Вороны - Вика Варлей

Вика ВарлейВороны

Глава I

Шепот капель по листьям бессильно склоненных ив усилился и уже напоминал треск горящих в печи сучьев. Трель соловья в лесу. Стрекот кузнечиков в траве неподалеку. Она склонила голову на бок, прислушалась. Ощущение, что за ней тайно наблюдают, не оставляло. Страх промелькнул в синих глазах. Девушка оглянулась, но никого не заметила. Плюнув перед собой, быстро обронила «Чур, меня!» Взор устремился к небу, которое было полностью затянуто свинцовыми тучами. Будет гроза. Она ловко привстала с колен, отряхнула подол синего сарафана, зацепила коромыслом ведра. Путь до дома не близкий и она промокнет насквозь.

Небольшие крепкие ступни легко, уверенно приминали мягкую траву, несмотря на тяжесть колодезной воды. Несколько раз прогремел гром. Девушка убыстрила шаг. На пригорке показался большой серый дом с синими ставнями. Радостно залаял Пуршогромный белый пес с бурыми пятнами на боках; отец привез его из северных земель, когда Гардиния была еще ребенком. На крыльцо тут же выскочила Пелагея.

 О, Боги! Сколько можно пропадать возле ручья! Дел полно и твой дядя Вагас обещал пожаловать. Прибери себя! Надень свежую рубаху, да красный сарафан с вышивкой.

Дочь послушно кивнула и поспешила внутрь в свои покои. В доме ей отводилась комната по левую руку,  здесь стояла небольшая деревянная кровать с пуховым одеялом и аккуратной горкой пуховых подушек сверху. Комод с женскими нарядами. Над нимзеркало. Еще большая по размеру кровать располагалась в правом, родительском крыле, где хранился под неусыпным материнским оком сундук с приданым Гардинии. Стены дома украшали картины из сухих цветов, вышитые полотенца, дорожки,  мать предпочитала красить ткань и пряжу в розовые, синие и серые цвета. В центре дома располагалась просторная столовая, внизукупальня. В комнатах всегда было уютно и чисто. Отец построил этот дом специально для Пелагеи еще до свадьбы. Родители прожили вместе тринадцать счастливых лет до того дня, как отец ушел на охоту в лес и больше не вернулся. Мать осталась вдовой. После смерти мужа хотела было выйти вновь замуж,  все не так страшно, да и по хозяйству легче, но после передумала.

Их небольшое село располагалось под холмом,  всего десять домов. Каждыйдеревянный терем с крыльцом, к которому ведут высокие ступени. Резные окна, массивные двери на толстых запорах, шатровая крыша с козырьком. На коньке возвышается вырезанная голова медведя с разинутой пастью для отпугивания злых духов. На расстоянии от дома двор, а рядомсад. Во дворептица, несколько коз и овцы. Возле села виднеется огромное общинное поле, где работают не покладая рук мужчины. Старший брат ПелагеиВагас живет со своей семьей в том же селе и нередко помогает по хозяйству.

 Здравствуй, дядя!  поклонилась девушка.

Темно-синие глаза лани, обрамленные длинными черными ресницами, белая кожа, высокий гладкий лоб, красиво изогнутые брови, пунцовый четко очерченный рот, округлая шея, черные как ночь волосы, спадающие мягкими локонами ниже пояса. При виде племянницы сердце заныло, затрепетало. Взгляд помимо воли притягивался к ее лицу, и хотелось любоваться им и любоваться. «Какая сильная красота! Такая могла бы покорить и принца!»,  понял Вагас.

Мать заметила восхищение родственника и, довольная, ухмыльнулась. Затем дала знак Гардинии, чтобы вышла. Пелагея старательно протерла стол и лавку перед дорогим гостем. Выставила красиво украшенные блюда с яствами, от которых исходил волнующий запах.

 Как похорошела твоя дочь! Настоящая красавица!

 В большой любви зачиналаза то боги и одарили.

Вагас попробовал несколько кушаний. Важно произнес, как и подобает мужу:

 Хозяйка ты всегда отменная была, Пелагея! Моя женка тебе не ровня. Дочку, небось, всему научила.

 Что правда, то правда. Не хуже моего мастерица! Ткать, прястьвсе умеет. И сготовить, и одежду сшить. Красоту наведет такую, что любодорого посмотреть. На выданье она у меня. Семнадцать годочков весной исполнилось. В невестах одна в нашем селе ходит, а женихов нет. Кто невест ищет тот в такую даль ради нее одной не поедет. Ни упустить бы время!

