- Вавилон, это просто Вавилон какой-то.
Лена пожимала плечами и с грустью рассматривала прозрачные
дорожки на окне. Октябрь выдался дождливым, и теперь они курили у
черного хода. Дверь страшно скрипела, да и дуло с улицы немилосердно, так
что приходилось ютиться у мутного серого окна, с незакрывающейся
форточкой. Рядом был вход в подвал, и сколько Лена уже проработала, все
равно ей казалось это место опасным и крайне неуютным. Но курильщицу не
переспоришь, и она покорно стояла рядом.
- Кажется, тебе все равно, - Алиса зашуршала упаковкой со жвачкой, и
вдруг улыбнулась, - влюбилась бы ты, что ли.
Лена только скривилась.
- Хватит, налюбилась уже. И мне, правда, все равно. С прошлым
директором я даже не встречалась.
- Такой классный мужик. А мускулы, а бородка.
- Чего ж его поперли?
Алиса вздохнула. Не говорить же ей, дурехе, что такие мужики
созданы не для скучного кафе. Им нужен свободный ветер, скалы, парашюты
и всяческий экстрим. И как по секрету сказала Люда из отдела кадров, его
как раз на парашюте и словили. Вместо того чтобы контролировать работу в
кафе, он ...
- Завидуют, - Алиса предложила жестом жвачку, но Лена, как всегда, отказалась.
- А мне новый понравился, - вдруг выдала Лена, и даже сама опешила
от своей смелости, - Ну, не в том смысле, а просто...
- Да, понятно, что ты башмак бесчувственный, - махнула рукой Алиса, и они вернулись в зал.
Кирилл, как всегда безупречный и улыбчивый, брал заказ у молодой
пары.
- Хоть бы с ним замутила. И парню хорошо, и тебе легче...Алиска
шептала, но так громко, что Вадим стал на них поглядывать.
- Цыц, - успела сказать девушка и побежала навстречу новым
посетителям.
Пока она записывала заказ, пока передавала на кухню, Лена ругала
себя самыми последними словами.
- Дура ты, болтовня деревенская... Никому ничего нельзя рассказывать.
Люди мелочны и злопамятны, никогда не знаешь, что во что выльется.
Просто пару месяцев назад, летом, когда поток посетителей был
небольшим, и Вадим отпускал всех пораньше, Алиска подбила ее взять по
пивку и посидеть на лавочке в скверике. И как-то так получилось, что Лена
проболталась. И про нелюбовь к мужу рассказала, и про свои странные
ощущения, и про несбывшиеся мечты.
- Заведи любовника, - цинизму Алиски можно было бы подивиться, но
Лена привыкла.
- Как ты не понимаешь, - она пыталась донести свою мысль связно и
образно, но кажется, не получилось, - Это мелко и низко обманывать
человека.
- А сейчас ты его не обманываешь?скептически надула губки Алиса,
- он-то считает, что все в порядке, что ты его любишь, а ты, как змея
подколодная, говоришь одно, а делаешьдругое.
- Яне змея, - надулась Лена и больше эту тему они не поднимали.
Она не обвиняла во всем мужа, а винила только себя. Это она
неблагородная личность, это онаразрушительница семьи, это онамелкая, паршивая тварь, не способная любить.
И хотя она привыкла за последний год так себя называть, оказалось
крайне неприятно слышать подобное от других.
И вот теперь Алиска ненавязчиво макнула ее в этот соус, горький и
навсегда испорченный.
- Лен, ты чего такая хмурая?
Девушка искоса взглянула на официанта. За последний месяц они
почти сдружились, хоть по негласному договору не касались интимных тем.
А Лена считала интимным все, что касается супружеской жизни и лично ее.
Впрочем, Кирилл тоже ничего не рассказывал про свою вторую половинку, а
ведь она присутствовала в его жизни.
- Такие ноги, - Алиска рассказала про ту встречу сразу же, как узнала о
вечерних поездках, - Ты, подруга, тоже ничего, но не сравнить. Уж не
обижайся.
Лена не обижалась, потому что не претендовала. Было приятно ездить
в его обществе домой, но чего-то большего... Ну, уж нет, сначала она
разберется со своими проблемами, а потом уж...
Старичок не приходил. Кирилл два раза пытался ненавязчиво
выяснить, что это за индивидуум такой, но она закрывалась. Подожмет губы
и все, до дома едут молча.
