему. А кто бы не пошел??
- Презерватив - прошептала я ему в рот, прижимаемая крепко самыми нежными и жестокими руками, животом чувствуя, как упирается в меня пульсирующая плоть Маны.
С не то стоном, не то вздохом он выудил из кармана чудом не упавших вниз брюк презерватив.
Отчаянно хватаясь за стену, целуясь так, что зубы скрежетали, скользя, тяжело дыша, глаза в глаза мы делали друг друга. Мана держал меня за бедра, насаживая все сильнее на свой член. У меня было такое чувство, что ни с кем никогда у меня не было ничего глубжево всех смыслах, причем эти смыслы были один пошлее другого.
Когда он уже, казалось, достал своим орудием мне до мозга, я почувствовала, что сейчас меня накроет. И я закричала, ногтями и зубами впиваясь в плечи и шею своего мужа, крепко обхватив его ногами и руками. Он прижал меня к себе, и я почувствовала, как он тоже задрожал, кончая. Мана ополз по стене вниз, целуя меня нежно и трепетно. И я в шоке от оргазма и этой трепетности, упав на его грудь, думала: как может быть прожженным сукиным сыном, черт, висельником записным! - человек, умеющий целовать так, будто он умирает от нежности
- Мастер ждет - Мана меланхолично и неспешно, склонившись перед зеркалом, пытался поправить ущерб, нанесенный его прическе.
Я в замешательстве, все еще ощущая дрожь в ногах, стояла голая перед пустым шкафом.
- Тот кто в Нарнию играетидиотом скоро станет, - сообщил мне не без ехидства, но немного устало вампир.
- Ты тоже читал эту книжку?рассеянно спросила я.Нечего надеть. Те вещи пахнут, ты сказал
- И что?
- Ну, Ингемар почует.
Тишина повисла в комнате. Я, поняв, что сказала что-то не то, обернулась к Мане. Он стоял, опираясь рукой о комод, и внимательно глядел на меня.
- Что?как можно беспечнее спросила я.
- Ингемар почует, - сказал Мана дружелюбно.То, что я почую, тебя не волновало?
- Ну, ты же знаешь, что он и Мурза не дружат - залепетала я.
Мана еще внимательнее посмотрел на меня.
- Что не так?пошла в наступление я.
- Одежда, - любезно сказал зеленоглазый.Надо другую, - и он вышел из комнаты, а потом и из квартирыхлопнула входная дверь.
Я сунула вещи в стиральную машинку, злая до чертиков. Меня бесило поведение Маны, его собственнические замашки!.. Еще бесило то, что я, беспонтовая дуреха, бужу в нем подозрения по поводу меня и Ингемара. И будить-то еще нечего, а я уже пилю под собой ветку
Зеленоглазый вернулся быстро. Он бросил мне пакет с одеждой.
- Вот, ничего лучшего я не нашел, - сухо сказал он.Одевайся, и едем
Я достала из пакета псевдошелковый сарафан в черно-белую полосочку с красным поясом.
- Фу - сказала я, обиженно глядя на Ману.
- Одевайся, - железным голосом сказал он.
Из сумочки я достала запасные трусики, почти невесомые (научилась у Меуччи, признаюсь сразу, таскать с собой белье на всякий случай) и надела их под взглядом супруга.
- У кого же ты, светлая моя хорошая, такую бдскую привычку переняла?голос у Маны сочился ехидством.
- Ты от комментариев не можешь воздержаться на сегодня?холодно спросила я, поправляя сарафан.Тошнит уже.
- Прости, - неожиданно покладисто сказал он, подходя ко мне и беря за руку, - едем? Я хотел еще в бар заехать по пути
В баре Мана задержался на два часа. Когда я, разъяренная, просидевшая в душной машине черт знает сколько времени, явилась туда, он как ни в чем не бывало попросил «еще минуточку». Я накрасилась в туалете, злясь, что за это время я могла бы купить себе нормальную одежду, а не этот китайский ужас.
Когда мы приехали, солнышко уже стояло очень высоко. На территорию особняка нас впустили вооруженные ребята. У Ингемара тоже строго стало, подумала я тогда. На стоянке у дома было много разномастных разнокалиберных машин.
- Что это?спросила я, выходя из «Ниссана» Маны.Съезд всей нашей каморры?
- Ага, - ответил в том же тоне зеленоглазый, вращая на пальце ключи и щурясь на ярком солнце, - Соллоццо, Барзини, Таттальи
Мне понравилась шутка, люблю «Крестного отца». Хмыкнув, я вложила руку в протянутую мне ладонь Маны, и мы пошли к дому Мастера.
- Con le persone che ho ammazzato, io potrei fare un cimitero (Людьми, которых я убил, можно заполнить целое кладбище), - гордо по слогам припомнила я фразу, вычитанную в какой-то англо-итальянской книжке о мафии.
- Как быстро растут дети, - повеселевший Мана накрыл мою руку второй своей рукой, да так и не убрал.
На столь теплой и душевной ноте мы вошли в дом Ингемара.
