Лис, к тому же, потакал ее порокам и благодаря ему, наконец-то, Геля почувствовала себя отомщенной в полной мере. Например, ситуация с Викой Петровой. Геля как-то пожаловалась на самодовольную и самовлюбленную сотрудницу, позволяющую себе злобные выпады и нравоучения в адрес Гели.
Надо проучить,недобро усмехнулся Лис.
Буквально через пару дней на кафедру пришла весть, потрясшая всех: Вика и ее муж зверски избиты хулиганами. Теперь чета Петровых лежала в травматологии Гродинской городской больницы номер три. В какой-то момент Геля подумала, что это уже слишком, но ощущение скрытого могущества, своей власти над судьбами людей и удовлетворение от мысли, что Вика по милости Гели сейчас лежит в белой казенной палате, были очень, слишком приятны. Совести пришлось замолчать. Геле даже захотелось навестить больную, но она испугалась, что ей не хватит лицемерия, чтобы скрыть злорадство.
Ну, ты крут!восхищенно сказала она Лису вечером, за ужином.
Он с достоинством принял комплимент, но сказал, что к произошедшему не имеет никакого отношения.
Не ты, так кто-то из твоих этих друзей!она намекала на «тех самых» друзей.
Они такой мелочью мараться не будут,ответил Лис.Это совсем другие люди тебе помогли.
Какие люди?Геле становилось все интересней и интересней с каждым словом.
Неважно. У тебя еще пожелания есть?
Есть...она подумала, что хорошо бы и Корытникову насолить, но ей все-таки не хотелось, чтобы его били. Корытников был уже немолод и тучен, подобная «наука» могла бы его и в могилу свести.Только... По-другому как-нибудь надо!
Без проблем!отозвался Лис, закуривая.
Мой заведующий кафедрой такая зануда, что просто тошно! И денежки очень любит. Знаешь, сколько он за экзамен берет? В эту летнюю сессию он, говорят, тысяч двадцать долларов скосил! Пусть его квартиру ограбят!неожиданно пришла на ум идея.Они могут такое?
Мы с тобой можем,сказал он, испытующе глядя на Гелю.
Я?!ужаснулась она.Да ты что! Я не могу! Нет!!!
Можешь,спокойно возразил он.
Нет!!!
Можешь, конечно!убежденно повторил Лис.Нельзя же всегда перекладывать свои заботы на других. И потом, это станет не только местью, но и проверкой для тебя. Если пройдешь ее, значит, тебе можно доверять, и тогда, возможно, я познакомлю тебя со своими друзьями. Непроверенные люди там не нужны.Он сделал паузу, ожидая возражений, но Геля молчала, глядя куда-то вбок и немного ерзая на табуретке.Ну, так что? Заметано?
Да...робко согласилась она.
Геля думала раньше, что дело воровлазать по форточкам, когда хозяев нет дома. Поэтому, согласившись идти «на дело», готова была, под влиянием момента, приступать в тот же миг. Но Лис объяснил, что самое важное для дела домушникасбор полезной информации. Кто живет в намеченной квартире, какая планировка, где прячут деньги, охраняется ли квартира вневедомственной охраной или есть в доме собака. Лис подошел к делу очень серьезно. Он заставил Гелю разузнать как можно больше о привычках и быте своего шефа, а также о его чадах и домочадцах. Кроме того, Геля должна была найти предлог и зайти к Михаилу Терентьевичу домой. Посмотреть, где, что и как.
Геля долго думала, что бы такое отчудить, но потом сообразила следующее: она в наглую пришла в дом Корытникова поздно вечером и попросила одолжить ей тысячу рублей на два дня.
Простите меня, Михаил Терентьевич, мне и вправду не к кому больше обратиться!тараторила Геля, следуя за шефом в комнату, куда Корытников пригласил свою молодую коллегу, согласно своим старомодным представлениям о правилах приема гостей.У меня возникла проблема со здоровьем... Серьезная проблема, понимаете? Срочно надо тысячу, а денег нет. Просить не у когомама с папой в разводе, у мамы занимать нечего, а папа приедет послезавтра, и тогда я вам долг верну!