 Долго в девках не засидится,  такой яркой красоты я еще не видывал. А вот совет я тебе дельный дам; ты бы в город ее свозила. На ярмарку. Там народ разный бывает. От селян до людей знатных, богатых. Нужна защита в дорогуменя зови. С вами прокачусь или сына моего Андреаса пошлю. Поможем. Не чужие люди. И на гуляньях общинных чаще бывайте. Краса без показа, что клад зарытыйникому пользы нет. Завтра праздник большойпосолонь. В гости приглашаю. У нас посидим, а вечером в лес в соседнее село пойдемтам местные девчата и парни хороводы водить будут, у костров играть. Гардинии твоей развлечение. За мукой что давно не приходила? Несколько мешков для тебя в амбаре держу.

 Заберу на днях. Спасибо, Вагас.

 И тебе спасибо за сытный ужин, Пелагея. Да хранят тебя и твою семью боги!

Глава 2

Пелагея была в саду и копошилась в малине. Раздраженно вырвала пучок крапивы,  никакого спасенья от этого сорняка нет. Шмелитруженики летали над колючими кустами, подтверждая, что время трудиться всем. Она все быстрее продвигалась, подвязывая, очищая. Краем глаза заметила в конце сада белое пятно,  любопытная курица каким-то чудом ухитрилась пробраться к грядкам и уже приготовилась расшвырять лапами свежие посадки огурцов. Пелагея крикнула. Курица замерла.

 Пошла прочь! А ну, пошла!

Курица не двигалась с места, лишь трясла красным, упавшим на бок гребнем.

 Кышть!

«Так и придется идти выгонять!» Высокая фигура с повязанным белым платком показалась над кустами. На всякий случай Пелагея прихватила тонкий малиновый прут и решительно двинулась вперед. Отчего вдруг стало так темно? Она взглянула на небо и не сразу поняла, что это. Что-то сверху на нее надвигалось как огромная плотная туча, затянуло собой весь небосвод и давила, давила Она присмотрелась. Над ней кружит стая черных ворон. Сколько их здесь! Все небо ими кишит. Пелагея почувствовала страх, ноги подкосились. Она присела на землю, растерянно наблюдая за движением темных пятен, не в силах пошевелить и пальцем. Тревожная мысль о дочери резанула по сердцу и как игла заколола. Не принесло бы мрачное племя какой беды. Кто же ее защитит, если не мать? Пелагея попыталась встать, опереться на руки, но те не слушались. Рядом послышался шум крыльев,  огромная черная птица присела на куст вишни напротив. «Только бы не каркнула, только бы не каркнула»,  взмолилась в душе женщина. Ворона, словно поняв ее ужас, издала сухое и колючее «Кра-а!». «Чего тебе здесь нужно?!!»крикнул внутренний голос. «Убирайся!» Ворона сделала медленный круг над головой, затем камнем упала вниз. Несколько белых перьев,  все, что осталось от курицы. С добычей в когтях ворона направилась в сторону леса. Пелагея тяжело вздохнула и проснулась.

Весь праздничный день мать ходила молча, думая о чем-то своем. Тяжело вздыхала, на вопросы отвечала лишь «да» или «нет». Наконец, Гардиния не выдержала:

 Матушка! Что случилось то? Скажи, прошу! Или я в чем провинилось пред тобой?

 Ничего, доченька. Просто дурной сон. Отойти никак не могу.

 Плохой сон лучше рассказать до обеда, тогда не сбудется.

 Твоя правда Вороны мне снились и все кружили надо мной, кружили. Воронапечальный вестник. А уж если крикнетжди беды. Вот я и думаю,  откуда ее ждать, беды то? Ничего у меня нет более дорогого, чем ты Может, не пойдем сегодня на гулянья?

 Успокойся, матушка. Что со мной может случиться? Там народу сколько будет. Веселье. Танцы. И не одни там будем,  родня с нами. Что дома вдвоем сидеть?  Она ласково погладила рыжего кота, свернувшегося на лавке клубком.

 И то верно. Тебе возраст пришел в люди выходить. Хочу, чтобы сегодня особенно хороша была.

 Охотно!

Гардиния задорно улыбнулась и скрылась в своих покоях. Мать только хмыкнула: «Одно словострекоза!»

Пелагея собиралась недолго; одела светло-серый сарафан, убрала тяжелые косы под дорогой кокошник, достала серебряные украшения. В зеркале на нее смотрела все еще красивая и статная женщина. Пелагея подумала, что Гардинии не будет стыдно за мать; люди на родителей смотрят, что ни говори. Чуть помедлив, она пощипала щеки для румянца. Вот и готова. Осталось дождаться Гардинию.