Новый шеф, он же директор, или попросту - нанятый владельцем
управленец, показался всем милым. Всем, кроме Кирилла. Парень невзлюбил
его сразу, и даже вечером, в разговоре тет-а-тет, Лене не удалось выведать, почему. Конечно, она просто спросила и один раз, можно сказать - из
вежливости, но резкий ответ парня удивил.
- Потому, - он вцепился в руль, и сжал зубы крепче, будто сдерживая
ругательство.
И вот сегодня, в день рождения Алисы, новый директор решил
сплотить уже сплоченную команду и связать уже связанный командный дух.
В общем, кафе закрылось на час раньше - по случаю рождения именинницы
повара сготовили эдакий фуршетный стол. Скидывались, конечно, все, но
тортза счет заведения.
- Итак, дорогая Алиса, - Владислав поднял бокал шампанского и
лучезарно улыбнулся, - поздравляю тебя с днем рождения! Желаю встретить
свою любовь, долететь до звезд и добиться большого успеха по жизни!
- По-видимому, он очень доволен своим тостом, - Лене поздравление
не понравилось, и она аккуратно чокнулась с Алиской, - Петя назвал бы
индюком.
Не то, чтобы Лена во всем слушалась мужа, но ей импонировало, как
он отзывался о людях. Серьезный и скромный, он не любил позерства и
хвастовства.
- Лен, а давай убежим?шепот Кирилла отвлек ее от неприятных дум, и она заколебалась.
Вроде торжество подошло к концушеф высказался последним, и торт
разрезалиАлиска не обидится. В то же время ей почему-то не хотелось
светиться перед шефом. Да, они просто ездят домой вместе, но что он
подумает?
- Я не знаю. Ты торт пробовал?
- Вкуснющий. Павка молодец. Так поехали?
И тут, как назло, подошел шеф.
- Куда это ты сманиваешь ценные кадры?
Коричневый костюм и сиреневый галстук. Шеф и вправду обладал
милой мордашкой, и казался не старым и подтянутым. Где-то около сорока.
Но одевался безвкусно. Лена не могла ничего с собой поделать, и даже
сейчас, когда он подошел, видела только коричневый костюм и этот чрез чур
яркий галстук.
Коричневые волосы гладко причесаны, а непонятного цвета глаза
смотрят добродушно и выжидающе. Ах, да, он что-то спросил.
Лена перевела взгляд на Кирилла и опять удивилась. Он не просто не
любит его, он ненавидит. Похоже, пора спасать бедолагу, а то уволят.
- Мы уже уходим. Кирилл любезно предложил подбросить, - Лена
взяла под рукав парня и потянула к имениннице.
- Я тоже могу подбросить, - зачем-то сказал Владислав, но неожиданно
рядом оказалась Алиска.
- Ой, как здорово, а меня подбросите? А то еще подарки и цветы нести,
- девушка притворно вздохнула и изобразила крайнюю степень усталости.
- С днем рождения, Алис, - Лена поцеловала подругу в щечку, подхватила все еще буксовавшего Кирилла, и они быстро вышли из кафе.
Когда они выехали на улицу, парень потянулся к бардачку. Достал
пачку сигарет, зажигалку, и закурил.
- Ты куришь?Лена терпеть не могла, когда спрашивают очевидное, но не смогла сдержаться.
- Иногда, - буркнул он, и она чувствовала его напряжение.
Печенкой ощущая, что сейчас не надо лезть к нему с расспросами, она
не могла сдержаться.
- Почему ты его ненавидишь?
- Что?он бросил косой взгляд, и вырулил на левую полосу.
- Это очевидно.
Повисла тягостная пауза. Он курил и смахивал пепел в окно, летел под
сотку, не оглядываясь на знаки и предупреждения. И Лене вдруг стало
страшно. Она поняла, что ничего не знает об этом человеке, волею судьбы
встретившимся на пути.
- Вася говорит - это знаки, испытания, - они стояли на светофоре, и он
обернулся к ней всем туловищем, - Но Вася долбанутый, хоть и друг. Я
считаю, что этошанс.
- Шанс для чего?
Лене все это не нравилось. Разговор шел в какую-то крайне
неустойчивую и опасную плоскость. Кирилл молча нажал на газ.
И тут ее что-то дернуло. Может, шампанскоеона выпила целых два
бокала, или все эти тайны и неизвестности, жутко раздражающие в последнее
время - храня свою тайну, она заметила, что чужие у нее вызывают только
две реакции: крайний пофигизм или стойкое желание разобраться, распутать.