Квартира Корытникова располагалась в доме, который лет сорок назад считался элитным. «Элитная хрущоба»так это называлось теперь. Комнат было три, но они были маленькие, узкие двери скучились в тесной прихожей, кухонька притаилась за узким коридорчиком. Мебель была старая и даже старинная. Пожалуй, горка для посуды могла уже сойти за приличный антиквариат, а шифоньер, показавший свой бок из натурального дерева в дверном проеме спальни, казался и вовсе раритетной вещьютакое ощущение добротной старины он вызывал.
Михаил Терентьевич, несмотря на свою жадность, был человек сочувствующий. Тем более, что Геля явно изменилась после позора ректорской проверки. Она стала дисциплинировано отсиживать свои дежурства на кафедре, регулярно ходить на заседания, высказывать здравые мысли и даже сообщила, что возобновила работу над кандидатской. Заведующий выслушал просьбу Гели и решил помочь ей. За деньгами он полез в свой бумажник, и Геля уже было расстроилась, что не попросила больше, чтобы ему пришлось заглянуть в закрома и стало бы ясно, где эти закрома располагаются. Михаил Терентьевич пересчитал купюры, их не хватало до необходимой суммы, и он, не стесняясь Гели, открыл резную створку буфета, стоявшего там же, в гостиной. Геля следила жадными глазами за тем, как он достал из жестяной коробочки еще толстую пачку денег.
Геле показалось, что там осталось еще предостаточно денежных знаков, чтобы купить еды для всех голодных детей Африки. Корытников выдал ей требуемую сумму из пачки, а остаток сложил в свой бумажник. Геля рассыпалась в благодарностях и удалилась. Через день она вернула ему тысячу рублей, опять-таки, заявившись к заведующему домой. Уходя, небрежно спросила:
А семья ваша где?
Так сын женился, живет у жены, а моя половина в санаторий укатила,ответил Корытников.
Наслаждаетесь тишиной?продолжила вызнавать шпионка.У вас тут, наверное, соседи все интеллигентные люди, как вы?
Польщенный плохо скрытым комплиментом, Михаил Терентьевич распушил перья и разболтался. Геля всегда знала, что он сплетник, но в этот раз заведующий просто удивил ее: о своих соседях он знал все. Надо было только направлять разговор в нужное русло и запоминать. Так выяснилось, что опасность на лестничной клетке представляла только молодая и любопытная девка из сороковой квартиры. Остальных, глуховатую одинокую бабушку и молодую семью, почти не бывавшую дома, в расчет можно было не брать.
А вы к жене на курорте присоединиться не хотите?задала Геля последний вопрос.
Вряд ли,вздохнул Корытников.Мне ремонт надо делать. В среду бригада придет, здесь все ломать и крушить будут. А я приглядывать за ними стану.
Ну, что же, удачи вам в этом нелегком деле!заторопилась Геля.
Спасибо, Ангелина Николаевна. Не забудьте: завтра в три заседание кафедры.
Хорошо, Михаил Терентьевич, обязательно буду!пропела Геля, прекрасно зная, где, на самом деле, она будет завтра в три.
Лис встретил ее новости и нетерпеливые предложения без особого энтузиазма.
Так нельзя,сказал он.Суеты много.
Как нельзя?у Гели начался приступ нетерпения.Какой суеты много?
Лис ходил по комнате в своей заваленной коробками, мешками и ящиками квартире, ловко лавируя между углами вышеозначенной тары и беспокойно поглядывал на Гелю. Наконец, он счел нелишним ответить на вопросы своей подруги:
Нельзя без подготовки, а суеты будет много бестолковой, ясно?