Едва войдя, я поняла, что вечеринка будет жаркой. Помимо знакомых мне вампиров, в доме было много нервных красивых мальчиков и девочек с перепуганными или же наигранно нахальными лицами. Я выглядела дура дурой в своем отвратительном наряде, с неуложенными волосами и с неполным макияжем, увы, от жары тональный крем не выжил, да и подводка с глаз исчезла За время, что я провела с Гаем, я привыкла выглядеть на все сто и теперь чувствовала себя неуютно.
Еще более неуютно я почувствовала себя, когда к Мане, как раз непринужденно расстегнувшему пару пуговиц на рубашке, подплыла миленькая блондинка из того тошнотворного типа, который нравится всем мальчикам. Я прямо почувствовала себя неуклюжей прыщавой закомплексованной малолеткой в дешевых шмотках, когда эта приторная, с вздернутым носиком, хорошенькая девушка в черном атласном корсете, тугих кожаных черных штанах подбежала к Мане и с криком: «Эммануэлль!» напрыгнула на него. Она обхватила его бедра тошнотворно стройными ногами и наградила поцелуем в губы. Эта девушка была как дочка Монро и Джаггера, взявшая красоту и сексапил от мамы, а крутизну и тоже сексапилот папы.
- Мари-Аньес!воскликнул Мана, явно обрадованный появлением этой девушки.
- О мой братик, - Мари-Аньес говорила на английском.
Она наградила Ману еще одним отнюдь не сестринским поцелуем.
Нет, она была как Дженна Джемисон и Анна-Николь Смит в одном флаконе. Сестричка!.. Я кисло подумала, что родственники и близкие Маны меня когда-нибудь доконают. Почему я ничего не знала об этой девушке?
Когда блондинка обратила на меня внимание, я сдержанно улыбнулась ей.
- О, какая милая куколка, - Мари-Аньес резво приобняла меня за талию, от чего я впала в ступор.Такая аппетитная, поделишься?
- Это моя жена Гайя, - сказал Мана. Лицо его было довольным до неприличия.Гайя, это Мари-Аньес.
- О, - красотка округлила глаза, глядя на меня, - та самая?!
Я не нашлась, что ответить. Мана между тем подозвал к себе жестом кого-то.
- Смотри, на сегодня у меня вот кто есть, - к нам приблизилась до неприличия мало одетая черноволосая модель с красивыми сиськами.
Я скисла еще больше.
- И я с тобой поделюсь с большим удовольствием.
- Как в старые добрые времена, - Мари-Аньес захлопала в ладоши.
И на этом они покинули меня, уведя с собой смертную.
Я осталась стоять словно облитая помоями. Ну, Мана Я глубоко вдохнула, чтобы сдержать рвущийся на волю гнев. А он неплохо подготовился, я смотрю. Невольно я проследила за ними взглядом. Парочка со своей закуской прихватили бутылки со спиртным и скрылись из гостиной. Я не знала, смеяться мне или топать ногами. Я недоумевала, искренне недоумевала. Мана мне мстит или так только кажется?
Не зная, как реагировать на столь неожиданный поворот событий, я решила сделать то, что уместно в любой ситуации. Я попросту махнула рукой и отправилась налить себе немного вина. Или много вина. Определенно, много-много вина. И посмотрим, куда приведет меня вечер. В глубине души я знала, кудаточнее, к кому. Я постаралась, чтобы моя улыбка вышла не слишком злорадной. Утопив нос в бокале вина, я рассматривала тех, кто был в гостиной дома Ингемара, но мысли мои были о другом. Сердце бешено билось в предвкушении. Мана хочет меня наказать? О да! Он развязал мне руки окончательно. Мое сердце стучало эйфорически, потому что даже я сама не знала точно, что мне делать с этой свободой.
Ингемара нигде не было видно, из вампиров в гостиной я никого не знала достаточно хорошо, чтобы поболтать с ними. Я отправилась искать какое-либо зеркало. С трудом вспомнив, где здесь находится туалет, я закрылась там и принялась приводить себя в порядок.
Я потратила на это минут пятнадцать. Освежив макияж и прическу, я сполоснула открытые участки кожи холодной водой. Я взглянула на себя в зеркало. В люминисцентном свете одинокой лампы, льющемся сверху, моя кожа была особенно белой, а глазапрозрачными. В поразительной тишине ванной только вода шелестела, несясь по трубам. Мне показалось, что свет тускнеет. Странное чувство возниклобудто я ускользаю из реальности. То есть какая там реальность. Бумажные человечки с бумажными страстями и нарисованными эмоциями. Появилась раздраженная мысль о том, что они и меня хотят втянуть в свои однообразные игры Уехатьвот чего мне хотелось прямо сейчас. Там, за дверью, трепались ни о чем, смеялись, сплетничали, секретничали, делились страхами, наверное, в свете последних событий рядовому вампиру тоже страшно. Я вспомнила, как бездна мне показывала фигурки нечисти, подхваченные ветром. Хм, а чего они еще заслуживают?..
В зеркале за мной росла темнота. Бездна всегда за спиной. Я закрыла глаза и сделала шаг назад. Потом еще один. Интересно, что будет.
