Состояние герра Калленберга очень тяжелое. Фрау доктор Винтерхальтер от нас, к сожалению, уволилась и сейчас мы не располагаем врачами такого уровня. Но я постараюсь устроить Вашему отцу консультацию герра профессора Ранненкампфа. Будем надеяться на лучшее
Ника сидела в госпитальном холле и пыталась понять собственные чувства. Прямо сейчас отца могут не спасти, и он останется овощем или умрет. Что отсюда следует? А ничего. Она взрослая и имеет право сама определять свою жизнь. Она единственная наследница не самого маленького во всей Австрии состояния и завидная невеста. И можно попробовать убедить Кифера Баумгартена, что никакого аборта не было просто отец в помраченном состоянии сознания из ревности решил не дать ей выйти замуж поплачется, пожалуется все поправимо. Все может получиться.
Но сначала поинтересоваться у тех, кто может разъяснить ей ситуацию с правами наследования. И наиболее правильная кандидатурагерр Этингер.
В святая святыхправление «Калленберг банка» ее пропустили мгновенно, служащие прекрасно знали единственную дочь директора, периодически заезжавшую за отцом, и без проволочек позволили ей зайти к младшему компаньону, герру Манфреду Этингеру.
Фройляйн Верóника, чему обязан?
Манфред, отец при смерти. Как узнать, на что я могу рассчитывать, как единственная наследница?
Насчет единственной я бы не торопился.
Это почему?
Не далее, как позавчера Эверт Калленберг изменил завещание.
И что?
Я знаю об этом только с его собственных слов. Он счел, что его дочь слишком молода, чтоб дать ей в руки неограниченный доступ к его состоянию поэтому кроме мелких сумм прислуге и памятных вещей старым друзьям, он завещал организовать траст на твое имя.
И каковы условия этого траста?
Тебе достается квартира в Вене, автомобиль, вилла в Кастильоне-делла-Пеская и дом в Испании без права продажи. С общего капитала тебе будут ежемесячно выплачиваться проценты за вычетом сумм, идущих на оплату недвижимости и налогов. Это составит примерно полторы-две тысячи шиллингов. При необходимости, назначенный отцом опекун может счесть возможным увеличить сумму выплат по твоей просьбе разово или постоянно.
Какой опекун?! Я уже год с лишним как совершеннолетняя!
Старший совершеннолетний сын Джона Леннона тоже так думал. Пока завещание не опубликовали
Акции «Калленберг банка» мне полагаются?
Нет.
А когда я смогу воспользоваться основным капиталом?
Никогда. Его смогут получить только твои дети после твоей смерти.
Та-ак и кто у нас опекун?
Эверт Калленберг доверил эту тяжелую миссию мне.
Ну, тогда все нормально, с тобой-то мы надеюсь, договоримся? И я смогу не считать мелочь в кошельке?
Я так не думаю.
То есть как?
Верóника, я намерен строго следовать условиям завещания, подписанным твоим отцом. Он счел, что деньги давать тебе напрямую нельзя, поэтому все твои расходы отныне под моим контролем.
Это такое отношение после того, как ты меня начал растлевать, когда мне даже пятнадцати не было?
Ты сама согласилась на такой вид расплаты, чтоб избавится от ненавистной врачихи. И это ты подсыпала ей какую-то гадость для провокации выкидыша. Меня там и близко не было! Я в командировку в Лондон уезжал.
Мне пришлось согласиться на твои условия, потому что у меня не было выхода!
С Баумгартеном у тебя тоже выхода не было? Не преувеличивай, дорогая, ты же сама раструбила на весь город, как лишилась невинности с Кифером в восемнадцать лет в отеле Китцбюэля, кажется? Простынку из окна для пущей достоверности не вывешивала?
Так это потому, что ты предпочитал извращенные
Альтернативные, Верóника, исключительно альтернативные виды секса. И тебе, помнится, это нравилось.
А если я тебя на весь мир ославлю как педофила?
И что у тебя есть кроме голословных утверждений? Ты со своими откровениями изначально будешь бледно выглядеть, как алчная и лживая девица, готовая на все ради денег, даже оклеветать старого друга семьи. Но, допустим, дело дойдет до суда, тогда и у меня не останется выхода, кроме как выложить пару козырей. Я, знаешь ли, по молодости увлекался киносъемками и наши развлечения периодически снимал скрытой камерой.