Он не скрывал скепсиса, но все-таки сказал, что окончательное решение сообщит ей завтра утром, а сегодня «пойдет, посмотрит там, короче, что, в натуре, сделать можно». Выражаясь подобным образом и демонстрируя великолепную распальцовку, Лис хотел приободрить Гелю и показать, что он по-прежнему на ее стороне. Геля поняла это, благодарно рассмеялась, проводила Лиса до дверей и стала терпеливо ждать своего сообщника.
Лис пришел поздно ночью и, увидев Гелю, уснувшую в кресле, разбудил ее, бесцеремонно встряхнув за плечи.
Что?спросила она, сразу придя в себя.Мы идем завтра?
Да, пойдем... Соседка твоего шефа обезврежена.
Он пошел на кухню и начал рыться в холодильнике.
Я приготовила тебе отбивные и отварила картошку,Геля, потрясенная предстоящим делом, опомнилась не сразу.Слушай, а как одеваться? Меня же уже в доме видели!
Одевайся как хочешь, это не имеет никакого значения,ответил Лис жуя мясо.
А что ты сделал с соседкой?
Трахнул,спокойно сказал он. Геля, решив, что это шутка, рассмеялась, но по выражению лица Лиса понялаон не шутит.
Ты переспал с ней?настроение неумолимо портилось.
А что еще мне с бабой делать?грубо спросил он.Вы все дуры. Все принцев ждете, а пока он не появился, раздвигаете ноги направо и налево. Я познакомился с ней, привел ее на хату к одному парню и трахнул. И назначил свидание на завтра, в три. Возле того дома, где сегодня встречались, а это за тридевять земель от дома твоего шефа.
Но как же так?обиженно спросила она.Как это? Я же с тобой, а ты...
Ладно, заткнись!прикрикнул он на нее.Дело есть дело! И ты то же самое сделаешь, если надо будет. Парням бабки нужны, это важнее всего, а ты бред несешь: ты со мной, я с тобой!
Он и раньше позволял себе срываться на нее и, как ни странно, Геля не обижалась. Она испытывала некое своеобразное безотчетное удовольствие, млея от мысли, что рядом с ней крутой мужик. Не меньше возбуждали воображение Гели разговоры о неведомом и важном «деле», о преданности ему, о необходимости ему верно служить. Но внешне все-таки пыталась сохранить лицо. Вот и сейчас, Геля приняла обиженный вид (для себя не меньше, чем для Лиса) и ушла спать.
Тем не менее, всю ночь Геля провела как на иголках. Ей мерещились кошмары: их застигает в своей квартире неожиданно вернувшийся хозяин, их ловит милиция, они попадаются на сбыте краденого... Засыпая только под утро, решила, что попросит Лиса отменить испытание. Ну не домушница она! Что-то спонтанное еще сделать могла бы, а вот так, просто пойти и украсть деньги у знакомого ей человеканет!
Утром мученица поступила, как и собиралась ночью. Она сказала Лису, что не может воровать.
Глупая,усмехнулся Лис, бреясь в ванной и пытаясь разглядеть собственный затылок в маленьком зеркальце над раковиной.Совсем глупая! Я же уже пообещал двадцать тысяч зелени своим парням! Теперь иди, ищи их! Зарабатывай, если у своего начальника брать не хочешь. Это все равно, что тебя на счетчик поставилиплати и не рыпайся! Ты знаешь, что такое счетчик?
Да...Геля смотрела на него распахнутыми испуганными глазами.Они же твои... друзья...
Ага,Лис отложил бритву, взял ее за подбородок крепкой рукой и сказал четко, глядя прямо в глаза:Вот именно, что друзья. Друзей я подвести не могу, поняла?
К часу дня нервы Гели представляли собой раздерганные провисшие нити, которые уже не могли удерживать натиска стресса. Она страшно паниковала. Лис появился только около половины третьего и, увидев безобразие, сразу же налил ей полную рюмку водки.
Я не буду!отбивалась Геля, но Лис силой запрокинул ей голову и влил содержимое рюмки в горло. Она чхнула, помотала головой и, действительно, немного расслабилась.
