На работу, тут неподалеку торговый центр
Ну пошли тогда. Он схватил ее за руку и потащил за собой, как непослушного ребенка.
Малой в отличие от нее учился в колледже последний год, и Катю это очень радовало. Его грубые приставания давным-давно ей уже надоели. А отказов он не воспринимал, ему казалось, что все, кто его отшивает, просто дурачатся и не понимают своего счастья.
Парень изобразил на лице плохо сыгранный интерес.
Ну, как у тебя дела?
Обычно, все как всегда, едва поспевая за ним, пробубнила Катя.
Он засмеялся и передразнил:
А-абыч-чно! А чего-нить новенькое?!
Все старенькое. Катя вырвала у него свою руку. У парня осталась лишь ее рукавица, которую он игриво тут же принялся подбрасывать, приговаривая:
Давай-ка, отними! Не достанешь! Ха-ха!
Катя вздохнула. Умственное развитие парня осталось где-то в пятом классе, зато физическивымахал. А обижать таких больших и сильных детей было чревато последствиями, поэтому она тоном матери произнесла:
Костя, у меня замерзла рука.
Малой покорно вернул рукавицу, но тут же нашел себе новую забаву. Он ухватил девушку за край шарфа и начал стегать по плечу.
Теперь ты моя собачка, ав-ав! Я тебя выгуливаю!
Катя посмотрела в счастливое лицо своего юного «хозяина» и подивилась, о какой только любви могла толковать Алиса, зная, что представляет из себя Малой.
Иди, будь хорошей пёсей, кивнул он на желтый снег под домом, сделай свои дела.
Девушка потеряла всякое терпение, но не успела и рта раскрыть, как парень выпустил ее шарф и обернулся. Голос из игриво-ласкового стал грубым и раздраженным:
Кому там делать не фиг?
Позади никого не оказалось, но на куртке Малого отпечатался след от снежка.
Ща кто-то схлопочет, я ща
Еще один снежок угодил парню прямо в лоб, за ним еще один разбился о затылок. А потом произошло немыслимое: снежки полетели со всех сторон с такой быстротой, что парень не успевал закрывать от них голову.
Катя пораженно вертелась на месте, не понимая, откуда идет обстрел. Она стояла рядом с белым от снега Костей, но в нее ни один снежок не попал.
Я разберусь сейчас! крикнул Малой, опрометью бросаясь в сторону колледжа.
Парень скрылся за углом дома, а Катя почувствовала, как щеки обдало порывом ледяного ветра. Через мгновение все стихло.
Девушка недолго еще постояла и пошла на работу. С того дня, когда увидела на дереве отпечаток чьей-то руки, парком она больше не ходила и за неделю успела позабыть о тех странностях, что начали твориться в ее жизни. Чувство, будто кто-то идет за ней по пятам, никуда не делось, напротив, усилилось, но посреди оживленного проспекта почти не беспокоило. Дома же она задергивала окно плотными шторами и старалась лишний раз к нему не подходить. Голуби, которые так надоедали каждое утро клацаньем когтей по подоконнику, бесследно исчезли. Теперь ей не хватало их присутствия. Выбирая между гнетущей тишиной, кем-то или чем-то необъяснимым, она предпочитала безобидных божьих тварей. Но божьи твари боялись, они разбегались, разлетались от нее как от прокаженной.
Торговый центр сиял разноцветными вывесками, знакомая по работе девочка уже стояла перед входом, предлагая прохожим рекламные буклеты.
«Опять Женя наорет», подумала Катя, прибавляя шагу. Она обошла центр и вдавила звонок возле железной массивной двери. Щелкнули замки.
Девушка набрала в легкие побольше воздуха, чтобы сразу объяснить свое опоздание, но ей повезломолодая начальница разговаривала по телефону. Голова ее покоилась на спинке кресла, длинные ногив черных сапогах на тумбочке, на лице блуждала довольная улыбка. Женя лишь на секунду отвлеклась, зажала трубку плечом, кивнула на стол, где лежала стопка буклетов, и глазами указала на дверь, мол: «Бери и проваливай».
Катя схватила листовки и выскочила на улицу. Начальница редко пребывала в хорошем настроении, обычно выйти из офиса без нагоняя никому не удавалось.
Девочка у входа в центр приплясывала на одном месте, чтоб согреться. Большинство прохожих брали у нее листовки из жалости, а как заходили за угол, выкидывали в мусорку.
Катя вбежала по лестнице.