Узнать это у меня не получилось. Зазвонил телефон в моей сумочке. Мелодия общего звонка«Smoke on the water». Я вынырнула из тьмы. Закружилась голова, но я сумела удержаться на ногах. На дисплее извлеченного из сумки телефона сияло имя Ингемара. Надо бы подобрать ему мелодию звонка, подумалось мне.
- Алло, - я подняла трубку.
- И где же ты?
О, Мастер ждал меня Мелькнула и пропала мысль о том, что Ингемар вполне мог приложить руку к визиту столь любимой Маной сестрички. Если и так, то Мана мог быть поумнее и догадаться. Досада во мне только возросла.
- Я в туалете на первом этаже.
- Что случилось?!
Итак, исходя из мгновенно изменившегося тона голоса Ингемара я могла предположить, что он ждет не самых приятных происшествий. Вспомнились слова Гая о том, что все они сейчас боятся.
- Да ничего, освежилась
- А. Я жду тебя возле голых баб.
И он отключился. В недоумении я покинула туалет и почти сразу же увидела Ингемара.
Он стоял у огромной картины, висящей на стене там, где раньше, наверное, было окно. Окон в этом доме было очень мало, наверняка из соображений безопасности.
Ингемар вопреки своим предпочтениям сегодня был в яркой голубой рубашке, но в белых джинсах. Ему шел этот цвет, отметила я, приближаясь к блондину.
- Мой мастер, - я преувеличенно почтительно сделала книксен перед ним, - рада приветствовать тебя
- Но не так, как я, - Ингемар был подозрительно весел.
Нет, это точно его рук деловизит Мари-Аньес.
- Ты уже познакомилась с моей гостьей, Марией-Агнессой?так, он даже не скрывает этого.
Я внимательно посмотрела на Ингемара. Он был явно доволен собой.
- Познакомилась, - сдержанно ответила я.
Ингемар, пытаясь сдержать улыбку, устремил серьезный взгляд вдаль, одновременно беря меня под руку.
- Прогуляемся?предложил он и повел меня по коридору влево.
Мы вышли через заднюю дверь, мимо парня с автоматом, в заросшую деревьями часть сада Ингемара. Солнце клонилось к закату, но вечер не обещал принести прохладу. Я прижалась боком к холодному телу мертвого князя.
- Жарко, - сказала я.
- Да, что-то очень теплая погода нынче стоит, - светски заметил Ингемар.
- Хоть бы дождик пошел, - вздохнула я.Просто невыносимо.
Мы помолчали. Ингемар вел меня к уютной беседке, прятавшейся в зарослях акаций и шиповника в уголке сада.
- Так кто такая эта твоя гостья?спросила я, усаживаясь на каменную скамеечку у беседки.И какими ветрами ее к тебе занесло?
Ингемар, скрывая улыбку, зацепился руками за арку входа в беседку и покачался на ней из стороны в сторону.
- Она решила навестить Ману, узнав, что у него Адриан и новый ребенок появились.
- А кто ей сказал?
- Наверное, Тристан, - Ингемар сделал лицо кирпичом.
- Онадочка Трисса?
- Ага, они вместе с Маной росли, насколько я знаю. Он не говорил тебе разве?
Что-то в его невинном вопросе мне не понравилось, но ладно.
- Да у меня времени не хватит переслушать о его насыщенной жизни. А что, ты говоришь, они были парой?
- Не знаю.
- А мне кажется, что знаешь, - я мило склонила голову вправо, с улыбкой глядя на князя.
Он скользнул на скамью возле меня и с задумчивым выражением лица спросил:
- А тебя это так волнует?
- О нет, - легко ответила я.Было бы неплохо, если б Мана нашел себе кого-то, кроме меня, кого можно заботой окружать, - с трудом подобрала я слова.
- Ты серьезно хочешь с ним развестись?спросил Ингемар.
Я почти сразу испугалась этого вопроса. Во-первых, нет, а во-вторых, не стоит укоренять в князе эту мысль. Мало ли на что он способен.
- Честно говоряя вообще в этот брак не верю, - созналась я, быстро придумав отмазку.
- Не веришь в мою власть?встрепенулся он.
- Ну что ты - перепугалась я еще больше. - Просто у меня стереотип: свадьбыэто торжества, с документами и прочим.
- Документы чушь, - отрезал Ингемар, - настоящая связь не бумажками подтверждается.
Мы умолкли ненадолго.
- У тебя было что-то с Маной?спросила я.
Не знаю, почему, но этот вопрос казался мне вполне уместным. Князь наклонился, сорвал с клумбы крупную ромашку и принялся обрывать на ней лепестки.
- Нет. Но одно время, когда он только приехал ко мне, такая мысль была.
- И что же тебе помешало?
- Ну, во-первых, я больше по женской части. Во-вторых, он явно не разделял моих желаний, - Ингемар улыбнулся, словно вспомнив что-то.
- Ну и что, - заявила я из чистого ухарства, - ты мог заставить его.
Он негромко засмеялся, тоже словно что-то вспомнив.
- Знаешь, я никого к сексу не принуждаю.
- Какая ложь - протянула я, вспомнив, как он пытался склонить к этому меня.
- Серьезно.