Второй вариант случался редко, но не в тему. Как сейчас.
- И все же, что тебе не нравится во Владиславе?
Они резко свернули вправо, и сзади раздался возмущенный гудок.
Кирилл пробирался вправо, яростно нарушая все правила дорожного
движения, и Лене опять стало страшно. Они ехали по МКАДу, и именно
сейчас справа виднелась лесополоса.
- Зачем? Что он делает?она застыла в кресле, и какое-то оцепенение
сковало все тело.
Они остановились. Кирилл перевел машину в режим паркинг, а после
резко схватил ее за плечи.
- Кирилл ... - она попыталась улыбнуться и перевести все в шутку.
- Второго шанса может и не быть. Ты пьяная, значит, расслабленная, - с
этими словами он резко подался вперед, и почти вжал ее в сиденье.
- Не надо ...только и успела прошептать она, когда он почему-то
осторожно и мягко коснулся губ. Она ожидала резкого захвата, загребущих
рук и тяжелого дыхания, но все было совсем не так.
- Он дает путь к отступлению, - пронеслось в мозгу, и девушка
обрадовалась. Значит, не будет настаивать, значит...
Но путь отступления, такой доступный и лежащий вот здесь, прямо на
ладони, не понадобился. Видимо, шампанское сыграло с ней злую шутку, потому что она ответила на поцелуй, а потом еще и прижалась.
- Это неправильно, - сигнализировал красным огонечком мозг, но кто
его слушает?
Лена попыталась послушать. Она отпихнула Кирилла, и тот с
недоумением и какой-то обидой молча смотрел на нее. Он был теплый, мягкий и такой родной, что захотелось снова прижаться к его груди и
затихнуть. Просто посидеть рядом.
Лена отогнала наваждение и отвернулась. В машине повисла тишина.
Через некоторое время он дернул передачу, и они тронулись.
Лена упрямо смотрела в окно и перебирала в уме фразы. Нужно
объясниться, разрулить неловкую ситуацию, но, как назло, ничего на ум не
приходило.
- Кирилл ...
Он остановился перед ее домом, за углом, как она и просила, и
гипнотизировал взглядом асфальт.
- Прости меня. Я не могу.
Всю дорогу она обвиняла себя сначала в дурости, потом в
грехопадении, потом опять в непроходимой тупости. А последние пять
минут просто ругала всеми плохими словами, какие знала.
Он молчал. А она не могла выйти и оставить его ... с чем?
Каким-то тридесятым чувством она знала, что он переживает. Неужели, она так изучила его за те недолгие часы совместных поездок? Он сидел
напряженный, серьезный, и ей казалось, что не только из-за отвергнутого
поцелуя.
- Прокатишь меня?
Он обернулся и, чуть помедлив, кивнул. Они выехали на широкий
проспект, и какое-то время просто ездили по городу. Разноцветное
освещение, темнота и безлюдностьвсе это гипнотизировало, хотелось
смотреть еще и еще, будто за всем этим скрывается какая-то тайна, и во всем
имеется смысл.
- Люблю ночной город, - она знала, что его надо разговорить.
Такой открытый и общительный, сейчас он напоминал ей скалу или
отвердевший песок.
- Ты москвичка?
- Да.
- Странно.
- Почему?
- Ты очень тихая, воспитанная, не нахрапистая...
- Конечно, все вы так думаете, - она горько улыбнулась, - москвичи
миллионеры, снобы, последние сволочи.
- Ямосквич.
Дальше они ехали молча, пока он не остановил машину напротив
набережной.
- Прогуляемся?
Она кивнула, и, не дожидаясь, выпрыгнула из машины. Яуза. Когда-то
она ходила на свидание с мужем и гуляла по этим выгнутым мостикам.
Интуитивно, он выбрал одно из ее любимых мест.
- Ты счастлива?они стояли на середине моста и смотрели в воду.
Черная, она переливалась серебром и золотом от проезжающих мимо машин.
- Что с тобой? Ты очень странный сегодня, - Лена подошла и потрогала
его лоб. Немного мокрый, а так нормально.
- Ты неправильно температуру меришь, - он криво улыбнулся, - нужно
трогать лоб губами.
Конечно, так она проверяет температуру у дочки. Но не у
малознакомого, симпатичного парня, собирающегося ее поцеловать.