Ты сам себя утопишь!
Вряд ли потому что камеры были установлены так, что моего лица не видно. А вот твоеочень отчетливо. У меня сохранился даже тот замечательный ролик из отеля Sacher, припоминаешь? Там ты с завязанными глазами ползаешь на коленках и старательно нас опознаешь без помощи рук и ведь всех угадала!
Ты меня заста
Это ты расскажешь в суде. Присяжные обязательно тебе поверят, особенно получив сделанную мной кассету с нарезкой твоих самых «ярких» выступлений. Я ее так и назвал «Девочка с морковкой». И обязательно пришлю всем заинтересованным для просмотра, от судьи до секретаря. И всем прокатам с пометкой 18+. А хочешь, гамбургским порно-клубам подарю партию? Так что, либо соглашайся на условия траста, либо не получишь ничего.
А то, что мне пришлось аборт от тебя делать?
А кто сказал, что от меня? Меня в той клинике Дёблинг и близко не было, все проплаты осуществлялись наличными, биоматериал кремирован. Что мне можно предъявить?
Какой же ты мерзавец!
Верóника, постарайся не кричать так громко. Ты не на базаре, а в банке, здесь дело имеют с деньгами, а деньги они тишину любят
Ника металась по комнате, не зная за что хвататься и что предпринять. Тварь! Ну какая же тварь этот Манфред! Мисткерль! Да чтоб ему танцевать вообще никогда и ничего не мешало! Столько лет прикидываться лучшим другом, верным компаньоном и дельным советчиком, чтоб потом практически воткнуть нож в спину! И ведь он точно уверен, что это ему сойдет с рук, да, считай, уже практически сошло, завещание подписано, сам отец в коме, из которой его выдернуть без шансов, и скоро наследнице финансовой империи Калленберг ради добычи пропитания останется разве что выходить под фонарь
Почему он тебя привлекал понятно: взрослый, умный, умелый, холеный. Ты думала он о тебе заботиться, не покушаясь на твою девственность? И уговаривая сохранить ее для будущего мужа? Ты и впрямь считала, что для него что-то значишь? Больше чем обычное развлечение? Вот и получи ответ, «Девочка с морковкой»
Ника машинально включила воспроизведение музыки на магнитофоне. А ведь слова песни «Bravo, tu as gagné!» можно смело адресовать и к ее отношениям с Манфредом Этингером:
«В любви закон как на войне:
Самый сильный из двух остается последним.
И наша такая красивая любовь так плохо закончилась.
Мы судим ее при закрытых дверях в трибунале.
Браво, ты выиграл, а я, я все проиграла.
Мы так любили друг друга, больше не любим».
Пиммель! Но один шанс есть. Небольшой, но есть. Можно попробовать обратиться к Инге. Она профессионал и уже дважды вытаскивала отца практически с того света, так почему бы ей не сделать это в третий раз? Прямо как в сказках. И тогда можно будет уговорить отца написать другое завещание, аннулировав нынешнее. И вообще кто-то там, помнится, разные слова говорил о любви? Так, может быть, пора уже их как-то подкрепить делом? В очередной раз?
Только вот захочет ли она с ней разговаривать с учетом обстоятельств их расставания
Найти Ингу оказалось непросто. Но Ника не сдавалась, поочередно отлавливая всех врачей Центрального госпиталя и выуживая у них крохи хоть какой-то информации. В Швейцарию переехала? Точно? А куда именно? Клиника La Ligniere, регион Женевского озера? Спасибо, спасибо!
Справочник больниц сообщил, что La Ligniereреабилитационная клиника (логично, куда еще реаниматологу податься?), имеющая несколько отделений, в том числе: отделения сердечной, ортопедической, диабетической и даже психиатрической реабилитации. Но по всем приведенным в справочнике телефонам фрау доктора Винтерхальтер звать отказались. Хорошо, хоть последняя собеседница сжалилась и предложила поискать ее на конференции в Цюрихе, проходящей в отеле Централ Плаза. Ника тут же кинулась на вокзал и купила билет на ночной поезд Вена-Цюрих. Утром она уже шла на штурм отеля, куда ее поначалу не собирались пускать, требуя приглашения. Но она выкрутилась, показав папку и заявив, что привезла доклад для доктора Винтерхальтер, который следует передать исключительно из рук в руки! Ее пропустили. И в перерыве она сумела добраться до Инги.