Пошли,сказал Лис.Что расселась? Быстро надо!
Кража проходила необыкновенно споро. Лис легко подобрал отмычки ко всем трем хитрым замкам квартиры Корытникова, описанным глазастой Гелей. Один раз у нее чуть не выпрыгнуло из груди сердце, когда открылась дверь этажом ниже. Потом она страшно испугалась, когда часы с боем ударили ровно в роковые три часа, когда на кафедре культурологии собрались преподаватели, когда у назначенного дома застыла в ожидании фигура новой любовницы Лиса и когда воры проникли в намеченную квартиру.
Сам Лис был спокоен и даже небрежен. Захлопнув входную дверь, он первым делом прошел в гостиную, залез в буфет и достал жестянку с деньгами. Открыв сокровищницу, присвистнул и позвал свою сообщницу. Геля подошла так, будто ступала по раскаленным углям и опасливо заглянула в коробок. Там лежали несколько пачек долларов, все по купюры по стольнику и стопка рублями, каждая достоинством в тысячу.
Вау!невольно выдохнула она, оценив размеры культурных мероприятий Корытникова на предмет вымогания из студентов уважения к своей экзаменационной деятельности.Тут больше двадцати штук будет!
Умница, детка!похвалил ее наводку Лис. Он деловито переложил денежки из коробка в припасенный черный плотный пакет и взвесил его на ладони. Его хитрая рожа выражала глубокое удовлетворение.Очень нужные денежки! Так вот, работу сделалгуляй смело!
Лис ухватил трясущуюся Гелю за руку и потянул в спальню. Там, не слушая возражений, повалил на супружеское ложе четы Корытниковых и ловко избавил от лишней одежды. От страха Геля просто одеревенела, но решила не возражать. Пусть он быстрее сделает что хочет и они смоются.
Однако, Клайд не спешил. Он балдел от ситуации и еще добавлял перцу, припугивая свою бледную Бонни байками о том, что он слышит как поворачивается ключ в замке двери. Коктейль из страха и секса, поданный Лисом в постель, потихоньку все же начинал действовать. Сначала слабо, вроде бы издалека, она стала чувствовать возбуждение, потом ей захотелось еще, а через минуту она подумала, что хорошо бы кончить, до того как их застигнут...
Последствий совершенного преступления не было никаких. Геля, мечтавшая увидеть Михаила Тереньевича, мечущегося с заломленными руками, ничего такого не увидела. Тот ходил мрачный, но молчал как рыба. На вопросы о самочувствии отвечал туманно.
Конечно,разъяснил ситуацию Лис.Вор у вора украл! В какой такой милиции он расскажет о своих сбережениях с трех тысяч рублей своей официальной зарплаты? То, что мы сделали с тобойидеальное преступление!
Да? А отчего же я так всего боюсь?спросила Геля.
Ну, не от большого ума!ответил Лис и отвернулся от Гели. Он готовил партию бутылок с зажигательной смесью. Причем делал это в перчатках и укладывал готовые бутылки в небольшие картонные ящики, которые относил на балкон тоже в перчатках.
Лис,позвала она.А когда ты познакомишь меня с твоими друзьями?
Пятого июля,назначил он и снова занялся своим делом.
Сегодня было третье. С этого числа Геля находилась в отпуске. Ей ужасно хотелось поехать куда-нибудь, к морю, например, но Лис сказал, что отдыхать еще рано. Впереди много дел, надо работать! Он и впрямь работал. Ему звонили люди, он постоянно разговаривал о чем-то непонятном обрывками фраз, видимо, скрывая от Гели истинный смысл своих бесед. К тому же, теперь он запретил ей вообще подходить к телефону.