Замотанная в клетчатый шарф, красноносая Юля, кок увидела ее, первым делом спросила:
Эта дура сильно на тебя орала?
Не, улыбнулась Катя, по телефону говорила.
Повезло тебе, хрипло просипела Юля, всовывая очередной буклет в руки костлявому пареньку в дутике, на Лидку так гнала просто до слез довела.
А где сейчас Лида? удивленно огляделась Катя.
Девушка поморщилась и кивнула на стеклянные двери центра.
Лидка хотела уволиться, сидела в офисе ревела, так Женя ее утешила как-то и поставила сегодня в тепле Юля обиженно надула губы. А ябольная, с температурой, должна тут стоять. Следующий раз, блин, тоже поплачу.
Понятно, пробормотала Катя и, не дожидаясь, пока девушка еще что-нибудь скажет, пошла на свою «точку»на другую сторону от выхода из торгового центра.
Люди снисходительно брали у нее разноцветные листовки, бросали в пакеты с покупками, совали, не глядя, в карман или сразу сминали в кулаке. Катя ни на кого старалась не смотреть, вытягивала руку с двумя-тремя листовками и ждала, когда кто-нибудь сам возьмет. Если бы Женя увидела это, она орала бы громко и долго. Золотое правило промоутеров требовало смотреть в глаза потенциальному клиенту: зацепить, заговорить, вручить.
Катя со вздохом переложила в вытянутую руку еще несколько листовок взамен тем, которые кто-то выхватил, и потопала на месте. Ноги без движения быстро замерзли. В животе урчало от голода, съеденная на обед булочка с изюмом и запитая компотом из столовой осталась только в памяти.
Рука с брошюрками вновь опустела, Катя с любопытством проводила взглядом мужчину в коричневой кожаной куртке, выложила новые разноцветные листочки и, как всегда бывало по четвергам, погрузилась в мечты о предстоящих выходных. Когда не нужно никуда идти в потемках, можно лежать в постели и ни о чем не думать, особенно если родители отправятся на дачупроведать дом. А то мама любила по выходным закатывать генеральную уборку. Ее не волновало, что шум пылесоса помешает кому-то спать. «На том свете все выспимся», говорила она, вламываясь поутру в комнату со своими швабрами, ведрами и тряпками. Так что желание попасть на тот светутром в субботу или воскресеньестало уже неотъемлемой частью жизни.
Катя тяжело вздохнула. Она сомневалась, что кто-то на том свете, впрочем, как и на этом, воспринимал ее желания всерьез. А то бы она уже давно выспалась.
Девушка покосилась на человека, вырвавшего у нее листовки, хотела выставить новые, но замешкалась. Молодой мужчина в коричневой куртке и темно-синих джинсах уже проходил один раз мимо.
«Может, забыл что-то в магазине и вернулся? Подумаешь! Да я сама, бывает, по три раза возвращаюсь. Только зачем ему столько листовок? Забыл, что взял уже? Такой рассеянный?»Девушка напряженно всматривалась в прямую спину в коричневой куртке, пока та внезапно не растворилась. Катя, не веря своим глазам, проморгалась. Человек растворился вовсе не в толпе, людей на стоянке перед центром было не так уж и много. Мужчина растворился в воздухе.
«Глюки, вызванные паранойей», окончательно уверилась девушка, оглядываясь. Она и сама до последнего момента не понимала, как сильно пугают ее происходящие вокруг необъяснимые вещи. Теперь стало ясноона боится до чертиков. И сколько бы ни ругала жизнь, расстаться с ней пока не готова. Домав постели, где самое страшное, что могло грозить, это быть огретой шлангом от пылесоса, думать о смерти ей нравилось. Совсем другим делом оказалось столкнуться с реальной угрозой.
«А если это маньяк? Ведь никто не знает, как устроен мозг сумасшедших. По каким критериям они выбирают жертв. Как ведут охоту на них А может, и не маньяк, может, это вовсе не человек»
Рассказать кому-нибудь о своих страхах она не могла. Птицы на деревьях замирали, собаки сходили с ума от лая, шаги за спиной, отпечаток ладони на дереве, светящиеся зеленые глаза, снежки, непонятно откуда взявшиеся, человек в коричневой куртке, который растворился в воздухе с такими россказнями сразу в дурку.
«Возможно, там было бы безопаснее», между тем закралось в голову.
Катя даже не заметила, как раздала все листовки.