Когда дочь вошла к ней в покои, то ее щеки пылали от смущения и удовольствия, а глаза сияли. Расшитая бисером рубаха с широкими рукавами до локтя, длинный темно-синий сарафан, украшенный серебряной тесьмой, кожаная обувка, отделанная бисером, на голове как обручсиняя шелковая лента. На запястьях и шеенитки жемчуга. Все подчеркивало красоту и изящество.

 Был бы отец жив,  как бы сейчас гордился тобой  только и выдохнула мать. Пелагея смахнула с ресниц слезинку. Гардиния же подошла сзади, прижалась.

 Ну, что ты матушка! Нам веселиться надо, а не плакать!

 Это я от радости

На поляне, недалеко от капища, собралось много народа. Мать сидела в кругу взрослых женщин и беседовала. Сколько новостей и пересудов соберешь зараз на празднествах! У кого-то пропала корова, сено пожгли завистливые соседи,  хорошо, что в своем селенье такого не бывало, у кого муж спутался с другой, у кого ребенок родился на пару недель раньше срока,  тут слово взяла Марфа, известная на всю округу своей плодовитостью и знанием всех тонкостей деторождения. Женщины уважительно слушали Марфу. Пелагея, удрученная отсутствием плодовитости у нее самой, отвела взгляд в сторону, нашла дочь,  та вела фигуру танца. Молодые люди всячески стремятся завладеть ее вниманием, а Гардиния лишь хохочет, играет. Караспрекрасный охотник, к тому же высок, строен, глаза чистые, ясные как небо. Лурисиграет и поет так, что душа замирает. И сила в его молодом теле играет немалая. Он будет верным спутником и опорой. Петрик,  тот смышлен и умеет добиваться своего,  за таким не пропадешь. Тронет ли кто из селян сердце дочери? Самой старшей из танцующих оказалась Прасковья,  мать Вагаса. Со смехом та взяла в руки хлеб и встала в центр хоровода. Пелагея посмотрела на нее и подивилась,  как уродуют годы. А ведь были времена, когда Прасковья считалась одной из первых красавиц. Неужели и сама превратится в такое вот печеное яблоко?

После танцев начались игрища, которые продолжались всю ночь и закончились обрядовым пиром: творог, яйца, сыр, оленина, овсяная каша, мёд, пиво, ягодное вино. Старейшина Аргус поднес чашу вина богам, раздал освященный хлеб. С восходом солнца народ разошелся по домам.

Глава 3

Светало. День обещал быть жарким. Пелагея в который раз порадовалась, что пустилась в дорогу еще ночью. Как раз успеют к началу торговли. Если боги смилуются,  займут неплохое место. Повозка была набита доверху; скатерти, полотенца, сумки, расшитые причудливым узором простыни и одеяла. Женщина потянула вожжи на себя,  лошади требовался отдых. Гардиния резво соскочила с телеги. Потянулась навстречу восходящему солнцу и зашептала: «Солнце ясное, солнце красное, пошли мне суженого, освети ему путь-дорогу к моему порогу. Солнце ясное, солнце красное, пошли любовь горячую, любовь настоящую. Солнце ясное, солнце красное, защити от беды-горести, от призора и напасти. А я в оберег обряжусь, златомсеребром обвяжусь. Любовь сохраню, от беды убегу, врагу глаза туманом застелю». Обернувшись на восток, поклонилась до земли. Бросила горсть хлебных крошек.

Пелагея усмехнулась:

 Кто ж заговор на любовь в новолуние читает? Погодила бы. Толку все равно не будет.

 Ах, матушка! Не терпелось мне. А почему дядька с нами не поехал?

 Он предлагал, да отказалась я. Дел в поле полно,  пара мужских рук нужна сейчас как никогда. Да и не страшно утром добираться то. Вот вечером с ярмарки возвращаться негоже. У кого может дурное на уме. Считай на сто монет даже если продадим Я вот что решила,  остановимся у родственников мужа. Там заночуем, а поутру тронемся обратно. Спокойнее будет. Ишь, как растрепалась! Дай ка я тебе волосы приберу.

Вдова достала гребень, усадила дочку обратно на телегу.

 Вот выдам тебя замуж за хорошего человека, расплету косу твою девичью и сама надвое разделю. С той поры будешь носить две косы, как полагается. Остепенишься. Вся резвость твоя уйдет. Округлишься, расцветешь. А как же? Муж тебе защита и опора будет. Да еще если муж богатый попадется Твое счастье. Засверкаешь пуще камней самоцветных. Я сама замуж выходила только за то, что отец твой меня полюбил, дом мне на диво всем выстроил. Только через пару лет и ко мне любовь пришла Он все для меня делал, берег, и в один день раскрылось к нему сердце, подругому на него посмотрела. Семейная жизнь женщину знаешь как меняет? Детишек народишь здоровых мужчине своему, да и мне в старости будет чем заняться. Буду сыновей и дочерей ваших воспитывать, уму-разуму учить.