Понимаешь, у нас не принято жить с бабами.оправдывался он, целуя Гелю.Я же привязался к тебе, привык. Ты первая женщина в мире, от которой я ничего не скрываю в своей жизни. То есть, я имею в виду, конечно, свои собственные секреты. И, знаешь,продолжал он, серьезно глядя ей в глаза,возможно, скоро придется делать ноги отсюда. Все готово, на днях случится то, ради чего я здесь. Обустрой все так, чтобы тебя никто не искал! Ни семья, ни друзья. Не ссорься ни с кем, помни, для дела надо, чтобы все вокруг думали, что ты уехала, просто уехала надолго. Поняла, родная?
Геле были понятны эти слова, а их тон приятно грел душу.
Лис вообще стал ласковее. Он стал больше говорить с ней, теперь они вместе спали, он завел привычку сажать ее к себе на колени и гладить губами ее шелковистый висок. Геле казалось, что она приручила Лиса, новые отношения приятно волновали ее. Онабоевая подруга, любовница, единомышленница, соратница борца за идеи. Она сильная, умная, хитрая, ловкая. Она, как и ее друг и любовник, служит великому делу, посвящает себя чему-то, что выше понятий о счастье жирных лицемерных обывателей, самодовольных шлюх и прочей швали. Ее жизньчистый и высокий полет над копошащейся массой жалких людишек, думающих лишь об удовлетворении низменных инстинктов.
Где-то в это время в Геле произошли перемены, которые могли бы напугать кого угодно, но только не Лиса и не ее саму. Наблюдая за беспечным сообщником, ставившим выше любых условностей свой интерес и свою прихоть, она решила, что такое отношение к жизни годится и для нее самой. Все исчезло вокруг: семья, друзья, мораль, приличия, законы... Она воспарила над землей, ощутив удивительную, беспредельную свободу. И если раньше она ждала, что ее месть совершит кто-то другой за нее, то теперь Геля не отдала бы эту радость никому и ни за что на свете.
Бывший парень Гели, Антон, снова встретился ей на улице совсем недавно. Он даже имел наглость поздороваться с ней и Геля ответила ему сладкой улыбочкой, решив в тот самый момент, что он долго будет вспоминать свою брошенную подругу. А его плебейкаеще дольше!
Решение надо было претворять в жизнь и немедленно. Кто это говорил, что местьтакое блюдо, которое надо подавать горячим? Дома она выбрала пару бутылок с коктейлем Молотова, приготовленных ее другом накануне, сложила их в пакет, добавила две проверенные зажигалки, и опасную бритву Лиса. Потом пошла к дому Антона. День уже приближался к вечеру, солнце село, и вскоре тьма, сравнимая только с темными замыслами Гели, сгустилась над головой злоумышленницы. Частный сектор, как называли этот район в центре Гродина бюрократы, словно вымер. Народ наслаждался сериалами, отдыхая после трудного дня: для большинства здешних обитателей рабочий день не заканчивался в восемнадцать ноль-ноль, а продолжался до темноты поливкой огорода и сбором небогатого урожая.
Она шла вперед, веселая, бодрая, обладающая решимостью и силой, впитавшими в себя обиду, горечь, зависть, злобу и боль. Сейчас ее сердце было свободным и радостным, а после исполнения замысла оно будет еще и спокойным.
В окнах частного дома, где проживали молодые, горел свет и вопило «Русское радио». «Будем дохнуть под тра-ля-ля!»усмехнулась Геля. Ей ничего не стоило перемахнуть через низенький и реденький заборчик. Да уж, хозяин из Антона вышел никудышный! Вблизи дом представлял еще более жалкое зрелище, чем снаружи: покосившаяся мазанка, которую побелить некому. В окно, которое никто не потрудился завесить, был виден кухонный стол, застеленный газетой. На грубых общепитовских тарелках лежали помидоры, колбаса и хлеб. Натюрморт дополняла открытая банка кильки в томате и бутылка дешевой водки. За столом собралась семья: Антон с красным от алкоголя лицом и уже клюющий носом над своей тарелкой, его благоверная в грязном халате, половина пуговиц на котором была выдрана с мясом, и теща, тоже пьяная, с грудничком на руках.