Счастливица, позавидовала Юля, перекладывая из одной руки в другую все еще внушительную пачку брошюрок. Ну покедова, до завтра!
А хочешь, я тебе помогу? предложила Катя и быстро добавила:А потом вместе домой пойдем, нам в одну сторону, кажется.
Юля шмыгнула носом и, удивленно кивнув, протянула ей половину своих листовок.
Ага, в одну.
Еще вчера Катя бы и не подумала навязываться в духе «давай дружить» лишь ради того, чтобы не ходить по вечерам домой в одиночестве. А сегодня поняла: еще парочка таких вечерних прогулоки она что-то или кого-то узнает
За полчаса девушки закончили работу, зашли в офис, отчитались перед Женей и после парочки ее стандартных замечаний пошли вдоль забора стоянки, ярко освещенной фонарями.
Юля хлюпала носом, возмущалась поведением начальницы и громко шаркала подошвами сапог по снегу. Катя шла рядом с намертво приклеенной улыбкой и всем была довольна.
Когда они прошли дворами до следующей дороги, Юля предложила:
По парку?
Нет, слишком поспешно ответила Катя.
А чего? Так ближе!
Над мрачным парком кружили птицы, вдалеке блестели красные огоньки на трубах завода, откуда по обычаю шел дым. Ничего подозрительно, все как всегда. Но как раз это и страшило.
Катя упрямо помотала головой и соврала:
Слышала, там недавно кого-то изнасиловали.
Да? Прикольно. Юля хихикнула.
Спрашивать, что в этом прикольного, Катя не стала.
Девушки двинулись вдоль оживленного шоссе и за болтовней быстро обогнули парк в безопасной близости от магазинов, кафешек и людей.
На этот раз Катя не чувствовала, будто за ней кто-то идет, и тем более не слышалав шуме проезжающих машин это было невозможно.
Юля остановилась и кивнула на арку:
Ну вот. Я пришла. Мне туда.
Катя на арку даже не взглянула, она смерила расстояние до моста, расположенного напротив ее дома.
До завтра, попрощалась девушка и уже хотела присоединиться к семье из папы, мамы и маленького ребенка в коляске, направляющейся в нужную ей сторону, когда из арки вышла женщина с собачкой на руках. Песик издал дикий визг, дернулся в руках хозяйки, шлепнулся на землю, но тут же вскочил и с визгливым лаем унесся прочь. Женщина ошеломленно закрутилась на месте, выкрикивая:
Пики, Пики, вернись!
Юля от смеха зажала перчаткой рот, а Катя медленно оглянулась.
Позади шла женщина с ребенком лет пяти, мужчина с сигаретой в зубах и банкой пива, парочка влюбленных. Поведения собаки никто из них не заметил.
Ну, я пошла! махнула рукой Юля.
Катя была не в силах сдвинуться с места, она глазела на прохожих, выискивая среди них коричневую куртку или нечто такое, чего раньше никогда не видела.
«И с чего я решила, будто увижу что-то, чего раньше никогда не видела? Если это самое я никогда прежде не видела, как узнать? размышляла девушка. Может, оно невидимое?»
«Но животные ведь видят! возразил внутренний голос и сам же все объяснил:Животные скорее чувствуют».
Катя дождалась двух женщин возраста ее матери и увязалась за ними. Но очень скоро теткам это не понравилось, они начали то и дело умолкать во время разговора, характерно поглядывать назад, а потом вовсе замедлили шаг. Пришлось их обогнать.
Девушка старалась смотреть только на чернеющие впереди поручни моста, ей казалось, что так она быстрее до него доберется. С одной стороны проносились машины, с другойзвенела тишина парка.
Наконец мост. Катя перевела дыханиедо дома оставалось совсем недалеко. Девушка заметила приближающийся трамвай и шагнула к путям.
«Успею». Она сделала еще один шаг и поскользнулась на рельсине. С размаху шлепнулась на спину и ударилась головой. В темном небе покачивались блестящие провода. «Не успела», поняла Катя, когда ее оглушил трамвайный звонок и ослепил свет круглых фар. Девушка сильно-сильно зажмурилась. Боль от ушибленного затылка растеклась по всему телу, не позволяя двинуться, вздохнутьв последний раз впустить в легкие морозный холод. С абсолютной ясностью она вдруг осозналавыходные никогда уже не наступят, бессмысленных семнадцать лет, день за днем
В последний момент Катя распахнула глаза и увидела железную морду трамвая, летящего на нее. Крик застрял в горле, да так и не вырвалсячто-то сильное подхватило ее и отшвырнуло в сторону. Трамвай с громким трезвоном пронесся мимо. Золотые искры с проводов полетели в снег.