И не узнала ее. Модная стрижка с рыжеватыми прядями, костюм от Helmut Lang, лодочки от Högl, сумочка от Silhouette, неплохо, однако, упакована бывшая скромница! И бритвенный взгляд, которым она Нику окинула таким хорошо трупы кромсать, не иначе. Ника даже слóва произнести не успела, как была предупреждена:
После перерыва у меня доклад, в твоем распоряжении пять минут.
Ника уложилась в одну фразу:
Отец умирает, спаси его!
И получила равнодушное:
Этого следовало ожидать. Наверняка нарушил запрет на алкоголь.
Если я перед тобой в чем и виновата то он-то не при чем! Помоги ему!
Мне достаточно того, что когда-то он предал меня, потому что предпочел поверить тебе. Твое время истекло. Прощай.
Ника ехала домой, понимая, что одним поступком перечеркнула не только отцовскую жизнь, но и свою. Вот теперь он при смерти, и единственный человек, который может исправить ситуацию, наотрез отказался это делать а она скоро окажется нищей. Нет, ей не было стыдно. Ей было обидно. А в голове крутились привязавшиеся строки:
«Мы играли вместе нашу жизнь,
А потом в один прекрасный день удача отвернулась.
Мы не закончим партию вместе,
И каждый уходит один в свою сторону.
Браво, ты выиграл. Браво, ты выиграл».
Никто не ожидал, каким на деле окажется завещание Эверта Калленберга. Когда старый Лотар Бааде его огласил, Ника чуть не умерла со смеху. Ай да отец, ай да хитрец! Ее доля оказалась практически такой, как предупреждал Манфред. Голосующие акции, квартира в Вене, автомобиль, вилла в Кастильоне-делла-Пеская и дом в Испании перешли ей, но все это без права продажи! С определенной суммы в банке ей будут ежемесячно выплачиваться проценты за вычетом сумм, идущих на оплату недвижимости и налогов, что составит примерно полторы-две тысячи шиллингов. Сама сумма для нее неприкосновенна, ее смогут получить только ее дети после ее смерти. Плюс ей будут выплачивать дивиденды. С другой стороны, герру Этингеру не перепало ничего, из-за чего того знатно перекосило.
А основная часть отцовского капитала делится поровну между фрау Гретхен Бауэр и их с отцом общей дочерью Ангелой, и (ну Вы подумайте!) фрау Ингой Винтерхальтер. То есть папенька не просто успел внебрачного ребенка состругать, а еще и всех обмануть перед смертью! Ника порасспросила Лотара Бааде и тот сразу предупредил, что к фрау Бауэр можно не подкатывать, ее с дочерью интересы будет защищать лучший австрийский адвокат Дагмар Мозер, являющаяся ее родной сестрой, а вот саму Ингу попробовать проверить на прочность можно, вдруг пожалеет и поделится, не чужие люди, все-таки
Ника забросала Ингу жалобными письмами, но получила в ответ спустя почти год только небольшую бандероль, содержащую книгу. На обложке значилось «Омар Хайям. Мудрости жизни». В ней была газетная заметка, о том, что на пожертвованные фрау доктором Винтерхальтер деньги клиника La Ligniere выстроила новый реабилитационный корпус, оснащенный самым современным оборудованием, который в рамках социальной программы будет принимать даже тех, кому нечем заплатить за лечение и восстановление после инсульта. Эта заметка была вложена на странице со следующими стихами:
«Не делай злавернется бумерангом, не плюй в колодецбудешь воду пить,
Не оскорбляй того, кто ниже рангом, а вдруг придется, что-нибудь просить.
Не предавай друзей, их не заменишь, и не теряй любимыхне вернешь,
Не лги себесо временем проверишь, что этой ложью сам себя ты предаёшь»
Принцип домино. Allegro
Седая борода ребру покоя не дает
То есть у меня есть шанс увильнуть от наказания, прикрывшись состоянием этого как его аффекта?
Насчет доказать это не уверена, остальные двое в комиссиипоследователи школы Хосе Карридеса а об их твердолобости уже легенды сложены скорее, можно попробовать поговорить об ограниченной вменяемости.
В чем это выразится?
Тебя не осудят, а будут лечить.
То есть суд учтет, что у меня крышу срывает не просто так?
Учесть-то он учтет но от пребывания в клинике тебе не отвертеться.