«Как мило!подумала террористка.Антон дорогим вином в моей компании брезговал, а здесь, смотри-ка, беленькая идет без сучка, без задоринки!»
И вдруг Геля взорвалась. Она не закричала и не заплакала, она не стала бить стекла и ругаться матом. Трясущимися от бешенства руками достала из сумки бутылку с зажигательной смесью, чиркнула зажигалкой, дождалась, пока разгорится пропитанный керосином фитиль, и швырнула бутыль в форточку. Она увидела, что бутылка упала позади сидевших за столом. Взрыв оказался сильным, громким и достаточно мощным. Сразу погас свет и вылетели стекла из окон всего дома, сработала сигнализация в машине, стоявшей в соседнем дворе. Залаяли псы, в доме кто-то истошно, надрывно завизжал, закричал ребенок. Во двор выскочили две тени: однагромоздкая, неловкая, хромая, а другая, без признаков увечий, явно мужская. Геля достала опасную бритву и обнажила лезвие.
Желтого света уличного фонаря оказалось вполне достаточно, чтобы Геля разглядела некоторые подробности: женская фигура принадлежала теще Антона, ее лицо было залито кровью, в руках она несла орущий сверток. Сам Антон, видимо, был оглушен, потому что крови на нем видно не было, но он шатался, бессмысленно вращая глазами. Жены изменника видно не было.
Геля выступила из темноты.
Гадина!сказала она своему бывшему парню и полоснула бритвой по его лицу. Сначала она метила попасть по шее, но в последний момент передумала и решила резать по глазам. Однако промахнулась и попала только по подбородку. Антон закричал и схватился руками за лицо. А Геля сочла свою миссию выполненной и ретировалась в темноту.
Дома она с наслаждением приняла душ, а потом информировала о своем деянии Лиса. Тот сначала долго молчал, удивляясь на довольный вид злодейки, а потом криво усмехнулся и сказал нечто, что смахивало на цитату:
«Природа жестока; ну так и я садист»!и обобщил:Возможно то, что произошлок лучшему.
Конечно, к лучшему!согласилась Геля. Ей захотелось есть, и она вышла на кухню.
Пятого утром Геля проснулась в отличном настроении. День улыбался ей, жизнь улыбалась ей, Лис улыбался ей. Сегодня она станет полноправным членом сообщества, в которое входит Лис. Начнется новая жизнь, увертюра к которой показалась ей изумительным праздником, карнавалом наоборот, когда ей удалось оторвать от своего лица прилепленную другими маску и стать собой, такой, какой она должна быть.
Впервые ей захотелось поговорить с кем-нибудь, кто знал ее прежнюю. Конечно, она уже побывала в отделе кадров института, где работала, и уволилась, рассказав байку, будто выходит замуж за мусульманина, правую руку самого Бен Ладена и едет с ним в Саудовскую Аравию. Все посмеялись, конечно, но зато у сотрудников не было времени задавать глупые вопросы.
Еще Геля поговорила с мамой. Она извинилась за свое поведение, хотя ничего плохого в последнюю встречу с матерью не сделала, а просто таким образом было легче наладить отношения. Ведь этого хотел Лис, это было необходимо общему делу. Когда мама растаяла под лучами дочерней любви, Геля выдала ей наиболее подходящую версию своего исчезновения: она едет работать по контракту в Малайзию на завод по сборке электронной бытовой аппаратуры. В месяц будет получать пятьсот долларов плюс проживание и питание. Конечно, мама начала волноваться, выспрашивать: что, да как? Но Геля объяснила ейедет не одна, с друзьями. К тому же, она уже взрослая, поэтому считает стыдным для себя сидеть на шее родителей. Пусть мама передаст привет папе, а Геля будет звонить. Правда, раньше чем через пару месяцев звонков ждать не надо, хотя она постарается сообщить о себе пораньше, конечно. Зайти до отъезда тоже не получитсянекогда уже.