Она отвернулась и посмотрела на высотку. Отсюда, ночью, она
казалась заколдованным замком и непроизвольно притягивала взгляд.
- Знаешь, я всегда мечтала там жить. Понимаю, что это ускользающая
мечта прошлого века, и возможно, если бы я там поселилась, мне бы не
понравилось... Знаешь, как антикварные вещи. Иногда смотришькрасивый
торшер, а потом ставишь к себеа он пропах пылью, гнилью, да и вообще, сгрызен крысами.
- Ты мне нравишься, - он облокотился о перила и пододвинулся
поближе.
- Мне приятно.
- И все?
- А что ты хотел услышать? Я замужем.
- Например, что нравлюсь тебе.
Они смотрели в разные стороны. Лена чувствовала себя глупо, будто
школьница и на первом свидании. Но ведь правда, последние семь лет она с
Петей, и ...кажется, просто отвыкла от знаков внимания.
- Нравишься. Но это еще ничего не значит.
- Владиславу ты тоже нравишься, - он встал и медленно стал сходить с
мостика.
- И что?хотелось крикнуть ему в спину, но Лена сдержалась. Как-то
это все неправильно и глупо: ты мне нравишься, я тебе нравлюсь? Детский
сад.
В машине они опять молчали. Кирилл гнал по изгибающейся дороге
аккуратно, но быстро. Машину потряхивало, но Лена сосредоточила
внимание на пролетающем мимо пейзаже.
Знакомый двор, и опять свет на кухне. Лена почувствовала угрызение
совести и поспешила скорее застегнуть куртку. Когда она уже собиралась
попрощаться и открыть дверь, вдруг услышала:
- Я не верю женщинам. Они все продажны, лживы и ищут во всем
выгоду. Ты не такая. Я думал, у нас могло бы получиться.
Она сжимала ручку и не знала, что ответить. Это непонятное признание
к чему-то клонило, вроде как обязывало дать ответ.
И еще, почему-то, ей стало тяжело дышать.
- Твоя девушка ...?
- С ней все в порядке. Получила сотку на день рождения, и неделю
ходила, как шелковая.
Эти слова неприятно отозвались в сердце.
Что? Неужели она ревнует? Это же бред, он ейникто.
- Зачем ты мне это говоришь?
- Сам не знаю.
- До завтра.
Она пришла домой и приняла душ. Нина Павловна ворчала себе под
нос и неторопливо пила чай на кухне. Она не слышала, как ее спокойная, уравновешенная невестка навзрыд рыдала в ванной.
***
Кирилл задумчиво смотрел на ночной город. Проигнорировав все
имеющиеся знаки, он припарковался у набережной и сейчас стоял на
полукруглом мостике. Холодный металл приятно охлаждал ладони, и легкий
осенний ветерок также способствовал мыслительной деятельности.
Он обдумывал услышанное пятнадцать минут назад. Как раз
выворачивал из переулка у Лениного дома, когда позвонил Юродивый.
Всегда первоклассный профессионал, уважаемый руководитель...
Кирилл не заметил, как побелели костяшки пальцев. Раньше он даже не
допускал мысли, что кто-то типа Юродивого может играть нечестно.
Нет, Кирилл был не наивным мальчиком и давно уже вырос из
юношеских грез. Он уже побывал там, где не всякому и нужно бывать, и пара
шрамов плюс ноющая по весне коленка навсегда перекрыли ему дорогу
обратно. Иллюзии разбились о серые дома, разрушенные жизни и трупы
сослуживцев. Но...
- Ты неисправимый романтик, - вздыхал Вася, - с этим нельзя жить.
Вот и теперь. Он еще раз прокручивал в голове разговор, пытаясь
понять скрытый смысл. Он же не должен был говорить так явно. Нет...
Зачем его руководству идти на сделку с преступником? Владислава
несколько лет назад судили условно, и он отвалил за свободу немалый
штраф.
Разве может вызывать доверие бывший преступник?!
- Просто работай, - голос Юродивого с легкой ленцой в первый раз
взбесил Кирилла, - не заморачивайся. Оставь это нам.
Но как можно не заморачиваться, если от этого человека зависит успех
операции?! Ему нестерпимо захотелось курить, но вокруг как назло не
оказалось круглосуточных магазинов.
Кирилл с трудом сдержал желание вмазать с досады по железному
ограждению, но, дабы не привлекать к своей скромной персоне лишнего
внимания, только крепче сжал зубы.