Но я же не вино
* * *
Чем это пахнет? Будучи еще в состоянии полусна, он машинально принюхался и скривился от забившей ноздри вони. Найл Штернлихт помотал головой, окончательно проснулся и вспомнилему опять не повезло.
Он брезгливо отпихнул тело, которое явно норовило использовать его вместо матраса, и прошлепал босыми ногами в душ. Холодная вода приносила бодрость, но не облегчение. В очередной раз.
Опять. Опять не та За что ему такое наказание? Ну не может человеку до такой степени не везти! Или может? Как получилось, что не повезло именно ему? И не просто не повезло, а прямо-таки даже не поехало. Потому что очередная партнерша как ее хоть зовут-то? Ай, да без разницы еще вчера вечером казавшаяся ему более-менее приемлемой, с утра напоминала своей вонью о тоннах сельскохозяйственного удобрения. Найл вылил на себя с полбутылки геля с лимонной отдушкой, сделал воду еще холоднее и помотал головой, надеясь, что неприятный запах смоется, но ничего не произошло. Как не нравилось ему, чем она «благоухала», так ничего и не изменилось, вонизм никуда не делся, и даже чуть ли не усилился. Если бы он был хоть чуть-чуть более суеверным, он бы поверил в проклятье, но кто же в наше просвещенное время в такое верит? А в чем тогда дело? Почему его личная жизнь превратилась в личный ад? Никто так и не смог этого установить и объяснить
Надо выходить. Надо одеваться и приложить все усилия, чтоб пережить следующий день, в котором опять не будет ничего, кроме полной безнадеги. Да еще постараться побыстрее выдворить из квартиры эту ароматную девицу, которой наверняка, как и всем ее предшественницам, факт пересыпа с ним настолько вскружил голову, что она как пить дать попытается у него укорениться и начнет утро с вопроса, «что именно тебе приготовить на ужин, дорогой?»
Что-что Яду, нах! Пару килограммов! А лучше столько же бытовой химии для уборки помещений, чтоб больше тебя никогда не ощущать! Потому что ничего, кроме тошноты по отношению к ней Найл не чувствовал.
Девицу, порывавшуюся остаться и всячески намекавшую, что они теперь пара, все-таки удалось выставить за дверь и срочно вызвать уборщицу для ликвидации разведенного свинарника. Пара, щазззз! Если каждая одноразовая вагина начнет претендовать на звание его пары, то ему можно будет смело заводить гарем, как у лахарцев. Причем, если им гарем хоть зачем-то нужен пусть, зачастую исключительно для статуса то ему ни одна из его бывших ни разу не сдалась. Ну не тянет Найла к тем, с кем после пересыпа он не сошелся во взглядах на их запах. И как, скажите на милость, в таких условиях жениться и заводить потомство?
Никак. Если кто-нибудь не изобретет какие-то носовые фильтры, чтоб Найла регулярно не выворачивало наружу от неприятных запахов очередной девицы. Или, как считает его отец, пока кто-нибудь не поставит самому Найлу мозги на место, чтоб он мог смотреть на женский пол без отвращения. Можно подумать, сам Найл этого не хочет! А не получается, воротит его поутру от любой бабы И отказаться от них тоже не получается.
Звонок наладонника оторвал его от тяжелых размышлений. Отец, еще надеявшийся на благополучное разрешение ситуации, нашел ему очередного мозгоправа. Вот счастье-то! Сейчас опять его заставят отвечать на уйму дурацких вопросов, рассматривать какие-то асимметричные кляксы и цветные пластинки, чтоб потом с умным видом покивать головой, сослаться на психосоматику, выставить счет на сколько-то тысяч и прописать ни хрена не действующие витамины. Плавали, знаем!
Однако очередная мозгоправка оказалась хм как минимум необычной. Не каждый день встречаются такие колоритные старушонки, облаченные ни разу не в форменный голубой врачебный комбинезон, а в обычную блузку и капри. Причем красно-зеленого колеру. А уж если добавить к этому встопорщенную шевелюру всех оттенков фиолетовогополучалась совсем сюрреалистическая картинка. Старушонка поглядывала на Найла с необидной усмешкой, чем-то напоминая ему Роиру Вер из детского мультсериала про воспитательницу беспризорников. Ну, посмотрим, что эта типа Роира сумеет ему сказать или чем помочь
Итак, я Вас слушаю.