А вот теперь Геля решила позвонить Свете Фирсовой. Что рассказатьдругой вопрос. Здесь тоже могла бы сгодиться версия о Малайзии, но, возможно, она придумает что-нибудь еще. Какая, черт возьми, разница, что наплести людям, которых больше никогда не увидишь?! Но позвонить все-таки хотелось. Она взяла трубку радиотелефона и снова вернулась в разобранную кровать. Лис только что ушел, времени навести порядок и приготовить еду достаточно.
Светка, привет!сказала Геля, только услышав такое родное «Алло!» подруги.Узнаешь?
О!сказала Света так, будто они не расставались на последние полгода.Ты? Как дела?
Нормально, как у тебя? Маринка пишет?
Да, но только через Интернет,грустно ответила Света.А я такой спец по компьютерам хреновый, что каждый раз получаю сюрпризы: то фото открыть не могу, то вложение не читается, то вообще пароль свой забуду!
Старые мы,согласилась Геля.Не в то время выросли, теперь нас учитьтолько время терять!
Ага! Точно. Знаешь, последний раз такая хренота пришлазакачаешься. Я Маринку пыталась потрясти, зачем она это прислала, а она говорит, что ни при чем. Тогда кто?
Какая хренота?заинтересовалась Геля.
Ой, ну ужас! Какая-то цитата, не цитата... Что-то про тиски из маленьких палочек из дерева и что палач одним движением ломал пальцы и срывал кожу, мясо... Ужас просто! Еще и вложение пришло, но я не смогла, к счастью, открыть.
А Ваня что, не может помочь?
Ваня-то?иронично переспросила Света.Ваня-то может! Да недосуг ему! Государственный человек он!
А-а!в тон ей протянула Геля.Ну-ну! Привет передавай!
Конечно передам, вот только передавалку починю и передам.
Голос Светки мало изменился за эти десять лет. Только яду в нем прибавилось порядком, да стал на полтона ниже от беспрерывного курения. Когда Геля видела Свету в последний раз, та не выпускала сигарету изо рта и даже прикуривала от собственного окурка, будто и дышать бы без дыма не смогла. Вот и сейчас было слышно, как Света затягивается и выпускает сигаретный дым.
Светка, ты курить бросай!посоветовала Геля.Ты, может, по телевизору не слышала, что это вредно?
Нет, не слышала,согласилась курильщица.Я смотрю телевизор, а не слушаю! А ты бросила?
Да,с гордостью похвасталась Геля.
Вот и умница! Может, с Иркой в церковь ходить начала? А кстати,перебила она сама себя,ты Ирку давно видела?
Давно...силилась вспомнить Геля.Да года полтора прошло, не меньше!
Вот и я тоже. Знаешь, что церковь, что ее дядя построил, сгорела?
Да, в газетах читала...
Это в начале мая было, а я ей позвонила числа пятнадцатого и мне сказали, что она продала квартиру и уехала! Да и на работе то же самое сказали!
Куда уехала?Геля почувствовала легкий укол вины за свою невнимательность к делам других.Может, в монастырь пошла?
Зря ты зубы скалишь!Света снова сделала паузу, чтобы затянуться.Между прочим, думаю, это вполне разумное предположение! Странно только, что она не попрощалась...
Слушай,перебила ее Геля.А я тоже пропаду на время! Но ничего тебе не скажу сейчас, только позже, через пару месяцев.
Вот так, да?! И это дружба? Все пропадают, никто ничего не говорит,сквозь шутливый тон просачивалась обида.Я сижу тут, совсем одна, никому не нужная!
Свет, ну прости! Ладно?
Хоть с мужиком?
В общем...Геля помялась, но ответила:Да, с мужиком. Это не совсем то, о чем ты думаешь, но... Он такой классный. Мы вместе живем. Только здесь все по-особенному! Никому не говори, но он связан с какими-то серьезными людьми, которые...
Ладно,по голосу Светы было слышно, что она собирается прекратить разговор.Ваня прибыл... Говорить не могу! Удачи тебе, пока!
Пока!