Катя сидела между трамвайными линиями и оглядывалась по сторонам. Сердце опустилось куда-то в желудок и там дрожало. Все вокруг расплывалось. Крупные горячие слезы полились из глаз, обжигая щеки, разбиваясь о шарф и прижатые к груди руки. Ее спасликто-то или что-то
«Сперва парк и Патриаршие пруды, затем трамвай и скользкие рельсы, а потом появился дьявол неожиданно вспомнила она одну из своих любимых книг. Или сперва дьявол, а потом рельсы?»
Но перед ней никто не появился, только ледяное дыхание тишины коснулось щек и заиндевели слезы.
Глава 2Тени из прошлого
В узенькую щель между стеной и занавеской он видел через окно, как девушка сидит на кровати с книжкой. Обрамленное мелкими рыжими кудряшками лицо иногда озаряла нежная улыбка, а на щеках появлялись ямочки. Хотелось прикоснуться к пушистому облаку ее волос, ощутить под пальцами волнистые теплые пряди.
Бывало, тонкие изящные брови сходились на переносице, и она взволнованно закусывала нижнюю губу. Длинные ресницы цвета охры точно крылышки мотылька ложились на бледные щеки, а тонкие пальцы перелистывали плотные желтоватые страницы.
На девушке была нежно-зеленая пижама, чуть ниже плеча нитки немного разъехались, и виднелась белая кожа. Босые ноги удобно подложены под себя, за спиной устроена большая подушка, рядом на тарелочке сочный персик, все еще в капельках воды после мытья.
Смотреть украдкой на эту хрупкую, совсем юную девушку уже стало своего рода потребностью. Увидеть ее утром, бредущую в одиночестве до колледжа, проводить до работы и с работы до дома.
Видел, что пугает ее, но ноги сами вели его в тихий дворик к пятиэтажному дому и высокому тополю, с которого открывался вид на окно маленькой комнатушки. Необыкновенно уютной, сделанной в нежных тонах, с простой, но удобной мебелью, без излишеств. Тут не были стеллажей, заваленных книгами, журнального столика с кипой глянца, огромного количества мягких игрушек, разбросанной по письменному столу косметикикак у многих девушек. Катя, похоже, хранила только самые любимые книги: множество сказок, парочку романов, томики стихов, всего Булгакова. Из игрушек: мягкая лисичка, статуэтка крылатого единорога на полке возле книг и старый одноглазый медведь, видимо, сохранившийся с детства. На столе деревянная рамка с вставленной фотографией родителей. Косметики вовсе не наблюдалось. Может, она и лежала где-то в ящиках стола, но девушка не красилась. Ее непритязательность поражала и восхищала. От блестяшек, ремешков, брелочков, цепочек, браслетиков, колечек, сережек во всех местах на современных девушках болели глаза. Под этими ослепляющими штуковинами рассмотреть самих хозяек сего великолепия казалось делом нереальным. Катя же, когда шла, не звенела, не бренчала под тонной драгоценного метала. Простая удобная одежда не отвлекала внимание от самой девушки, не нарушала ее нежной красоты. Очарование улавливалось от одного взмаха ресниц, наклона головы, скольжения кудрей по плечам, мимолетного взгляда серых глаз.
Когда он впервые ее увиделровно два месяца назадто шел за ней как привязанный. Думал, рассмотрит как следует и уберется восвояси. Девушки не волновали его уже давным-давно, но эта всколыхнула в душе целый пожар, столь многое напомнилавозродила к жизни. Впервые за долгое время у него появилось что-то, ради чего, совсем как обычному человеку, хотелось просыпаться. Такое необычное, теплое чувство внутри, оно согревало и в то же время безумно пугало.
Он не знал, что дальше, какими будут его действия, уяснил одно: девушка с бездонными серыми глазами нужна ему. Не как воздухбольше воздуха. Хотелось взять ее за руку, почувствовать, как нежно течет в ней жизнь и подарить весь свет.
Пальцы крепче сжали снежный ствол дерева, и раскрошенная от нажима ладони кора разлетелась пылью. Он мог подарить бесконечность, множество земных благ, усыпать путь цветами, жемчугами, бриллиантами, но не мог подарить светлишь вечную тьму. Беспощадно выпить жизнь.