 А почему у тебя я одна, других детей нет?

 Не знаю, дочка. После родов никак понести не могла. А как хотелось! Даже к самой ведьме Воробе ходила. А уж к ней ходитьстрах один. Вся седая, страшная, как лесная кикимора и голос скрипучий что твое колесо. И путь к ней небезопасный. Одной идти надо ночью. Через лес. Тропа там есть, на деревьяхзарубки.

 А далеко она живет?

 Пешком день пути. Знаю, Нафанья, Кирилова дочь к ней ходила прошлый месяц.

 Что ты! Сколько же лет ей? Жива ли она, матушка? Может, обманывают люди?

 Жива. А сколько лет ейникто не знает. Говорят, кому то действительно помогла, а кому то Кто в немилость попадеттого вмиг со свету сживет. А то и всю семью погубит Сильная колдунья. Но и она не согласилась помочь мне. Сказала, что нельзя. Один ребенок мне положен. Знак был.

 Какой знак?

 Когда ты родилась, град сильный пошел. Все посадки погибли. Знающие люди говорили, что этожертва богам за необычного ребенка. Я погоревала, да потом успокоилась,  ты мне на радость как звездочка росла. Что бы я без тебя делала то?

На ярмарке было шумно,  приезжие зазывали покупателей, пели песни, играли, смеялись, кто-то уже праздновал первые сделки. Чего здесь только не было! Окорока, колбасы, живые куры, кони, свиньи, соленья, изделия из дерева, кованого железа, кожи, меха, украшения из бисера, золота, заморские ткани Увидев плетеные корзины с полотенцами, Пелагея тут же направилась к ним. Торговцы схожим товаром, как правило, держались вместе. Вдова вовремя заняла бойкое место и стала быстро выкладывать привезенное. Гардиния крутилась рядом, помогая. Пелагея бросила взгляд на восходящее солнце, вытерла платком лицо. День точно будет жарким.

Черный ворон сидел на высокой ветке возле ручья. Очевидно, что сидел уже долго, словно ожидая кого-то. Иногда он тревожно вскрикивал, перепрыгивал на другую ветку. Наконец, ворон взмахнул сильными крыльями,  насиженное место опустело. Черная птица сперва закружила над селом. Затем нарисовала несколько плавных линий вокруг серого дома на окраине и опустилась на вишню возле сада. Никого. Несколько раз издав резкое «Кро-о», ворон сорвался и исчез в чаще леса.

Глава 4

Тяжелая корзина оттягивала руку. Гардиния сорвала ветку, чтобы отгонять мух, вскинула корзину, полную белья. Если ей повезет, то на бревнах никого не будет. Местные женщины стирали в специально отведенном месте возле ручья, которое совсем скоро заканчивалось большим и глубоким озером. Мужчины для удобства соорудили площадку из бревен, но место было совсем небольшим,  умещалась лишь пара старательных хозяек косо поглядывающих друг на друга. Никому не хотелось толкаться локтями с кем-то еще.

Девушка прикрыла глаза рукой, как козырьком. Солнце золотило водную гладь, золотило мелкий песок, возле которого копошились несколько селянок с малыми детьми. Ей повезло. Она поспешила к берегу, достала полотенце. Слышно было, как рядом мальчишки с криками и улюлюканьем прыгают в воду. Мал мала семь человеквсе сыновья Кирилла, их круглолицего соседа. Высокая ива, то и дело теряя листья, раскачивалась от ударов маленьких, проворных ног и ствол был весь перепачкан глиной. Один из мальчишек Лукас ловко подпрыгнул в воздухе и нырнул. Его круглая голова со смешно торчащими ушами показалась над водой.

 Гардиния! Иди к нам! Давай купаться!

 Еще чего! Сами чумазые, как поросята, толку, что в воде

Озорная улыбка осветила мальчишечье лицо, и каскад брызг обрушился на нее. Позади раздался топот маленьких ног. Гардиния не сразу сообразила, что задумала подлетевшая ватага,  и тут же очутилась в воде.

 Эх, вы Ну я вам задам

Вокруг нее плавала гирлянда светлых голов с оттопыренными ушами, рыжими от слепящего солнца носами. Гардиния расхохоталась над их забавными рожицами. Воробьиная стайка мальчишек поспешила назад к берегу, счастливая новым приключением, размышляя на бегу что такого бы интересного еще придумать