Света положила трубку, а Геле стало грустно. Что ждет ее? О каком деле говорил Лис? Вдруг это что-то неприемлемое, глупое, жестокое? Хотя, что это за мысли такие? Их быть не должно. Все, что угодно будет лучше того, что было в жизни Гели до этого.
Надвигался вечер.
Как легко управлять человеком, если ты знаешь все его заморочки! Тип Марса дает человеку вид живой, деятельный и вспыльчивый. А отрицательные качества женщин этого планетарного типаиногда сумасшествия и преступления. Он учел в своей игре полезную информацию, откорректировал свои планы в ходе недельной слежки и воплотил результат в жизнь!
Конечно, эта работа была выполнена еще лучше предыдущей. Легкость, изящество, задор, удовольствие от каждого днятак можно было определить впечатления от второго эпизода. И, самое главное, ведьма сама привела себя к погибели. Как в переносном, так и в прямом смыслах. Действительно, если в первом случае пришлось казнить ведьму, так и не признавшуюся в малефициуме, то вторая сама прекрасно сознавала, что достойна только смерти. Она не могла не признать правды: если бы она осталась жить, она несла бы людям только горе, разрушение и зло. То, что было сотворено ею и другими ведьмами много лет назад, то самое зло укоренилось в ее развратной душе. Зло росло, точило сознание, пожирало слабые ростки добра, укреплялось, пока не завладело всем ее существом и не вырвалось наружу, когда обстоятельства, подтасованные Злым Ангелом, позволили этому случиться.
Геля приехала вместе с Лисом, управлявшим на этот раз серым «Мерседесом», в заброшенное здание недостроенного промышленного объекта. Она сама шла внутрь, вниз по ступенькам в огромный гулкий подвал. Удивилась предметам, размещенным там, но вида не показала. Наверное, это какое-то новое испытание или инициация для неофитов, решила она. Ощущение было жутковатое, будто она попала в музей, в зал Средневековой Инквизиции, где представлены орудия и предметы пыток. Только не было вокруг посетителей, а был Лис, странный этим вечером, с непривычным серьезным и даже торжественным выражением лица.
Он запер за ними входную дверь, окованную металлом, на засов и произнес следующее, что звучало здесь как бы даже к месту:
Истинно, Любовь есть Смерть, а Смерть есть будущая жизнь.... Дай же ей течь свободно, куда пожелает; ты не начальник ей, а лишь помощник.
Это ты Кроули все время читаешь?сообразила, наконец, Геля. Она заглядывала в найденный среди книг Лиса синий том, но сейчас только догадалась, что он время от времени цитирует «Книгу Лжей».
Ты прочитала?удивился он на долю мгновения.Ну, да, конечно. Ты же гуманитарий, книгитвоя стихия. И еще тыисторик, правильно?
Геля равнодушно кивнула, оглядываясь по сторонам. Ее профессия казалась ей далеким воспоминанием из прошлого.
Тогда,продолжал Лис,для тебя здесь нет незнакомых предметов.
Вообще-то да,согласилась она.И что теперь делать?
Я хочу,сказал он подходя к ней ближе и глядя прямо в глаза,чтобы ты разделась.
Ну, это понятно!Геля усмехнулась и начала расстегивать блузку.И что, перед твоими друзьями я тоже буду голой ходить?
Подожди немного и все узнаешь,глухо ответил он, беря в руки цыганскую иглу.
На этот раз он хотел, чтобы все было по правилам: сначала надо осмотреть ведьму. Ее тело было давно известно ему и сбривать волосы не было никакой необходимости. Интерес представляло только родимое пятно на спине, повыше правой лопатки.
Повернись спиной,велел он, и Геля подчинилась, как привыкла ему подчиняться и доверять. И тут же громко вскрикнула от болион вонзил иглу прямо в родинку на спине. Лис вытащил иглу, придерживая пытавшуюся вырваться Гелю левой рукой за волосы на затылке. Увидев выступившую капельку крови убедился, что пятно не имеет колдовской силы.